По лезвию ножа (страница 6)
Их пение подхватили жители города и Мата. Даже змеи остановились и стали дирижировать телами в такт пению. По-видимому, это стало последней каплей для сознания Бурвидуса. Он зарыл глаза и рухнул ничком на пол.
– Слабак! – презрительно произнес Рохля и перешагнул через своего первого последователя. Но это было уже неважно. На горе родился первый пророк дворфов.
Я подхватил тело, коней и вернулся к Ганге.
Наш обоз был окружен вооруженными снежными эльфарами, и Гради-ил вел переговоры с кем-то из знати.
– Я понимаю, лер, что выслужите графу. Но главе нашего Дома поступила жалоба от дворфа Шавинуса. Он хозяин местного постоялого двора и заявляет, что его животные взбесились после вашего ухода. Они разнесли стойла, и конюхи боятся к ним подходить. Он считает это намеренным вредительством и наведенным колдовством.
– Дворф может считать что угодно, даже то, что его мама – родной дядя, – сказал я, подходя к спорящим.
– Что? – удивленно переспросил эльфар. Мама – это дядя? В каком смысле?
– В том смысле, уважаемый лер, что какие доказательства нашей вины предъявил дворф?
– Он сказал, что вы навели колдовство.
– А почему мы? – спросил я.
– А кто? – в ответ спросил эльфар.
– Может, это вы, или боги, или это судьба, – ответил я. Вы же не верите в богов?
– Э-э-э не верю, но при чем тут я и судьба?
– Я так же могу задать вопрос, при чем тут мы. Он не разрешил принцессе орков и моей невесте жить в доме, и мы ушли. Потом у него взбесились лошади. Может, они посчитали, что хозяин козел и не прав.
– Кто считает? – Эльфар был совсем сбит с толку.
– Ну, кто там у него взбесился? Коровы, лошади, козы…
– Коровы! Лошади! Вы шутите?
– Мне не до шуток, лер. Сначала нас не хотели пускать на границе. Потом какой-то мелкий прыщ не захотел пускать нас переночевать в дом. Я начинаю злиться, а когда я злюсь, я убиваю противников. Если у дворфа есть ко мне претензии, пусть выйдет на суд справедливости… или проваливает к демонам. Вы хорошо поняли, что я сказал?
– Да, конечно, господин граф…
– Не надо никого убивать милорд, – раздался голос у меня за спиной. Я обернулся и увидел Бурвидуса. Тот стоял, опираясь на кривую палку. Смотрел спокойно и уверенно.
«Ему-то что надо? – подумал я. – Только что спал».
– Где этот заблудший брат и его взбесившиеся кони? Я успокою их, – вполне серьезно произнес Бурвидус.
Надо признаться, что я не представлял, как начнется служение дворфа в качестве пророка. И вот этот новоявленный служитель культа Рохли, брата Беоты, уверено пошел вперед, как будто ничего сложного в успокоении животных для него не было. Я замолчал, ожидая продолжения.
Из-за спины эльфаров с опаской выглядывал хозяин постоялого двора.
– Шавинус, старый скряга, – продолжил Бурвидус. Ты забыл свои истоки, забыл про Творца и получил наказание. Разве можно быть таким жадным и спесивым? Что сделало с тобой золото?
– Кто тут осмелился разевать на меня рот и учить жизни? – Шавинус не выдержал и вышел вперед. Какая-то шавка в услужении у человека?
Два дворфа остановились друг против друга.
– У тебя грязные мысли, Шавинус. И ты мараешь всех подряд своим ртом. Отныне ты не сможешь произнести ни слова, пока не раскаешься. А начнешь говорить хулу, будешь лаять.
– Кто лаять? Я? Гав! Гав… Шавинус прикрыл рот ладонью. Глаза его выпучились и, казалось, сейчас выпрыгнут из глазниц. Лицо покраснело, и он неожиданно разразился рычанием:
– Рррры… гав, гав. Рррры.
– Вот так, Сын Творца и Брат богини, Рохля наказывает дворфов с нечистыми помыслами – произнес Бурвидус.
Я захотел высказаться, но прикусил язык. Неожиданно для меня дворф приступил к своему служению. Да так лихо, что мне оставалось лишь почесать затылок. А дворф, опираясь на палку (где только успел подобрать?), направился к постоялому двору.
Подошла Ганга.
– Ущипни меня, – попросила она.
– Зачем?
– Это же Бурвидус! Может, я сплю? Или это его двойник? – ответила она.
– Это в самом деле наш болтун, – кивнул я. – Только его избрали быть пророком у дворфов.
– Кто избрал? – не поняла моя невеста и с удивлением посмотрела на меня.
Я лишь пожал плечами.
– Думаю, боги. Кто же еще.
– Боги? Чьи боги?
– Наверное, боги дворфов. Брат и сестра. Он так их обозвал.
Шавинус замолчал и стал пятиться, а Бурвидус прошел к постоялому двору и открыл калитку. К стенам жались слуги, а по двору носились кони, козы и коровы. Мыча, блея, они крушили все, до чего могли дотянуться.
«Еще бы! – подумал я – агони духа в животное, и он сойдет с ума от такой участи. олодец, Ганга, постаралась!»
Бурвидус махнул рукой и прикрикнул:
– А ну, успокоились.
И, о чудо! Животные стали останавливаться.
– Идите на свои места! – приказал дворф, и животные медленно побрели на хоздвор.
– Он изгнал моих духов! – прошептала пораженная Ганга. Но была поражена не только она, но и все, кто это видел.
К Бурвидусу подошла женщина-дворфа с изможденным лицом.
– Господин! – обратилась она к нему. – Вы явили чудо. Может, поможете старой женщине? – она, согнувшись, заискивающе, снизу вверх поглядела ему в лицо. – Уже неделю маюсь животом. Ничего не помогает, а денег на эликсиры у меня нет…