Анна Орехова: Стамбул. Подслушанное убийство

Моей сестре.

Стамбул – отличный вариант. Осталось сделать загранпаспорт.

Глава 1. Привет, Стамбул

Рекламные баннеры авиакомпаний лукавят, заявляя: «Полтора часа и ты в Стамбуле!» До тех пор, пока не изобретут телепорт, потребуется часов пять, не меньше. Конечно, это тоже недолго по сравнению с тремя сутками на поезде до Омска или семью – до Владивостока, однако комфорт обладает удивительным свойством: стоит разок попробовать что-то лучшее, и вчерашнее «хорошо» превращается в сегодняшнее «терпимо».

Путешествие из Краснодара в Стамбул начинается с дороги до аэропорта. Ночью пробок нет, и это огромный плюс, а вот то, что таксистам обычно плевать на ограничение скорости – несомненно, минус.

В аэропорту минут сорок уйдёт на стандартные процедуры: сдать багаж, пройти контроль безопасности, паспортный контроль. Естественно, везде очереди, без них всего удовольствия от процесса не получишь. Затем поскучать в зале ожидания, ещё раз показать паспорт и посадочный талон, поизнывать от духоты в автобусе, злясь на опаздывающих пассажиров и мысленно умоляя бережливого водителя включить кондиционер. В самолёте потоптаться в проходе, в поисках своего места, и наконец устроиться в кресле у иллюминатора.

Потом отсчитать те самые полтора часа, пятьдесят минут из которых уйдёт на взлёт, набор высоты, снижение и посадку. А потом снова: контроль, багаж, постоять тут, подождать там…

Если бы всё это происходило днём, Ника отыскала бы что-то приятное в каждом этапе: понаблюдала бы через панорамные окна за самолётами на взлётной полосе; насладилась бы приятным холодком кондиционеров; улыбнулась бы забавному акценту визового офицера, поздоровавшегося на русском, но в четыре утра хотелось лишь поскорее добраться до подушки в заранее забронированном отеле и хотя бы ненадолго отключиться.

После третьей попытки разобрать, что спрашивает офицер (английский с турецким акцентом – та ещё тарабарщина), Ника виновато улыбнулась и отодвинула волосы, демонстрируя слуховой аппарат.

Офицер в извиняющемся жесте приложил ладони к груди.

– Sorry, I didn’t notice!^[1]

Эту реплику Ника разобрала без проблем и понимающе улыбнулась. Ясное дело, не заметил – пышная причёска со своей функцией справлялась. За прошедший год кудри отросли достаточно, чтобы скрыть небольшие устройства за ушами. Даже коричневый цвет слуховых аппаратов Ника выбирала максимально приближённым к оттенку волос – если уж маскировать, то по полной.

Получив визовый штамп в паспорт, она прошла по указателям к лентам транспортёра, забрала чемодан, поудобней перехватила сумку с ноутбуком, пересекла зелёный таможенный коридор и довольно улыбнулась. Ну привет, Стамбул – город, который раньше служил лишь транзитом и в котором ближайшие две недели ей предстоит прокачивать навыки маркетолога, чтобы порадовать шефа сертификатом с международным знаком качества, а себя – долгожданным повышением до начальника отдела.

Но это будет завтра, сегодня задача максимум – добраться до отеля и хоть немного поспать. Она заранее посмотрела ролики на «Ютубе», почитала заметки блогеров, знала, что понадобятся наличные, и потому, сняв с карточки триста лир в ближайшем банкомате, уверенным шагом вышла из здания аэропорта.

После кондиционированной прохлады загазованная парковка казалась особенно душной. Со всех сторон шумели машины, жёлтые такси двигались одно за другим, ослепляли фарами и гудели, призывая к порядку водителей, останавливающихся посреди дороги. Самое интересное, что стоило одному нарушителю отъехать, как его место тут же занимал другой – тот, который только что яростнее всех сигналил.

Нагруженные чемоданами пешеходы сновали туда-сюда, рассаживались в такси, переходили дорогу; встречающие с табличками в руках высматривали в толпе своих гостей. Шум, гам, всеобщая суета – и всё это глубокой ночью. Какой же хаос тут творится днём?

Ника перешла дорогу и направилась к стоянке автобусов, которая, если верить советчикам в интернете, находилась чуть поодаль. Конечно, самый простой способ добраться в центр – взять такси, но это, во-первых, дороже, а во-вторых, когда имелся выбор, Ника отдавала предпочтение общественному транспорту.

Странное дело, автобусы её не пугали, но каждая поездка на машине превращалась в испытание. Всему виной авария, случившаяся больше года назад, страх сгладился, уже не парализовывал, не вызывал панику, но полностью избавиться от него Ника так и не сумела.

Она и сейчас с содроганием думала, что после поездки на автобусе всё-таки возьмёт такси, иначе придётся самой искать отель, а ночью в незнакомом городе – это не такая простая задача. Но одно дело – минут двадцать покататься по центру, совсем другое – добираться по трассе полтора часа.

Ника издалека увидела нужный автобус с надписью «Havabus». Заплатила водителю двадцать лир, сдала чемодан в багажный отсек, сумку с ноутбуком устроила на верхней полке, после чего заняла кресло почти в самом конце салона. Кондиционер дул с такой силой, что волосы развевались, пришлось подкрутить колёсико, закрывая заслонку.

– Тут не занято? – В проходе остановилась стройная брюнетка в коротких джинсовых шортах и с большим рюкзаком за спиной.

Говорила она по-русски, что в общем-то неудивительно, Турция – излюбленное направление у туристов из стран бывшего СНГ.

– Не занято.

Брюнетка втиснула рюкзак на верхнюю полку, села рядом и улыбнулась.

– Ты же тоже в «Айшель»? На курсы Creative World?

– Откуда ты…

– Видела твою фотку в инете, подумала, ты же маркетолог, а тут такое событие.

– Понятно.

Дальше можно было не спрашивать. Интересно, это когда-нибудь закончится? Прошло больше года с тех пор, как Ника опустилась на самое дно, но последствия той аварии, похоже, будут преследовать вечно.

– Я тебя ещё на улице узнала, но задержалась водички купить. Хорошо, что мы встретились, теперь точно не заблужусь, да и… – Брюнетка многозначительно приподняла брови и понизила голос: – Турки, сама понимаешь. Страшновато одной.

Ника подумала, что с такой внешностью в принципе передвигаться в одиночку страшно. Этой красотке не помешала бы парочка охранников-амбалов, ну или хотя бы перцовый баллончик. Фигура подтянутая, лицо кукольное, по-другому не скажешь: огромные глаза, длиннющие ресницы, пухлые губки, аккуратный нос. Причёска – вроде обычное каре, но волосок к волоску, пряди ровные, идеально гладкие, блестящие. И это после ночного перелёта!

– Ой, я сейчас!

Брюнетка встала, заглянула на верхнюю полку, потормошила сумки.

– Вот, держи. – Она протянула Нике бутылочку и снова плюхнулась рядом. – После самолёта надо много пить. Да и вообще итьлеезно, иначе метаболизм сломается, не заметишь, как бока отрастут. Меня перед полётом аставилиоду вылить, но я-то знаю, что в самолёте вода бесплатная, меня тётя Лиза предупредила. Так вот, я стюардессу риаза рызывала, а она, как специально, приносила вот такусенькие стаканчики! Говорю, налейте сразу в бутылку, чтобы я вас не дёргала. Нет, говорит, не положено. А мне уже ыдноёвать, но куда деваться? Пить надо.

Эту тираду брюнетка выдала на одном дыхании, успев продемонстрировать размер стаканчиков, которые, судя по всему, были не больше рюмки, и воображаемые бока, которые отрастут, если «сломается метаболизм».

– Я Света, кстати, неятно нанакомиться.

Ника с удовольствием отметила, что поняла почти всё, а что не расслышала – додумала из контекста. Прогресс налицо, во-первых, новые слуховые аппараты работали гораздо лучше предыдущих: не идеально, стопроцентный звук возможен лишь в рекламных брошюрах, но, по крайней мере, теперь она неплохо разбирала речь даже в шумной обстановке. Во-вторых, ежедневные уроки чтения по губам не прошли даром. Ещё полгода назад разговор с незнакомцем превращался в пытку, сейчас же при должной концентрации можно было более-менее сносно общаться. Одна беда – нужно постоянно следить за губами собеседника, иначе разборчивость речи снижается.

– Я Ника. Мне тоже приятно познакомиться.

Вскоре водитель закрыл дверь, и автобус мягко выехал с парковки. Кондиционер заработал ещё сильнее, пришлось снова подкрутить колёсико.

– Ничего себе, как холодно. – Света поёжилась и тоже прикрутила кондиционер.

За окном мелькали огни фонарных столбов и фары встречных автомобилей. Ника прислонила голову к окну, спать хотелось невыносимо, но лучше потерпеть, иначе проедешь свою остановку, как потом ориентироваться?

– Знаешь, я один раз тонаариюлала.

Ника не сразу сообразила, что Света снова что-то рассказывает.

– Извини, что?

– Ой, я наверное, слишком быстро говорю?

– Есть немного.

– Ага, вот и тётя Анжела аноянноорчит, что я болтушка. Но я постараюсь помедленнее. И нужно громче, да?

– Не нужно. Я скажу, если что.

За последние полгода Ника уже привыкла к таким вопросам. Многие собеседники далеко не сразу замечали её «особенность», слуховые аппараты под волосами не видно, но Света явно знала о тугоухости, наверняка прочитала в интернете. Спасибо журналистам, которые не стесняясь лезли в личную жизнь и так же не стесняясь выставляли её на всеобщее обозрение.

– Говорю, я тоже как-то раз в аварию попала. Потом елыйесяц за руль не садилась, боялась. Но меня утьтерли, испугалась просто. А тебе так досталось, даже не представляю.

Ника стиснула зубы, только разговоров по душам не хватало. Приехала, называется, в Стамбул, где краснодарские сайты никто не читает. И вот, пожалуйста, первая встречная уже знает о ней больше, чем хотелось бы.

– А того убийцу так и не нашли? – не отставала Света.

– Не нашли, – буркнула Ника, отворачиваясь к окну.

Ещё год назад в смерти хирурга обвиняли её, Ника сумела отстоять невиновность только благодаря папе с его огромным адвокатским опытом. Потом шумиха улеглась, Ника пришла в себя, встала на ноги, но отставший было кошмар нагнал и ударил снова. Журналисты каким-то образом прознали, что следователь возбудил дело, заподозрив убийство. Вот только на этот раз Нику никто ни в чём не обвинял.

Версия, что хирург наглотался таблеток и в полубредовом состоянии угодил под колёса её автомобиля, осталась в прошлом. Теперь следователь полагал, что его отравили. Плохо соображая, несчастный помчался домой и оказался на дороге в то самое время, когда ехала Ника.

Клеймо «убила по неосторожности» сменилось ярлыком «потерпевшая». Пресса снова мусолила это дело. Теперь все знали, чем та авария обернулась для Ники, и знали, что ублюдок, ответственный за её увечье, бродит на свободе.

– Ты не думай, я занаой специально не следила, – пробормотала Света. – Просто читала кое-что.

– Я так и поняла.

«Четвёртая степень тугоухости» встречалась в статьях, пожалуй, чаще, чем имя погибшего хирурга. И, как следствие, рекой потекли сообщения, слова сочувствия и подбадривающие смайлы.

Даже бывший начальник, уволивший Нику, когда её подозревали в непредумышленном убийстве, прислал сообщение и пригласил на встречу. Всю ночь она не спала, думая, что ответить, если ей предложат вернуться в рекламное агентство.

Ника скучала по креативным задачам, коллегам-профессионалам, с которыми эти задачи можно обсудить, и, что скрывать, по достойной зарплате. Но у неё уже была работа. Роман Валентинович, нынешний шеф, поддержал её, когда мир в одночасье рухнул. Никто не хотел нанимать тугоухого маркетолога с громкой историей, только директор «Царской трапезы» предложил ей должность. Так что ради этой компании Ника готова была свернуть горы. Вот и нервничала перед встречей с бывшим начальником, гадая, сумеет ли совмещать.

Как выяснилось, переживала напрасно.