Совсем как ты - Ник Хорнби

В субботнее утро дождь лил как из ведра, и в магазине было спокойно. Впрочем, покупатели никуда не делись: они просто оттягивали выход из дома, а значит, после обеда следовало ждать столпотворения. Марк заставил всех махать шваброй, мыть полы и расставлять приправы, но к одиннадцати часам даже он не смог придумать, чем бы еще занять персонал, а потому Джозеф и Кэсси, оставив за прилавком одного Сола, пошли в ближайшую забегаловку пить кофе. Кэсси училась в университете Северного Лондона, и после вчерашнего буйного досуга субботняя подработка была для нее сущим мучением. Примерно ровесница Джозефа, она по умолчанию считала, что он так же мучается с похмелья, чего с ним не бывало никогда в жизни. После игры он привычно готовил себе ужин, ненадолго присаживался к телевизору, чтобы составить компанию матери, и вскоре шел спать. В разговорах с Кэсси он никогда не указывал на эти различия. Для нее важно было считать, что они с ним на равных.

– Подыхаю, – сказала Кэсси, когда они, получив свои заказы, расположились за столиком.

– А что так?

– Домашняя вечеринка.

– Ага.

– Когда мне пришлось вставать ни свет ни заря, некоторые еще не ложились. Короче. Нефиг баловаться кетом, когда назавтра к девяти на работу.

– Запомню.

– Я стараюсь воздерживаться. Но на кет и суда нет.

Она и в самом деле воздерживалась. В магазине появлялась вовремя, исправно обслуживала покупателей, хотя Джозеф догадывался, что за прилавком стоит одна телесная оболочка. Знать наверняка он не мог, поскольку в другом состоянии ни разу ее не видел, но надеялся, что внутреннего содержания в ней все же больше, чем ему виделось по утрам в субботу.

– И что ты там отчебучила?

– Да я тихарилась.

– Правильно делала.

Она не слушала. Джозеф видел, что она чем-то удручена, но не этим бедственным похмельем.

– Можно задать тебе один вопрос? – в конце концов решилась Кэсси.

– Наверно, нельзя.

– Уверен?

Так говорили белые студенты вместо «Я не прикалываюсь, но…». Дальше следовало нечто ни разу не смешное и непременно, непременно связанное с цветом кожи. Формулировка Кэсси ему даже нравилась, но сама тема была неприятна и не к месту.

– Не на сто процентов. Говорю же: «Наверно».

– То есть лучше не спрашивать?

– Даже не знаю. Но если ты опасаешься, что получится оскорбительно, то, думаю, лучше не надо.

– По-моему, это не обидно. Но если ты скажешь «стоп», я тут же заткнусь.

Джозеф промолчал, тем самым выразив полную меру внимания и сопротивления.

– То есть ты говоришь «спрашивай»?

– То есть я молчу.

– Ладно. Только я подзабыла, как понимать твое молчание.

– Господи, Кэсси. Ну давай уже не тяни.

– Насчет отношений.

– Так-так. Это как раз по моей части. Теперь понятно, почему ты обратилась именно ко мне.

– На самом деле это касается не просто отношений.

– Ты жжешь.

– Это касается отношений с черными парнями.

– Насколько я знаю, практически нигде в мире это нынче законом не возбраняется. Но в некоторых регионах такое, по всей видимости, более проблематично, чем в других. В Северном Лондоне – норм.

– Ой. Да. Нет. Я не о том…

– Шутка юмора.

– Ясно.

– Итак? ..

Она набрала побольше воздуха:

– Скажи, это правда, что черным девушкам не нравится, когда белые девушки встречаются с черными парнями?

– А ты встречаешься с черным парнем?

– Не встречаюсь. Но опыт имею. И хотела бы замутить по новой.

– Уверен: с его стороны возражений не будет.

По субботам Кэсси выглядела не лучшим образом, но Джозеф понимал, что при желании она без труда замутит с кем угодно.

– Да, но это будет неправильно?

Эта фигня уже стала ему надоедать.

– Я-то откуда знаю?

– Вот ты бы стал встречаться с белой девушкой?

– Почему ты не спрашиваешь, есть ли у меня такой опыт?

– Да, действительно. Есть ли у тебя такой опыт?

– Конечно есть.

– А кто-нибудь типа осуждал?

– Осуждал. Ее дед.

– Он расист?

– Нет. Он веган. И осуждал мое место работы.

– Правда?

– Нет. На самом деле он расист.

– Допустим. Но я спрашиваю насчет… типа… твоего сообщества.

Его сообщество. Своим сообществом ему по-прежнему хотелось считать тот район, где он живет: где соседствуют белые старушки, парни-мусульмане, литовская молодежь, девушки смешанного происхождения, главы семей – азиаты-таксисты. Но это было бы ошибкой. Его сообщество простиралось от Лос-Анджелеса до Нигерии, а там и до Ливерпуля. Это сообщество было слишком многолюдным, и Джозеф знал о нем самую малость.

– Нет, – ответил он. – Соседи относились к этому с полным пониманием.

– А почему вы с ней разбежались?

– Потому что я сходил налево, а она узнала. Это для тебя плохой пример.

Она покосилась на него с неодобрением.

– В девятнадцать лет, – добавил он, – такое случается.

– Все отношения, которые у меня были, оканчивались чьей-нибудь изменой, – призналась Кэсси.

– Думаю, это в порядке вещей, – сказал Джозеф. – Пока люди не состоят в законном браке и пока один из них не умер.

Они молча обмозговали этот вопрос и больше не касались темы отношений.

Симпатичная брюнетка пришла в дождливый день; магазин, считай, пустовал. Чтобы ее обслужить, он чуть не оттолкнул Кэсси. Та покупательница больше не появлялась вместе с горластой блондинкой, и Джозеф мог только гадать: это простое совпадение или же причиной стал он сам? Над этим вопросом он ломал голову недели три, если не больше; отмахнуться не получалось. Размышляя, не потому ли брюнетка приходит одна, что пытается с ним флиртовать, он вместе с тем задумывался: быть может, с ним самим что-то не то? Возможно, ему требовалась подруга. Он уже довольно долго скучал в одиночестве. Возможно, отсутствие секса склоняло его к мысли, что женщины, которые просят рульку ягненка или грудку куры свободного выгула, на самом деле просят кое-чего другого. Возможно, когда горластая блондинка заговорила о филейной свинине, она и впрямь имела в виду мясную вырезку. Он даже решил навести справки, не встречается ли Кейла с Энтони Т. -К. по сей день.