Директор «Тарантула» извинился за увольнение, оправдываясь тем, что не знал про её тугоухость, в противном случае никогда бы так не поступил. Потом объяснил, что не может пригласить её обратно, потому как прежнее место занято, а новых вакансий нет. Однако заявил, что очень хочет поддержать Нику и поэтому предлагает ей взаимовыгодную сделку: она приводит в его агентство «Царскую трапезу», он в благодарность перечисляет «приятный бонус».

Тогда всё встало на свои места. Раньше «Царская трапеза» сотрудничала с «Тарантулом» и обеспечивала хорошие бюджеты. Вот бывший начальник и решил воспользоваться знакомством с Никой, чтобы вернуть крупного клиента. Надо же, какой внимательный, предложил «приятный бонус»! Нике была противна одна только мысль о подобной сделке.

Так что от предложения она отказалась. Но директор «Тарантула» не отступал, настаивая, что «Трапезе» всё равно нужно искать рекламное агентство, что штатный маркетолог – это замечательно, но в одиночку все задачи не потянуть. Ника не спорила, потому как и сама это прекрасно понимала. Она работала за пятерых и всё равно ничего не успевала. Но правда была ещё и в том, что директор «Царской трапезы» ни при каких условиях не стал бы работать с «Тарантулом». У Романа Валентиновича на этот счёт имелись стойкие принципы: не давать второй шанс исполнителю, который подводил в прошлом. «Тарантул» лимит доверия исчерпал, подставив «Трапезу» во время выставки в Барселоне, и Роман Валентинович навсегда вычеркнул это рекламное агентство из списка потенциальных подрядчиков.

Ника отказалась от предложения и собиралась уходить, когда бывший начальник в сердцах заявил, что месть ей ещё аукнется. Мол, в рекламном бизнесе все друг друга знают, и уж он-то постарается, чтобы ее, Нику, больше ни в одно агентство не взяли.

Оказывается, всё это время он полагал, что Ника намеренно увела у него «Царскую трапезу», отомстив таким образом за увольнение. Откровенно говоря, пару раз она задумывалась, что неплохо бы ему насолить, вот только на реализацию подобных затей не было ни сил, ни времени. Какая, к чёрту, месть, когда все мысли заняты поиском работы и выплатой очередного платежа по ипотеке!

В общем, расстались они далеко не друзьями. Ника расстроилась, но вовсе не из-за угроз и недопонимания, с чем с чем, а с подпорченной репутацией она уже справлялась. Дело было в другом: она всего на мгновение представила, что снова будет работать в рекламном агентстве, и эта мысль здорово окрыляла. Оказалось, зря себя раззадорила. Пора было избавиться от дурацкой привычки заглядываться на звёзды. В конце концов с её инвалидностью наличие хоть какой-то работы – уже радость!

Вон сколько на форумах историй о том, как коллеги по несчастью годами живут на одно лишь пособие. Годами! А она, имея постоянную зарплату, мечтала о чём-то большем. В тот день Ника твёрдо решила принять своё положение и довольствоваться тем, что есть. Лучше крепко вцепиться в синицу, чудом оказавшуюся в руке, чем любоваться пресловутым журавлём в небе.

Как выяснилось, решение было на сто процентов правильным. Сразу после новогодних каникул шеф вызвал её к себе и сообщил, что компанию ждёт реструктуризация: запуск розничных продаж, расширение производства и самое главное – создание собственного отдела маркетинга!

«Вероничка Семённа, милая, понятно, что отделом должны руководить вы. Я не сомневаюсь, что вы отличный маркетолог, но повышение квалификации не помешает. Я тут подобрал интересные курсы…»

Так Ника попала на учёбу в Creative World. Все расходы оплатила «Царская трапеза», от Ники требовалось лишь учиться: пять месяцев теории, постоянного недосыпа и домашних заданий. Приходилось совмещать маркетинговые курсы с курсами иностранного языка, ведь Creative World присылали лекции на английском. Спасибо, что с субтитрами, но всё равно было тяжко.

Ника смотрела видеоролики, читала талмуды с теорией, искала дополнительную информацию в интернете и наконец подошла к финальной точке – две недели практики в Стамбуле, сдача экзамена и получение долгожданного сертификата. Страшно было до чёртиков. Ника боялась, что не потянет: она на русском-то не всегда понимала, а тут лекции и практика на английском. Никаких субтитров и на паузу не поставишь.

Но если всё получится, шеф повысит её до начальника отдела и даст зелёный свет на формирование собственной команды.

При одной только мысли об этом по коже бегали мурашки. Что, если шеф её переоценил? Да, она неплохо справлялась с должностью маркетолога, но не сказать, что планка была такой уж высокой. Теперь же придётся руководить целым отделом! Это не только работа с персоналом, это встречи с подрядчиками, совещания, командировки – возможно ли всё это со слуховыми аппаратами? Осилит ли она такую нагрузку?

Ника знала одно: от подобных возможностей не отказываются. Главное – закончить учёбу и привезти шефу сертификат, дальше видно будет.

– Я читала, что у Creative World жёсткий отбор, – вывела её из раздумий Света. – Пофиг, что уже столько рениличились и денег отвалили кучу, надо ещё свою квалификацию подтвердить. Так что придётся попотеть. Мама вечно ворчит, что я нииво не мею…

Дальнейшая тирада слилась в неразборчивую кашу – Света уткнулась в телефон, а потому следить за её губами не получалось. Что-то про маму, папу и тётю Анжелу. То ли кто-то с кем-то поссорился, то ли, наоборот, помирился. Но это было не важно, а потому Ника кивала из вежливости, делая вид, что понимает.

Она тоже читала про жёсткий отбор и про то, что Creative World не разбрасываются сертификатами. Как ни крути, окончание курсов практически гарантировало трудоустройство в крупные международные компании, знак качества Creative World ценился мировым сообществом. Света права, придётся попотеть, но Ника и не планировала расслабляться.

– Лекции у них, конечно, тот ещё вынос мозга. – Света наконец убрала телефон и посмотрела на Нику. Теперь её болтовня стала вполне внятной. – Честно говоря, на всю теорию меня не хватило, но тут доучусь. Папа рассчитывает, что вернусь и организую у него крутую рекламу.

– Ты работаешь на отца?

– Ой, не знаю, да, наверное.

Ника недоверчиво хмыкнула: темнит попутчица. Можно где-то работать или не работать, но не знать, работаешь или нет – это странно.

– Он просто ещё не определился. – Света зевнула. – Сначала отправил меня учиться на программиста. Я пять лет проторчала в универе, принесла ему диплом, но какой из меня рарамист? Папа говорит, ничего, авноотыт. Устроил меня к себе в отдел к айтишникам, дал аинетутер, говорит, работай. Ну я работала. Полгода там проторчала, а толку? Научилась только винду переустанавливать и принтеры подключать.

– И он назначил тебя маркетологом?

– Ой, если бы! В универ он меня отправил. Снова. Говорит, иди в институт туризма, небось будешь у меня в отеле администратором работать. Ну я пошла. Отучилась, воа инела апе диплом. На этот раз экономиста. А оназывается, решил аквапарк под Сочи строить. Я из Сочи, кстати. Ты ж из Краснодара?

Ника кивнула.

– Ну так вот, сториноапарк, а мне говорит, может, рекламой займёшься? А я как раз у Леди Катрин увидела инфу про эти курсы.

– У кого?

– Ну, у Катрин. Блогер, у неё ник в инсте Леди Катрин. Не знаешь, что ли?

Ника покачала головой. Она хоть и работала в сфере маркетинга, но не успевала следить за блогерами, которых каждый день становилось на несколько десятков больше.

– Ну ты даёшь! – Света достала телефон, потыкала в экран. – Леди Катрин, у неё в соцсетях чтилион подписчиков, а на «Ютубе» вообще за два миллиона. Вот смотри. – Она протянула Нике телефон. Рыжеволосая красотка на фотках смотрелась весьма эффектно. – Она такая клёвая, я у неё на трёх марафонах была. Два по идеальной фигуре, один по продвижению в инсте. Я, правда, ойрофиль забросила, но ничего, вернусь, как время будет. Так вот, Катрин ещё зимой про эти курсы рассказывала, и папа как раз решил меня в рекламу отправить. Всё сошлось!

– Подожди. – Ника вернула Свете телефон. – Как это зимой? На курсы же принимали маркетологов с опытом работы от четырёх лет.

Света заговорщически подмигнула.

– Ну, я и отработала четыре года. У папы в отеле.

– Понятно.

Creative World готовили управленцев в сфере маркетинга и допускали к учёбе только опытных специалистов, но, оказывается, при желании любые правила можно обойти.

Автобус выехал на ярко освещённый мост. Небо уже светлело, внизу мелькали огоньки кораблей и паромов. Азиатская часть Стамбула осталась позади, впереди башенками минаретов светилась европейская.

– Ой, красивый какой город, – вздохнула Света. – Ты раньше тут бывала?

Ника покачала головой, и Света принялась рассказывать, что в Стамбуле тоже впервые, хотя в курортной Турции отдыхает каждый год. Какая у них еда! Какой кофе! Море, аквапарки, сервис – если за пределы отеля не выходить, всё супер. Но папа её одну не пускает, только с мамой или тётей Анжелой, потому что «турки, сама знаешь».

Ника догадывалась, что скрывается за этой фразой, но опасения Светы не разделяла. В былые времена, когда не приходилось растягивать бюджет от зарплаты до аванса, она тоже любила выбраться в Анталию или Кемер, не раз отправлялась на экскурсии и спокойно гуляла по окрестностям. Никаких проблем! Да и с чего бы? Таких отзывчивых и гостеприимных людей, как турки, ещё поискать. Всегда дорогу подскажут, поинтересуются, как дела, предложат чай или кофе.

Света болтала о вкуснейших турецких апельсинах и гранатах, которым сочинские в подмётки не годятся, а автобус тем временем остановился на площади «Такси́м».

– Ой, выходим, что ли? – удивилась Света.

– Да, приехали.

Они вышли из автобуса. Дул приятный ветерок, прохожих почти не было, предрассветное небо розовело, испепеляя ночь и приветствуя утро. Вдоль тротуара стояли жёлтые такси.

Ника заняла небольшую очередь у багажного отсека, а Света, закинув на спину рюкзак, отправилась к таксистам узнать, сколько стоит дорога до хостела «Айшель».

– Один хотел тридцать лир, – сообщила она, вернувшись. Ника как раз забрала свой чемодан. – Но с другим я за двадцатку договорилась. Едем?

– Едем.

Улыбчивый водитель помог им погрузить сумки в багажник, после чего приветливо распахнул заднюю дверь. Ника заглянула в салон и стиснула зубы.

«Всё в порядке. Водитель опытный, машина хорошая, ехать недолго», – это давно уже стало собственной успокоительной мантрой. Без неё Ника застыла бы, не решаясь даже приблизиться к автомобилю. Света обошла её и протиснулась в салон. Ника сглотнула и заняла своё место.

Вроде ничего, нормально: голова не кружится, в глазах не темнеет. Правда, ноги дрожат, но когда сегодня добиралась в аэропорт из дома, было так же. Нестрашно, трясущиеся коленки – не беда.

Таксист выехал с парковки и улыбнулся в зеркало заднего вида.

– Welcome to Istan… – он запнулся, увидев, что Ника пристёгивает ремень, и повторил, уже менее радостно: – Welcome to Istanbul^[2].

И почему водители принимают банальные меры предосторожности на свой счёт? Парень, который вёз Нику из дома в аэропорт, тоже расстроился, когда она пристегнулась. После чего заявил, что в городе без ремня безопаснее. А потом принялся приводить в пример аварии, участники которых выжили благодаря тому, что не пристегнулись. Ника тогда незаметно отключила слуховые аппараты и сосредоточилась на собственной мантре: «Всё в порядке. Водитель опытный, машина хорошая, ехать недолго». Какой смысл объяснять таксисту, что подобными разговорами он только делает хуже?

Она и сама могла привести пример. Один-единственный, но испытанный на собственной шкуре. Та авария забрала у неё слишком много, и неизвестно, какими ещё потерями обернулась, если бы Ника не пристегнула ремень.