Вера Ард: Тень Победы, Тень Любви

А вам приходилось когда-нибудь бывать на Волге?

Степных птиц нечасто увидишь теперь у берегов великой реки. Вокруг высятся города, и солнце завершает свой дневной караул не за зелеными холмами, а за крышами многоэтажек. Степные хищники не прилетают к этим берегам: не унести им добычу с пропахшей бензином земли. Спускаясь к дороге, птицы рискуют быть сбитыми не меткой стрелой охотника, а пролетающим мимо железным монстром.

Когда фигура с крыльями отразилась черным пятном и в без того уже темной ночной воде, увидеть это было некому. Город спал. Лишь острый глаз заметил бы, что в безлунной тьме на берег широкой реки опустилась женщина. Она была необычайно высокой и за спиной ее были крылья. Босыми ногами, стараясь не запутаться в длинной тоге, она подошла к воде, и опустилась, пытаясь разглядеть свое отражение.

Мрак плыл над великой рекой, освещенный лишь лунными отблесками. Лицо женщины казалось белее ее бесформенной одежды цвета первого снега, спускавшегося с небес поздней осенью. Она казалось ожившей статуей, высеченной из белого мрамора неизвестным скульптором древности и по прихоти Пигмалиона ожившей, дабы провести единственную ночь счастья в чуждом ей человеческом мире. Огромными руками она зачерпнула воды из реки и облила ею свою макушку. Капли полились к земле по ее телу, медленно уменьшая ее рост и преображая черты. Остатки воды отряхнула с себя уже обычная девушка, одетая в белое свободное платье. Русые волосы едва доставали ей до плеч. Разрезы юбки открывали красивые мускулистые ноги, а острые лопатки выпирали из-под тонкой материи ровно в том месте, где прежде были крылья. Девушка посмотрела на свое темное отражение, убрала выбившиеся волосы за уши и удовлетворенная направилась в сторону города.

Ночные улицы были лишь изредка освещены фонарями и сиянием пролетавших мимо машин. Темный город поглощал проходивших мимо людей, на его фоне спустившаяся с неба незнакомка казалась незаметной белой тенью, скользящей по черному лабиринту. Она шла твердой походкой в ей одном известном направлении. Пройдя пару перекрестков с мигающим светофором она свернула во двор. Возле двери подъезда остановилась и юркнула в просвет, в который действительно могла просочиться только тень. Не вызывая лифт, она поднялась на четвертый этаж. Немного помедлив перед коричневой металлической дверью, обвела взглядом лестничную площадку и взялась за ручку, слегка погладив ее. Через долю секунды она была уже по другую сторону.

В квартире ничего не изменилось с ее прошлого появления. В темноте ночи все также мертвой глыбой нависал шкаф для одежды, занимая половину и без того узкой прихожей. Короткий коридор, упирающийся в простую деревянную дверь. Его комната. Она потихоньку повернула ручку, стараясь не издавать ни малейшего шума. Он мог проснуться, а она не знала, хочет этого или нет. Дверь бесшумно открылась. В темноте ей были видны только силуэты, и нельзя было разглядеть деталей. Но по холоду, царящему летом в комнате, она поняла, еще не успев увидеть глазами, что в спальне никого нет. Кровать была заправлена: он не ночевал дома. Ее страх помешать его сну, казался ей теперь таким смешным. Его не было. Она рассмеялась в голос: его нет. Он ночует у другой. Нет, не в отъезде, и не в гостях он сегодня. Она бы знала заранее и не выбрала этот вечер для визита. Рухнула на кровать, смех стал резким, перемежающимся со всхлипами. Слезы потекли из глаз. Она вытащила из-под покрывала подушку и прижала ее к себе. Ее дыхание смешалось с запахом его волос, вызвав еще больше слез. Мир растворился в каждой поре ее тела, вокруг не было ничего, она летела навстречу космосу, а мысли скрывались в бездонной ночи звездными вспышками воспоминаний.

Это было прошлым летом. Погода стояла настолько жаркой, что даже ночью вода великой реки не казалась холодной. Крылья были приглажены и прижаты к спине. Она плыла, преодолевая течение мощными взмахами рук. Ей нравилось побеждать: стихию, волны, саму себя. Вдали от города никогда не было свидетелей ее заплывам. Она знала, какие места нужно выбирать и очень любила летом именно эту реку. Давнее прошлое здешних мест, кровь, которой была пропитана земля, тянули ее к себе, заставляя вспомнить то, что было многие десятилетия назад. Погруженная в свои мысли, она перевернулась в воде, и понеслась вперед на волю волнам. Вдруг неожиданная вспышка осветила реку. Она замерла и мощными ногами встала на дно, оставив всю себя вплоть до глаз. Течение пыталось ее смыть, но она не поколебалась. Напрягая свое зрение, ей удалось разглядеть источник света. В темноте на заросшем кустами берегу сидел молодой мужчина с фотоаппаратом.

Она испугалась? – нет, она не умела бояться и не знала, что такое страх. Скорее, недоумение постигло ее. Все в мире шло своим чередом и не приходилось страшиться неожиданностей. Чувство растерянности, давно забытое, вдруг возникло из ниоткуда. Заметил ли он ее – нет, врядли. Слишком темно и далеко. Но вспышка могла осветить черную воду. Надо было что-то делать. Она нырнула и под водой доплыла до берега. Через пару минут на землю вышла молодая женщина, зябнущая летней ночью в мокром платье.

Она старалась быть незаметной, но мужчина все же услышал всплески. Фонариком он посветил в ее сторону. Попыталась спрятаться за деревом, но неудачно. Когда она выглянула, пытаясь убедиться в своей безопасности, ее взгляд наткнулся на его сияющие глаза.

– С вами все в порядке? – обратился он, направившись в ее сторону.

– Да, да, я просто немного испугалась, – она вышла из-за дерева и позволила мужчине себя разглядеть.

– Прошу прощения, что помешал вам плавать. Я просто люблю фотографировать, а здесь ночью потрясающий вид.

– Да, я сама очень люблю это место, особенно когда никого нет.

– Однако странно… Вы купались в одежде?

– Да, гуляла, и так захотелось поплавать. Вот и не удержалась, – будто бы смутилась она.

– Неожиданно… Вам не холодно? – вдруг засуетился мужчина. – У меня есть с собой свитер. Согреетесь.

– Да нет-нет, все в порядке. Ночь теплая, все быстро высохнет.

Разговаривая, они медленно двигались друг к другу, и первые фразы громкостью, напоминавшие крик, сменились более подходящим для ситуации шепотом.

– Я вам сама не помешала? Вы не сфотографировали то, что хотели? – спросила она.

– Да нет, в общем-то, и в другой раз можно. Извините за вопрос: вы одна здесь? Не боитесь гулять в такое время?

– А вы не боитесь? – встречно с вызовом спросила она.

– Но я же мужчина – улыбнулся он. – А вы хрупкая девушка.

– Не такая уж и хрупкая, как вам могло бы показаться, – в ее голосе прозвучали нотки недовольства.

– Да уж, купаться в темноте – нужна смелость. Я бы не рискнул.

– Да чем же тут рисковать? – уже не так напряженно произнесла она. – Так же как и днем все. Только нет людского шума.

– Да я и днем бы не рискнул. К сожалению, плавать не умею, – нелепо улыбнулся он.

– Ну что вы… Как же можно не уметь плавать, – искренне удивилась она, – это же так легко и приятно. Вы же умеете ходить? А здесь то же самое. Только вместо земли вода.

– Ну, вместо земли может быть и воздух, однако летать никто из людей еще не научился.

– Летать – это тоже великолепно… Я часто летаю.

– Вы не стюардесса случайно? – улыбнулся он.

– Ну… Можно и так сказать.

– И ваше имя – Жанна? – улыбка на его лице становилась все шире и осветила уже не только уголки губ, но и заиграла внутренним светом в его глазах.

– Жанна? Почему Жанна? Нет, – искренне удивилась она.

– Неужели не помните такую песню из детства?

– Нет… Я вообще не люблю слушать современные песни. Все больше шум ветра или крики птиц. Разве может быть что-то приятнее?

– Ну… Да, наверное. Но от хорошей музыки я бы не отказался. Так как Вас зовут?

– Ну… Допустим, Ника.

– Допустим, или и вправду Ника – Победа?

– Да. Я люблю побеждать.

– А Вас как?

– Константин.

– Постоянный?

– Да, я скучен и постоянен в своих привычках.

Она улыбнулась и рассмотрела внимательнее своего собеседника, оказавшегося совсем рядом. Темные волосы в лунном свете казались посеребренными ранней сединой, серо-голубые глаза внимательно смотрели в ее сторону. Мужчина был высоким. В своем нынешнем облике она была ему по плечо.

Так незаметно, разговаривая, они пошли в сторону города, который блистал своими огнями выше по течению реки. Он приехал не на машине, как многие другие. Странно, но в темноте деревьев его ждал велосипед, который не нарушал тихого покоя ночи. Он предложил проводить ее, она согласилась. И он терпеливо катил свой велосипед по дороге, шагая рядом с ней.

Ника – это имя было близко ей. И в памяти рядом с ним она всегда называла себя так. Константин тогда увлеченно рассказывал ей о своих фотографиях, о тех местах, где ему приходилось бывать. За десять минут совместной прогулки, она уже знала все. Скромно поинтересовавшись фотоаппаратом, она попросила дать ей посмотреть фото. Экранчик загорелся, а с ним и кнопки, на которых она увидела ту самую – «удалить». Она сделала вид, что смотрит и как бы нечаянно ошиблась, отправив в небытие фото, на котором пытливый взгляд мог бы разглядеть ее плывущий образ. Он расстроился от ее ошибки, но удивительно: не стал ругать или кричать, а взял фотоаппарат в свои руки и показал, что еще удалось заснять.

***

Сейчас, лежа на его кровати, она думала, а что если бы в тот вечер, она просто исчезла? Сбежала бы. Ведь он мог ничего и не заметить. Судьба – что предрешено, не изменить никому. Где же он был сегодня? С той другой? А ведь в ее силах было сделать так, чтобы та, другая, исчезла и не возвращалась никогда. Нет, не смерть… Она ненавидела смерть. Ее стихией была жизнь. Но жизнь может быть везде и необязательно на берегах Волги. Как легко Победа-Ника могла бы увести ту, другую, в один из городов великой страны, в столь далекий, что расстояние не могло бы преодолеть их чувство, которому не дано было иметь имя «любовь». Любовь и победа… Почему нельзя победить в любви? Можно победить в войне, в игре, да где угодно, но не в любви…

Однако ж пора навестить ту, Другую… А если он у нее? Неважно, Ника и так уже видела много с высоты своих полетов. И слезы ее падали непонятным дождем при ясном небе, когда она открывала свое сердце чувствам, но не только любви, а чаще боли. Когда он, с Другой, лежал на этих подушках, или на других, когда капли пота катились по их телам и впитывались в простыни, пока ее слезы питали землю.

***

Подъезд Другой. Километры вдоль берега. Поворот. Новый дом, железная дверь. Комната. Что за ней? «Я не боюсь. Я не умею бояться» – думала она. И вошла. Каштановые волосы разметались по подушке. Спутанные кудри. Голые плечи. Одна. Та Другая ночует одна. Неслышно Ника села на край ее кровати. В эту теплую ночь Другая спала голышом. Тонкое одеяло едва прикрывало нижнюю половину ее тела. Она лежала на животе, отвернув лицо в сторону окна, откуда дул легкий влажный ветер. В лунном свете был слегка виден краешек ее небольшой аккуратной груди, а под одеялом угадывались очертания ягодиц. Нику переполняли чувства. Самые разные. Она испытывала одновременно боль, ненависть и желание. Это полуобнаженное тело заставило ее представить себе и его рядом в этой постели. С Другой. Ведь она знала, что он не раз спал в этой кровати. Она представляла себе, как его руки прикасались к этой спящей в ночи девушке. Как тела сплетались и обменивались своей жизненной силой. Нике хотелось самой слиться с ним и быть во все моменты жизни. Чувствовать то же, что и он, даже тогда, когда он занимался любовью с Другой. Тело Другой хранило его запах. Также, как и Ника несла его в себе прежде.