Могильщик. Цена покоя - Геннадий Башунов

Всем было плевать на слова жреца. Кроме Греста.

– О чём ты? – с ужасом спросил он.

– Есть старая легенда о происхождении могильщиков, – прошептал Кайвен трясущимися губами.

Молодой жрец уже давно забыл и про еду, и про выпивку, но упоминание о Неназываемом повергло его в благоговейный ужас. Венле неодобрительно посмотрел на своего ученика.

– И ты должен рассказывать её всем после моей проповеди, – сказал он, – а не трястись при одном упоминании о Неназываемом. Единый защитит тебя, даже когда ты не за стенами его храма, я говорил об этом не раз. Ты обязан посвятить всех, кого встретишь, в эту страшную правду. Могильщиков и так не любят, но мы должны вызвать праведную ненависть по отношению к ним. Иначе зло, пробуждённое ими, рано или поздно вырвется.

– Я слышал легенду, о которой вы говорите, от одного из могильщиков, – сказал Велион, допивая своё пиво и жестом подзывая служанку, – и не помню ничего ни о древнем зле из мёртвых городов, ни о Неназываемом.

– Могильщики по натуре своей лживы и рассказывают не всё. Кайвен, ты пришёл в чувства? У тебя появилась возможность наставить на правильный путь одного из тех, кто связан с этими тварями.

– И потренировать речь, – усмехнулся торговец антиквариатом.

– И это тоже.

Кайвен тяжело перевёл дыхание и затравленно осмотрел всех сидящих за столом. Видимо, в нём боролись страх перед Неназванным и наставником.

– Выпей для храбрости, – благодушно предложил Велион, кивая в сторону второго кувшина.

Воспользовавшись предложением, молодой жрец ещё раз тяжело перевёл дыхание и, наконец, заговорил:

– После Великой Войны, когда люди смогли вспахать поля и посеять первый урожай, взгляды многих устремились к погибшим в Войне городам. Некоторые беженцы из городов, алчущие былых богатств, захотели вернуть себе утерянное и поживиться за счёт погибших. Пока крестьяне возвращались к привычной жизни, а большинство трезво мыслящих беженцев принялись отстраивать новые города взамен старых, эти люди строили планы быстрейшего обогащения…

– С тех пор ничего не поменялось, – буркнул немного опьяневший Грест. – Но иногда тебе просто нечего жрать, у тебя нет ни семьи, ни друзей, и ты идёшь грабить, чтобы не сдохнуть. И поверьте, мёртвым, в отличие от живых, плевать, когда ты снимаешь с них сапоги.

– Очень точное наблюдение, – ухмыльнулся Велион. – Но не будем мешать нашему рассказчику. Продолжай, Кайвен.

Жрец несколько раз нервно моргнул и, облизав губы, продолжил рассказ:

– Эти алчные люди сколотили целые ватаги и потянулись к мёртвым городам. Но назад вернулись лишь единицы, и единственной их наживой была весть – боги прокляли старые города. Любая попытка взять что-то ценное на руинах или ограбить погибшего заканчивалась немедленной смертью для мародёра. В Войне боги покарали людей за их грехи и гордыню, однако, уважая память павших, защитили их тела от осквернения. Но не все грешники понесли наказание, и вскоре нашлись те, кто пошёл наперекор воле богов. Мародёры, что выжили в первом походе, собрали второй. Обманом и обещаниями заманили они на руины древних городов лишённых крова несчастных и голодающих, и падали те замертво от проклятий Богов, а мародёры собирали добычу. И так раз за разом они обманывали нищих и обездоленных, пока об их обмане не пошла молва. Мародёрам перестали доверять, и уже мало кто соглашался с ними сотрудничать. И всё же они продолжали своё греховное дело, и многие из них разбогатели. За привычку бродить по могилам предков они назвали себя могильщиками, и не стало им места ни среди живых, ни среди мёртвых. Но боги видят всё. Гнев обуял их, когда они увидели, что творят эти грешники. Они прокляли каждого, кто бродил по мёртвым городам и осквернял мертвецов. Мародёры начали умирать один за другим от страшных болезней, разъедающих их плоть и кости, и, что ещё хуже, душевных хворей. Те, кто, польстившись на деньги из могил, служил могильщикам или торговал с ними, тоже пали жертвой божественного проклятия. Люди, испугавшись, что проклятие богов может коснуться любого из них, изгнали могильщиков. И ничего не осталось изгнанникам, кроме как покаяться в своих грехах перед богами и просить прощения. Но это лишь разгневало богов сильнее, и те запретили могильщикам под страхом смерти заниматься любым делом, кроме разграбления погибших городов. Дорога к людям была закрыта. Могильщикам не осталось ничего, кроме как умирать с голоду у окраин осквернённых ими же городов. Болезнь, наконец, перестала убивать обречённых, выжили только самые крепкие и злобные могильщики, но и для них не осталось надежды – они не могли грабить мёртвые города без живого щита, идущего впереди них. Но боги просчитались. Думая, что могильщики просто передохнут с голоду или найдут свой конец на могильниках, они забыли про Неназываемого, бога-изгоя, лишившегося во время Войн всех своих почитателей. Неназываемый, чьё тело было человеческим, а голова в один день кошачьей, в другой – свиной, в третий – собачьей, и так без конца, пришёл к последним могильщикам. «Примите мой дар, – сказал он, – это перчатки, что я сделал из кожи, снятой с тел погибших на Войне, защитят вас от магии и любых проклятий, человеческих или божественных. Они даруют вам жизнь. Идите и грабьте мёртвые города, оскверняйте тела убитых и несите проклятые богатства людям, выменивая их на еду и кров для себя. Но за них я хочу, чтобы вы служили мне до конца своих дней. У вас нет детей, но взамен вы должны приводить ко мне чужих. Каждый, кто наденет такие перчатки, будет проклят богами и будет служить мне, пока не умрёт». Могильщики согласились, поклявшись в верности Неназываемому. И с тех пор могильщики разбрелись по всей земле…

– А зачем Неназываемому могильщики? – резко прервал своего ученика Венле.

Кайвен испуганно выпучил глаза и принялся открывать рот, как рыба. Через минуту стало понятно, что ответа от него не добиться – парня трясло, а лицо начало приобретать зеленоватый оттенок то ли от страха, то ли от тошноты.

– Вот так, учишь молодёжь, учишь, – вздохнул старший жрец. – Жаль, не взял с собой розги. Могильщики ищут для Неназываемого древнее хранилище, запечатанное богами. Оно находится в одном из мёртвых городов, и если снять с него магические печати, то весь мир охватит болезнь, схожая с той, которую боги наслали на могильщиков и их приспешников. И тогда мир вновь погрязнет в войне.