Побег от Гудини. Охота на дьявола - Керри Манискалко

Я подвигала колоду, стараясь лучше ее почувствовать.

– Как же я разделю колоду одной рукой? Мне кажется, если я пошевелюсь, то карты выпадут.

– Отличное наблюдение. – Мефистофель мягко похлопал по моему указательному пальцу, потом по мизинцу. – Эти два пальца будут держать на месте всю колоду. Требуется время, чтобы привыкнуть, но после некоторой тренировки вы поймете, что большим пальцем можно листать карты, а средним и безымянным делить колоду пополам и поворачивать карты. Вот, позвольте покажу.

Позабыв про все еще направленные на нас взгляды, я наклонилась ближе. Мефистофель приподнял большим пальцем верхнюю половину колоды, отчего она стала похожа на разинутый рот. Затем разогнул указательный палец, чтобы тот не касался карт, а большим продолжил приподнимать карты, пока половинки колоды не встали под прямым углом. Расслабил средний и безымянный пальцы, удерживающие верхнюю половину колоды, а указательным подтолкнул нижние карты снизу вверх, завершая оборот. Мои глаза собрались в кучку.

– Довольно сложный порядок действий, – сказала я, глядя, как он повторяет все намного быстрее. – У вас так легко получается.

– Как только вы отработаете движения, это будет всего лишь мышечная память. – Он отдал колоду мне. – Вам даже не придется задумываться над своими действиями, все будет получаться само собой.

Это было похоже на некоторые занятия по судебной медицине, которые тоже стали мышечной памятью. Я сосредоточилась на картах в руке и принялась медленно, до боли, повторять движения. Я дошла до этапа, когда разделила колоду пополам, и позволила себе довольный возглас, но тут карты выпали и разлетелись по столу и полу. Я смачно выругалась, и Мефистофель захохотал, откинув голову.

Я сердито глянула на него.

– Рада, что мои страдания доставляют вам столько удовольствия.

Продолжая смеяться, он собрал карты и отдал мне.

– Вы слишком серьезно все воспринимаете. Мисс Уодсворт, это всего лишь магия. Она создана для веселья.

Я попробовала еще несколько раз, но с таким же ужасным результатом. Карты выскальзывали из моей перчатки, я грязно ругалась, а Мефистофель чуть не задыхался от восторга. Я его ненавидела.

Я уже было подумала подойти к Цзяню и стащить один из его ножей, чтобы порезать карты, как рядом раздался спокойный голос с акцентом:

– Могу я показать вам другой фокус?

Я повернулась на стуле, чтобы посмотреть на артиста, которому хватило смелости прервать нас, и узнала в нем мужчину, про которого говорила Лиза. Андреас, чьей картой был Шут. Его волосы и кожа были почти одинакового бледного оттенка, ближе к белому. Бархатный пиджак усеивали созвездия – непрозрачный намек на «Лунный карнавал».

Мефистофель выгнул бровь.

– Андреас. Это мисс Уодсворт, моя новая протеже. Мы выясняем, где найти лучшее применение ее талантам на финальном представлении. Мисс Уодсворт, это назойливое создание – Андреас.

Я скрыла удивление, когда Мефистофель встал и предложил свой стул Андреасу. Задержав на мне обжигающий взгляд, он поклонился.

– Прошу меня извинить. Схожу за шампанским.

Я вспомнила о своей роли и прикусила нижнюю губу, глядя, как он проходит мимо артистов. Надеюсь, выражение моего лица говорило о страстном желании, а не о запоре. Дойдя до середины помещения, Мефистофель остановился, словно что-то забыл. Он медленно повернулся на каблуках, широко улыбнулся и послал мне воздушный поцелуй, после чего пошел дальше.

На этот раз мой румянец не был притворным.

Андреас прочистил горло, явно чувствуя себя неуютно. Нас таких было двое. Я постаралась забыть об унижении и заставила себя посмотреть на юношу перед собой. Пришло время выполнять свою часть сделки.

– Какую магию вы мне покажете? – спросила я, стараясь, чтобы голос звучал как можно более заинтересованно. – Еще карточные фокусы?

На его губах появилась улыбка. В отличие от улыбки Мефистофеля она не сулила неприятностей и не обжигала. Если уж на то пошло, Андреас казался весьма застенчивым. В голове моментально возникли подозрения.

– Это первый фокус, который у меня получился, и он несложный. – Андреас показал мне карту. Королева червей. Другой рукой он щелкнул по карте, и перед моими глазами оказался король пик. Я моргнула. – Это называется быстрая смена. Мефистофель говорит: «Обмани глаза, убеди разум». Вам понадобятся две карты, которые нужно наложить одну на другую.

Я чуть не застонала.

– Каждый раз, когда один из вас говорит: «Это легко», я знаю, что это ложь. Как это может быть просто?

Его улыбка стала шире, на щеке появилась ямочка.

– Моя Лизель говорила так же. Она ненавидела карточные фокусы, но этот ей нравился. – Он повторил фокус, а я все еще не могла разгадать его. – Положите карты одну за другую. И тогда вам останется только действовать большим, указательным и средним пальцами. Средний палец толкает верхнюю карту вниз и назад, открывая нижнюю. Щелчок – отвлекающий маневр. Звук отвлекает внимание в нужный момент.

Он несколько раз повторил фокус в медленном темпе, чтобы я могла уловить движения. По сути, верхняя карта убиралась вниз и зажималась между большим и средним пальцем, скрытая от глаз второй картой. Фокус вовсе не был простым, но повторить его оказалось проще – движение очень напоминало щелчок пальцами. Андреас отдал мне карты и смотрел на мою возню. Я не понимала, как овладение карточными фокусами придаст мне искренности в глазах «Лунного карнавала», но было весело, и я приближалась к своей истинной цели – узнать побольше об артистах, так что я продолжала тренироваться.

– Чем занимается Лизель в карнавале? – спросила я, наблюдая за Андреасом. – Вы познакомились здесь?

Он перемешал колоду, достал еще две карты и стал демонстрировать фокус, а я повторяла за ним.

– Нет, она не выступала в цирке. Однажды в Германии Мефистофель отправил меня в деревню за розами. Я с первого взгляда понял, что пропал. Это она подарила мне зеркало, которое я использую для предсказаний.

– Вы поженились?

Его плечи опустились под тяжестью горя.

– Обручились. Мы были помолвлены. Моя Лизель… она умерла.

Я подумала о Томасе. Я не представляла жизни без него и теперь разглядела в Андреасе силу иного рода.

– Я… Я очень сочувствую вашей потере.

Мне хотелось спросить, как умерла Лизель, но я не нашла в себе сил сделать это.