Тень - Адам Пшехшта

Баронесса гневно фыркнула, она вытащила платочек и вытерла подозрительно заблестевшие глаза.

– Вам плохо? – беспокойно спросил Самарин. – Может, вызвать лекаря?

– Нет, ничего не нужно.

– Но…

– Я же сказала, что ничего не нужно! – рявкнула она. – Просто на мгновение позавидовала Марии Павловне, что у нее такая семья. Моя семья жаждет от меня только денег, а внуки решили через суд признать меня умалишенной.

– Как я понимаю, безрезультатно?

– Я знаю их не первый день, – ответила женщина. – Я указала в завещании, что в случае моей внезапной смерти или признания меня сумасшедшей все мое имущество переходит нескольким выбранным мною фондам. Покровителем одного из них является царица, поэтому нет и речи о каких-либо судебных махинациях.

– Внезапной смерти? – задумчиво повторил офицер. – Вы считаете, что кто-то… – Он замолчал, не закончив предложения.

– Не знаю, я предпочитаю этого не проверять.

– Как они себе это представляют? – с недоверием спросил Самарин. – Они думают, что засунут вас в дурдом, и никто этим не заинтересуется? Насколько я помню, вы были фрейлиной Марии Федоровны. Его величество точно приказал бы расследовать это дело.

Госпожа фон Лушке грустно улыбнулась и махнула рукой, чуть не сбив бокал.

– Кто будет беспокоиться о старой женщине?

Неожиданно ее грустная улыбка превратилась в гримасу боли.

– Помогите мне дойти до кареты, – процедила она сквозь стиснутые зубы.

– Что случилось? !

– Ничего такого, обычная боль.

– Я немедленно вызову лекаря.

– Вы хотите унизить меня перед всеми этими… кумушками? ! Я никогда на это не соглашусь!

– Ну хорошо, тогда я проведу вас в свои апартаменты, – предложил генерал. – Вы отдохнете, а я покопаюсь в аптечке, может, найду опиум или морфий.

Аристократка приняла предложенную ей руку и позволила провести себя к выходу. Стекающие по вискам капли пота свидетельствовали о том, сколько усилий ей стоил каждый шаг.

– Вы знаете, как соблазнить девушку, – сказала она охрипшим голосом. – Если бы я была моложе лет так на двадцать, вашей жене пришлось бы туго!

Слуга помог открыть двери, и через минуту Самарин уложил свою гостью в шезлонг.

– Боюсь, это не поможет, – отозвалась баронесса. – Как вы думаете, почему я употребляю алкоголь? Обезболивающие на меня не действуют, если только в дозе, что приведет к потере сознания.

– Это невозможно!

– Возможно, возможно… Поэтому ни один коновал, к кому я обращалась, не помог мне. Но я вижу, что у вас есть телефон. Может, проконсультируетесь с кузеном?

– Сейчас? ! В полвторого ночи!

– Я думала, что врач должен быть доступен для пациента в любое время, – парировала она.

Офицер хотел сказать баронессе, что она еще не пациентка Рудницкого, но подошел к телефону и заказал разговор с Варшавой.

– Рудницкий, – отозвался хриплый голос в трубке.

Самарин тяжело вздохнул: похоже, друг был в плохом настроении. Вообще-то ничего удивительного, никто не любит, когда его поднимают с кровати посреди ночи.

– Извини за звонок в такое время, но мне нужен твой врачебный совет, – сказал он.

– Сашка, ты? Телефонистка так промямлила, что я не расслышал фамилию.

– Да, это я.

– Кто-то заболел? – с беспокойством спросил Рудницкий.

– Никто из семьи, это непредвиденный случай. У меня бал и…

– Поздравляю! – прервал его алхимик. – А нас тут темная ночь! Но ладно, рассказывай, что случилось.

– Одной из приглашенных, баронессе фон Лушке, стало плохо. Она говорит, что у нее рак. Я предложил ей опиум, но она утверждает, что такие лекарства ей не помогают. Такое возможно? – неуверенно спросил он. – Но, знаешь, она много пьет, утверждая, что так усмиряет боль, может, это алкоголизм? – сказал он, перейдя на польский язык.

Гневное фырканье подтвердило его опасение: баронесса поняла, что он сказал.

– Может, сначала спросишь, что у нее болит? – со вздохом предложил Рудницкий.

– Что у вас болит? – повторил Самарин.

– Руки, – буркнула баронесса. – Особенно левая.

– Дай ей трубку, – распорядился алхимик.

Генерал послушно передал трубку, с облегчением избавляясь от роли посредника. Разговор длился довольно долго, наконец женщина протянула трубку Самарину.

– Ну и? – нервно спросил он. – Что с ней?

– Я не уверен, но, прежде чем поставить диагноз, я должен провести пальпацию.

– Что? !

– Я сам не смогу этого сделать на расстоянии, – пояснил алхимик. – Баронесса согласилась.

– На что, черт возьми, она согласилась? ! Что за пальпация?

– Ничего такого, ты должен только пощупать баронессу.

– Что? !

– Я не шучу, – заверил Рудницкий. – Сначала нажми на живот, потом осмотри суставы. Плечи, локти, колени. Только осторожно, они могут быть опухшими.

– Ты шутишь!

– Упаси Боже!

Несмотря на решительное отрицание, офицер ощутил в голосе друга веселость.

– Это часть медицинской процедуры.

– Ну да, конечно!

– Мне долго так лежать? ! – нетерпеливым тоном спросила баронесса.

Офицер подошел к пожилой женщине и положил руки ей на живот, несколько раз нажал, меняя положение рук.

– Живот не болит, – отчитался он.

– Теперь суставы.

Баронесса закатала рукава платья, демонстрируя отек левого плеча.

– Одна рука сильно опухла, – подтвердил Самарин. – Я боюсь ее трогать.

– Не нужно, – хмуро ответил алхимик. – Мои коллеги были правы, это, скорее всего, рак костей.

– Что мне с ней делать? Баронесса выглядит так, словно сейчас потеряет сознание. У нее страшные боли.

– Да, – подтвердил Рудницкий. – И, честно говоря, в случае рака костей никакие анальгетики не помогают.

– И что теперь?

– Тетушка на балу?

– Да, а что?

– Когда у нее были приступы ревматизма, я создал для нее сильное противовоспалительное. Это такие ампулы, наполненные темной, слегка радужной жидкостью. У тетушки они наверняка есть при себе.

Самарин вышел в коридор и отдал распоряжение слуге.