Не медля больше ни секунды, Ксения кинулась прочь со двора, лишь светлая блузка мелькнула росчерком молнии в темноте. Девушка бежала, не разбирая дороги и не слыша того, что ей кричала вслед Лена. В голове билась только одна мысль – убежать, исчезнуть, раствориться в ночи, догнать прошлую жизнь, в которой было тепло и радостно.

Пронзительный визг тормозов и жуткий стук где-то позади заставил ее остановиться. Уши словно заложило ватой, через которую постепенно стали проступать звуки окружающего мира. Испуганный тихий шепот припозднившихся прохожих, хлесткий стук захлопнувшейся дверцы автомобиля и страшное «Да она сама выскочила на дорогу!» ударили по нервам. Боясь картины, которая должна была открыться ее глазам, Ксения через силу повернулась и на негнущихся ногах направилась в сторону кучки людей, столпившихся вокруг чего-то у обочины дороги.

Люди перед ней расступились и, онемев от ужаса, прижимая руки к лицу, она опустилась на колени прямо на холодный асфальт. Взгляд метался по раскинувшемуся нелепо телу, по вывернутой неестественно шее и зацепился за полуприкрытые, пока еще блестящие глаза.

– Мамочка… мамочка… – шептала Ксения, то протягивая руки к Лене, то отдергивая их назад.

Люди вокруг тихо перешептывались, как будто боясь побеспокоить их безмолвный разговор.

– В скорую звоните…

– Позвонили уже…

– Неужто и вправду мать ее?

– Молодая она для матери-то… Сестра, наверное…

Водитель, сбивший Лену, сидел поотдаль на корточках, обхватив голову руками, раскачиваясь и беспрестанно повторяя в отчаянии:

– Твою мать… Твою мать…

Но Ксения ничего этого не слышала. Сквозь застилавшие глаза слезы она как завороженная смотрела на струйку крови, натекшую из-под головы Лены и капающую густыми тягучими каплями с бордюра, и еле слышно шептала:

– Лена… Леночка…

Где-то вдалеке раздавался вой сирен, он нарастал, приближался, оглушал. Захлопали дверцы остановившихся машин, рядом зазвучали мужские голоса. Девушка почувствовала, что ее тянут за локоть, помогая подняться на ноги. С другой стороны к Лене подошел мужчина в костюме врача скорой помощи и склонился над ней, закрывая ее от Ксюши.

– Девушка, как вы себя чувствуете? – она повернула голову на мягкий участливый голос и с трудом сфокусировала взгляд на говорившем.

– Он меня убьет! – едва пролепетала она, с ужасом осознавая, что из-за нее может случиться непоправимое. – Убьет…

– Вам кто-то угрожает? – серьезно спросил парень в форме полицейского. – Вы от кого-то убегали? Вместе с этой девушкой?

Она снова посмотрела на Лену, но ее уже с головой закрыли целлофановой пленкой. Из кареты скорой помощи фельдшер вытаскивал носилки, врач, присев на железное ограждение у дороги, заполнял бланки.

– А… но… как же, – она растерянно посмотрела на полицейского, до сих пор сжимающего ее локоть. – А… Лена?

– Мне очень жаль, – тихо произнес он и, видя, что ее лицо судорожно исказилось, и слезы ручьем хлынули из глаз, махнул рукой медбрату, подзывая к себе: – Успокоительного бы девушке. Ей еще показания давать.

– Ну, что, в отдел ее? – подошел к ее полицейскому напарник, до этого разговаривавший с бедолагой-водителем. – Вместе с водилой.

***

Следователь поставил перед ней кружку с чаем, отодвинул подальше настольную лампу, чтобы свет не бил ей в глаза, сел напротив. Она все еще потихоньку плакала, не веря в случившееся, и с трудом могла отвечать на вопросы. Голова была тяжелая и гудела, тело била нервная дрожь.

– У вас есть номер ее мужа?

– Я… я… не знаю. Не помню…

Она, действительно, не помнила, давал ли Влад ей свой номер телефона или нет. Все прошлое было как в тумане, лишь иногда всплывали в памяти какие-то отрывочные видения, слова.

Следователь вздохнул, взял со стопки бумаг полиэтиленовый прозрачный пакет и вытащил оттуда сотовый телефон.

– Как его зовут?

Ксения непонимающе подняла на него глаза.

– Мужа погибшей как зовут? – повторил вопрос мужчина.

– Влад… Демидов…

– Брат твой, что ли? – кинув взгляд на ее данные, спросил он.

Ксения ничего не ответила, молча опустила голову.

– Влад, здравствуйте. Вас беспокоит следователь ОМВД «Дорогомилово», капитан Васильев…

***

Выпив залпом стакан водки, непослушными пальцами Влад набрал на сотовом номер друга.

– Сань… Ты где сейчас?

– В магазин еду, – ответил на фоне улицы Воронов. – Юлька список покупок написала на два листа, – и, пораженный его глухим голосом, с подозрением спросил: – А что? Случилось что-то?

– Заедь ко мне… Пожалуйста…

***

Ксения впервые находилась в отделении полиции. Она с некоторым испугом смотрела на темный коридор с рядом закрытых дверей, убегающих в полутьму. Слабое освещение причудливо играло тенями на стеновых панелях, стоило кому-нибудь пройти вглубь теряющегося за углом прохода. Сейчас в отделе были лишь дежурные следователи, опера, ППС-ники, но, несмотря на поздний час, в самой дежурке было многолюдно и шумно.

В огороженной стальными решетками клетке сидели пара мужиков бомжеватого вида, три подростка, пьяно выкрикивающие какие-то пошлости непонятно кому. Беспрестанно звонил телефон, сотрудники обсуждали недавнее происшествие.

В дежурку быстрым шагом вошел высокий короткостриженый мужчина в штатском. Показав что-то дежурному, он оглядел помещение и задержался взглядом на Ксении, которая тут же отвела глаза. Ей было неуютно и страшно здесь, но и куда идти она не представляла. Спокойного и безопасного места для нее теперь нет. В квартиру бабушки ей вернуться никто не позволит, а возвращаться в дом к Демидовым было жутко, так же как и встречаться с Владом. Неизвестно, как он отреагирует на нее, ведь если бы она не убежала из дома, то Лена сейчас была бы жива.

Сбоку от двери послышался неясный шорох, и в проеме выросла мужская фигура. Сначала Ксения подумала, что обозналась, настолько сильным был контраст между тем, каким она привыкла видеть Влада, и тем, что она увидела сейчас. Враз постаревший, с темными кругами под глазами он уставился на нее таким убийственным взглядом, что у нее все похолодело внутри.

Нетвердо ступая и не сводя с нее глаз, он направился к ней. Девушка вся подобралась и вжалась в спинку сиденья. Демидов бы, наверное, прибил ее на месте, если бы не мужчина, вошедший ранее. Он кинулся к ним и, вцепившись в рукав куртки Влада, буквально оттащил того от нее.

– Ты зачем пришел? Я же сказал тебе в машине ждать, – ее спаситель усадил опера в кресло через одно от нее и строго наказал: – Сиди здесь, я сейчас все выясню. И держи себя в руках, Влад.

Демидов медленно опустился на кресло, провел ладонями по лицу, горестно выдохнул и, обхватив голову руками, уставился в пол.

– Ты Ксения? – обратился к ней тот, с кем пришел Влад.

Девушка лишь слабо кивнула.

– Я Саша, друг Влада. Ждите меня здесь, – и, окинув их оценивающим взглядом, направился в сторону кабинета следователя.

Последующие полчаса Ксения с Владом так и просидели рядом в коридоре дежурки, не глядя друг на друга. Опер вообще ни разу не пошевелился, так и сидел неподвижно все это время, пока в коридоре не появился Саша.

– Пойдемте, – бросил он на ходу. Осторожно взяв Ксению под локоть, помог ей подняться, затем обернулся к другу. – Влад…

На улице моросил дождь. Каждый шаг давался ей с огромным трудом, и, казалось, что прошла целая вечность прежде, чем они дошли до машины друга Влада. Саша усадил ее на заднее сидение и захлопнул дверь, после чего сел за руль. Демидов тяжело ввалился в салон, устроившись на пассажирском сидении рядом с водителем.

– Поживи несколько дней в квартире моих родителей, – повернулся к нему Саша и, открыв бардачок, достал оттуда связку ключей и протянул Владу. – Я обо всем позабочусь.

Глава 5

То, что Демидовых нужно было держать подальше друг от друга, Воронов понял сразу, как только узнал все обстоятельства трагедии. Потому и планировал устроить друга на квартире родителей, а девушку отвезти домой, но Влад с пьяной убежденностью повторял, что поедет к себе, и Саше пришлось задуматься о ночлеге для Ксении. На его предложение переночевать у него, она вежливо отказалась, ей не хотелось стеснять еще и его семью. Возвращаться в квартиру Демидовых было почему-то жутко, поэтому она решила потихоньку попросить Сашу отвезти ее на квартиру бабушки, ведь говорят, дома и стены помогают.

Владу, по-видимому, было вообще наплевать на то, где она проведет эту ночь. Он ни разу не оглянулся на нее, пока они ехали до дома. Не посмотрел и тогда, когда машина притормозила у подъезда, вышел, молча хлопнув дверью. Ксении пришлось прождать появления Воронова еще около четверти часа, пока он провожал опера в квартиру. Зябко поеживаясь и робко посматривая по сторонам, она прислушивалась к ровному гулу работающего двигателя, не до конца веря в то, что Лены теперь нет. Третьи похороны за столь короткое время…

Девушка пошарила в сумке рукой в поисках ключей от бабушкиного жилья, которые в суматохе завалились за подкладку. Ей пришлось вытрясти на сиденье практически все мелочи из сумки, чтобы добраться до них. Аккуратно сложив все обратно, она зажала в руке телефон, мысленно решая, звонить или нет подруге в такой поздний час. Шутка ли, почти полночь.

Поколебавшись несколько секунд, она все же решилась на звонок. Маринка не была любительницей ложиться пораньше, предпочитая коротать вечерние часы если не на улице в дворовой компании, то в постели со своим парнем, благо родители у нее часто уезжали по командировкам. Вот и сегодня днем она вскользь упомянула, что они снова куда-то укатили.

– Ксюха! – бодрый голос на другом конце провода свидетельствовал о том, что у его хозяйки сна не было ни в одном глазу.

– Можно я у тебя поживу пару дней? – перспектива провести ночь наедине со своими мыслями пугала Ксению.

– Конечно! Родаки укатили на выходные, гульнем! – радостно воскликнула Маринка, но потом спросила с подозрением: – А братец-то твой не притащится? Мне проблемы с ментами не нужны.

– Не притащится, – устало ответила Ксения. – Ему сейчас не до меня. Маринка, я такое натворила, – она судорожно выдохнула. – Из-за меня человек погиб…

Дверь со стороны водительского сидения неожиданно распахнулась, и девушка нажала на сброс, резко обрывая разговор.

– Ну, что? Как ты? – повернулся к ней Саша. – Точно не поедешь ко мне?

Ксения покачала головой, боясь, что он передумает и решит настоять на своем. Влад бы даже не спрашивал, куда она хочет, отвез бы без разговоров и все.

– Ну, смотри, – согласно кивнул мужчина, берясь за руль. – А в школу как будешь добираться? Может, все-таки, лучше домой тогда?

– Нет. Доберусь. Я дорогу знаю.

Машина плавно тронулась с места. Саша периодически бросал взгляд в зеркало заднего вида, наблюдая за нечаянной родственницей своего опера. Девушка сидела неподвижно, откинув голову на спинку сидения и глядя за окно. Без тени косметики на лице, со спадающими на плечи длинными волосами она одновременно казалась и ребенком, и красивой девушкой. Она сильно отличалась от своих размалеванных сверстниц, которых он привык видеть на улице, среди юных соседок или временных посетительниц «обезьянника» в его отделе. Маленькая и беззащитная, оставшаяся одна в этом огромном жестоком мире.

В душе шевельнулась жалость – судя по тому, что он знал, ее судьба не волновала никого, и помочь ей было некому. Теоретически самый близкий для нее человек, официальный опекун, с ее появлением изменился настолько, что даже родные люди его не узнавали. Саша помнил, сколько горечи звучало в голосе Юли, когда она делилась с ним нерадостными событиями из семейной жизни подруги. На работе-то Влад вел себя как обычно, только хорошо знающий начальника оперов человек мог понять, что его что-то гнетет.