Рубиновый Ключ - Кэрри Райан

Но даже не это привлекло внимание Фина. Потому что вся эта огромная галерея была заставлена сотнями витрин, полных всевозможных ценностей. Он никогда не видел сокровищницы таких размеров.

У Фина едва слюнки не потекли при виде всего этого. Он постарался собраться. Письмо не врало насчёт ожидающего его здесь богатства. Но сначала он должен был найти ключ. А согласно письму, ключ был спрятан в каком-то сейфе вместе с главным кладом.

Фин посмотрел по сторонам в поисках чего-то похожего на сейф или упомянутое в письме звёздное небо. Ничего. Не то чтобы он ожидал чего-то иного: это было бы слишком просто. Если он хочет узнать, где его мама, ему придётся спуститься и отыскать главные корабельные ценности. Он оглянулся, прикидывая, как было бы быстрее всего добраться до нижней палубы.

Тянущиеся во все стороны мостки и лестницы создавали многоярусный лабиринт. И каждый переход и перекрёсток, как Фин быстро заметил, были заняты охранниками в фиолетовой форме. Все они направлялись в его сторону: близилось время обеда, а камбуз был прямо позади Фина.

Нельзя было терять время, и бежать тоже было некуда. У него не осталось выбора: он перепрыгнул через верёвочное ограждение и ухнул в темноту.

Каждый сирота Пристани Клучанед умел три вещи. Первое – это лазить. Не сосчитать, сколько раз Фин висел вниз спиной на самодельных арках, терпя дрожь и боль в мышцах рук и ног в ожидании, пока толпа (или городской караульный, или его очередная разгневанная жертва) не скроется вдали. Он вознёс мысленную хвалу всем тем неприятным воспоминаниям, глядя на проходящих под ним охранников, спешащих отведать воровское рагу.

Фин улыбнулся. Они понятия не имели, что их ждёт.

Дождавшись, когда опасность минует, Фин начал медленно и осторожно спускаться с одного мостика на другой. Наконец он спрыгнул на нижнюю палубу, прямо перед дорогущей на вид витриной. Он не смог удержаться и заглянул внутрь.

Его взору предстала пара красивых ножей – начищенные лезвия, украшенные жемчугом рукояти. Идеальны для лазанья, взлома и прочих превратностей воровского дела. Фин знал, что риск не стоил свеч: его ждали ключ и главные сокровища. Но он же должен был принести что-то в подарок Ставику…

– Возьму их, – шепнул себе под нос Фин.

Быстрая проверка витрины выявила тончайшую нить, убегающую в маленькую дырочку в основании пузырька, полного фиолетового дыма. Чихобриз.

Ставик был прав, эти ребята на мелочи не разменивались. Один из воров пирожковой как-то раз схлопотал этой штукой в лицо. До того дня все звали его Джеком Носатым. Сейчас он был известен как Джек Безносый.

Очень осторожно Фин отвязал и опустил нить, после чего поднял стеклянную крышку витрины. Убирая трофейные ножи за пояс, Фин усмехнулся, чувствуя себя ловким и умным, как и подобает мастеру-вору.

«А теперь за настоящими сокровищами».

Он повернулся и врезался в стену.

– Умф! – охнул он, попятившись.

– Попался, – прорычала стена.

Глава 6. Маррилл отращивает перья

– Яд? – переспросила Маррилл.

Во рту резко пересохло. Борясь с тошнотой, она опустила взгляд на свою руку. Кончик её пальца светился бледно-зелёным в том месте, где она коснулась существа из раковины. И это свечение быстро распространялось по ладони и дальше, по запястью. Ноги Маррилл задрожали, породив рябь на воде.

– О, да ничего страшного, – сказал Ардент с палубы.

На взгляд Маррилл, происходящее сложно было назвать как-то иначе, чем ужасно страшное. Она вытянула руку, глядя на расползающееся по предплечью зелёное свечение. Её пальцы защипало и будто закололо, как от статического электричества. Карнелиус зашипел.

– Но просто на всякий случай, – добавил Ардент, – никуда не уходи. – Крякнув, он перебросил ногу через перила и потянулся к болтающейся рядом верёвочной лестнице. Край его фиолетовой мантии затрепетал. – И ни в коем случае не думай о словах с буквой «х»!

В её голове немедленно забурлили эти самые слова.

«Всё будет хорошо», – подумала она.

Зелёные нити ускорились и уже почти добрались до локтя.

Она закусила губу и постаралась дышать спокойно и размеренно.

– Вдох, – прошептала она. – Выдох.

И взвизгнула: зелень распространилась ещё дальше. Кожа на руке отяжелела и онемела, в костях пульсировал жар.

– Что происходит? – закричала Маррилл.

– Зависит от того, насколько ты человек, – ответил старик, спрыгнув в воду перед ней. Он потянулся к её руке. – Позволишь?

Маррилл моргнула и кивнула, потому что не знала, что ещё делать. Её пальцы вибрировали, рука светилась, и все её силы уходили на то, чтобы устоять на ногах и не уронить Карнелиуса. Карни ненавидел воду. Если он намокнет, то всё станет ещё только хуже.

Ардент мягко коснулся её руки и цокнул языком, глядя на распространяющуюся зелень. Царапины от когтей Карнелиуса успели почернеть, и из них потекла густая фиолетовая слизь. Желудок Маррилл съёжился, и она невольно отвела взгляд.

– Судя по реакции, ты как минимум очень человечна, – задумчиво произнёс Ардент. – В чём приятно убедиться, не так ли?

Он ласково, по-отечески улыбнулся.

– Что со мной будет? – дрожащим голосом спросила она, покосившись на свою руку, но, увидев перья на запястье, тут же зажмурилась.

Папа сказал, что маме нельзя волноваться. Маррилл не сомневалась, что внезапно оперившаяся дочь вызовет прямо противоположный эффект.

Если она доживёт до того момента, как вернётся домой.

Старик крепко сжал её руку, и на краткий миг по коже пробежала тёплая волна. Ей вспомнилось то странное чувство перед самым ударом молнии, когда по шее сзади пробегает холодок, а во рту появляется привкус старых монет. Карнелиус дико забился у неё в руках.

Она тоже поёжилась: сгиб локтя защекотало. А затем… всё прошло. Тяжесть, дрожь, боль – всё это исчезло.

– Как новенькая, – объявил Ардент и потрогал её пальцы.

Маррилл медленно открыла глаза, глянула на свою руку и ахнула: её кожа снова стала нормальной, ни единого зелёного пятнышка! На запястье больше не было перьев. И, что самое удивительное, от царапин тоже не осталось следа.

Она несколько раз сжала и разжала пальцы. Будто ничего и не было. Но тут она заметила что-то на поверхности воды. Наклонившись, девочка поймала это и изумлённо уставилась на мокрое перо. Точно такие же секунду назад росли вокруг её запястья.