Голос в радиоэфире - Кэролайн Б. Куни

Винни, Кэл и Дерек прослушали часть записи программы «Дженни». Без музыкальных пауз она показалась Риву короче, чем он ожидал. Его удивил звук собственного голоса, который показался совершенно чужим. Ему стало немного не по себе, словно кто-то другой озвучивал его мысли.

– У тебя суперголос для эфира, – объявил Винни, которому вообще не нравились ничьи голоса.

«Если уж Винни говорит, значит, так и есть», – подумал Рив.

Он прослушал момент, когда говорил о том, что Дженни вот-вот начнет сосать большой палец. Вот это придумка… Ничего подобного не было. Но это хорошее драматическое сравнение, которое, правда, не соответствовало реальности. Девушка никогда не вела себя так, будто ей было три года. Она делала то, что и любой другой человек на ее месте, стремящийся защитить любимых родителей от правды, которой сама страшилась.

Действительно, голос Рива звучал хорошо: естественно и убедительно. Он мог бы стать радиоведущим. Но сейчас его слова, записанные на пленку, стали материальными, обрели осязаемую форму. На какое-то мгновение показалось, что Дженни находится рядом в любимой и удобной позе – закрыв глаза, крепко прижималась к его груди, а он ее обнимал.

Интересно, что бы она сказала, услышав подобный эфир? Парень почувствовал, что в груди что-то сжалось, будто воздух проник не в легкие, а в живот. Ощущение было неприятное, словно он тонет.

«Ну ладно, – подумал он, – Дженни об этом никогда не узнает. В следующий раз буду говорить о бейсболе. Всю жизнь болею за Red Soxs, и вот наконец все выглядит так, что они могут выиграть. Про это сейчас все болтают».

– Когда казалось, что ты закончил, – снова заговорил Винни, – мы получили тридцать девять звонков с просьбой продолжить историю. – Он так сильно ударил кулаком по своему столу, что стоявший на нем ряд кассет подпрыгнул. От таких цифр становилось радостно на душе. – И, прикинь, это всего лишь первое выступление!

Из этих слов Рив сделал вывод, что ему дадут еще один эфир как минимум.

В эфире заканчивалась песня группы Fog. Дерек подал знак, что пора замолчать. Чтобы продолжить разговор, Рив, Винни и Кэл вышли в коридор. Сквозь стекло Рив наблюдал за коллегой.

По мере того как Дерек говорил, он немного менял положение микрофона. В любом диджее присутствует сильное желание прикоснуться к нему, чтобы удостовериться, что он плотно зафиксирован в нужном положении. Во время разговора Дерек двигался всем телом, словно нырял в пучину каждого произнесенного предложения, в гущу своих слушателей. Ему не сиделось на месте. Нервная энергия так и била ключом. Его лицо периодически меняло выражение, словно он выступал перед живой аудиторией.

Всего час назад Рив всей душой ненавидел Дерека. Теперь же внимательно за ним следил, фиксируя и запоминая технику и приемы. Все-таки у него был большой опыт, поэтому можно было чему-нибудь научиться.

– Значит, так, – вещал Винни, – завтра вечером в то же время, тот же формат. Немного про Дженни, немного музыки, потом опять про нее.

– Может, лучше два раза в неделю? – серьезно произнес Кэл. – Скажем, во вторник и в четверг? Мы же не хотим, чтобы аудитория пресытилась.

«Это они обо мне говорят», – напомнил себе Рив.

– Можно, – согласился Винни. – Постепенно подсадить, чтоб не забывали.

«Я теперь буду в «сетке» не в три ночи. Перехожу в прайм-тайм! »

В студии серым ковролином был застелен не только пол, но и обиты стены. На стенах невозможно писать, зато можно было пришпиливать разные фото и тексты. Везде висели плакаты, анонсирующие выступления групп, идиотские шутки и фотографии диджеев, которых временно отстранили от работы за мат и неуместные шутки. Каждый мечтал, чтобы его хотя бы раз «оштрафовали» за какую-нибудь вольность в эфире.

Рив подумал, что Дженни Джонсон точно не понравится, что он рассказал ее историю в эфире. Она сама его оштрафует. Дженни была человеком достаточно закрытым. Многие социальные работники, психоаналитики и приятельницы безуспешно пытались втереться к ней в доверие.

– Нет, – с нотками сомнения в голосе произнес Рив. – Я думаю, не стоит продолжать. Спасибо, что дали возможность попробовать.

– Да ты что? В каком смысле «дали возможность попробовать»? Все было просто блестяще, – возмутился Винни. – Послушай, это именно то, что нужно! Если я превращу эту бесполезную студенческую радиостанцию во что-то серьезное, то смогу получить настоящую работу! Прикинь – тридцать девять звонков! И звонили нормальные люди, а не придурки какие-нибудь. Реальные слушатели. – Последние слова он произнес с уважительным придыханием. – Завтра ты рассказываешь второй эпизод Дженни. – Он произнес это не как обычное имя, а словно название программы или сериала.

– Не уверен, что самой Дженни это понравится, – заметил Рив.

– Ты даже не изменил ее имя? – удивился Кэл. – Тоже мне бойфренд. Послушай, у тебя есть стиль – это редкое качество. Ты был в эфире всего один раз, а слушатели уже узнают тебя и хотят продолжения истории.

Слышать слово «стиль» применительно к самому себе было приятно.

– Сколько людей могут начать историю с банального слова «однажды» и ее не запороть, а вытянуть? У тебя отличное чувство тайминга. Ты классно сделал переход к песне Visionary Assassins и обыграл название группы, начинал говорить медленней, когда повествование этого требовало. Врожденный талант, короче.

«Врожденный талант», – повторил Рив про себя, смакуя эти слова.

ДерекVIP включил песню, выключил микрофон и расслабился, превратившись в обычного человека. Винни, Кэл и Рив вернулись в студию. Дерек что-то пометил на висевшем над пультом плейлисте, вставил диск и проверил, что он готов проигрывать выбранную песню.

– Слушай, Рив, – сказал Винни со смехом. Его тон был дружеским. – У нас не такой сильный охват, всего несколько десятков улиц. Она в Коннектикуте тебя точно не услышит. К тому же еще в школе учится, так что у нее на уме алгебра или что-то в этом роде. Сделай еще передачу. Никому от этого хуже не станет.

Рив с удивлением почувствовал, что ужасно, просто до боли в груди скучает по девушке. Словно пальцы дверью защемило. Раньше всегда Дженни закрывала глаза и видела картины, но теперь он сам зажмуривался и видел ее перед собой – в цвете, ощущая тепло и слыша звук ее голоса.