Гипотеза о монстрах - Ромили Бернард

Пусть здесь и пустовато.

– А где все? – спросила Кик.

– Большинство детей предпочитают играть на улице.

– Странно.

– Понимаю, – улыбнулась бабушка, но её улыбка тут же погасла, как только блондинка за высоченной стойкой у входа выдала ей стопку бумажек для заполнения. В бумажках бабушка была несильна. Она поморщилась, словно учуяла запах палёных половых досок. – А тут точно всё надо заполнять? – спросила она, пролистывая пачку.

– Совершенно точно.

Бабушка Миссури недовольно взглянула на блондинку. Та недовольно взглянула в ответ. Это была строгая худощавая барышня с загорелыми скулами и призрачно бледными руками. Рядом с объёмными юбками и тучной фигурой бабушки Миссури она могла бы показаться маленькой. На деле она казалась скорее… колючей.

– Кажется, мы незнакомы. – Бабушка водрузила свой увесистый красный ридикюль на стойку, и внутри него что-то пискнуло. – Миссури Джексон.

Блондинка за стойкой хлопнула ресницами.

– Миссури Джексон. Экстрасенс.

Хлоп-хлоп.

В комнате стало невыносимо жарко. «Интересно, от стыда возможно самовозгорание? » – подумала Кик. Пока казалось, что возможно.

Барышня вскинула голову. Гладкие белые волосы, затянутые в тугой пучок, резко блеснули в электрическом свете.

– Ну а я доктор Каллаган. Школьный психолог.

– Психолог? – Бабушкин ридикюль снова пискнул, и она прихлопнула по нему ладонью. – Психология для хиппарей, милочка. Вы уверены, что следуете своей судьбе? Моё чувство подсказывает мне, что вам уготовано что-то гораздо более… природное. И потом, с каких это пор психологи занимаются бумажками? Куда делась Бесси?

– А ваше шестое чувство вам ничего не подсказывает?

– Ваша аура заслоняет моё шестое чувство. Она очень зелёная.

Доктор Каллаган слегка прищурила левый глаз.

– Бесси болеет, а работать некому, вот я и замещаю.

Бабушка Миссури согласно закивала, словно ничего другого и не ожидала услышать.

– И всё же я подозреваю, что вселенная ждёт от вас большего.

– Учитывая, что я дважды кандидат наук – по биологии и психологии, думаю, можно с уверенностью утверждать, что «вселенная» мной вполне довольна.

– Ой ли? – Бабушкин голос пополз вверх, и Кик поморщилась. Сейчас будет прорицание. – Ибо дочери Скукотауна – а в особенности те дочери Скукотауна, которые достигли столь потрясающих высот, – редко возвращаются к родным пенатам э-э… замещать.

Как по взмаху красной тряпки, ноздри доктора Каллаган раздулись от негодования.

Кик скорчила гримасу. За последние четыре года её родители успели поработать в шести разных городах, а значит, Кик поучилась в шести разных школах, благодаря чему прекрасно знала, что значит быть «новенькой», а точнее, «заумной новенькой», а ещё точнее – «заумной новенькой, с которой никто не дружит и в столовке рядом никто не садится».

Но вот быть «заумной новенькой, которую ненавидит школьный психолог» ей ещё не доводилось. Впрочем, с лёгкой бабушкиной подачи это вот-вот должно было измениться.

Бабушка Миссури встряхнула плечами.

– Ну ладно, хоть мы и незнакомы, но мою вторую внучку вы, конечно, знаете? Её зовут Каролина.

– А-а! – Доктор Каллаган перегнулась через стойку и взглянула сверху вниз на Кик, а затем снова на бабушку Миссури. Похоже, она принимала решение о зачислении. «Только бы отказ, – взмолилась Кик. – Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста».

Хуже того, чтобы снова стать новенькой в очередной школе, могло быть только одно – поступить в школу благодаря двоюродной сестре.

– Каролину у нас знают все, – сказала в конце концов доктор Каллаган. – Такой одарённый ребёнок, и с такой развитой речью.

Кик закатила глаза. Частично своей развитой речью Каролина была обязана маме-юристу, а частично – папе, бывшему супер-пупер-учёному, ныне от науки отошедшему. Ну а в остальном – своему поразительному всезнанию.

Доктор Каллаган уставилась ненадолго в бумажный планшет и задумчиво затеребила бледными пальцами кулончик в виде магнолии.

– Посмотрим, что можно сделать, мисс Миссури.

– Спасибо, – сказала бабушка, подождала, пока психолог скроется за стойкой и, наклонившись, зашептала Кик: – Ты слышала, как она говорила про Каролину?

Кик снова закатила глаза. Ну конечно, слышала. Взрослые всегда с благоговением и восторгом упоминали это имя. Что могло бы жутко раздражать – если бы Кик хоть сколько-то трогали подобные вещи. К счастью, её не трогали.

Ну, почти.

– Тебя зачислят, – продолжила бабушка. – И готова поспорить на свой знаменитый болотный торт, что с бумажками мне возиться не придётся.

– Не буду я с тобой спорить.

– Почему?

– Потому что ты всегда выигрываешь.

Бабушка Миссури усмехнулась.

– Это потому, что я вижу людей насквозь. – Она выпрямилась и разгладила свои элегантные кожаные перчатки для вождения. Предполагалось, что в них она будет выглядеть изысканнее – так оно и было, – но у Кик крылось подозрение, что на самом деле бабушка так любит эти перчатки, потому что в них она чувствует себя этакой автогонщицей на европейский манер. – Иначе откуда я, по-твоему, знаю, что доктор Каллаган родом из Скукотауна?

– Понятия не имею, но подозреваю, что сейчас ты мне обязательно об этом расскажешь.

– Заглянула к ней в «Тойоту», когда мы подъехали. Пусть она и вообразила, что маленькая машинка вроде «Приуса» – самое то для езды по грязи и затопленным просекам, но про высокие сапоги от змей на случай, если придётся идти пешком, она не забыла. Причём зубостойкие Фэнг-пруфы продаются только в «Гримп-и-Майер», так что она из местных. А как, по-твоему, я поняла, что она любит садовничать?

Кик уже хотела ответить, что и об этом не имеет понятия, как вдруг понятие к ней пришло.

– По загару, кулону и по бледным рукам! Она много времени проводит на солнце, но, видимо, носит перчатки. – Кик помедлила и добавила: – Про «зелёное» и «природное» ты ловко ввернула.

– Ага. Всё, что нужно знать о человеке, можно понять, если посмотреть внимательно. Ты так себе состояние сколотишь, девочка моя.

– Я не хочу никого дурачить. Я хочу быть учёным.

Бабушка Миссури сердито фыркнула.

– Так, послушай-ка меня, мисс Всезнайка. Люди хотят чувствовать себя умнее, пусть при этом их немного дурачат, но они совсем не хотят, чтобы их держали за дураков. Заруби себе на носу.