Гипотеза о монстрах - Ромили Бернард

Кик открыла было рот, но тут появилась доктор Каллаган со своим планшетом.

– Ввиду особых обстоятельств, мисс Миссури, – объявила она, – мы сделаем для вас исключение в плане заполнения анкеты. Можете потом принести.

– Премного благодарна, – сказала бабушка и закинула красный ридикюль на плечо. В ридикюле снова пискнуло. Кик и доктор Каллаган внимательно проводили взглядом ридикюль, но бабушка сделала вид, что ничего не заметила. – Кик живёт у меня в Дольней Пустоши, пока не вернутся её родители.

Доктор Каллаган побледнела. Кик невольно улыбнулась. Новый школьный психолог могла не знать бабушку Миссури, но о таком месте, как Дольняя Пустошь, слава ходила повсюду.

– Как, она живёт ТАМ? – спросила доктор Каллаган таким тоном, как будто спрашивала что-то вроде: «А вы правда едите детей? » или «Вы действительно не чистите зубы? »

Тон этот был Кик понятен. В общем-то, он был понятен ей лучше, чем кому бы то ни было, потому что она и в самом деле жила в Пустоши. И там в самом деле творился кошмар.

Но кошмар творился только в том случае, если вы никогда не слышали, как мурчит чёрный Батлер. А мурчит он, как лодочный мотор. Или никогда не слышали ночного запаха травы. Это сладкий запах. А уж особенный кошмар творится, если вы никогда не пробовали кормить Фиггиса просроченными куриными котлетами из местного супермаркета. Их он любит поедать куда больше, чем детей.

Но ни о чём из этого доктор Каллаган не знала, а стоило Кик рассказать о подобных прелестях, и бабушка Миссури три шкуры бы с неё спустила за то, что девочка портит зловещую репутацию Пустоши.

– Ну конечно, там, в Пустоши, – ответила бабушка. – А где ей ещё жить?

На этом она замолчала, и доктор Каллаган уткнулась обратно в планшет.

– Так… Имя – Кэрис? – спросила она, взглянув на Кик.

Кик задрала подбородок.

– Нет. Моё имя Кик.

Доктор Каллаган подняла глаза на бабушку.

– Вы что, серьёзно хотите, чтобы девочку так называли?

Бабушка только пожала плечами.

– Раз девочка сама хочет, чтобы её так называли, то почему бы и нет.

– Интеррресненько, – протянула доктор Каллаган и что-то чиркнула у себя в планшете с видом заправского школьного психолога. Затем она вынула из-под зажима лист бумаги и протянула его Кик, сверкнув бледным запястьем. – Твоё новое расписание.

– Спасибо, – ответила Кик и, задержав дыхание, забегала глазами по строчкам. В расписании стояли чтение, математика, обществознание, физкультура и… природоведение. – Доктор Каллаган?

– Да?

Кик положила лист на стойку и пододвинула его к психологу.

– Тут в расписании нет ни одного естественно-научного предмета.

– Ну как же, – снисходительно улыбнулась психолог, будто Кик отличалась изрядной тупостью. – Вот, природоведение. Написано же. Будете настоящий вулкан на уроке мастерить!

– Я совсем не против вполне предсказуемого эффекта от гидрокарбоната натрия и уксусной кислоты, – сказала Кик и мысленно добавила: «Если уж решила помереть со скуки», – но можно мне, пожалуйста, записаться на нормальную химию. Химию или какой-нибудь другой предмет, где имеют дело с настоящими кислотами.

Не то чтобы Кик знала какие-то ещё предметы, на которых имели дело с настоящими кислотами, просто ей показалось, что надо проявить широту взглядов.

Доктор Каллаган застыла с открытым ртом и никак не могла найтись, что сказать, пока наконец не выпалила:

– У нас никогда не допустили бы учеников к настоящим кислотам! Ещё чего, ужас какой!

– Ужас только когда они проливаются, – попыталась вежливо возразить Кик, однако сохранять учтивость было всё сложнее.

– Ха-ха, ну Кик, детка, – натянуто рассмеялась бабушка. Она перекинула ридикюль на другое плечо, и на этот раз он не пискнул. Кик задумалась, стоит ей обрадоваться или встревожиться. – Ну с чего тебе просить о таком?

Кик с удивлением уставилась на бабушку. Если та и впрямь не знает, почему Кик просит себе химию, значит, она совсем куда-то не туда смотрела последние одиннадцать лет.

И сегодня утром тоже.

– С того, – с нажимом начала Кик, – что химия – это когда берёшь одно, к нему добавляешь второе, а получается что-то третье, совершенно новое. – Она подождала, что взрослые понимающе кивнут или поддакнут, но они не кивнули и не поддакнули, и Кик пожала плечами. – Мне просто нравится наблюдать за тем, что может выйти из моих рук.

Бабушка Миссури моргнула и душевно посмотрела на доктора Каллаган.

– Ох уж эти дети, ну разве не забава?

– Просто чудесные, – откликнулась доктор Каллаган, хотя ничего чудесного она здесь не видела – это Кик поняла ясно. И бабушка, очевидно, тоже поняла.

– Ничего, походишь на природоведение, как все, – сказала она внучке со вздохом.

– Х-химия. Подумать только. Вот уж чем никогда не занималась, – отчеканила доктор Каллаган.

И она ни на йоту не соврала, в этом Кик могла быть уверена. На самом деле, она была даже уверена, что существует целая уйма вещей, которыми доктор Каллаган никогда не занималась.

Однако к счастью для всех присутствующих, эту свою мысль она так и не успела озвучить, потому что в следующее мгновение распахнулась дверь инспекторского кабинета. Полуденное солнце озарило стоящих, и три узкие тени протянулись через стойку.

Кик – Кик, которая не верила в магию, духов и всякие там предчувствия, – вздрогнула.

3. Прорицание бабушки Миссури: «Беда придёт не одна – их будет три»

Доктор Каллаган обернулась. Слышно было, как в её голосе появилась улыбка:

– Девочки, привет!

– Здра-авствуйте, доктор Каллаган!

Три девчушки в похожих зелёных платьях, белоснежно улыбаясь, направились к стойке. Даже шли они в ногу.

– Девочки, – обратилась к ним доктор Каллаган, как только они подошли. – Это Кик Зимовер. Она у нас новенькая, так что познакомьтесь.

– Я Дженна Б. , – сказала первая девочка.

– Я Дженна Г. , – сказала вторая девочка.

– А я, – сказала третья девочка и выступила вперёд из троицы, – я Дженна Джейн.

Во всех школах, где Кик доводилось учиться, обязательно были такие вот Дженны. То есть звать их могли Эллами, или Лизами, или Анитами, но они всегда были одни и те же, и Кик без труда отличала их. Они одинаково одевались. Одинаково говорили. Они дружили только между собой.