Пути и маски - Юлия Пушкарева

Если будет на кого надавливать.

Небо над Энтором было низким и белым – готовым разродиться новыми снегопадами. Белым, как кожа его бедной девочки.

«С ней всё будет в порядке», – в тысячный раз повторил про себя лорд, усмиряя боль в сердце. Иначе быть просто не может. Он научил Синну жить, научил думать – она совсем не похожа на безмозглых вертушек при дворе. Она единственная наследница, для которой ответственность – не просто вычурное слово.

Она знала, что строгий отец никуда не отпустит её в такое время – потому и сбежала. Если она с Линтьелем, он глаз с неё не спустит.

Линтьель – такой сдержанный и честный, с юношескими амбициями… Он нравился лорду. Один из немногих мальчишек с головой, которым можно верить. Он сделает то, что ему приказано, и сбережёт Синну.

Лорд запрещал себе думать о других исходах. Те дни, когда он замкнулся в своём горе, уже прошли – и слава богам. Сейчас он не мог позволить себе такую роскошь: их величествам и без того наплевать на происходящее.

«Может, и к лучшему, что она сейчас далеко отсюда», – подумал лорд, проезжая мимо скромного маленького святилища, которое выстроили для себя последователи Прародителя. Возле входа суетилась кучка людей в сером – кажется, делили баночки с мазями и порошок от крыс…

И правда – далеко от неведомой Немочи. Альсунгцы не так опасны, как Немочь – особенно для леди, за которую в случае чего выгоднее стребовать выкуп, чем…

Лорд Заэру рассерженно мотнул головой. Что же это за утро – никак не избавиться от стариковских страхов… Синна бы посмеялась над его мнительностью.

Как и Арити. От давнего воспоминания лорд Заэру улыбнулся. Лисичка-Старшая – так он её называл когда-то. «Дагал, это ведь глупо! »

Лисичка-Старшая и Лисичка-Младшая. Леди Арити и крошка Синна.

– Милорд, там какая-то женщина. Сказала, ждёт Вас, – подъехав сбоку, сказал один из рыцарей, аи Торнтри. Лорд Заэру вдруг понял, что они уже въехали в дворцовый сад. За спиной с тоскливым скрипом закрылись железные ворота – чёрные металлические узоры над белым снегом.

Досадная старческая рассеянность – забыться так, чтобы промечтать несколько кварталов… Лорд только в последнюю пару лет начал подмечать в себе нечто подобное. Он поморщился, слезая с лошади, пока мальчик-конюх придерживал стремя.

– Что за женщина? Передайте, что приму её вечером. Весь день расписан…

– Говорит, срочно. Она ждёт вон там, – аи Торнтри тоже спешился, громыхнув доспехами, и указал пальцем в глубь сада – на голые, запорошенные снегом кусты. Там застыла невысокая фигурка в тёмной накидке; лорд сощурился, тщетно пытаясь узнать её… Проклятое зрение. И куда делись соколиные глаза, которыми он славился в юности?

Наверное, перешли по наследству. К таким, как Линтьель.

– Пока Вы свободны, – кивнул он аи Торнтри, а заодно и остальным. – Я скоро поднимусь.

Жрица Льер? Или кто-нибудь из Гильдии Целителей? Не похожа на леди: слишком бедно одета, к тому же одна…

– Здравствуйте, милорд. Вам писал дворецкий, не дождался ответа – вот я и приехала сама.

– Тайнет! – воскликнул лорд, легко обнимая домоправительницу. Он был искренне рад ей – верной слуге и старой подруге, – но такой неожиданный приезд вызывал тревогу. – Ты уже оправилась? Всё прошло благополучно?

– Да, – женщина мягко, счастливо улыбнулась. – Мальчик, завтра ему две недели. Мы с Элвиком так рады. Вот только… – её улыбка погасла. – В дурную пору он родился. Сами знаете, война, да и Немочь… Ни секунды не знаешь, нет ли заразы в твоём собственном молоке.

Лорда Дагала тронуло это доверие – но смысл у слов был страшный. Вряд ли Тайнет сама поняла, как безнадёжно они звучали.

– Зачем ты здесь? Что-нибудь в замке? Новости о Синне?

Тайнет качнула черноволосой головой. Чуть раскосые глаза – наследие матери из Шайальдэ – заволоклись грустью.

– Нет, ничего о миледи. Я, наоборот, хотела спросить у Вас… И просто повидаться. Вы не заезжали с осени, – она кашлянула от холода. – Оставила мальчика на Элвика и матушку… Псарь умер. И Энни, кухарка, слегла на днях – наверное, тоже не выкарабкается.

– Бедняга, – вздохнул лорд, услышав о псаре. «Весёлый и добрый малый… Был. Кажется, двое детей». Он сделал приглашающий жест, и они с Тайнет пошли по заснеженной дорожке между кустов. – Ты позвала лекаря к Энни? Кладовые обработали, как я просил?

– Да, но время от времени эти твари всё равно попадаются, – Тайнет сморщила нос и простодушно выдохнула: – До чего же они мерзкие, милорд! Как нам справиться с этой Немочью, если ни одна отрава их не берёт?

– Ты даже не представляешь, насколько это насущный вопрос, – сказал лорд. «Над ним бьёшься не только ты, но и лучшие умы королевства». – Твоя мать ничего не рассказывала об этом?

Лорд знал, что в степях Шайальдэ, среди кочевников, подобная болезнь свирепствует не первый год, выкашивая людей без разбору… Мать Тайнет, конечно, так давно не была дома, что уже, должно быть, позабыла родной язык, – но попытаться стоит.

– Она только твердит, что Богиня-Мать [6 - Богиня-Мать – верховное и единственное (не считая многочисленных духов и священных лошадей) божество Шайальдэ. ] так карает Дорелию за грехи, – хмыкнула Тайнет, задумчиво глядя на тёмный пруд, покрывшийся пузырчатой ледяной коркой. – Вы же знаете, милорд, от неё слова путного не добьёшься…

Шайальдэ, Шайальдэ… Беспокойные мысли лорда метнулись от Немочи к альсунгцам. Союз с Шайальдэ – с полудикими конниками, что живут в шатрах и пьют молоко пополам с кровью… Возможно, не такая уж и бредовая идея, как кажется его величеству. Возможно, скоро придётся довольствоваться ими – не считая, конечно, Феорна, который слишком обязан Дорелии, чтобы не прислать в случае необходимости войско. Договор с Минши подписан, но составлен по-восточному лукаво: король разорится, если примет их помощь. Это – на крайний случай… А Правители Кезорре всё молчат или разводят дипломатическое словоблудие в письмах.

Учитывая взятую пару дней назад Академию – положение почти безнадёжное.

– Милорд? Вы меня слышите? ..

– А? – лорд вздрогнул и, увидев испуганное лицо Тайнет, со смехом взял её под руку. – Прости, дорогая. Я что-то стал забываться… Старость. О чём шла речь?