Большая книга ужасов – 84. Дорога забвения - Сергей Охотников

– Ты это слышал? – говорю.

– Что?

Действительно, что это был за звук?

– Всем тихо! – Я помахал рукой, привлекая внимание. – Нужно прислушаться.

Минуту висело молчание. Потом Илья спросил:

– Что там?

– Тсс!

Все снова затихли, и вскоре звук повторился. Сомнений не оставалось.

– Поезд? – в голосе Ильдара звучало недоумение.

– Метро, – говорю. – Это такая штука, которая у обычных людей вместо «Лексусов» и «Мерседесов».

– Мы сможем выбраться? – Камилла подошла к нам.

– Коридор завален мусором, – ответил я. – Расчистим проход и окажемся на свободе.

– Тогда за работу! Раньше начнём – раньше сбежим из этой западни! – воскликнул Ильдар.

– Хорошо, – говорю. – Я буду доставать мусор, а вы передавайте по цепочке.

Не то чтобы мне слишком хотелось делать всю грязную работу, но кто-то должен был начать! Я протиснулся ещё дальше, вытащил и вручил Ильдару стопку книг, потом сломанный стул. Сейчас железную дверцу можно было открыть почти настежь. Освободилось место на входе в коридор, и работать стало удобней. Я подобрал пару кирпичей, положил в руки Ильдару, тот отдал сестре сначала один, потом другой. В общем, работа пошла. С каждой минутой я чувствовал себя всё лучше и лучше. Страх и слабость покидали моё тело вместе с кинетической энергией!

– Часа за два-три управимся, – сказал Ильдар.

– Было бы круто!

В бомбоубежище позади меня раздался звук удара. Через мгновение вырубился свет. Сначала я не понял, что случилось. Камилла вытащила телефон и включила фонарик.

– Что происходит? – спросила девушка. В её голосе ещё не было страха.

Потом до меня дошло – вурдалак вернулся!

– Осторожно! – закричал я.

Стремительная чёрная тень набросилась на Камиллу. Девушка успела только взвизгнуть. Отчётливо прозвучал крик голодной рыси. Ильдар тут же среагировал. Как будто у него была встроенная программа защиты сестры. Парень бросился в атаку. Я видел, как он замахнулся кулаком, а потом исчез во тьме. Сердце бешено колотилось. Во мне жил и метался страх, ужас, рождённый смертельной неуловимой тварью. Мозг ещё продолжал работать. Он говорил:

– Нужно влезть в драку, пока вурдалак не прикончил Ильдара.

Мне под руку попалась старая прогнившая швабра. Сомнительное оружие, но я схватил её, выбрался из коридора и остановился. Телефон Камиллы лежал на полу экраном вверх. Рядом с ним шевелились тёмные фигуры. Понять, кто есть кто, было невозможно. Я размахнулся и стоял как дурак. Потом противники пошевелились. Вурдалак сидел на груди Ильдара. Бледное лицо парня было забрызгано кровью, руки закрывали шею. Я тут же ударил. Прогнивший черенок швабры легко сломался. Вурдалак высоко подпрыгнул, развернулся в воздухе и бросился на меня. Всё произошло слишком быстро. Я инстинктивно выставил вперёд обломок своего оружия. Тварь напоролась на кусок дерева и пронзительно взвизгнула. Крик был человеческий, душераздирающий. В моём сердце проснулась надежда – вурдалак уязвим! В следующую секунду тварь бросилась в атаку, и мощный удар отправил меня в нокаут. Мир вспыхнул яркими искрами. Я понял, что падаю, но удара о пол не почувствовал. Из черноты меня вытащил обжигающий холод. Он гнездился в районе шеи, отдавался болью в голове, сползал вниз по позвоночнику. Я ощущал чьё-то присутствие рядом, но не мог пошевелиться. Зато теперь у меня появилось время вспомнить всё случившееся. Стычка с вурдалаком длилась несколько секунд. Всё, что произошло почти мгновенно, сейчас прокручивалось в замедленном темпе перед моими закрытыми глазами. Вот чёрная фигура медленно поднимается в воздух, разворачивается и летит ко мне. Я вижу лицо. Тогда оно промелькнуло за долю секунды, а теперь висело среди холодной тьмы. Его верхнюю часть закрывала чёрная полумаска. Из-под неё выступали мощные челюсти хищника. Капли багровой крови застыли на длинных острых зубах. Тонкая бледная кожа натянулась на угловатых скулах. Острый подбородок, казалось, вот-вот разорвёт её. Где-то я видел эту сильную боксёрскую челюсть. Замедленное кино двигалось дальше. Черенок в моих руках полз вверх, навстречу чёрной фигуре. Из обломанного конца швабры торчат острые щепки. Вот они впиваются в тело вурдалака. Тварь орёт и воет от боли. Похоже, упырь не любит дерево. Сразу на ум пришла легенда про вампиров и осиновый кол. Я в ботанике не особенно разбираюсь, но что-то мне подсказывает: старые швабры делают из чего попроще, не из осины. Впрочем, неважно. Пусть хоть из эвкалипта – главное, чтобы действовало. Мысли путались и медленно превращались в холодное забытьё.

«Мы все так и умрём здесь в темноте…» – подумал я, и тут загорелся свет. Он был слишком тусклым – кажется, чей-то фонарик. Сильные руки подхватили меня, потащили по полу.

– Он выжат как лимон, не сможет стоять, – сказал кто-то. Чей это был голос?

– Посадим на электрический стул, – ответ прозвучал диким рыком. Так мог говорить вурдалак.

Меня бросили в какое-то жёсткое неудобное кресло. Я был в полузабытьи и не до конца понимал, что происходит. Слышал стоны и шум, лязг каких-то железяк. Кажется, кого-то ещё притащили и оставили рядом со мной.

Что происходит? С каждой секундой этот вопрос звучал в моём мозгу со всё большей тревогой. Силы пусть медленно, но возвращались. Это означало, что очень скоро я смогу впасть в панику. А ведь меня может услышать Алёнка… Развязка наступила раньше. Кто-то направил фонарь в глаза и окатил водой. Потом мне ткнули в лицо железной кружкой. Я стал жадно пить. Чашка опустела и исчезла. Её место заняла оловянная ложка с тушёнкой. От её запаха меня начало тошнить, но уклониться от еды не удалось. Мясо с куском жира запихнули чуть ли не в горло. После этого оставили в покое. Фонарь отодвинули подальше. Он всё ещё светил в лицо, но не слепил. Минут через пять глаза адаптировались. Я начал понимать, что нахожусь в том самом углу с кандалами и пыточными инструментами. Кажется, кто-то был прикован к стене справа и слева. Мне повезло больше – кресло подо мной было жёсткое, деревянное, но уж точно лучше холодного камня за спиной. Я повернул голову так, что шея хрустнула, и громко прошептал:

– Эй, слышите меня?

– Молчи, или он вернётся, – ответил кто-то. Дрожащий голос принадлежал Артёму. Парень был на грани истерики.