Цокая суставчатыми «ногами» из закалённой стали, Книжник спустился с возвышения, с которого приветствовал посетителей. «Ног» было то ли десять, то ли двенадцать: из-за постоянного мельтешения Роланд не мог сосчитать точное их количество. Собственные ноги Мантреда (равно как и большая часть его человеческого тела) остались в безымянной пещере, в которую Книжник забрался, чтобы проверить правдивость старой легенды.

– Всё также собираешь слухи? Времена идут. Всё меняется. Но что-то остается неизменным.

– Когда-то я уже поменялся. На мой взгляд, чересчур сильно, – книжник зашёлся булькающим смехом, и бывшего герцога передёрнуло от вида вздрагивающих и болтающихся органов в прозрачных колбах. – Если говорить серьезно, то… Информация – единственное, для чего я живу. Мой досуг. Мой хлеб. Моя любовь.

– Тогда не буду тебя мучить. Да, всё правда. Род ди Спатаров отныне в числе отступников. Франческо ди Сангвинаро вот-вот получит права на мой родовой удел, а Дальциан Багрянорукий обратит меня в безмозглую тварь. Это мои спутники, – Роланд указал на стоявших у входа в зал Беатрикс и Козмо. – Всё, что осталось от моего воинства.

– Точнее, это те, кто пошёл за тобой, – Мантред ещё раз громко булькнул. – Ты поставил на карту всё, ди Спатар. Это не может не вызывать восхищения.

– Восхищение восхищением, но мне нужна твоя помощь. За тобой должок, не забыл?

Отмеченный Морольфаном изобразил скорбную гримасу на одутловатом лице.

– О, я помню о том, чем тебе обязан каждый день. Да что там: каждую минуту. Вспоминаю всякий раз, когда приходит время откачать дерьмо из питающих трубок. Или залить питательный бульон в ёмкости, где сохраняются мои кишки и прочий ливер.

– Альтернатива была бы лучше? – Роланд вопросительно поднял брови, и Мантред, смутившись, помотал головой.

– Нет. Конечно же, нет. Даже такое… существование лучше небытия. Что ж, Роланд ди Спатар. Долги надо отдавать. Я помогу тебе.

Механические паучьи ноги снова зацокали по каменным плитам. Добравшись до дальнего конца зала, Мантред Книжник завозился с массивной резной панелью. Мгновение спустя раздался громкий щелчок, заскрипели давным-давно не смазываемые шестерни. Центральное возвышение раздалось в стороны, а на его место поднялась странная конструкция. Издали она напоминала обеденный стол, к поверхности которого тянулись трубки и провода, а под ней лязгали и крутились цепные передачи вместе со сложными системами противовесов.

– Прошу вас подойти, мои… друзья, – в последнем слове слышалась едва заметная ирония. – Это надо видеть.

Вблизи «обеденный стол» оказался механической картой Брунре. Роланд отыскал владения Спатаров и сумел бегло отследить свой собственный путь от далёкого Тултубаша до стен Санкто ди Песто.

– Принцип прост. Это – уменьшенная модель нашего мира. Если точнее – то уменьшенная модель Старого Света, ну да суть не в этом. Любое возмущение в существующей системе можно отразить здесь. Приход крылатого гостя из Обетованного – достаточно серьёзное нарушение существующего миропорядка, верно? – Мантред в очередной раз весело забулькал. – А раз так… Накладываем векторы сил, учитываем основные узлы противодействия, не забыть учесть допустимые отклонения и…

Книжник замолчал, затем дёрнул несколько рычагов на боку конструкции. Снова что-то заскрипело, грохнуло… по поверхности карты побежали ярко-голубые молнии и запахло какой-то алхимической дрянью. Миг – и металлическая пластина, изображавшая территорию Вольных Кантонов и Святую Область, замерцала дрожащим багровым светом.

– Вот, собственно, и всё. Ангел находится где-то там.

– Территория в несколько сотен миль вдоль и поперек? Да ты издеваешься! – Беатрикс не сумела удержать эмоции. – Чем ты нам помог? Все и без того знают, что ангел упал где-то на севере!

– Я сузил область поисков. Точно так же я помогал и буду помогать остальным охотникам, – Мантред обиженно поджал тонкие губы. – Это – наука. А наука далеко не всегда может дать исчерпывающий ответ. В установке используется принцип возмущения тонких потоков, а это довольно грубый способ. Есть ещё вариант с использованием принципа сродства, но… У меня нет ничего, что могло бы иметь сродство с ангелом.

– Зато это есть у меня, – с этими словами Роланд надавил на потайную пластину, расположенную на рукояти копеша. Щелчок – и рукоять раскрылась, явив миру…

– Невероятно! – сдержать эмоции Книжник не сумел. – Перо ангела! Но… Откуда?

Роланд пожал плечами.

– Кое-кто из ангелов отозвался на призыв смертных. А ди Спатары когда-то сражались с посланцами Небес лицом к лицу. Так что там с принципом сродства, а, Мантред?

Роланд стоял, прижавшись к холодному камню глухой стены, как никогда остро ощущая свою беспомощность. Копеш, верный копеш, который столько раз проливал кровь во славу Владыки Дальциана, казался ныне бесполезной и глупой игрушкой. Ибо сейчас воителю противостоял тот, кто прошёл весь путь служения Багрянорукому.

Отец.

Демоническое обличье старого герцога внушало трепет: треугольная морда с саблевидными клыками была увенчана тяжелой короной из острых рогов, тело – чёрная чешуя природной брони, когтистые лапы перевиты канатами мускулов. И плащ из сложенных крыльев за спиной.

Шансов не было. Никто из смертных не мог даже надеяться одолеть перерождённого.

– На что ты рассчитывал, сын? – голос Корнелия звучал погребальным колоколом. – Ты втоптал в прах величие нашего дома. Сбежал, как побитый пёс. Погнался за тенью, за мороком! Стоило ли оно того, сын?

Старый герцог шагнул вперёд, и Роланд неуклюже взмахнул копешем.

– Не подходи!

В горящих багряным пламенем глазах отразилось нечто, отдалённо похожее на удивление.

– Ты хочешь сражаться? Со мной? После того, как отказался от своей сути?

– Моя суть – это то, чем я являюсь сейчас. То, от чего я отказался… Путь в бездну. Путь к тому, чтобы обратиться в чудовище, в монстра!

Князь-демон расхохотался.

– О, да! Я – чудовище. А ты, очевидно, святой подвижник? Раскрой глаза, сын! Мир изменился. Изменился три сотни лет назад. В нём давным-давно действуют новые законы. А всё потому, что один Большой Ханжа, который тысячелетиями вдалбливал в наши головы свои дурацкие заповеди, в решающий момент решил, что мир не достоин помощи.

– Разве это имеет отношение ко мне? Или к тебе? Ты убил мою мать и ещё сотню людей, которые служили тебе. Это и есть твоя суть?

– А твоя, сын? Ты жил по тем самым заповедям? «Не убий». «Не возжелай». «Не что-то там ещё». Вспомни. Прочувствуй. И задай себе вопрос: превращаешься ли ты в чудовище или чудовище всегда с тобой? Задай себе этот вопрос, Роланд ди Спатар. Спроси себя, от чего ты бежишь? Надо ли тебе бежать от самого себя?

Демон склонил голову набок.

– От чего ты бежишь, сын мой?

Битвы. Кровь. Насилие. Казни. Он, Роланд ди Спатар, снова переживал каждый миг своей жизни. Первая взятая жизнь. Первый пир на поле сражения, среди трупов с развороченными животами, среди отрубленных конечностей и вываленных на землю кишок. Горящие деревни. Города, взятые на меч. Сколько их было? Скольких ты убил и изнасиловал? Как ты служил Дальциану до того, как увидел иной путь?

– Ты глупец, сын! Ты предал род не потому, что боишься стать чудовищем, а потому, что отыскал более лёгкий и быстрый путь к бессмертию. По крайней мере, тебе так кажется.

«Нет…»

– Что такое Прощение? Ангел возьмет на себя твои грехи? Вместе с памятью? В чем разница, а, сын? Ты хочешь стать чистеньким? Не поздновато ли? Ведь на тебе не только твоя ноша. На тебе весь груз рода ди Спатаров. За последние три сотни лет.

«Нет… Это не так…»

– Весь мир поражён скверной. Весь мир. Исключений нет. Глупцы – те, кто считают иначе. Лишённые Покровительства думают, что они лучше прочих. Но это не так. Великий Ханжа обрёк всех. Задай себе вопрос: откуда тебе знать, что Небеса лучше Бездны? Или ты слепо веришь красивым словам из замшелых книг?

«Нет!»

– В конце-то концов, даже если всё, что написано в книгах, которые якобы были «святыми» – правда, спроси себя: твой новый путь ведёт к тому, что мир станет лучше? Или лучше станет только тебе? Ты вернёешь жизни тем, кого возложил на алтарь Дальциана? Давай, удиви меня. Скажи, что это будет именно так.

Перед глазами Роланда шагали тени. Мужчины. В доспехах и без, с безжизненными лицами и безвольно висящими вдоль тела руками. Женщины в окровавленных платьях. Дети самого разного возраста. Старики.

«Это не я. Я всегда был воином. Воином, а не убийцей. Это сон, морок, горячечный бред. Я – не мой отец!»

– Ты – это я, мой мальчик. Ты – это я. Как бы ты далеко не убежал, чудовище всегда будет с тобой. Внутри тебя.

Не отдавая себе отчёта, Роланд метнулся вперёд, занеся копеш для безнадёжного удара. Князь-демон вскинул когтистую лапу, и сталь столкнулась с чёрной плотью, рассыпавшись на тысячи тысяч осколков. Расхохотавшись, тварь приготовилась к ответному удару и…

…задыхаясь от пережитого во сне, Роланд слепо шарил руками по смятым простыням, силясь отыскать оружие.

– Тс-с-с… Это всего лишь сон.

Беатрикс.

Практически не отдавая себе отчёта в своих действиях, ди Спатар притянул девушку к себе. Рванул завязки корсажа, обнажая острые соски грудей.

Поцелуй.

Ещё. И ещё.

Прикосновение. Объятия. Тихий вздох. Стон. Слабое сопротивление. Движения, вечные, как солнце над миром. Демоны? Ангелы? Боги? Дано ли им ощутить то, что ощущают простые смертные? Дано ли им снова и снова переживать миг Творения и миг Разрушения? Боль, горечь, страх – всё это осталось где-то далеко, в другой вселенной.

Вскрик. Вспышка. Смерть. И – возрождение.

– Зачем? – спросил Роланд после того, как все закончилось.

Сидя на краю грубой лежанки, Беатрикс пожала плечами.

– Ты нуждался во мне. Больше, чем когда-либо. Я пришла.

– Дело только в этом?

Вместо ответа наёмница повалила его на спину и, впившись в губы долгим поцелуем, оседлала сверху.

«Всё-таки, я не чудовище», – мелькнула у Роланда мысль где-то на границе сознания.

Небосвод едва-едва заалел на востоке, когда маленький отряд покинул стены Санкто ди Песто.

– Честно говоря, не думал, что от булькающего плута на паучьих лапках будет какая-то польза, – проскрежетал Козмо. – Значит, наш путь лежит в Салвеззо ди Этерна? Город Вечного Спасения?

– Значит, туда, – кивнул Роланд. – Если в машинерии Мантреда есть хоть какой-то толк. Как окажемся там, эта штука, – воитель подбросил в руке напичканную шестерёнками глобулу с заключённым внутри ангельским пером, – эта штука укажет нам путь прямиком к посланцу Небес.

– Книжный червь не продаст эти сведения другим охотникам?

– Продаст, разумеется. Более того, ещё и наведет на наш след очередную партию наёмников Франческо ди Сангвинаро. Так что двигаться придётся быстро.

Неодобрительно покачав головой, последователь Сабанака пришпорил многоногого «скакуна» и вырвался вперед, оставив Роланда наедине с Беатрикс.

– Тоже считаешь, что я зря не убил Книжника? Козмо прав: его смерть избавила бы нас от толики будущих проблем.

Девушка с сомнением посмотрела на воителя.

– В Кантонах и в окрестностях Салвеззо ди Этерна и без того десятки отрядов охотников. Ди Сангвинаро так или иначе нашёл бы способ отыскать тебя. С помощью Мантреда или без неё – неважно. Так что ты просто не сделал очередной шаг… – Поняв, что она сказала лишнее, Беатрикс замолчала.

«Не сделал шаг к сущности монстра. Или – не сделал шаг к бессмертию? Пусть не бессмертию души (а есть ли она хоть у кого-то в этом мире?), но к бессмертию тела? Если в моём сне была хоть крупица правды, то…»