S-T-I-K-S. Товарищ Резак - Герман Горшенев

– Это нечестно. Он специально, – возмущался Студень.

Все ржали. Громила в майке-тельняшке ВМФ хлопал себя по коленям, изгибаясь от хохота, и выдавливал из себя:

– Собаку на «губу» за враньё! А ещё лучше в суд на неё подай.

Толпа веселящихся вояк гуляй-полем гудела по респектабельным улочкам. Бабы с детьми выползали на развлечение. Собаки бегали кругами, не понимая обстановку. Среди этого веселья я ухитрился прилично набраться. Собаке много не надо, а уже человек десять вспомнили, что собакам, как и людям, нужен живчик. Они считали, что все остальные об этом забыли, и мне по паре глотков плескали в пасть, которую я понимающе открывал.

Глава 4

Пёс. Убийца врагов Родины

Мама. Папа. Интерференция. Большинство букв я приспособился произносить, а вот букву Ф приходилось делать носом, потому что из пасти она у меня пока не получалась. Со словами, начинающимися с этой буквы, проблем нет, ты просто начинаешь с носа. Фреза, фрикцион, фиксатор, Фарадей… А вот если Ф попадается в середине слова, то приходится переходить с горла на нос, имитируя её фырканьем.

Пробую ещё раз. Интерференция. Большой комок соплей и слюней вылетел отовсюду, откуда только можно. Не отвлекаться, собраться. Интерференция! Когда-то должно же получиться? Ничего, я чертежи по десять раз перечерчивал. Интерференция! Когда удаётся остаться одному – тренируюсь говорить. Для себя ещё не решил, как лучше: либо тренировать произношение, либо вовсе не употреблять слов с тяжёлыми буквами (мой словарный запас вполне позволял это делать), либо просто считать разлёт слюней и соплей платой за чистую и грамотную речь.

Дни шли, и меня всё устраивало. Даже пудель перестал приставать со своими играми, и осмеливался нюхать меня только с расстояния. Утром ко мне подошёл Корж и, по традиции, разбудил меня, почесав по рёбрам своим берцем:

– Вставай, Блохастый, хватит дрыхнуть. Ты как не собака, спишь до обеда и у телевизора до полуночи залипаешь. Ехать надо.

Очередной выезд. Я залез в наш «бардак», модифицированный под дальние переезды, с новым мотором от модного грузовика, раза в два мощнее штатного. Полсалона занимали дополнительные баки, обеспечивая тысячи две километров автономного пробега. Древний, как говно мамонта, БРДМ тюнинговали роскошными креслами от дорогущей иномарки, микроволновкой и климат-контролем. Самая современная радиостанция и дополнительные самодельные блоки динамической защиты гармонично дополняли доработки. При входе в машину я чуть было не поздоровался с парнями. Человеческие привычки пёрли на автомате. До сих пор лапы тянулись за столовыми приборами, и взгляд искал туалетную бумагу вместо плоской мягкой поверхности, по которой можно проехаться задом.

Нам надо поменять аккумулятор и дополнить блок в ретрансляторе в паре дней пути отсюда. Обычная прогулка на машине. Я удобно устроился на полу и подвергся очередному нашествию чесальщиков. Вот же люди – домашнее животное не может просто полежать, чтобы его не трогали.

Заночевали на крохотном стабе, где стояло нечто из бетонных блоков и крыши из железобетонных шестиметровых плит. Очень напоминало гараж. После ужина парни с техником пошли спать в это сооружение, а я с Коржом и водителем остался дрыхнуть в машине. Ночью несколько заражённых подошли к нашему броневику и до утра упорно стучали и скребли по броне. Утром, хорошо выспавшись, бойцы гостей пристрелили из пистолета с глушителем. У одного из них выковыряли добычу из головы, остальных даже смотреть не стали. Позавтракали и продолжили наш незамысловатый рейд.

Прибыв на место, все разошлись по периметру, а я последовал за Коржом, стараясь имитировать скрытное перемещение. Мехвод остался в машине, перебравшись к «Корду», установленному в самодельной башне, сваренной из стальных листов, а техник ковырялся в металлическом шкафу.

– Слушай, не могу понять, всё работает, просто питания нет, – бурчал голос в наушнике моего хозяина. – Как специально кто-то портил.

– Тревога! – заорал Корж.

И в это же мгновение большой кусок разгрузки, раскидывая содержимое карманов и лоскутки камуфляжа, разлетелся у него на груди. Его отбросило метра на полтора. Двух других бойцов буквально изрешетило очередями. Били отовсюду. Корд начал стрелять в одну очередь на расплав ствола по небольшой постройке метрах в ста от нас. БРДМ дёрнуло, хлопок дал по ушам, и пулемёт замолчал. Я зубами схватил раненого Коржа за лямку разгрузки и, изогнув спину дугой, дёрнул на себя, и ещё пару раз, пытаясь затащить его за небольшую кучу старых газоблоков, поросших чахлыми травинками. Почти затащил, но одна из пуль, посыпавшихся на нас градом, пробила ему бедро, а другая сорвала наколенник, очевидно повредив сустав внутри. Совсем всё плохо. Сам я убежать смогу, но у меня раненный товарищ без сознания, а взять в лапы автомат не получится. К нам уже шли, кстати. Несколько врагов осторожно приближались, держа автоматы у плеча.

…Мне охотники часто говорили о несчастных случаях при охоте на крупного зверя, и при этом обязательно присутствовало слово «поломал». Видел я это впервые. Кошатина просто появилась из ниоткуда. Пантера ударила передними лапами в середину спины идущего к нам бойца. Голова откинулась и за малым не стукнула по заднице нападавшего, а изо рта вылетел щедрый фонтан крови, описав по воздухе красивую размашистую дугу.

Кошка совсем как котёнок, гоняющийся за батником, перевернулась через спину и зацепила лапами ещё одного, обхватив передними, и ударила задними. Защёлки бронежилета разорвало, и внутренности вместе с кусками амуниции полетели в сторону. Прыжок. Сбила с ног следующего. Скупой удар когтей в область головы завершил еще один жизненный путь. Несколько прыжков в сторону, чтобы уйти от очереди из автомата, и без разгона, с места, сжатой пружиной – рывок и удар. Это всё.

Из здания, вопя, выбежал ещё один, держа в руках собственные кишки. Споткнулся, упал, катаясь во внутренностях и суча ногами. Кошка медленно подошла, внимательно посмотрела вопящему в глаза, который замер от ужаса, но ничего больше делать не стала, а так и бросила его умирать. Направилась ко мне. Корж хрипло дышал. Остатки большой бронзовой плюхи выдавили на керамической пластине вмятину сантиметров в семь. Стальной сердечник торчал наполовину. Это был именно тот бронежилет, который они с Бубликом в больнице с охранника сняли. Те бронежилеты, которые здесь используют, пробило бы наверняка.

У нас спецобъект. Зарплата охранников, может быть, и не очень большая была, но снаряжали их по полной. Оружие и средства индивидуальной защиты у нас были, пожалуй, самые лучшие из тех, которые могут пригодиться в тыловом гарнизоне.