Лето - Али Смит

Весь интернет забит фотками людей из других стран в масках, закрывающих рот и нос.

Если верить интернету, люди заразились, поев змей. В других местах говорится о летучих мышах и панголинах. В Сети распространилась вирусная фигня о том, что китайцы едят шашлыки из маленьких желтых змей.

Зачем кому-нибудь есть змею? Или летучую мышь? Или панголина?

Разве что эта тема с поеданием змей – расистский способ связать вирус с расовой дискриминацией и очернить китайцев.

Вообще-то все началось с поедания диких животных.

Но зачем кому-то вообще есть любых живых существ, которых ведь нужно сначала убить, чтобы потом можно было их съесть, если в мире так много всего можно съесть, никого при этом не убивая?

Чем дольше Саша живет на свете, тем больше осознает, к какому безумному биологическому виду принадлежит.

Она отправляет Мел ответную эсэмэску.

«Смайлик «сердечко». Смайлик «поцелуй». Смайлик «поцелуй». Смайлик «боксерская перчатка». Смайлик «взрыв». Смайлик «рыцарь в блестящих доспехах». Смайлик «мускулистая рука». Смайлик «сердечко». Смайлик «сердечко».

Саша не может вспомнить ни одного антирасистского смайлика.

Есть небось куча расистских смайликов, но явно ничего такого, что можно отправить человеку, которого расистски оскорбили.

Почему?

Саша облокачивается на перила и оглядывает пляж.

Море серое даже на солнце.

Саша переглядывается с чайкой.

Значит, зима еще не кончилась?

К сожалению, да.

Ну и ладно.

Чайка с ярко-желтыми клювом и лапами встряхивает перья на крыльях и отворачивается.

Ее выступающий клюв похож на маски, что люди носили много столетий назад в Венеции во время чумы.

Саша вспоминает нынешние хлопчатобумажные масочки. Они совсем ерундовые, точно мертвые листья, принесенный ветром мусор, – по сравнению с реальными масками на лицах лжецов всей планеты.

По миру разносится всевозможная зараза.

Саша оглядывается на фасады зданий за спиной.

Как-то в четверг она пришла сюда довольно поздно, взглянула вон на то здание и увидела уборщиц, убиравших его в одиннадцать вечера.

Как будто Саша должна была это увидеть.

Но и это ничего не значило. Просто совпадение.

Возможно, совпадение никогда не имеет того смысла, который мы ему приписываем. Иначе оно бы не было совпадением, ведь так?

Саша оборачивается и снова смотрит на море.

Говорят, в ясный день с «Ай-360» [12 - «British Airways i360» – смотровая вышка высотой 162 м на набережной Брайтона, открытая 4 августа 2016 г. С нее открывается панорамный вид на Брайтон, Саут-Даунс и Ла-Манш. ] невооруженным глазом можно увидеть Францию.

Скорее всего это не так. Просто Франция слишком далеко для невооруженного глаза.

(«Хай-360». «Лай-360». )

Невооруженный глаз! Разве глаз бывает вооруженным?

Саша – человек на тротуаре, в городе, в стране, на планете, которого сверху видит огромное множество спутников, находящихся там не для того, чтобы мы могли увидеть, как чудесна и прекрасна наша планета из космоса, а для того, чтобы люди, управляющие спутниками, могли приблизить изображение людей по разнообразным причинам, никак не связанным с тем, что почти всем и каждому на планете действительно нужно.

Так для чего же тогда они нужны?

Что, если суть вообще-то не в видении?

Все – лишь маскировка.

Саша вспоминает девушку по телевизору, кричавшую премьер-министру в Австралии: «Вы идиот. Вы идиот. Вы идиот».

Со всех нужно сорвать маску, немедленно, как эта девушка сорвала маску с того мужчины.

Роберта нигде не видно.

Саша снова сверяется с часами.

Убеждается, что Шип-стрит почти прямо за спиной.

Вон там. Вон там слегка поодаль фигура. Саша сразу его узнает – она может узнать его даже с капюшоном на голове. Это его плечи.

Саша спускается на пляж.

Привет, – говорит она.

Он молчит.

Она садится рядом на мокрые камни.

Он не смотрит на нее. Но говорит:

Можешь просто дать мне руку, Саш, всего на минуту?

Он хочет подержать ее за руку?

Он кажется таким маленьким и хрупким.

Потому она протягивает левую руку. Он хватает ее, засовывает под свою (теплую) куртку и вытирает ее мокрую ладонь о свой свитер.

Закрой глаза, – говорит он.

Нет, – говорит она.

Пожалуйста, – говорит он.

Зачем? – говорит она.

Всего на минуту, – говорит он.

Она вздыхает. Закрывает глаза.

Он всучивает ей в руку что-то холодное, изогнутое, стеклянное.

Не смотри пока, – говорит он.

Что это? – говорит она, не открывая глаза.

Подарок, – говорит он. – На будущее. Подожди минуту.

Обеими руками он крепко обхватывает сверху и снизу ее руку с каким-то подарком внутри. Саше кажется, что Роберт очень долго сжимает обеими руками ее руку.

Он отпускает ее. Но у Сашиной руки очень странные ощущения.

В ней лежит довольно большая стекляшка с двумя изгибами. Та состоит из двух соединенных стеклянных сфер. Она длиннее Сашиной ладони. Гладкая, стекло довольно тонкое, а внутри – что это? Ярко-желтый песок?

Саша пытается раскрыть ладонь, чтобы как следует рассмотреть. Ладонь почему-то не раскрывается. Эта штуковина к ней прилипла. Рука к ней прилипла.

Это часы для варки яиц.

Роберт тычет Саше в лицо бутылочку с суперклеем – лишь бы сестра успела увидеть, что это.

Потом Роберт бежит по пляжу, а Саша карабкается за ним по камням, но тут ее осеняет, что нужно быть осторожнее – нельзя карабкаться или барахтаться, ведь штука, которую брат приклеил к ее руке, сделана из тонюсенького стекла и ее нельзя разбивать, иначе Саша порежется и осколки стекла прилипнут к руке.

Саша выкрикивает имя брата.

Она видит, как его спина исчезает под перилами.

Саша стоит на каменистом склоне и трясет рукой, словно пытаясь стряхнуть эту штуку. Та прилипла как раз поперек первых трех пальцев. Саша не может их разогнуть. Она может двигать большим и мизинцем. Они не прилипли. Она может пошевелить лишь кончиками остальных трех пальцев.