Они не только перестали привозить Егора, но и перестали звонить. Именно в это время Виктория случайно и встретила Данилова. « Почему я себя чувствую виноватой перед Виктором? Пусть у них в семье не так все безоблачно, как хотят представить, мне нет до этого дела. Раз живут, значит, это их устраивает. Почему я вообще приняла эту дружбу? Я не думала, что все эти годы, поздравления и подарки были направлены на искупление вины, а не дружеские. Виктор очень мне помог, когда не стало дедушки. Потом эта ночь. Неужели моя ревность к нему и сыграли со мной эту злую шутку, а если еще учесть проснувшуюся навязчивою идею, получили «секс в ночном городе», – думала Вика. – Сказать, что я не разборчива в связях, будет большим комплиментом для меня. Мои связи за десять лет – это два мужчины. Но в последний год, я переплюнула девять предыдущих лет. Я не хочу сейчас не видеть, не думать ни об одном, ни о другом. С одним совершила большую глупость, перед вторым чувствую себя виноватой, а им обоим нет до меня дела. Почему я любила Лешу Данилова? Не знаю. Он ничего не сделал для меня хорошего, о чем бы можно вспомнить. А Грачев? Его нельзя было не полюбить. Я относилась первое время к нему сдержано. Я с Виктором начинала новую, неизвестную мне жизнь, не знала чего от нее можно ожидать. Я и влюбилась в него потому, что он был будто добрым волшебником в моей такой «затраханой» жизни. Он был против моей работы, предоставил возможность окончить учебу, не особо напрягаясь. При этом баловал меня сверх меры. Потом у меня проснулся к нему интерес. Он относился ко мне с нежностью, но никогда не говорил о любви. Может все дело во мне? Ведь у меня есть свои недостатки, и нет никаких особых способностей или достоинств. Так, умею и знаю всего понемногу. Возможно я обаятельная и привлекательная, но этого мало, таких людей, как я большинство. Может, нужно терпимее относиться к людским порокам? Неужели все дело в моем ослином упрямстве? Приняв решение, я его не меняю, хотя вовсе не уверена в его правильности. Почему Виктор заговорил о своей любви шесть лет спустя? Любовь ли это, или все же жалось, как утверждает Лиза? Мне стоит забыть их, причем обоих сразу и, как можно, быстрее. Это самобичевание не приведет ни к чему хорошему. Займусь работой, чтобы не оставалось лишнего часа, для размышлений о превратностях своей судьбы и мыслей о посыпании головы пеплом».

Новый две тысячи двенадцатый год Виктория встретила на дежурстве. Виктор поздравил ей накануне. Они не созванивались месяца четыре, после ее «ультиматума». Проспавшая полдня, она сидела в кресле перед экраном телевизора, созерцая праздничный концерт и поедая мандарины. Искусственная елка, украшенная конфетами в ярких фантиках, мигала лампочками гирлянд, а в квартире стоял запах мандарин. Вечером, часов в шесть, раздался звонок. На пороге квартиры стояли Виктор и Егор.

– Привет! С Новым годом, – сказал отец.

– С Новым годом, – повторил за ним сын. – Вика, я за тобой скучал, – добавил он, переступая порог квартиры. – Мы к тебе с подарками.

– Мы же, вроде, поздравили друг друга с наступающим, – говорила Вика, обнимая Егора. – Слушай, а ты, парень, подрос.

– Было поздравление с наступающим, теперь с наступившим. Мы пройдем?

– Проходите, – сказала она, помогая Егору раздеться. – Только кормить мне вас не чем. Нет ничего праздничного, а вот подарок от Деда Мороза у меня для тебя, Егорка, есть.

– Ты не готовилась к празднику? Это что-то новое.

– Я утром сменилась с дежурства. Извини.

– Это ты нас извини. Мы не голодны, а весь десерт, сладости и шампанское у нас с собой. Ты не против маленького банкета?

– Егор точно не голоден?

– Он точно не голоден, но от конфет не откажется, как и от фруктов.

– Егор, подарок под елкой. Доставай осторожно, не опрокинь ее саму, – говорила Вика мальчику, которому исполнилось четыре с половиной года. – Помочь?

– Я сам, – ответил тот, удобно усаживаясь на ковре. – Круто. Она с сиреной и мигалкой, как настоящая скорая помощь. Я буду здесь играть.

– Мы с папой на кухне. Будет скучно, приходи к нам, – сказала она Егору и вернулась к его отцу. – Наливай и рассказывай, с чем связан ваш визит.

– Захотели тебя увидеть и поговорить, – разбирая пакет, ответил Виктор.

– О чем пойдет разговор? – доставая бокалы, спросила Вика.

– О нас с тобой. Я хочу видеть тебя чаще, быть с тобой. Ты мне нужна, – говорил он, глядя на Вику.

– А ты меня спросил: хочу ли этого я? Витя, нет никаких нас. Есть ты и твоя семья, а есть я. Я знаю, что в вашей семье не все в порядке, но я не стану этим пользоваться. Конечно, мне хочется иметь семью и быть любимой, но это не наш с тобой случай, – говорила она, принимая бокал с шампанским. – Быть даже самой желанной наложницей в твоем гареме – это может и честь, но не факт.

– Значит то, что было в поселке, в этой квартире в день твоего рождения, для тебя ничего не значат? Я тебе стал неприятен?

– Откровенно? – спросила Вика, делая глоток шампанского. – Они значили очень многое, до нашей, скажем мягко, ссоры. Наша странная дружба, длившаяся пять лет, как бы закончилась. Прошло четыре месяца со дня моего рождения и девять после случившегося в поселке. Ты только сейчас понял, что хочешь меня видеть и быть со мной чаще? Насколько чаще? Я, Витя, что, запасной аэродром, на который можно приземлиться в плохую погоду? Кто я для тебя? Как быстро пройдет твой интерес?

– Я не хочу давить на тебя, я хочу, чтобы ты сама приняла решение быть со мной, но ты этого не делаешь. Почему ты ни разу не проявила инициативу и не позвала меня? Чего ты боишься?

– Мне поздно чего-то бояться, – с грустью ответила Вика.

– Звони мне, и я буду приезжать в любое время, когда ты захочешь меня видеть. Я мог бы приезжать сам без приглашения, но боюсь все испортить своим нетерпением. Ты думаешь, я не могу уйти от Лизы? Сам развод может и затянется, но это формальность. Мы с ней перестали понимать друг друга, а чувств и не было никогда. Давай начнем с простого общения. Я тебя не тороплю. Мы просто будем приезжать к тебе с Егором в гости. Можно? Или у тебя кто-то есть?

– Нет у меня никого, а приезжать вы можете в выходной.

– Вот и договорились. Держи, это тебе в честь Нового года и в знак нашего примирения, – сказал он, протягивая ей коробочку с кольцом. – Не говори ничего. Просто прими и все. Давай до дна за перемирие.

Вика, допив шампанское, открыла коробочку и надела кольцо на палец. Оно мало того, что было очень оригинальным, оказалось и по размеру.

– Зови Егора, я сделаю его любимый коктейль и посидим за столом все вместе.

Грачевы покинули квартиру в начале девятого вечера. Виктория, дежурившая с четвертого на пятое января, вернувшись с работы, навела порядок в квартире и даже приготовила обед в первый раз в этом году. Она собиралась в магазин, купить что-нибудь вкусного к празднику Рождества, когда раздался звонок. Лиза, не здороваясь, прошла в квартиру, обошла ее и, не снимая шубы, прошла в кухню, присела на кухонный табурет и с вызовом посмотрела на хозяйку квартиры.

– Где он? – спросила она, глядя на Вику. – Ты решила стать его любовницей?

– И тебе доброго дня. Ты о Викторе? Тебе лучше знать, где может быть твой муж. Не нужно устраивать здесь театр, играя ревнивую жену, – говорила Вика, присаживаясь к столу.

– Я знаю, он был у тебя, – уже миролюбиво сказала Лиза.

– Они были с Егором, и ты об этом прекрасно осведомлена. Ты зачем пришла? Искать его в моей квартире? Считай, что нашла и что дальше? Чем ты мне можешь помешать, если я даже стану его любовницей? Что ты можешь сделать?

– Ничего. Извини. Глупо оправдывать свои проступки чужими грехами. Я ищу причину, чтобы затянуть, а не ускорить развод. Это нужно для дела, а не для того, чтобы сохранить то, чего нет. Мы с ним никогда не были семьей. Да, мы жили вместе, но каждый для себя. Я знаю, как ты к нему относишься и мне тебя жаль. Наш брак держался на бизнесе, а что будет между вами. Виктор не изменился с тех пор, как вы с ним расстались, он просто повзрослел. Мне нет разницы, с кем и как он проводит время. Пусть это будешь ты, но развод он получит не раньше чем через год.

– Зачем тебе это? Ты хочешь его разорить? Лишить бизнеса? Вы не можете решить все мирно?

– У меня мозгов не хватит, чтобы разорить его, но кое-что и я смогу. Мирно, говоришь? Это теперь не так просто. Кому я буду нужна без денег через два-три года? Нет! Он получит развод на моих условиях.

– А ведь ты ошибаешься. Я не готова броситься ему на шею. Живите вы, как хотите. Разводитесь, сходитесь, выходите замуж вторично, для меня это мало что меняет. Жалеть меня не стоит. Меня есть, кому пожалеть и утешить, – сменила Вика тему разговора. – Ты же нашла себе, почему я не могла это сделать? Да, я не афиширую своих отношений, но это не значит, что их нет. Виктор не единственный мужчина в нашем городе.

– Это хорошо, что ты поумнела. Когда-то это должно было произойти. Он женат? – с интересом спросила Лиза.

– Он холост и очень молод, но не альфонс. Это его подарок к Новому году, – сказала Вика, показывая кольцо на своем пальце.

– Очень красивое, необычное и дорогое, хотя и выглядит так, как ты любишь: скромно и неброско. Я за тебя могу порадоваться?

– Время покажет. Я замуж за него не собираюсь, – говорила Вика, вставая из-за стола. – Почему, ради сына, вам с Виктором не решить все вопросы без споров, вас что-то же шесть лет связывало? Извини, что я лезу не в свое дело.

– Ты многого не знаешь, как в прочем и он. Развод наш дело решенное. Извини за вторжение. Это ты подарила Егору машину? Он с ней не расстается, – говорила Лиза, направляясь к выходу.

– Ты опять за свое? Чего спрашиваешь, если точно знаешь? Я погорячилась, когда запретила вам привозить его к себе. У вас отличный парень, хотя и капризный.

Проводив Лизу, Вика посетила супермаркет, пройдясь пешком туда и обратно. Она испытывала легкое чувство разочарования. Зная Лизу ни первый год, она сразу догадалась о причине ее визита. Лиза не искала мужа, она хотела сообщить Вике, что Виктора нет дома, тем самым убедить ее в его похождениях. Вернувшись из магазина в квартиру, разобрала и разложила покупки, и позвонила Виктору, уже не сомневаясь в правильности своего решения.

– Привет! У меня с визитом была твоя жена. Искала тебя.

– Зачем? Она прекрасно знает, что мы с Егором у родителей. Она тебя обидела или расстроила? – спросил он участливо.

– Нет. Она подтолкнула меня к очень безумной мысли. Ты знаешь, что сегодня Рождество? Ты не мог бы приехать?

– Прямо сейчас, пока ты не передумала? – задал он вопрос.

– Прямо сейчас, – ответила Виктория и прервала связь.

Виктор приехал минут через сорок.

– Извини, пробки. Здесь рождественский обед, с любовью приготовленный Оксаной, – снимая верхнюю одежду и протягивая пакет Вике, говорил он.

– И как ты объяснил «обед на вынос»?

– Ничего я не объяснял. Попросил завернуть мою порцию с собой, – отвечал он, следуя за Викой в кухню. – Время обедать. Ты не находишь?

– Будем обедать! Проходи, гость дорогой, в кухню.

Был праздничный обед под красное вино и был страстный вечер, без разговоров, под тихую музыку. Виктор, с согласия Вики, остался на ночь, позвонил родителям, попросив присмотреть за Егором в его отсутствие. Утром расставаясь, они договорились встретиться через два часа в развлекательном центре. Виктория приехала чуть раньше и встретила своих подруг, в компании трех молодых людей. Они собирались играть в боулинг, пригласив Вику с собой. Взглянув на часы, она согласилась и позвонила Виктору, передав свои координаты. Минут сорок они сбивали кегли, когда, после очередной победы, молодой человек по имени Максим, подхватил Вику на руки и закружил. Вика заметила Виктора, который стоял у стены и хлопал в ладоши. Потом он развернулся и ушел. «Это называется: «Был бы повод или причина», – подумала Вика, направляясь следом за ним, простившись с подругами и новыми знакомыми.

– Где Егор? – спросила она, подойдя ближе. – Что не так, Вить? Если ты намерен ревновать, то я оправдываться не буду, не в чем.

– Егор в игровой комнате, а ты зря оставила своих друзей. Мы погуляем вдвоем, – говорил он, не глядя на Вику.

– Ты действительно заболел ревностью? Прошли не более трех часов, как мы с тобой расстались. Да, ради Бога! Поверь мне, одиночество намного лучше, чем плохая компания. Прощай! – сказала Вика, направляясь к выходу. «Мне не хватало только необоснованной ревности», – думала она, садясь в машину.

Виктор не звонил неделю, а потом Виктория внесла его номер в черный список. Они оба вели себя, как дети, осознавая это. Через две недели Виктор приехал к ней на работу с букетом.

– Ты не даешь мне возможности извиниться: телефон мой блокируешь, двери не открываешь. Может, все же выслушаешь? – протягивая ей цветы, – спросил он.

– Захочешь поговорить, у тебя будет возможность сделать это восьмого марта или десятого июля. Встречи чаще трех раз в год, а тем более близость, тебе противопоказаны. Добавить мне нечего. Цветы я от тебя не возьму. Извини, – сказала она, разворачиваясь и поднимаясь в отделение. «Глупо, не спорю, но это лучше, чем каждый раз оправдываться. Он мне не доверяет, он и не знает, что такое доверие», – убеждала она себя.