Цена откровения - Галина Романова

– Почти каждый выходной, – подтвердила Галина Ивановна. – Ей у нас нравилось.

– А ему? – Черные глаза Агаты заискрились. – Она же не одна была, так? С мужчиной? Кто он?

– Вы ведь понимаете, что я не имею права… – Галина Ивановна судорожно вздохнула. – Жалко ее. Хорошая она была, приветливая. И немного несчастная, как мне показалось.

– Почему несчастная?

– Одинокая. Хоть и не одна приезжала, но… Вы понимаете, о чем я?

– Конечно, понимаю! – Агата допила кофе, аккуратно поставила чашку на блюдце. – Но до нашего с вами понимания никому нет дела. Поэтому с вами разговариваю я, а не сотрудники полиции. Они считают ее смерть естественной.

– А кто считает иначе?

– Родители.

– Они вас наняли?

– Да, – немного приврала Агата. Ну, не оглашать же весь список участников. – Они считают, что их дочь намеренно накачали чем-то, что вызвало инсульт. Она здоровой была, крепкой. Заботилась о себе, проверялась. Проходила регулярные обследования. И вдруг инсульт! Так не бывает, чтобы безо всяких предпосылок. Согласны?

Администратор погрузилась в размышления. Она анализировала, что услышала, поняла Агата. Наконец, согласно кивнула и произнесла:

– Да, так не бывает.

– Вот именно!

– И вот что я еще вспомнила… – Она покосилась в сторону бара, где парень натирал пивные стаканы, явно прислушиваясь к их разговору, и чуть тише проговорила: – Когда они были здесь как-то, она весь вечер спала. Он на дискотеку один пришел. И в ресторане потом сидел. Я еще спросила: а где же его спутница? Он говорит: спит, устала. А когда было уставать, если они едва успели заселиться и вещи распаковать? Думаю, он нарочно ее накачал чем-то, чтобы она уснула.

– Почему? – Агата наклонилась над столиком. – Почему вы так думаете?

– Ну… как вам сказать… – Голос Галины Ивановны сделался еще тише. – Она ведь немолода была, чего уж… И видно, что от этого красавчика без ума. Он как-то так, с холодком. А она просто пылала вся. И так на него смотрела! Обожающим взглядом, в общем. И платила всегда она, а не он.

Она выразительно глянула на Агату, и та догадливо покивала.

– И это при том, что он при деньгах, не жиголо какой-нибудь, – продолжила Галина Ивановна.

– А почему вы так решили?

– Машина у него дорогая. И одежда. В ресторане платил за себя сам, это когда Инга уснула будто бы, – скривила губы в недоверчивой гримасе Галина Ивановна. – Только не верю я в этот сон. Снотворного, небось, ей подсыпал, чтобы не надоедала.

– Почему вы так думаете?

Агата вцепилась в нее взглядом, как клещами. Женщина не просто так завела об этом разговор. Наверняка подозрения чем-то подкреплялись. На человека, болтающего языком от скуки, Галина Ивановна не походила.

– Я не думаю, я знаю, – нехотя призналась она, снова покосилась на бармена и проворчала: – Одни уши кругом… Я же убираю здесь коттеджи, вы сами видели. Так вот тот день, когда они уехали, не был исключением. В мусорке в номере ничего такого я не нашла. Чайные пакетики, от кофе растворимого, ватные диски. Обычный мусор. А вот в урне перед домом… Я же их тоже выгребаю…

– И? – шепотом поторопила ее Агата.

– Нашла ампулу из-под лекарства. Название отлично видно было. Я ее сфотографировала, так, ради спортивного интереса. И потом в интернете нашла. Сильнодействующее снотворное. Откуда там эта ампула? Я же домики сдаю почти в стерильном состоянии. Урны и мусорки точно пустые. А тут ампула и несколько влажных салфеток.

– У вас сохранилось фото? Если да, не перешлете?

Она кивнула, принялась водить пальцем по экрану телефона. И через мгновение телефон Агаты пискнул принятым сообщением. Фото пустой ампулы с отколотым краешком. И хорошо читаемым названием.

– Конечно, это ничего не доказывает. Я не идиотка, понимаю. Мало ли кто мог туда это бросить. В полиции над этим бы похохотали. И я бы никогда… Зачем мне? .. У меня работа…

– Я не из полиции, – напомнила Агата.

– Вот именно. И только поэтому. Ради бедных ее родителей. А так бы я никогда…

Галина Ивановна замолчала. Ее взгляд как приклеенный следил за барменом.

– Послушайте, Галина Ивановна, а мужчина Инги как гость регистрировался?

– Нет, – качнула она головой. – Не хотел, и не надо. У нас с этим лояльно. Не так уж много народу проживает в такой сезон. Вот летом – да. Бронируют за месяц. А сейчас… Руководство просило не приставать к жильцам. Достаточно одного паспорта. В смысле, одного из жильцов. Гости зачастую селятся без регистрации.

– А его машина? Номера?

– Нет. Не остались нигде засвеченными. Как-то так он аккуратно парковался, что в камеру наблюдения ни разу не попал.

Агата покусала губы. Это был провал. Установить личность будет сложно. Если вообще возможно. Ни номеров машины, ни паспортных данных.

– А платил он в ресторане как?

– Наличными.

– Точно? – разочарованно выдохнула она.

– Абсолютно. Я еще уточняла у девчонок, что в зале в тот вечер работали. Они и сказали, что у него бумажник туго набитый. Отсюда у меня выводы, что он материально упакован. – Она подумала и снова произнесла с явным упреком: – А платила всегда она.

Они еще посидели пару минут, помолчав. Потом одновременно встали и пошли к выходу из бара. В просторном прохладном холле Галина Ивановна сразу ушла за стойку администратора и принялась что-то энергично вбивать в компьютер. На Агату она почти не смотрела. Та застыла у зеркала, рассматривая сквозь него холл.

Вполне прилично выглядело все. Хороший ремонт. Добротная мебель. Без единого пятнышка журнальные столики черного стекла. Огромный аквариум у противоположной стены. Экзотические яркие рыбы.

Наверняка заслуга Галины Ивановны, выполняющей тут роль и администратора, и уборщицы, и сторожа, и дворника. Агата, посочувствовав, решила ее отблагодарить.

– Вы простите меня, но я хочу вас отблагодарить за информацию. – Она протянула ей через стойку купюру в тысячу рублей. – Мне платят деньги за мое расследование. И поэтому…

– Спасибо, – не стала капризничать Галина Ивановна.