Мэлори - Джош Малерман

– Хотите выпить? У меня есть немного виски. Я как раз искал повод.

– Нет, спасибо, Рон.

– Давайте присядем! Представляете, я держу в доме целых два сиденья. Хотя, может быть, зря.

Он снова тянется к руке Мэлори и натыкается на стопку бумаг.

– Что это у вас?

Голос звучит настороженно.

– Это оставил человек, который ведет перепись.

Если бы Рон немедленно выставил ее за дверь, Мэлори не удивилась бы. Однако он берет ее свободную руку и усаживает на деревянный табурет.

– Рон, вы слышали о поезде? – спрашивает она.

И сама себе кажется сумасшедшей. Какой нелепой, должно быть, представится Рону Хэнди вся эта история. Он-то не выходил за пределы заправки уже много лет.

– Слышал, – неожиданно отвечает он. – Поезд, который идет вслепую.

– Что вы знаете? – поспешно спрашивает Мэлори.

– Позвольте для начала поведать вам, каким образом я о нем узнал. Должен предупредить – я ужасно боюсь. И включу совсем ненадолго – если нам нельзя их видеть, вероятно, слышать тоже не стоит.

Мэлори обхватывает себя за плечи, нащупывает длинные рукава толстовки, вспоминает Анетт. Рыжую Анетт, бегущую с ножом по коридору школы для слепых.

Громко шипит радио. Мэлори вздрагивает. Затем слышен голос диктора:

– …до нашествия я очень это любил!

Рон быстро щелкает выключателем.

– Видите, не так уж я отстал от жизни. На этой самой волне как-то упомянули поезд. А что вызвало ваше любопытство? Не бумаги ли, которые вы держите?

– Да, они.

– Полагаю, вы принесли их сюда, чтобы я прочитал. Соответственно, я должен буду снять повязку…

Мэлори понимает: еще немного – и момент будет упущен. Сейчас Рон объявит, что не намерен ничего читать, и вежливо попросит ее удалиться.

– Там есть список выживших! – быстро говорит она. – По многим штатам, по каждому городу.

– Правда?

– Да, я нашла своих родителей.

– О, Мэлори… – сочувственно произносит Рон, а затем раздается давно забытый звук: бульканье разливаемого по стаканам спиртного. – Возьму на себя смелость утверждать, что выпить вам все же не повредит. Да и мне. Если я собираюсь читать, мне придется снять повязку.

Мэлори никогда раньше не видела Рона Хэнди. Только слышала голос. Она много раз говорила с ним через дверь и заходила в гости. Однако ради собственной безопасности Рон всегда настаивал, чтобы она оставалась в повязке.

Мэлори ощущает тыльной стороной ладони холодное прикосновение – Рон подает ей стакан. Она принимает.

– Ну что? Готовы? – спрашивает Рон.

Голос у него взволнованный. Нервничает. Мэлори тоже. Что она сейчас увидит? Как выглядит Рон Хэнди?

– Рон, вы совсем не обязаны…

– Нет-нет. Я хочу, – возражает Рон.

Мэлори слышит его учащенное дыхание, скрип стула.

– Боже мой! – восклицает Рон Хэнди. – А вы красавица! Я и не знал, что живу рядом с мечтой! – Потом добавляет: – Длинный рукав. В жаркий день. Вы считаете, они могут прикоснуться?

Мэлори снимает повязку. Рон Хэнди крупнее, чем она ожидала. Похож на большого напуганного ребенка. Оба неловко улыбаются.

– Да, – говорит она, – считаю.

– Вы рассказывали о слепой женщине, которая сошла с ума. Все время о ней думаете, да?

– Да…

– Понимаю.

Они какое-то время стоят, уставившись друг на друга. Изучают. У Рона уставшее лицо, в глазах страх. Еще приходит мысль: до нашествия Рон, наверное, был состоятельным человеком.

– Спасибо, что назвали меня красавицей, – улыбается Мэлори. – Я живу с двумя подростками. Мне давно не говорили ничего приятного.

Рон протягивает руку со стаканом, они чокаются.

– Выпьем за дружбу! – произносит Рон. – И за то, чтобы сохранить рассудок, как бы твари ни старались нас его лишить.

Они пьют.

Мэлори изумляется: как же много кругом хлама! Кучи всякой всячины громоздятся от пола до потолка. Радиоприемник. Детская кроватка. Коробки с проводами и инструментами. Одеяла и консервы. Банки с краской, старые журналы и канистры с бензином. Рон стоит рядом с раскладным садовым стулом. На нем спортивная куртка на молнии и шорты.

– Не скажу, что это дом моей мечты. Однако в сложившихся обстоятельствах… Вероятно, я неплохо устроился.

Рон усмехается. Мэлори не в силах выдавить из себя улыбку. Строка «Сэм и Мэри Волш» стоит у нее перед глазами.

Сэм и Мэри Волш.

Надо трогаться сейчас же! Иначе она опоздает, и свой последний вздох родители сделают без нее.

Рон указывает на бумаги.

– Фотографий нет?

В глазах страх. Паника. Того и гляди передумает…

– Нет. Я тоже опасалась фотографий. Здесь записи, диаграммы…

– И? ..

– Много чего, Рон.

Рон кивает. Смотрит прямо в лицо.

– Почему мне так страшно?

Мэлори понимает его чувства. Вот уже десять лет она не испытывала подобного – близости с другим взрослым. Она тронута до слез. Однако не позволяет себе плакать.

Протягивает Рону бумаги.

– Верхний лист – про поезд, – говорит она.

Рон смотрит на пачку бумаг. Делает глоток виски.

– Что ж, от судьбы не уйдешь, – вздыхает он.

– Что? – не понимает Мэлори.

Рон улыбается.

– Сколько ни прячься от нового мира, он все равно тебя достанет. Рано или поздно.

Мэлори думает об утреннем госте. Рон щурится, читает. Изредка кивает.

– Да, по радио говорили – в штате запущен поезд. Ведущий (очевидно, единственный сотрудник радиостанции) говорил, что сам он в поезде не был.

– А что ведущий еще сказал?

– Что это небезопасно.

– Почему?

– Ума не приложу! Может быть, потому что у машиниста завязаны глаза?

Рон выжидающе улыбается. Ждет реакции. Мэлори не в состоянии оценить юмор.

Рон снова принимается за чтение.

– Да, Ленсинг. Хотя, если быть точным, Ист-Ленсинг. Это два разных города, вы в курсе?

– Да, знаю.

Ист-Ленсинг – университетский городок. Там расположен сельскохозяйственный университет.