Вкус к жизни - Александр Пономарев

Это, казалось бы, совершенное безобидное действие отчего-то вызвало внутри отца глухое раздражение, которое в свою очередь спровоцировало у него смутный рефлекс:

– Эй, что ты тут хвостом вертишь, дневник неси сюда, живо, – насупил он родительскую бровь.

– Ты, папа… – высокомерно произнесла, с ударением на вторую гласную А, дочь-восьмиклассница – …в себе ваще? Какой-такой дневник, их у нас уже три года нет. – И не соизволив оторваться от своего занятия, пожала угловатыми плечами.

Стас растерялся: «Черт возьми, надо было так глупо опростофилиться на ровном месте».

– Сам знаю. Не дерзи отцу.

Противная нимфетка в ответ обдала его уничижительным взглядом и начала перечесывать челку обратно, с правой стороны на левую.

«Как же серо и тоскливо все вокруг, а впереди, если верить доктору, еще двадцать тягучих, беспросветных лет, больше семи тысяч таких же, как этот, бесплодных дней», – подумалось ему. А на улице, как назло, мерзко светит солнце, плавя последний унылый снег, что уже почти обнажил под собой убогую зелень весеннего двора, щедро угаженного всякими смердящими, блохастыми шавками.

Будучи не в силах смириться со своим постылым бытием, Стас, словно утопающий за соломинку, схватился за пульт телевизора. По телику шла трансляция футбольного матча «Сочи – Спартак». «Ну наконец-то! – воспарял духом болельщик со стажем. Ноги сами хотели было отнести его к балкону, где своего часа дожидалась заветная полторашка. Впрочем, не успев сделать и полшага в сторону цели, его тело дернулось, потом поникло и безвольно плюхнулось обратно в кресло. – Тьфу ты, напасть…»

Смотреть тягомотный матч на сухое горло Стасу было омерзительно. Какие-то сонные мухи хаотично ползали по экрану то в одном, то в обратном направлении: «Надо же ведь какая скука. А ведь кто-то, чтобы сходить поглазеть на это убожество, немалые деньги отдает». Так и не дождавшись, чем закончится матч, он забылся беспокойным, тяжелым сном.

Проснулся, когда на улице уже начало темнеть. Дома никого не было, если не считать спаниеля, который глухо кашлял в углу.

Стас потянулся к выключателю, но тот в ответ только выпал из своего гнезда и заискрил.

«Непорядок, – мелькнула у него вдруг шальная мысль, – стоило бы исправить».

– А тут еще и проводка дрянь, того и гляди коротнет, – сказал он, задумчиво глядя на желтый обвисший провод, лианой ниспадавший с потолка. – Да, кстати, неплохо было бы и карниз укрепить, потом замок на двери в туалет давно уже под замену просится, а то ведь открывается через раз. Когда-нибудь эдак и не добежишь.

И так неспешно, шаг за шагом, Стас обошел квартиру, повсюду приглядываясь, принюхиваясь, надавливая руками, проверяя все на крепость, целостность и устойчивость. По мере проведения контрольного обхода количество объектов, требующих приложения его сил, увеличивалось, а в ноздри Стасу тонкой струйкой потянуло едва ощутимым ароматом жизни.

Через полчаса у него на руках уже был список неотложных мужских дел, в том числе:

– укрепить ножку у дивана, что охромел после одного уникального события, о котором Стас уже столько лет вспоминает с гордостью: «Были и мы рысаками! » Сейчас за горизонтальность этого предмета первой необходимости отвечает А. С. Пушкин. Точнее трехтомное собрание его сочинений, нашедшее свое пристанище у диванного изголовья;

– прочистить наконец «задохнувшийся» вентиляционный короб. Иначе даже зимой курить на балкон приходится выходить. Это, наверное, после того, как он туда однажды ведро с мусором вынес, перепутав вентиляцию с мусоропроводом. Совершенно случайно, разумеется;

– демонтировать детскую кроватку и убрать новогоднюю елку;

– ну и остальное там, по мелочи…

Только-только успел Стас вытянуть из-под кресла ящик с инструментами, чтобы провести там ревизию, как услышал за спиной кашель. Обернувшись, обнаружил перед собой застенчиво переминающегося с лапы на лапу спаниеля, без особой надежды смотрящего на своего хозяина грустными слезящимися глазами. Нет, оно-то понятно, конечно, почему переминающегося, и ясно, отчего собачьи глаза такие печальные. За все время Стас, кажется, всего пару раз выводил его по делам, да и то, когда шел за пивом.

– Ну что, пошли, что ли? – неожиданно для себя произнёс Стас и накинул на плечи куртку.

«Издеваешься? » – недоверчиво покачал головой спаниель, но на всякий случай все же сбегал за поводком.

Уже спускаясь по ступенькам, Стас почувствовал, как в кармане его брюк встрепенулся телефон.

– Это доктор вас беспокоит, – услышал он через мгновенье, и все внутри у него оборвалось, вот прямо так, как вчера на приеме: «Ох, не к добру это».

– Тут у меня для вас есть две новости, Станислав Николаевич. Причем одна из них вполне хорошая.

– Начинайте с плохой уж…

– В общем, принесли мне сейчас уточняющую анамнез биохимию. А она возьми и покажи, что там не просто гепатит, там цирроз уже вовсю развивается.

– Вот оно даже как? – растерянно пробормотал Стас, ища глазами, куда бы ему прислониться. – Но у вас, если я не ошибаюсь, еще и хорошая новость была.

– Ах да, чуть ведь не забыл. Как оказалось, это не ваши анализы, батенька.

– В каком это смысле не мои? – опешил Стас.

– В прямом. Вы же у нас Сидоров С. Н.?

– С. Н.

– Вот именно, – голос доктора радостно звенел в эфире. – А тот Сидоров, у кого цирроз, – В. Н. Чувствуете разницу? Извините, очень уж распространённая у вас фамилия оказалась, а у меня близорукость – минус три.

– Так, что же это, получается, я сейчас как бы могу…?

– Можете, – донеслось из трубки, – но все равно не слишком увлекайтесь, а то скоро закончите, как В. Н.

Окончание фразы Стас уже не расслышал. Дернув за поводок спаниеля, он направил его в сторону ближайшего магазина. Небо на улице к тому времени заволокло симпатичными черными тучами, и поднялся приятный, освежающий шквалистый ветер. Едва сдерживая рыдания, Стас подставлял счастливое лицо благодатным струям хлесткого дождя, что обрушился на него вперемешку с зарядами ласкового мокрого снега. Стасик воскрес.

Семейный ужин прошел, как обычно, – шумно, гармонично, весело. Куриные котлеты были приняты мужской аудиторией весьма благосклонно, яичница же с сыром вообще удостоилась гран-при.

Перед тем как начать подготовку ко сну, Стас упал в свое любимое кресло, лениво запнув под него коробку с инструментами, и потянулся к пульту телевизора, чтобы нащелкать свой любимый «Матч ТВ».