Отец, молча, достал таблетку, сунув ее под язык.

– Ты, Сергей должен ехать к ней. Она уверена, что Олег не сможет не проговориться и все расскажет, а значит, будет ждать тебя. А будешь медлить, она решит, что они тебе не нужны, здесь и наступит конец всему. Ты, сын, реши, что тебе нужно и не наломай дров больше, чем уже сделал.

Сергей опустил голову на руки, которые лежали на столе и молчал. Новость о том, что Кристина нашлась и ни одна, а с его ребенком под сердцем, взволновала и обрадовала, но обвинения брата в его бездействии были настолько очевидны, что ему хотелось выть от собственной тупости. « Я действительно идиот, мне проще было смириться с мыслью, что она меня бросила, за мои эксперименты, чем признать свой грех и искать ее, надеясь на прощение. Сколько я потерял времени, не живя, а существуя? Примет ли она меня сейчас? Я сам сказал ей о ребенке, но через год. Она забеременела почти сразу и не сказала об этом не из вредности, а просто решила не привязывать меня ребенком, застав с Ларисой. Господи, как мне поступить, чтобы не навредить ей в очередной раз? Я не могу не поехать к ней. Я хочу видеть ее уже сегодня», – думал он, а в груди щемило так, что хотелось кричать.

– Андрей, позвони Юле, узнай, что ей лучше купить, по дороге заедем. Отвезешь меня? – еле слышно спросил он.

– Позвоню, все узнаю и отвезу. Только прошу тебя об одном: не делай и не говори ничего, пока не увидишь ее реакцию на свой приезд. Ей противопоказаны отрицательные эмоции, волнения. Они могут, на этом сроке, очень навредить ребенку. Имей это в виду.

– Ты только успокойся, – говорил отец. – Примет она тебя или нет, дело десятое. Главное, пусть она знает, что ни одна, и ты готов ей помочь. Будь настойчив, но не перегни палку. Найди для нее такие слова, чтобы поверила. Нужна будет машина, позвони. Мы все равно будем беспокоиться, так уж лучше на пару с Андреем здесь.

Кристину разбудил ни звонок домофона, а дверной. Она поднялась с кровати и зашлепала босыми ногами к двери. Повернув ключ в замке, приоткрыла дверь. Она не видела Миронова долгие шесть с половиной месяцев, и столько же мечтала о том, чтобы он позвонил в ее дверь.

– Я знала, что Олег проболтается, но не думала, что так скоро, – сказала она. – Проходи. Ваза на столе, вода в кране, поставь сам цветы. Я плохо соображаю. После встречи с Олегом, задремала. Мне понадобиться минут пять, чтобы окончательно проснуться, – сказала она, проходя к дивану и присаживаясь на него.

Сергей набрал воды в вазу и поставил букет на журнальный столик. Это были ее любимые розовые розы.

– Сережа, давай договоримся: ни каких объяснений с твоей стороны и оправданий, так нам будет проще. Мы с тобою просто расстались на полгода, разъехались, долго не виделись. Пусть это была командировка на Марс, Луну, не важно, а теперь ты вернулся.

– Крис, но нам нужно поговорить, только без эмоций. Если этот разговор тебе неприятен и расстраивает, я прекращу его. Ты теперь не можешь решать только за себя, подумай о малыше, обо мне. Мое сердце никогда не принадлежало другой с тех пор, как мы стали жить вместе. Оно и сейчас принадлежит только тебе, – говорил он, присев рядом с ней на диван и обняв за плечи. – Ты нужна мне, вы – нужны мне.

– Сережа, я беременна и все мои мысли сейчас о ребенке. Я могу оставлять тебя без внимания, заботы и ласки, и настроение часто меняется. Мне противопоказана близость на ближайшие три-четыре месяца. Ты к этому готов? – задала она вопрос и прислонила свою голову ему на грудь.

– Я переживу. Позволь мне только любоваться этим колобком, – положа ей руку на живот, ответил он. – Он еще будет расти? Ой! Крис, он толкается. Тебе не больно? Я никогда не был так близко с беременной женщиной, не знаю как себя с тобой вести.

– Колобком можешь любоваться, я его уже не могу спрятать, – улыбаясь, сказала Кристина. – Поправимся мы еще на килограмм, больше нельзя, иначе я не рожу самостоятельно нашего богатыря. Это он мне сигнал подает, что проголодался. Мы сегодня еще не обедали. Чего ты там привез нам с Данькой?

– Почему Данька? Ты уверена, что будет сын?

– Я знаю, что будет мальчик. Назвала его Даниил, мне надо было как-то к нему обращаться. Но если тебе не нравится, можем придумать другое имя.

– Господи, у меня будет сын! Даниил Сергеевич, Данила, Данька. Крис, я стану впервые отцом в тридцать четыре года. Ты представить себе не можешь, какая это радость. Почему ты мне не сказала о беременности? Ладно, я идиот, но ты умная девочка, могла признаться пусть не сразу, позже, – сказал он, осыпая лицо Кристины поцелуями. – Почему не дала о себе знать?

– Мне очень хотелось, чтобы ты сам захотел меня найти и нашел. Я даже твой номер телефона удалила из «черного» списка. Позвони мне, – попросила она, неуверенная в том, что он сохранил номер ее телефона.

Сергей нашел номер телефона и нажал кнопку вызова. Из динамика телефона Кристины послышалась песня:

« Ты – моя нежность. Ты – мое небо.

За тобой встану, где бы ты не был.

Ты – мое сердце, ты – мое чудо.

Обниму нежно и с тобой буду».

– Это значит, что ты ждала моего звонка, и меня самого? Ты позволяешь мне остаться? – спросил он и, не дожидаясь ответа, крепко поцеловал ее в губы.

– Ждала, очень ждала. Оставайся, если у тебя нет обязательств перед другой женщиной, – ответила Кристина, переводя дыхание после поцелуя. – И с одним условием, я не больна, а ты не нянька. Беременность не болезнь, это мое временное состояние. Относись ко мне нежно, бережно, но без фанатизма. И помни о том, что мои «прелести», как ты говоришь, после родов могут измениться и не вызывать былого восторга. Кормить сына грудью я буду, и мне не важно, какой она станет после этого. Бедра станут шире, а живот уйдет не сразу. Претензий не будет? – спросила Крис, улыбаясь.

– У меня нет ни перед кем обязательств, и я никогда не буду предъявлять тебе претензии, – сказал он, вновь целуя ее. – Я могу позвонить Андрею? Он внизу, в машине, ждет твоего решения, а отец на работе пьет таблетки, – сказал он, набирая брата, а сказав ему пару фраз, отключил телефон.

– Все так болезненно отреагировали на новость, которую вам принес Олег? Я не хотела никого расстраивать, извини.

– Все приняли эту новость с радостью. А волновались только по поводу того, как ты примешь меня и какое решение вынесешь, – сказал он, поднимаясь с дивана и протягивая Кристине руку. – Пойдемте, я буду кормить вас обедом, но для начала обниму. Ты готовишь обеды или питаешься бутербродами? – спросил он, открывая холодильник.

– Там небольшая кастрюлька с гречневым супом, тефтели в судочке. Я освоила немного кулинарное мастерство. Мне нужно было привыкать к роли мамы. Можешь снять пробу вместе с нами. До Розы мне очень далеко, но все вполне съедобно.

– Я привез только фрукты, ягоды и деликатесы. Все свежее. Чего изволите? – спросил Сергей, доставая кастрюлю с супом и убирая, привезенные продукты.

– Оставь ягоду, она будет для нас десертом, а сам налегай на мясное ассорти.

Их разговор продолжался и во время обеда и после. Сергей обошел квартиру и сделал Крис комплимент. Ему действительно было уютно в ней с Крис. Квартира была всего на одну комнату меньше чем у него.

– Ты давно перебралась сюда?

– В конце декабря. Папа настоял на обмене, взял на себя материальные затраты, помог с переездом. Он приезжал вместе с Кэтрин. Мне показалось, что она не только его знакомая, но и подруга. А Новый год мы отмечали здесь с девчонками из группы, все знаковые события «обмывали» здесь. У меня появилось четыре подруги и Вера Павловна. Та самая Вера Павловна, о которой я тебе рассказывала. Она оказывается владелица модного детского магазина, с отделом для будущих мам и новорожденных. Там мы с ней, недели три назад, и встретились, когда я делала покупки для Данилы. Вот, где есть все от пустышек до детской мебели. У меня есть персональная скидка в 30%. Сережа, мне не хочется торопить события, но что ты намерен делать дальше?

– Ты сама позволила мне остаться, и я остаюсь. Буду о вас заботиться. Я столько всего пропустил, прости.

– Тебе завтра на работу. У меня предложение: привези сюда несколько рубашек, брюк, белье, чтобы не заезжать переодеваться к себе домой. Будешь час экономить. Что думаешь?

– Хочешь, я сделаю это прямо сегодня? Одежду для дома тоже захватить?

– Хочу. Бери все. Шкаф у меня большой, места хватит и тебе будет удобнее, и мне целый месяц до родов рядом с тобой будет спокойнее. Только как быть с Розой?

– Роза будет приходить, как раньше, а я буду в обед привозить ее стряпню сюда, так тебе не придется стоять у плиты. Буду сам с тобой обедать. Устрою себе обед ни час, а полтора, компенсируя эти полчаса вечером. Еще неизвестно, как будет себя вести наш наследник, а так мы гарантировано не умрем с голоду, – говорил он шутя. – Так мне ехать? Я возьму такси, заберу у офиса машину, заеду домой, соберу вещи и вернусь, как можно быстрее. Думаю, пары часов мне хватит.

Пока Сергей отсутствовал, Кристина позвонила отцу. Звонок был вне расписания, и отец заволновался, но услышав сказанное, порадовался за дочь.

– Значит, мне не нужно приезжать на рождение внука? – спросил он, как-то огорченно.

– Папа, если вам с Кэтрин позволяют финансы и время, я буду рада видеть вас у себя. Познакомитесь с Мироновыми. Посоветуйся с Кэтрин, и решите сами. В субботу позвоню по скайпу. Целую.

Следующий звонок она сделала Вере Павловне, которая порадовалась за Кристину, узнав о том, что Сергей Миронов ее нашел, и обещала через две недели навестить Крис. « Все-таки я еще кое-что соображаю, и сделала все правильно», – подумала она отключаясь.

Сергей вернулся чуть раньше обещанного времени со своей небольшой дорожной сумкой.

– Принимайте нерадивого отца семейства, – сказал он, ставя сумку у ног. – Роза получила ценные указания с учетом нашего с тобой положения. Сказал все, как есть. Мне показалось, что она приняла эту новость с радостью. Крис, давай мы подадим заявление в загс?

– Зачем? Разве нам с тобой важен штамп в паспорте? Ребенка ты можешь регистрировать от своего имени, я возражать не буду. Мы не возвращаемся больше к этому разговору месяца три-четыре.

День закончился, а Кристина так и не решила для себя, где на ночлег устроить Сергея. Ее радовало, что он объявился. И между собой они общались так, как будто расстались совсем недавно, и не было полугодичной разлуки. И то, что Сергей принял аргументы ее нынешнего состояния. Но это слова, а как быть с «природой»? Если она и хотела, то ни близости, а просто нежных объятий. « А как быть с ним?», – спрашивала она себя.

– Крис, у нас есть подушка и белье? – спросил Сергей. – Я устроюсь на диване.

– Ложись рядом, я не кусаюсь и половина кровати свободна. Ты все также чутко спишь? – спросила она. – Я, раз – два, за ночь прогуливаюсь в туалет. Не волнуйся и не теряй меня.

Она вошла в спальню после душа в короткой сорочке, которая едва прикрывала ее бедра и живот.

– Колобок, колобок, я тебя съем, – ласково проговорил он, положа ей руку на живот, и ощущая под ладонью сына.

– Не ешь меня, я тебе песенку спою, колыбельную. Спи, – сказала Кристина шутливо и повернулась на бок.

Он обнял ее, и она почувствовала его возбуждение. «Природа, – подумала она и вспомнила слова Ларисы. – Объясню ему все завтра, а сегодня сделаю так, как смогу». Она завела свою руку за спину и положила ее чуть ниже живота Сергея.

– Не беспокойся, сейчас все пройдет. Спи, – сказал он, чуть отодвинувшись от нее.

– Иди ко мне. Не волнуйся, сын под надежной защитой. Есть некоторые неудобства, но, думаю, ты с ними справишься, – сказала Кристина.