Теория двух бутербродов, или Рейс Берлин-Коржаполь - Виктория Падалица

Немец окинул меня удивленным взглядом и немного оторопел. Как и я. Потом он что-то сказал на непонятном мне языке, но по интонации и тихому голосу было весьма очевидно – он не ожидал меня здесь увидеть.

– Ну что стоите в дверях? Невежливо задерживать гостя! – Алена подбежала к Маркусу и заключила его в пылких объятиях.

Я невольно отшатнулась в сторону, раскладывая по полочкам мозга посыпавшиеся от потрясения эмоции.

Пока Алена и Маркус о чем-то ворковали (это было слышно по интонации) я решила чем-нибудь себя занять. Вернулась на кухню и, крепко ухватившись за спинку стула, размышляла, как бы красиво срезаться с этого ужина так, чтобы не обидеть Алену. «А может, стоит Алене рассказать всю правду? – боролась я с самой собой, – Нет, это огорчит ее. И к тому же, то, что было между мной и Маркусом, уже не имеет никакого значения. А, может, и не имело вовсе. Для него. В отличие от меня…»

Алена пригласила нас к столу. Пока та, прикинувшись хозяюшкой, подносила блюда один за другим, я, уткнувшись взглядом в салфетки и сделав вид, что старательно их изучаю, не поднимала глаз на Маркуса и «партизански» молчала. Когда салфетки перестали меня интересовать, я перевела взгляд на скатерть, потом на узор своей тарелки.

Маркус наблюдал за мной, я чувствовала на себе тяжелый взгляд. Как в первый раз.

– Вот так сюрприз! – неожиданно и громко произнес он.

Я подпрыгнула, крепко сжав руки в кулаки и переместив их на колени.

– Скорее, казус… – заключила я тихим голосом.

– Хм, а ты смешная! – улыбнулся он, обнажив белоснежные зубы с выдающимися клыками, несколько длиннее остальных его зубов.

– А вы нет! – я бегло глянула ему в глаза, потом снова уткнулась глазами в скатерть. «Вампирюка! Так и светит своими клыками! »

Наконец, мое спасение в виде Алены, несущей последнее блюдо «легкого ужина на немецкий манер», появилось на горизонте. Я облегченно вздохнула и перевела легкий и счастливый взгляд на подругу.

Алена изобразила удивленный вид, поглядев на нас, потом спросила.

– Вы знакомы, что ли?

– Немного, – сухо ответил ей Маркус.

– И где вы познакомились?

– На фирмене. – я решила первой ответить подруге, не доверяя Маркусу такое ответственное задание, – Он, вы, простите, я не знаю вашего имени, – лгала я, не краснея! Надо ж как-то спасать ситуацию «с. о. с»! – похлопал мне первым, когда закончила речь!

– О, речь! – восклицала моя подруга, – Такого позора фирма нескоро позабудет!

– Почему же? – возмущенно возразил Маркус, – отличная речь! Немного смелости, капля безрассудства, частичка авангарда, щепотка дерзости… – он поднял бокал в знак тоста, глядя мне в глаза. – За твою храбрость! – и осушил его до дна.

Похоже, Гирш имел ввиду не только мою выходу на сцене.

– Чего стоит вспомнить о том, когда наша Маргарита вышла на сцену, у нее задралось платье! Ты помнишь, Марго? – предательски ляпнула Алена, беззаботно хохоча.

Я прищурилась и скривила губы в надежде, что немец не станет комментировать заявление Алены очередным двойственным кокетством и нахальным приставанием к моей скукоженной морали.

Маркус оставил этот разговор по умолчанию, но по его глазам я заметила, что он много чего хотел бы добавить к словам Алены.

– И хорошо, что мы не знакомы, – подхватила я, отвернувшись от Маркуса.

– Как? Ты не знаешь Маркуса? – Алена развела руками, – Вот упущение! Маргарита, это Маркус Гирш, мой любимый человек. Он очень умен и имеет неплохой вкус, раз выбрал меня! – она засмеялась, не обращая внимания на то, как он пожирает меня глазами, – Маркус, это Маргарита…

– Просто Маргарита, – перебила я.

– Марго или Рита? – снова задал он тот же самый вопрос, слегка наклонив голову и еле заметно подмигнув.

– Для вас Маргарита. – бросила я. Какой он-таки наглец!

– Значит, Маргарет! – он прикрыл глаза и нахально закусил губу. – Gleichbleibend [2 - Неизменно. ].

– Марго, ты не можешь не помнить Маркуса! – не унималась Алена,

– Он ведь наградил тебя премией, вспомнила? Ты тогда еще торчала головой в холодильнике, как страус!

– О? ! – Маркус вопрошающе кивнул и заметно оживился, – Значит, это ты в нашей компании имеешь проблемы со спиной! – саркастически подметил он, цокая языком.

– Да! – невозмутимо ответила я, задрав нос и представив, о чем он вспомнил сейчас.

– Как здоровье? Не замечал, чтобы ты сутулилась!

– Мой горб рассосался за полгода работы в этой компании, не поверите! – дерзила я Маркусу в ответ.

– Фирма творит чудеса! – подхватил он с хищной улыбкой, внимательно изучая мой облик.

– Так, ладно, давайте-ка приступим к ужину, – Алена вмешалась в разговор, видя мой накал в ответ на его излишнюю самоуверенность, – я столько времени потратила на готовку, старалась, ночью глаз не сомкнула. Маркус, попробуй этот салат и скажи, как он тебе?

– Вкусно. – он сидел напротив пустой тарелки, откинувшись на спинку стула. – Хвалю.

– Но ты ведь еще ничего не пробовал?

– Я же знаю, ты хозяюшка, поэтому уверен, что все, что здесь представлено, коррект унд перфект!

– Пойду, пожалуй, у меня еще много дел, – я собиралась встать из-за стола, но Алена схватила меня за локоть и заставила снова присесть.

– Маркус, Марго – та самая моя подруга, которая одиночка. – начала Алена разговор о «грустном», решив перейти в наступление прямо сейчас. Даже ей стало ясно, что я не могу ужиться с Гиршем в одной комнате. – Я рассказывала тебе, помнишь? Ей бы кого-нибудь подобрать… «Лучше бы она этого не говорила». – волчком завертелось в моей голове.

– Интересно… Дай-ка подумать, – Маркус закинул ногу на ногу и, взяв в рот зубочистку, принялся ковырять ею в углу рта. – Каких мужчин ты предпочитаешь, Маргарет?

– У меня нет особых предпочтений, – сквозь зубы процедила я. – лучше вообще без них! – вскочила с места.

– Setz dich [3 - Сидеть! ]! – громко сказал он приказным тоном.