Мне нужно было обдумать это, ноги сами понесли меня в сад, где я могла побыть одна. Там я принялась мерить шагами дорожки между цветами и деревьями. Я провела там час или два, может, больше, бродила, не в силах собраться с мыслями, пока не заметила маленького зверька, прыгнувшего в траве.

…Мышь?… Интересно, удастся ли мне приманить ее, как учил Эдвин?

Я опустилась на землю и стала подзывать кроху, представляя, что она слышит и понимает меня, как бы тихо я ни говорила.

Мышка опасливо поглядывала на меня из травы, но я продолжала уговаривать ее подойти, и в конце концов она согласилась. Суетливо подбежала к моей руке и обнюхала пальцы.

– Что бы ты на моем месте сделала, маленькая мышка? – спросила я, поднимая на уровень глаз ладонь, куда забрался зверек. – А?…

Мышка смотрела на меня, навострив уши, а потом принялась умываться. Ее мои проблемы ничуть не трогали. Я больше кота, чего еще можно хотеть в этой жизни?

– Хотя, кого я спрашиваю? Ты бы с радостью убежала в поле и жила бы там со своим мышем, не думая ни о каких замковых котах…

Я опустила руку на землю, и мышка побежала по своим делам, а я осталась сидеть, провожая ее взглядом и жалея о том, что не могу отправиться следом.

Я принцесса и должна думать о чем-то большем, чем собственное счастье, не так ли? Отец прав, Томас стал бы прекрасным королем. Он умен, справедлив и тверд в своих решениях, под его правлением королевство будет процветать. К тому же, Томас был для меня надежным другом и опорой в трудные времена…

Когда я встретила его человеком, я была еще девочкой, едва понимавшей саму себя, но события этого года заставили меня повзрослеть, и теперь я точно знала, кто я такая и чего хочу. Отчасти я все же стала той принцессой, которая готова забыть о своих фантазиях и провести жизнь в заботах о королевстве. Такая девушка не могла мечтать о лучшем спутнике, чем Томас.

Однако я хотела не только заботиться о своей стране, восседая на троне: теперь я собиралась изменить мир, и это желание требовало намного большего, чем возможности, которые давали титул и власть.

Разговор с отцом показал мне, что это будет намного сложнее, чем все, с чем я до сих пор сталкивалась. Если даже он не верил в меня, чего можно было ожидать от остальных? Однако, прислушиваясь к себе, вспоминая этот разговор, я все тверже понимала, что действительно готова отстаивать свои идеи. Как принцесса или даже в иной роли, если отец лишит меня своего благословления на престол. Пока я верю в свои идеи, никто не заставит меня отступиться от них.

С этими мыслями я поднялась с земли и отправилась обратно во дворец, точно зная, что буду делать дальше.

Следующие пару дней я пыталась найти возможность поговорить с Эдвином, но никак не получалось остаться с ним один на один. В свободное время они с Томасом не разлучались, а застать колдуна днем было почти невозможно: он находился в своем доме.

Томас, напротив, искал моего общества. Он несколько раз за день заходил ко мне поболтать о министерских делах, хотя говорил так, будто на самом деле хотел обсудить что-то другое, но не решался. Я чувствовала это, однако не спешила выводить его на откровенный разговор. В глубине души я боялась, что отец говорил с ним о своих надеждах, и теперь Томас ждал от меня объяснений.

Настал последний день перед моим совершеннолетием. Больше откладывать было нельзя, но, как назло, с самого утра меня закрутило водоворотом предпраздничной суеты. Во всем нужно было мое мнение: какие шторы, какие закуски, какая музыка… мне было настолько все равно, что даже платье я выбрала наугад. Если завтра оно мне не понравиться, чего будет стоить подправить кружева иллюзиями?… Напитки, танцы, как и кого рассадить! При том, что всю неделю я уделяла подготовке по несколько часов, в последний день оказались тысячи нерешенных вопросов.

Наконец, толпа управляющих ослабила хватку, и я смогла уйти, сославшись на голод. Они дали мне час, и я направилась прямиком в комнату братьев, надеясь, что сегодня Эдвин не улетел небо знает куда.

Когда я вошла, колдун копался в своих вещах, которыми успел обзавестись за месяцы жизни во дворце. Я поблагодарила проведение, что сегодня ему приспичило прибраться.

– О, Одри, – равнодушно бросил он через плечо. – Томаса тут нет, так что…

– Ты что, собираешь вещи? – спросила я, подойдя ближе.

– Да… знаешь, выбираю, что бы завтра надеть на твою церемонию, – сухо сообщил он, выпрямляясь, но избегая смотреть на меня.

– Я думаю, что ты не выбираешь, что надеть, – я заметила почти заполненный походный мешок, и еще несколько уже закрытых. – Думаю, ты хочешь сбежать.

– От тебя ничто не скроется, – монотонно проговорил он, скрещивая руки на груди и отходя к окну. Странная птичья привычка: в моменты тревог Эдвина всегда тянуло к воздуху.

Не подавая виду, я взяла одну из его рубашек и принялась аккуратно ее складывать.

– Ты уходишь… а как же наши занятия? – спросила я, чувствуя неприятное оцепенение в груди.

– Ты знаешь достаточно, маленькая принцесса, – произнес он, прекрасно понимая, как ранят меня эти слова. Он знал, как горячо я хотела научиться настоящим заклинаниям, и теперь впервые прямо отказывал мне в этом. Возможно, он надеялся, что это заставит меня уйти, и ему удастся избежать прощания. Возможно, он каким-то образом знал об опасениях отца, о его решении, что я должна выйти замуж за Томаса?

– Так значит, тебе все известно? – я вздернула бровь.

– Я не слепой, Одри, – раздраженно сказал он и снова уставился в окно. – Мне нечего здесь делать.

– Эдвин, посмотри на меня.

Он нехотя повернулся.

– Я хочу, чтобы ты остался.

– И зачем мне это? – его лицо стало еще мрачнее.

– Ну, думаю, одну причину я смогу отыскать, – сказала я.

Он с жадностью ждал моих слов, и я не смогла упустить возможность отплатить ему за все его издевки.

– Мисс Энке рассчитывает на фейерверк, который ты обещал, и она очень расстроится, если его не будет, – сказала я, улыбаясь как можно более наивно. – Останься на церемонию, а потом сможешь уйти, всего день и ты снова окажешься в своем любимом лесу…

Эдвин поморщился, его плечи опустились, и я рассмеялась над его обреченным видом.

Шагнув к нему, я привстала на цыпочки и поцеловала его, пока он не успел опомниться.

– На самом деле есть еще одна причина, чтобы остаться, – тихо сказала я, чуть отстраняясь и заглядывая ему в глаза. Они сияли, словно отполированное золото. – Говорят, местная принцесса влюбилась в колдуна, который чуть не захватил королевство…

Эдвин молчал несколько секунд, разглядывая меня.

– Знаешь, Одри, никогда не верь слухам, – медленно проговорил он, бережно поднимая меня над полом и усаживая на подоконник перед собой. – Они как правило обманчивы.

Его лицо сохраняло бесстрастное выражение, но я чувствовала, как дрожит между нами воздух. Нет, я не ошибалась…

– Неужели обманчивы? – я положила руки ему за шею и склонила голову, улыбаясь.

– Точно, – он кивнул со всей серьезностью, заботливо гладя мои плечи. – Я расскажу тебе другую историю.

Он тронул мой подбородок, но не приближался.

– На самом деле это колдун потерял голову от девушки, гулявшей по его лесу. Испугавшись, что она предпочтет другого, он отправился за ней в замок. Так уж вышло, она оказалась принцессой.

– О… – я вскинула брови.

– Так оно и было, – он кивнул. – Но, когда он узнал ее, он понял, что обладать ей будет недостаточно. Он захотел, чтобы она выбрала его.

– И стал учить ее магии? – предположила я. Эдвин кивнул.

– Но чем больше проходило времени, тем яснее колдун понимал, что принцессе не место в его лесном убежище. А ему не место во дворце.

Эдвин смотрел на меня, не отводя печального взгляда. Он взял мои руки и убрал со своих плеч, сжав их в теплых ладонях.

– Послушай меня внимательно, Одри, – сказал он. – Однажды я уже пыталась вернуться в королевскую семью, и это кончилось тем, что меня едва не убили. Отец узнал меня, я был одного лица с его любимым сыном и единственным наследником, но это не помешало ему отдать приказ страже. Без колебаний. Ты не я, но вокруг твоего отца множество влиятельных людей, для которых собственная безопасность всегда будет намного важнее его мнения, твоей жизни и вообще чего угодно. Нет сил опаснее чем человеческих страх. Если мы останемся во дворце вместе, нам придется нелегко, а жертвы, которые повлечет за собой это решение, могут оказаться намного больше, чем ты предполагаешь.

– Эдвин, я готова уйти с тобой, если у нас не получится, – сказала я, твердо глядя ему в глаза.

И мои слова были правдой: как бы велика ни была моя любовь к отцу, роль принцессы не делала меня той, кто я есть. Я могла защищать Подлунные земли и без титула, но магия и то, что стояло за ней… без этого меня уже не существовало. И я скорее готова была сбежать в ночи, чем назвать на завтрашней церемонии другого мужчину.

После моих слов он, наконец, понял, насколько я была уверена в своих чувствах. Я выбрала его и могла отказаться от прежней жизни, чтобы уйти с ним, чего же больше?

– Тебе так хочется быть королевой? – спросил он, крепко сжимая мои руки в своих и раздумывая над моими словами.

– Я должна попробовать этот путь, – ответила я, кивнув. – Я хочу помочь своей стране стать сильнее. Но я не смогу сделать этого без тебя.

Он склонил голову, испытующе рассматривая меня.

– Я не лучший кандидат в короли, Одри.

– Ты станешь защитником Подлунных земель, – проговорив это, я тронула пальцами его щеку, поворачивая к себе. – И ночным кошмаром наших врагов.

Глаза Эдвина засияли, словно водовороты магических искр. Я нашла верные слова.

Он изучал мои губы, а потом, наконец, наклонился, чтобы поцеловать меня. Его поцелуй был крепче и чувственнее, чем мой. Одной рукой он обхватил мое лицо, направляя, а другой держал за спину, прижимая к себе. Я замерла, наслаждаясь моментов, а немного спустя осмелилась ответить, не подозревая какую бурю вызовут мои неумелые попытки.

Одвин взялся за обучение с той же страстью, с какой учил меня магии, и его напор не оставлял сомнений: он ждал намного дольше, чем я думала, и не собирался отпускать меня раньше, чем сполна вознаградит свое ожидание. Я знала, что выбираю отнюдь не агнца, но ко многому оказалась не подготовлена… Одвин оставил меня только тогда, когда я, обессилив, уже готова была сдаться ему, наплевав на правила.

– Но-но, моя принцесса, официальная помолвка только завтра, держи себя в руках! – проговорил он, приложив палец к моим губам. Его черты расплывались перед глазами, мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы опомниться.

Я убрала сбившуюся на лоб прядь обратно в прическу, затем вернула руки на плечи Одвина.

Так нас и застал Томас. Он вошел почти бесшумно, но в комнате было так тихо, что мы сразу его услышали.

– Одри, Эдвин, – поздоровался он, сохраняя лицо беспристрастным. – Я рад, что наконец-то нашел вас обоих.

Я опустила глаза, а Эдвин, напротив, глядел на брата прямо, его распирала гордость.

– Если ты хочешь поздравить нас со второй помолвкой, то не стесняйся, – подбодрил он Томаса. – Одри наконец-то признала, что я лучшее, что случилось в ее жизни.

– Боюсь, братец, она невольно призналась в этом половине дворца еще месяцы назад, и за ее рассудок всерьез опасаются, – он взглянул на меня. – Я давно хотел сказать тебе, но не мог найти подходящего момента. Теперь я вижу, что откладывать нельзя.

– О чем ты говоришь? – обеспокоенно спросила я, соскальзывая с подоконника на пол.

– Многие считают, что Эдвин околдовал тебя и ты находишься под действием заклятья. Готовится заговор. Тебе не позволят взойти на престол, неважно, объявишь ты Эдвина своим будущим супругом или нет. Они думают, ты полностью под его влиянием.