Страна чудес - Зои Стейдж

В старой квартире его «хламом» было забито все свободное место в жилой комнате, в которой, соответственно ее названию, они жили: ели, читали, творили, играли, спали. Здесь его вещи не нужно было прятать на книжных шкафах или складывать в угол, как в игре «Дженга». Орла каждый раз охала, увидев что-то в первый раз. Неудивительно, что он боролся за свои идеи – их дом совершенно не вдохновлял. Там был кавардак.

– Как здорово, – сказала Орла, немного завидуя ему: она хотела добавить в свой список онлайн-покупок переносной станок для танцев. Может, у них получится разместить его в гостиной, и у нее появится место, где можно будет делать плие, ронд-де-жамб, девлоппе. Пока Шоу развивает свое ремесло, не хотелось бы потерять свое стройное тело.

– Уже вижу, как удачно здесь днем падает свет… Эта комната – пространство, в котором ты нуждался.

– Так и есть. – Шоу улыбнулся, а потом снова стал серьезным, когда посмотрел на нее. – Ты правда волнуешься о медведях?

– Наверное. Я видела тот список на холодильнике Джули и Уокера. Все животные и сезон охоты на них. Медведи. Рыси. Койоты.

– У меня есть лицензия, я смогу пристрелить их, если они подойдут слишком близко. А еще здесь много безобидных животных. Олени. Гуси. Лягушки.

Шоу легонько ее обнял. Улыбка. Еще один поцелуй в щеку. Но его попытки успокоить Орлу не сработали. Ее взгляд застыл на окне, на мрачных загадках, скрывавшихся за этим тонким стеклом. Чувствовал ли он то же, что их дочь?

– Ты действительно беспокоишься, – сказал он.

Он наклонился к ее лицу, и Орла вернулась в настоящее, в комнату.

– Я просто не… все это мне чуждо. Неужели когда-нибудь я выйду за дверь и найду во дворе медведя? Будут ли люди охотиться на территории нашего дома? Безопасно ли детям играть во дворе?

– Эй, эй, притормози. Именно в этом месте безопасно. Здесь никого не грабят. Пешеходов не сбивают всякие засранцы. Строительные краны не падают на людей; здания не рушатся. И Нацбезопасность не ползает повсюду вместе с вооруженной охраной. Я знаю, что ты не привыкла к такому, но это… это не самое страшное в мире. Понимаешь? – Он говорил так нежно и искренне.

– Знаю. В смысле, часть меня знает. – Она обхватила руками его шею.

Шоу качался вместе с ней, и они вдвоем переступали с ноги на ногу, словно в танце, как часто делали во время объятий.

– Это серьезные изменения, – сказал он; его губы щекотали ее ухо. – Но я бы ни за что не предложил этого, если бы не думал, что вам с детьми будет здесь хорошо. Может, Бин хоть немножко вылезет из своей раковины. Что до Тайко – например, мне в детстве нравился такой задний двор. А что касается тебя… – Он немного отошел, чтобы заглянуть ей в глаза. – Знаю, с моей стороны это было эгоистичное предложение…

– Я так никогда не думала.

– Даже крохотную малость?

– Ладно, бывало, но не в плохом смысле, правда…

– Знаю. – Улыбка Шоу напомнила ей, что иногда ему удавалось читать ее мысли. – Я надеялся… решил, что тебе тяжело будет находиться в городе, который всегда был связан для тебя с балетом; ради него ты туда поехала, ради него осталась. Я подумал, что тебе будет труднее быть на пенсии и оставаться там. Все вокруг напоминало бы о нем. Я не хотел, чтобы ты ощущала… потерю. Это совершенно новая глава. Ты можешь стать новым человеком, и никто не будет спрашивать, скучаешь ли ты по работе.

Она крепко его обняла. Он никогда не переставал удивлять ее.

– Спасибо. Наверное, из-за всех этих приготовлений я так и не поняла, что мне делать. Дальше. – Она слегка откинулась назад, проведя рукой по его испачканным красками волосам. – Я имею в виду, надо больше быть с детьми. Помочь Элеанор Куин с учебой в этом году. Может быть, если твои дела пойдут в гору, я смогу стать твоей личной ассистенткой…

– Мне это нравится! – Он начал отбивать быстрый ритм по ее бедрам, выкрикивая импровизированные слова: – «Мои полотна ты растянешь, и кисти мне ты принесешь…»

– Я, скорее, думала о том, чтобы планировать твои интервью и отвечать на письма фанатов.

– Как скажешь. – Он громко чмокнул ее в губы.

Орла отпустила его, наблюдая, как он подходит к своему столу и достает из коробки новые тюбики с краской, казалось бы, не волнуясь ни о чем на свете.

– Но на всякий случай, – сказала Орла, стараясь не показывать, насколько для нее это важно, – не мог бы ты научить меня стрелять?

Встав следующим утром рано из-за беспорядка внизу, который не давал покоя, Орла складывала стеклянную посуду и кружки в верхний шкаф, наслаждаясь придуманным себе заданием – шуметь мало или не шуметь вообще. Она улыбнулась, убирая свою любимую кружку с кривыми сердечками. Элеанор Куин разрисовала ее, когда ей было шесть лет, и подарила Орле на День матери. Кружка пробудила и другие воспоминания: Шоу тогда организовывал тайные вылазки в магазин с росписью керамики, повсюду таская с собой малыша Тайко в переноске кенгуру. Некоторые из ее «воспоминаний» на самом деле были рассказаны Шоу – моменты, которые Орла пропустила, когда дети были маленькими. Но больше она ни одного не пропустит.

На кухне, хоть и полностью функциональной, с большими столешницами, вся техника была тридцатилетней давности. Но линолеум недавно заменили плиткой, а шкафы орехового цвета были выполнены в сельском стиле, со старинными ручками, которые ей нравились. Агент по недвижимости сказал, что изначально, лет 50 назад, кухня была вполовину меньше и с гораздо более низким потолком, как будто это делало ее лучше.

Но Орла знала: как только они купят подходящие стол и стулья, кухня станет уютным местом для готовки и обедов. Хотя сначала им нужно как-то остановить сквозняк из-под задней двери. Холодный воздух дул по лодыжкам, отчего казалось, что ее щекочет какой-то озорной дух.

Наверху скрипнула дверь, а следом раздался крик:

– Папа! Мама! Выпало десять футов снега!

Орла хихикнула. Еще одна дверь завизжала на петлях – видимо, Тайко ожидал найти маму в комнате Шоу. Она представила себе, как муж лежит с подушкой на голове – в своей любимой позе во сне.