Сладкозвучный серебряный блюз - Глен Кук

Подхватив корзинку для пикника, я отправился на службу.

Сначала был клерк, затем старший клерк, затем разнообразные сержанты, за ними последовала пара лейтенантов, которые передали меня капитану, который признал, что не уверен, добьюсь ли я своего без встречи с майором. Каждый из них проверял мои полномочия. А некоторые по два раза.

Все это время я хранил на роже улыбку, был вежлив и держал язык на коротком поводке. Когда надо, я умею играть по правилам.

Я подумал, что честно заслужил каждую марку, которую получу от Тейта за этот день. Кроме того, все мои действия были частью общего плана.

Взять негодяев измором.

В майоре сохранилось нечто человеческое. Даже казалось, что он не совсем еще утратил чувство юмора. Он извинился за задержку, а я предложил разделить со мной ланч.

– Вы прихватили с собой ланч?

– Естественно. Мне и раньше приходилось иметь отношения с армией. Если бы дело было более сложным, я принес бы с собой одеяло или спальный мешок. Я знаю, что надо забраться в брюхо системы и чинить ей постоянное беспокойство, пока в конце концов не сыщется тот, кто возьмет на себя смелость и либо сообщит вам, что требуется, либо распорядится вышвырнуть вас вон, чтобы вы не путались под ногами. Мне настолько щедро платят, что я готов и на это.

На мгновение мне показалось, что я в нем ошибся. Ему мои слова не понравились. Своего рода безусловный рефлекс. Что ж, не будем спешить с выводами.

Он задумался, затем произнес:

– Вы циник.

– Профессиональная болезнь. Люди, с которыми мне приходится сталкиваться, не улучшают моего отношения к человеческой природе.

– Хорошо. Начнем все сначала и предположим, что я как раз тот самый человек, который разрешит все ваши проблемы, либо ответив на вопросы, либо вышвырнув вас коленом под зад. Итак, чего вы хотите?

– Найти способ встретиться с кавалерийским майором Кейетом Кронком, единственным членом семьи, о существовании которого мне известно. Я намерен спросить, не скажет ли он, где я могу найти его сестру. Я считаю, что армия могла бы сообщить мне, что майор приписан к такому-то форту. Я бы отправился туда и задал ему вопрос. Но боюсь, не получится. Армия будет действовать, исходя из совершенно справедливого предположения, что весь Военный совет венагетов много лет мечтает, коллективно затаив дыхание, выяснить место службы майора. Поэтому моя связь с ним будет установлена самым сложным способом.

– Вы все-таки циник.

– Разве я не прав?

– Возможно. Так какой же сложный способ вы предлагаете?

– Я пишу ему длинное письмо, обрисовываю положение и прошу его встретиться со мной здесь или, если это невозможно, ответить на ряд подготовленных письменно вопросов. Слабая сторона этого предложения в том, что дело полностью в руках армии. Приходится доверить ей доставку моего письма и ответа Кронка. Циник, сидящий во мне, подсказывает, что это вряд ли будет сделано.

Майор смотрел на меня с каменным выражением лица. Чутье подсказывало офицеру, что я готовлю какую-то ловушку, и он изо всех сил напрягал извилины, пытаясь понять, в чем она состоит и каким образом я постараюсь его туда загнать.

– Да, пожалуй, это самое лучшее, что вы могли бы сделать. Вообще-то, армия здесь ни при чем. Но мы, когда можем, всегда помогаем нашим людям в семейных вопросах.

– Я буду очень благодарен за любую помощь, даже если вам она покажется незначительной.

Майор пока ничего не решил, что выдавало его слабое знакомство с механизмом штабной работы. После очередной фазы раздумья он сказал:

– Я проконсультируюсь с начальством. Зайдите ко мне завтра утром. На всякий случай принесите с собой письмо. Незапечатанное, но готовое к отправке.

На этом закончилась видимая часть моей игры с армией.

Я рассчитал, что болтаюсь в штабе уже довольно долго и объяснил свою проблему достаточному количеству людей, чтобы слухи обо мне расползлись по всему зданию. Я поблагодарил майора, пожал ему руку и заявил, что иду прямиком в гостиницу. Не желает ли он, чтобы я оставил ему остатки ланча? Нет.

Я отправился в путь по бесконечным коридорам, замедляя шаги на каждом углу. Наконец он нашел меня. Этот парень, видимо, решил, что я не агент венагетов и не представляю угрозы для безопасности Каренты. Поэтому он не видел ничего зазорного в том, чтобы несколько укрепить свое материальное положение, подсказав, где я могу найти того типа.

На этом и строился весь мой расчет.

– Форт Каприз? – переспросил я, опуская в его ладонь серебро.

Он кивнул, и мы расстались.

Я был разочарован: майор Кронк, по крайней мере сейчас, не служит в части, в которой служили Денни и его приятели.

Дожанго и его братишки вернулись в гостиницу раньше меня. Когда я прибыл, они предавались обжорству с таким азартом, будто решили до конца недели растратить все мои наличные средства.

– Сообщить, по правде говоря, нечего, – приступил к докладу Дожанго. – Сегодня ничего не происходило. Но мы дали взятку смотрителю причала, чтобы завтра утром он пропустил нас встречать родственников. Большая удача, так я считаю, по правде говоря.

– Огромная, – согласился я.

И решил не интересоваться, откуда у тройняшек взялись деньги для подкупа смотрителя пирса. Эти ребята ничем не могли удивить меня. А ведь я не рассказал и о половине их трюков.

Морли вернулся через час после меня.

– Отловил что-нибудь, Гаррет?

– Я узнал, где служит брат. А ты?

– Кое-что.

– Зек Зак?

– Прелюбопытный тип. Кажется, что вокруг него нет никакой тайны. Его все знают. Никаких явных связей с Кронками. Он кентавр, ветеран вспомогательных войск, получил гражданство за свою службу. Сейчас выполняет роль посредника между племенами кентавров и торговцами Фулл-Харбора. Самые мрачные слухи о нем касаются его ночных игрищ. Зек Зак любит побаловаться с женщинами из племени людей. Чем дама больше и толще – тем лучше.

– Я не стал бы вешать парня за подобные штуки, – решил я продемонстрировать широту своих взглядов.

– Значит, мне повезло.

Поведение Морли и его приятелей подтверждает, что межрасовые связи слишком популярный вид спорта, чтобы можно было линчевать всех игроков.