– Смотря, когда документы отправят в суд. Теперь только он может признать Вас живым и ныне здравствующим. Если бы они не поторопись признать Вас погибшим, все можно было отыграть назад. Но я думаю, тянуть они не будут. Они и так облажались со всех сторон по полной программе. Протокол опознания ваши родственники не подписали, экспертизу они не проводили. Пошли по короткому пути и уперлись в тупик. Пусть теперь разгребают. Могила Степанова есть, а вот Вашей нет. Кристина Викторовна не позволила оставить табличку на кресте с Вашим именем, и речей прощальных на кладбище не было. « Вы можете меня считать сумасшедшей, но не смейте говорить о моем муже в прошедшем времени. Сергей Александрович жив, рано вы его хороните», – сказала она людям. Их на похороны пришло человек 30-40. Все видели вашу жену впервые. Одни посчитали ее невменяемой от горя, другие, мягко говоря, вообще нездоровой. Заминка вышла с венками, пока кто-то не сообразил снять ленты и возложить их неизвестному. Хорошая у Вас жена, Сергей Александрович. Среди молодых, такие женщины, как она, редкость. Чтобы начать поиски, ждала только момента, когда Олег придет в себя. Он один мог подтвердить или опровергнуть ее сомнения. После разговора с ним, мы уже не сомневались в четвертом человеке, но и не были уверены в том, что Вы живы. Хотели все сделать сами, но она нас опередила. « Я должна пройти его путь сама», – сказала она так, как отрезала. Это не судьба, Сергей Александрович, это Вам Божий подарок, – сказал Немцов. – Вы поправляйтесь. Документы мы восстановим и с обстрелом разберемся. С помощью полиции, найдем семью Ивана Тихонова. Пусть они решают, где будет его могила. У меня к Вам один вопрос, который не дает мне покоя: где находился ваш телефон, который вы выбросили в посадке?

– В заднем кармане брюк. Его как будто разломили пополам, – ответил Сергей.

– На нем следы металла, точнее след от пули. Она разломила его пополам. Сим-карту и карту памяти я передал вашей жене, а аппарат сами купите новый, когда придете в норму.

Сергей оделся и обулся с помощью Немцова и на коляске они добрались до машины. Пока Немцов оплачивал пребывание и лечение Сергея Миронова в больнице, Кристина сидела на пороге открытой машины напротив мужа, устроившегося в коляске. Они смотрели друг на друга с любовью, держась за руки, и молчали.

– У меня в багажнике есть тонкий плед и маленькая подушка, так на всякий случай прихватил. Сейчас мы соорудим удобное для Вас ложе и вперед, – сказал Немцов, открывая багажник.

– Запасливый Вы, Анатолий Андреевич, но нам бы поесть не мешало. Время обедать, выздоравливающего пациента кормить. Давайте к ресторану. Мясо с кровью ему нельзя, а вот тарелочку жидкого супчика можно, – говорила радостно Кристина, обнимая сидящего в коляске мужа за плечи. – Будет ему разминка перед домашней едой.

К обеду они покинули Калугу. Всю дорогу Миронов и Немцов вновь и вновь прокручивали варианты случившегося. Сергей был уверен, что проект в Алексине был вне конкуренции, а тендер был формальностью. Кристина не вступала в разговор. Она вообще плохо понимала, о чем речь, но подсознательно искала причину трагедии, опираясь на сюжеты из фильмов. Она часто, до рождения Даниила, смотрела фильмы перед сном. Любовные романы для нее были запретной темой, и она сосредоточилась на детективах.

– Анатолий Андреевич, мне мысль одна в голову пришла, а с аналитикой у меня слабо. А что, если их хотели убрать и сделать это просто подальше от города, а поездка была хорошим поводом? Перевели стрелки на провинцию. О поездке знали многие, а вот кто знал о маршруте? Эта версия правдоподобна? И еще. Мне не дают покоя акции. После того, как их разделил Александр Николаевич, их стало у тебя, Сережа, и Андрея по 25%, у Олега 15. А у кого остальные 35? Пусть их будет даже десять человек, Любой из них, обладатель минимального пакета, приобретя у вдовы или вдов от 25% до 40% становиться держателем контрольного пакета. А купить их можно путем угроз, шантажа. Как вам такая картина?

– Вы знаете, Кристина Викторовна, а ведь обе версии имеют место быть. Над первой я тоже подумывал, а вот до второй не додумался. Спасибо. А откуда такие мысли? Как они родились?

– От страха. Я очень боюсь. Я боюсь за себя, за нашу семью. Не найдете злодеев, попытка может повториться. В другом месте, другим способом, но от задуманного они теперь не отступятся. Переждут время и повторят задуманное. Детективов насмотрелась. Теперь примеряю их к нашей с Вами ситуации. Мы не знаем, кто они, что предпримут и когда, но уверены в том, что попытки будут. Теперь, как в игре, кто первым успеет.

– Не переживайте. Я постараюсь Вас не разочаровать. Ребята уже работают.

В то время, когда машина с двумя пассажирами и водителем проехали километров 50, в доме Мироновых Юля разговаривала с Александром Николаевичем.

– Папа, Кристина через пару часов будет дома.

– Значит, дочка, она нашла моего сына, а ей никто не верил, даже я. Сергей жив?

– Жив, папа, она везет его с собой. Он после больницы, но опасности для жизни нет. Ты только не волнуйся. Много эмоций, даже положительных, тоже вредно. Тебе таблетку дать?

– Не надо, дочка. Расскажи, все что знаешь, – попросил он, вытирая рукой непрошеную слезу.

– Он покинул машину до взрыва и скатился под откос. Кто-то еще был в машине, поэтому и решили, что Сергей. Он сам больше суток выбирался, пока его случайно не нашли. Потом реанимация, где он провел неделю, там его Кристина и нашла.

– Что же ей придало уверенности, что муж жив?

– Кольцо не давало ей покоя. Обручальное кольцо с пальца Сергея трудно было снять, а на пострадавших кистях его кольца не было. Потом она переговорила с Олегом. И он, и Сергей ехали на заднем сидении, а тела нашли впереди. Это все что я знаю. Она у нас молодец, я бы так не смогла. Она ни минуты не сомневалась в том, что ее муж жив. Мы тебе не говорили, но она не позволила, ни речей, ни таблички на кладбище с его именем. Люди были в шоке, многие посчитали ее нездоровой. Похороны и поминки состоялись, но говорили только о Володе.

– Кто с ней ездил? Кто-то из компании?

– Немцов. Он сам просил Андрея его отправить, хотя Крис согласна была на любого оперативника с машиной.

– Комнату им приготовили?

– Все сделали еще утром. Валентина Петровна приготовила обед, сейчас над ужином колдует. Детей я накормила.

– Поможешь мне дойти до гостиной? Залежался я что-то, пора возвращаться к активной жизни. Внуки где?

– Данька спит, Санька с Соней в гостиной. На улице сегодня жарко.

Долгожданная машина прибыла в три часа после полудня. «Ты, Андреевич, отдыхай до понедельника, заслужил, – сказал Миронов старший Немцову. – Спасибо, дружище, за помощь». Были объятия, слезы радости и «посиделки» в гостиной. Больше всех радости Сергею доставил сынишка. Он самостоятельно притопал к отцу, севшему на диван, и уткнулся ему в колени со словом «папа». Валентина Петровна накрыла стол к ужину, не забыв предложить Сергею легкий перекус. Ужинали, дождавшись с работы Андрея. Он и рассказал, что по офису уже гуляет новость о том, что главный босс нашелся живой, хотя не совсем здоровый, и что нашла его жена, которая так «некрасиво» поступила на кладбище.

– Сам рассказал? – спросил Сергей брата.

– Нет! Это Андреевич поспешил отчитаться за командировку и приехал в офис сразу, как только оставил твою персону дома. Ему скажешь спасибо. Так что, Серега, зализывай раны быстрее, а Олег, дармоед, в понедельник на работу. Всем остальным теперь пусть занимается полиция.

– Отец, скажи тост, – попросил Сергей.

– Я скажу. Мне есть, что сказать. Поскольку в нашей большой компании, три мужика немощны, я желаю всем быстрее встать на ноги и поберечь наших женщин. Они того заслужили. Особенное спасибо Крис. Отцовский поклон вам, дочери мои. За вас!

За столом царило оживление. Все были рады, что страшные дни позади, что все живы и скоро поправятся, а испытания на прочность всеми пройдены. Кристина позвонила Вере Павловне и пригласила в гости, продиктовав ей нынешний адрес проживания.

После ужина, глава семейства вместе с сыновьями обсуждали последние события в кабинете. Каждый высказывал свою точку зрения на случившееся, свои предположения и догадки. Кристина, укладывающая сыны спать, слышала, как они спорят. Оставив дверь в свою комнату приоткрытой, вышла на кухню и налила себе чай.

– Баталии еще не закончились? – спросила она Олега, который пришел на кухню и принес поднос с пустыми кофейными чашками.

– Воюем пока. Тебе чего не спиться? Отдыхай, ты заслужила.

– А ты не догадываешься? Долго не сидите. Брата пожалейте, он еще очень слаб, – попросила она и вернулась в комнату.

Андрей прикатил коляску с Сергеем через полчаса.

– Принимай Кристина мужа.

– Вези Андрей его превосходительство ближе к душевой, там его трон дожидается, – сказала она. – Будем душ принимать. Раны затянулись. После водной процедуры мы их обработаем. Пора ему за десять дней помыться. Раздевайтесь больной.

Сергей уселся на пластиковый садовый стул, а жена поливала его из душа, смывая раз за разом мыльную пену. Накинула большое полотенце ему на спину и осторожно вытирала волосы на голове, а он уткнулся ей головой в грудь и млел от водных процедур.

– Ты, заросший щетиной, выглядишь очень брутально, хотя исхудал основательно. Через день рацион разнообразим, а порции увеличим. Откормим, вылечим, будешь лучше, чем раньше. Сейчас ты похож на ежика.

– Того самого, который случайно попал под КамАЗ?

– Нет, ежика, который заблудился в тумане. Мультфильм есть такой. Сережка, Сережа: слышишь? В твоем имени есть слово «еж».

– Скажи еще раз.

– Сережка, Сережка. Любимый мой, Сереженька!

– Ты знаешь, о чем я сейчас думаю? – спросил он жену.

– Знаю.

– Откуда? Чувствуешь? – задал он вопрос и улыбнулся.

– Нет. На этот раз вижу, – ответила жена и тоже улыбнулась.

– И что будем делать? – вопросительно посмотрел Сергей на жену.

– Доктор, на этот счет, рекомендаций и ограничений не давал. Видимо, решил, что мы сами решим эти проблемы. Я даже думаю, что с этим недугом, хотя он и не по моему основному профилю, я справлюсь, – сказала жена, лукаво глядя на мужа.

Она сняла с себя, местами влажный, халат, под которым не было белья, и присела на колени мужа, угадав точное место посадки. Сергей издал звук, больше напоминающий стон, и оба на секунду замерли, пока тело Кристины не пришло в движение. Свет под прикрытыми веками погас, желание уступило место страсти, а страсть поглотила обоих. Все пережитое супругами за девять дней напоминало о том, что нужно жить и любить, как в последний раз…

– Крис, я тебя люблю, – говорил Сергей, обнимая жену и слыша, как часто бьется ее сердце. – Ты перестала меня стесняться?

– Нет. Я просто стала немного взрослее и мудрее.

– Это было очень здорово. Мне очень помогла твоя терапия. Ее нельзя включить в лист назначения? Скажем, три раза в день перед едой. Я наберусь сил быстрее.

– Ты потеряешь последние силы, если не ляжешь в кровать. У нас с тобой еще санитарная обработка. Поднимайся, я помогу, это твое « здорово», до сих пор делает мои ноги ватными.

Пока Кристина обрабатывала его раны, Сергей думал о жене. То, что произошло в душе, было так несвойственно для нее, и стало приятной неожиданностью. Его Кристина, если когда и была инициатором, то только на словах, а теперь от слов она перешла к делу. Но больше всего его радовало и поражало то, что он узнал о жене за дни своего отсутствия. Сопоставив все услышанное от отца, Анатолия Андреевича, Юли и брата, он восхищался своей женой, и теперь был уверен в том, что: «Крис меня, действительно, чувствует. Она провожала меня с чувством тревоги. Чувствовала, что мне плохо, но я жив. Она ради меня оставила на время Данилу, чтобы заняться поиском. Она искала и нашла меня. Андреевич прав, она – это дар Божий. Господи, спасибо тебе! Я, взрослый мужик 35 лет от роду, молю тебя: дай ей здоровья. Остальное я дам ей сам. Она будет счастливой, я тебе обещаю».

– Ты что там шепчешь? Я почти закончила свою работу.

– Молюсь, Крис. Молюсь за тебя, за себя, за сына.

– Ты сам крещеный?