Букет дурман-травы - Татьяна Луганцева

Владимир приударил за Астрой, причем элементарно простым способом. К своим трем букетам он стал покупать еще один и дарить его Астре, каждый раз называя ее ласковыми «цветочными» именами, типа «ромашка ты моя милая» или «розочка ты моя сексуальная». Как тут не снесет крышу в двадцать с небольшим? Когда опыта общения с мужчинами нет, да еще и окружающие говорят, что вроде как пора уже замуж…

Астра сдалась достаточно быстро. Для нее это было все, для него – ничего, вот ведь парадокс ситуации. Да и чем могла она поразить такого опытного ловеласа, как Владимир. Он и сам несколько растерялся от того, что Астра оказалась девственницей, и не нашелся сказать ничего лучшего, чем просто «прости». Хотя нет! Была еще одна фраза – типа того, как «не знаю, что на меня нашло… Мы, наверное, погорячились… Я не хочу потерять свою душечку-ромашечку как друга».

После этого Прохоров благополучно уехал на гастроли. А Астра осталась с весьма новыми ощущениями в теле и в душе. Поняв, что она полная дура, Астра решила покончить с собой, и от шага в пропасть ее спасала только ответственность перед сестрами и бизнесом. Но Астра все равно чувствовала себя так, словно ее изваляли в дерьме. Она как-то сразу изменилась, потускнела и вроде как уменьшилась в размерах. Георгина, видя ее страдания, даже удержалась, чтобы не сказать ей: «Я же тебе говорила! »

– Я даже не могу сказать, что меня использовали! – плакалась ей Астра. – Ведь все же было налицо! Ты в самом деле была права! И бабник, и позер… И кто я, чтобы заинтересовать его по-серьезному? Я повелась как последняя дура!

Но на этом дело не закончилось… Этого одного раза, которого Астра очень хотела и ждала, ей хватило, чтобы забеременеть. Георгина была в шоке. От медицинского вмешательства Астра отказалась. Георгина здесь ей советовать не могла. Какое бы решение Астра ни приняла, везде были свои «но». Но вот в цирк Георгина пошла и сообщила Владимиру о положении сестры. Она считала, что он должен был это знать и отвечать за содеянное. Как и следовало ожидать, Владимир после полученной новости особого энтузиазма не проявил. Вернее, он даже воспринял эту новость с агрессией.

– И что? Вашей девочке, как вы выражаетесь, не шестнадцать лет, а уже за двадцать. Я сделал доброе дело, лишил ее ненужного груза. Задержись она в девках еще лет до тридцати, так это было бы уже смешно. А что она у вас беременеет как кошка, так то ее и ваши проблемы. Мы не женаты, между нами ничего нет… Какой ребенок? Да за мной такие женщины ухаживают! Что мне ваша цветочница? !

– Подонок! – подвела итог Георгина.

И все же Вова появился снова в их цветочном магазине и имел наглость сказать Астре: «Приветик! » Она сидела уже полностью закрытая своим огромным животом. После «дружеской» беседы Владимир дал ей приличные деньги и попросил его не беспокоить и не портить его репутацию, чтобы ему и дальше беспрепятственно ездить за границу. Астра не хотела брать деньги, но он настоял.

С таким вот подходом Астра в одночасье растеряла весь свой затянувшийся юношеский романтизм. Может, поэтому она и становилась все жестче и жестче… Понимала, что в этой жизни могла рассчитывать только на себя, ни от кого финансово не зависеть и не быть больше дурой.

Владимир продолжал покупать у нее букеты для своих дам, Астра пережила и эту боль. Он не явился в роддом и никогда не интересовался сыном… Ответ был очень прост:

– Я много гастролировал по стране и не знаю, сколько раз мог бы стать отцом, а может, и стал… И если бы я каждого усыновлял, меня бы на всех не хватило.

На том и порешили.

А когда сыну Астры исполнилось пять лет, Владимир разбился прямо во время представления и сломал себе позвоночник. Астре кто-то сказал об этом, что он лежит дома без ухода, всеми забытый и покинутый. Она приложила все силы, чтобы не реагировать на эту новость, пыталась ее проигнорировать, но не смогла…

Сначала зашла к Прохорову, чтобы просто узнать, как дела и не нужна ли ему помощь, а потом не смогла бросить… Ей стало его жалко. Вся спесь, вся красота, весь его апломб куда-то делся. Перед ее глазами предстал сразу как-то постаревший и жалкий мужчина. И у Астры возник вопрос: где же все те женщины, которым он пачками носил цветы, все его многочисленные любовницы? Но она не стала его об этом расспрашивать, человек и так пострадал.

– Зачем тебе это надо? – спросила ее старшая сестра. – По-моему, так он ответил за то, что сделал… За все приходит расплата.

– Можно думать что угодно, но я не могу его бросить, – ответила Астра.

– Почему? ! Я не понимаю! – воскликнула Георгина.

– Потому что у него никого нет! Вот он лежит один, и все! Ну как вот? Если не я, то никто!

– Но ты-то ему тоже никто! Тебя он в свое время бросил!

– Это не значит, что и я должна поступить так же… Люди разные. Да и если он помрет, где гарантия, что Костик не вырастет и не спросит меня, почему его папа умер и почему я ему не помогла? Вот ему мне будет трудно что-либо объяснить, – твердо заявила Астра.

Сестры только рукой махнули. Астра уже выработала такой характер, что спорить с ней было бесполезно.

Астра выходила Прохорова, поставила на костыли, а затем и на ноги. На работу в цирк Володя, естественно, вернуться не мог. Жизнь его рухнула в одночасье. А Астра к этому времени уже неплохо зарабатывала, и так как он полностью зависел от нее и его это полностью устраивало, то Вова сделал ей предложение. И Астра совершила вторую ошибку в жизни – согласилась стать его женой. Они расписались.

Прожили они нормально лет пять в общей сложности. Владимир так на работу и не вышел, да и Астре не помогал. Но вот ребенок его любил… Вова восстановился, окреп, покупал лекарства, ходил на массаж и в фитнес на деньги Астры и в один прекрасный день принялся за старое – начал изменять жене. Причем Астра узнала об этом не сразу, ведь каждый думает в меру своей «испорченности». Сама она не была способна ни на какие подлости и предательства и не думала, что на это способна ее половина.