Бабочки по дебету - Екатерина Кольцова

– Рита, мама пропала! – взволнованно проговорила бабушка на другом конце.

Глава 5

Марго выбежала в коридорчик, где ее разговор никто не услышит. Этого только не хватало. С мамой, в ее сорок пять, уже давно не случалось ничего неожиданного. Раньше – да, но теперь она оставила былые замашки, вела свои уроки в школе и не искала приключений. И вот, пожалуйста! От предчувствия беды у Марго сжалось сердце.

– Что значит пропала? !

– В последнее время она была сама не своя, – ябедничала бабушка. – Накупила платьев, покрасила волосы, сделала маникюр. Даже ботокс уколола. Всю неделю улыбалась, как дурочка, и приходила поздно. На что похоже?

О, да. Мама пропала, это ясно. Погибла, сраженная стрелой Амура. Марго ведь приехала в воскресенье и с мамой не пересеклась – та вернулась поздно. А в понедельник рано ушла. Вот Марго ее и не увидела, а то бы устроила допрос с пристрастием. Такие перемены до добра не доводят.

– Она взяла загранпаспорт! – продолжала бабушка. – И летних вещей нет. Уехала за границу. Сбежала, опять!

Дальше последовал поток причитаний, запоздалое раскаяние за невнимание к дочери, замечания о ее уме и характере, и вечное «кто виноват? », которое, медленнее, чем хотелось бы, привело Марию Федоровну к вопросу «что делать? »

– Посмотри историю браузера, зайди на фейсбук, и обыщи карманы, – посоветовала Марго.

Бабушка поняла с полуслова. Она обещала перезвонить, как только что-то прояснится.

* * *

Мама… Эти ее внезапные увлечения приводили Марго в ужас. В восемнадцать лет мама уехала из Москвы в Краснодар, выскочив замуж за музыканта, в которого влюбилась с первого взгляда. Не просто уехала – бежала. Правильно, бабушка ни за что не разрешила бы заводить семью, без образования. Но у мамы всепоглощающая любовь – зараза, разрушающая, в первую очередь, мозг. Не до учебы и вообще ни до чего. В итоге Марго растили краснодарские бабуля и дед: мама училась в педагогическим на музыкальном отделении, а отец гастролировал. Музыканты, оказывается, очень востребованы, и дома, и заграницей.

Когда Марго было восемь, отец ушел навсегда. «Нашел заграницей другую бабу», – шептались соседи. Марго ждала, что папа вернется, напишет, позвонит, придёт к школе, ну хоть подарок на день рождения пришлет. Переживала и плакала. Не простила. А мама… Погоревала, и влюбилась снова. И не раз. Видно, бог любви стрелял в нее не из лука, а из многозарядного арбалета. Причем контрольный делал в голову, потому что каждый раз она считала своего избранника принцем на белом коне, прекрасным и благородным. И только Марго видела, какие странные типы, чтобы не сказать придурки, пытались под этого принца мимикрировать.

Когда мама снова вышла замуж, Марго переехала в Москву, к бабушке – поступила в ВУЗ. Через четыре года новый муж сбежал к молодухе, и мама тоже вернулась в столицу. Эти последние несколько лет сделали маму, Татьяну Васильевну, нервной, истеричной женщиной с потухшими глазами и постоянной слабостью. Теперь она неизменно носила вещи-оверсайз в серой гамме, делавшие ее похожей на шкаф с гулькой наверху, и мягкие туфли без каблука. Она как-то не смогла ни за что зацепиться в жизни. Кроме, разве что преподавания – вела в школе музыку. Скучнейшие в большинстве учебных заведений, у нее уроки проходили на ура. Дети ее обожали.

Спустя некоторое время после маминого возвращения, умер дед Василий. Теперь они втроем жили в бабушкиной, Марии Федоровны, не слишком большой, но трехкомнатной квартирке. Марго думала, что мама остепенилась и потеряла интерес к противоположному полу. Ан нет, любви все возрасты покорны. Что мать не просто укатила в отпуск, а сбежала за очередной любовью – Марго не сомневалась.

* * *

Вскоре бабушка сообщила, что пароль в социальной сети изменен. В браузере нашелся запрос о погоде в Дубае, а в кармане брюк – визитка из ресторана.

– Я схожу туда, – сказала Мария Федоровна. – Не могу ждать. Покажу им фото. Я ее фотографировала после парикмахерской. Она такая ярко рыжая теперь, они могли запомнить.

Марго заволновалась, что уже поздно, но бабушку было не остановить. Проснувшаяся в ней мисс Марпл требовала выхода в свет и самореализации. Уже совсем поздно Мария Федоровна позвонила опять.

– Боже мой, Рита! Я не знаю, что сказать, – запричитала она.

– Что там? Они ее узнали?

– Узнали. Запомнили, потому что с ней был необычный спутник.

– Ба, не тяни. Она что, встречалась с Дартом Вейдером?

– Это такой композитор? Нет, хуже. С арабским шейхом!

Глава 6

Утром следующего дня мама прислала сообщение по whatsapp. Оказалось, от счастья она забыла включить телефон после перелета. А что не сообщила об отъезде заранее – так это потому, что не хотела слушать возражения двух занудливых особ, никогда не веривших в любовь. Особенно это касалось Марго. А в остальном – просила за нее не беспокоиться. Живет она на роскошной вилле у своего возлюбленного, вовсе не шейха, а простого араба – коренного жителя ОАЭ, роскошного красавца сорока лет. Обещала вернуться через неделю – оформить увольнение и уладить дела.

Марго покрутила пальцем у виска, но успокоилась. По крайней мере, мама жива и здорова. А там, чем черт не шутит. Вдруг и правда, им повезет. Тогда будет выбор, куда поехать летом на море.

* * *

Проверка шла своим чередом. Выборки, расчеты, сверки, аналитические процедуры, в общем все, что неразрывно связано с работой аудитора «в поле» – делалось, но без фанатизма. И так уже ясно, что главное найдено. На улице ярко светило солнышко, пейзаж за окном возбуждал и радовал, и работать, откровенно говоря, не хотелось. Особенно в последний день перед отъездом.

– На одной проверке у генерального фамилия была Косяк, а у главного бухгалтера – Горячка. И вот мы им, мол: у вас в отчетности ошибка. Главбухша кивает головой в сторону генерального, и говорит: «Это косяк». А он: «Давайте не будем пороть горячку», – выдал Эдик очередную байку.

– А у нас был старший аудитор по фамилии Цирк. Он вечно ходил на проверки со стажерами. Он когда их одних у клиента оставлял, говорили: «Цирк уехал, а клоуны остались», – поведала Марго.