– Наверное, твои друзья, русский Ванька! Пристрелить бы тебя, все равно нам помирать! Застрелю тебя, а потом взорву гранатой партизан и себя! – громко крикнул француз.

– У нас нет больше гранат, только три пистолета на двоих и ножи, береги патроны, Пьер! Замри, авось мы и выберемся. Сейчас я перевяжу капитана Ромэо и двинем дальше… – прошептал Жут, перекатился к Ромэо и проверил перевязку ран капитана.

В следующее мгновение Жут замер и незаметно вытащил морской, острый как бритва кинжал из чехла, расположенного чуть ниже колена. К ним подходили трое повстанцев с автоматами китайского производства в руках. Таранс закатил глаза и вывалил наружу язык.

– Эй, смотри, трое лагушатников! Похоже, они все подохля? Один весь в крови?.. – проговорил один из негров.

– Добей всех ножом и пошли, – крикнул старший по-французски и пошел к реке поглазеть на крокодилов.

– Конечна, сычас всо сделать, – ответил негр на плохом французском и склонился над притворившимся Пьером. В руках партизана свернуло длинное отточенное лезвие боевого меча, придуманного как раз для устрашения врагов из числа офицеров Франции.

Пьер, словно вихрь, перекатился и ударил пяткой по ногам врага. Негр свалился на спину и получил смертельный удар ножом в горло. Старший группы ничего не видел, он продолжал изучать реку. Жут бросил в него метательный кинжал, который угодил точно промеж лопаток. Третий негр бросился бежать, но был сражен пулей из пистолета капитана Жута, с глушителем. Снова все стихло. По траве почти бесшумно проползла молодая анаконда, удивленно посмотрела на живых и мертвых людей и соскользнула в желтую воду.

– Нужно немедленно переходить вброд! Черт, где же кинжал?.. – прошептал Жут и убрал пистолет под мышку.

– Какой же ты дурак, русский, что согласился залезть в эту дыру! Воевать с неграми! Они перебили всех наших!? Правда и мы перебили их в сто раз больше! Мы с тобой остались вдвоем… Это конец! Ха-ха! – психически закричал Таранс. – Сейчас придут новые черти!

– Кто его знает, где лучше, Пьер? Сейчас нужно собраться, спасти командира и свои шкуры. Смотри, никого нет. Полежи тихо, я проверю реку…

– Ха, а ты хитришь? Жут!.. – снова крикнул Пьер.

– Ты прав я хитрец и проныра, но держу свои нервы в кулаке. О, смотри, вертолет! Кажется, они нас заметили? Это наши, лейтенант, – прошептал довольно капитан Жут.

– Я выстрелю вверх! – крикнул Таранс.

– Брось это, нас тут же обнаружат чернокожие партизаны! Береги патроны, тебе они могут еще пригодится, ха!

– Капитан! Если мы выберемся, я брошу к черту службу и в десанте, и в разведке! А ты, бросишь?

– А я, нет конечно! Я еще не выполнил все приказы КГБ! – бросил цинично Ален и рассмеялся.

– Ха-ха! Дурачок! Паяц! Русский коверный! – засмеялся Пьер и вдруг передернулся и в ужасе округлил глаза. – Что это, Ален?..

– Да что с тобой опять? – с негодованием спросил Жут.

– Как больно, меня кто-то укусил? Змея, проклятая змея! Черт! Это змея, Жут! Она меня цапнула час назад, я не стал говорить тебе! Мне конец? Что за день!? Мама!.. Жжет в ноге!

– Пей! Быстро, до дна! – Жут протянул Тарансу свою фляжку.

– Что это? Какая странная смесь? Фу! – наморщился Пьер.

– Противоядие, личный подарок полковника Жана Монблана, пей все!

– Мне плохо, капитан! Плохо! Литр какой-то желтой дряни? – вскрикнул Таранс и выпил почти все содержимое фляги.

– Хватит жаловаться, Пьер! Нас ждет Париж! А пока мы ползем в реку, на проверку времени не осталось. Нам позарез нужно перебраться на тот берег! – Жут потянул за собой израненного капитана Ромэо.

– Тут точно крокодилы, Жут? – рыдал Таранс и полз за капитаном в желтую вязкую жижу. – И страшные огромные анаконды…

– Наверняка! Давай быстрее, думай только о девочках и Париже, – улыбнулся Жут, быстро подполз к негру, вытащил из его спины свой надежный, проверенный в боях кинжал и вернулся к раненному командиру группы. Ромэо не шевелился. Еще бы, Жут вколол ему в бедро хорошую дозу противошокового препарата.

Ален взвалил на себя тяжелого капитана и медленно начал переходить реку.

– Я боюсь аллигаторов, – прошептал Таранс.

– Зачем ты их боишься? Ты же не цыпленок. Они сейчас доедают убитых партизан, валяющихся вдоль реки. Зачем им психованный бугай с ножом в руках? Так что ступай спокойнее, дорогой Таранс. Через час мы будем на нашей базе, поедим мороженного и в баньку!..

– Ты что все командуешь, русский пес? – не унимался Пьер и очень зло ругался.

– А то, сынок, что когда ты ходил в Париже в колледж искусств, и тискал одноклассниц в парке и на лавочках около своего мольберта, я воевал в одной горной стране против моджахедов! А вот и берег, давай руку, Пьер…

– Мы спасены, мы спасены! Спасибо тебе, капитан Ален Жут…

Март Васильков

Когда Артур проснулся и прошел на кухню, он увидел дядю в праздничной рубашке синего цвета. Март выставил на стол торт. Кроме этого, на столе под паром стояла картошка, и на блюде с цветочным орнаментом аккуратно порезанные кусочки сельди собственной засолки под кружочками репчатого лука.

Сияющий, словно тульский самовар, Март пригласил племянника за стол. Выпили по рюмашке водки. Дядя Март начал разговор первым:

– Значит, ты приехал, чтобы отомстить за отца? Артурчик, я не ошибаюсь?.. – грустно спросил дядя Март.

– Да, чтобы навестить тебя и отомстить за отца… – задумался Артур и налил дяде и себе по новой порции водки.

– Как же ты это сделаешь? Это несчастье случилось в Сочи, а мы в Москве?..

– Тот, кто это сделал, здесь, рядом, – сдержанно ответил Артур. – Он живет в Москве и имеет коттедж…

– Рядом?.. А, ты уже навел справки?.. Профессионал!

– Завтра утром я еду в Древнехолмск, закончу там с этим… Ты тоже, если хочешь помочь мне?..

– Ты еще спрашиваешь, да я его голыми руками порву! За своего брата! Я тут один чуть с ума не сошел! Вон уже веревку и мыло приготовил. Два раза на табуретку вставал! – крикнул в бессильной ярости старый клоун.

– Не надо! Мой дорогой дядя, ты у меня один остался.

– Как скажешь, мой дорогой…

– У тебя есть дома оружие? – спросил не торопясь Артур.

– Нет. Я же бывший клоун…

– Жаль… – задумался Жут.

– Впрочем, и у клоуна кое-что найдется, – вспомнил вдруг дядя.

Март выбежал из кухни и через минуту вернулся с огромным пневматическим пистолетом в руках. Вместо привычной головы на голове Марта красовалась отвратительная головная маска страшного клоуна с зеленым лицом и красными волосами.

– Ты напугал меня, – опешил на секунду Артур. – Ужасный клоун!

– А вот и дротики к пистолету, они обмазаны усыпляющим кремом. Если, конечно, он не окончательно высох за столько лет, – воскликнул старый клоун. – Мы их использовали для усыпления самца гориллы. Вернее, хотели, но ни разу так и не применили. Неужели время пришло?..

– Это уже кое-что, отлично, дядя! – улыбнулся Артур.

– Вот еще! В этой коробке два ордена «Красной звезды», один отца, другой твой за Афган – посмертный! Принесли отцу в восемьдесят восьмом. С ума они там сошли?..

– Орден, мой?.. Вот это новость!.. Пригодится, – сказал Артур и убрал свой орден в карман брюк. – Орден отца береги, ладно? Хотя и он завтра пригодится.

– Сберегу, конечно, племяш… – расплылся в улыбке Март.

– Выезжаем утром с Савеловского вокзала. Часов в девять.

– Мы им устроим! Я их порву! Я им бошки всем поотрываю… – крикнул дядя в своей смешной ярости.

Артур с восхищением и гордостью смотрел на дядюшку Марта. Нет, он не выжил из ума, он всегда был задирой и защитником слабых. Он мог напасть на любого здоровяка, который решил бы обидеть щенка или котенка. Март был настоящим Дон Кихотом.

– Слушай меня, вот тебе очки. Завтра ты будешь слепым! Маску страшного клоуна придется надеть мне. Ты не против?..

– Ага! Я тебя понял. Я буду слепым и глухим. Я буду ужасен, как слепой пират, по кличке – Пью! И живые позавидуют мертвым! – зарычал Март, мгновенно войдя в театральную роль.

– Нам нужно быть осторожнее. Вдвоем мы не сможем выполнить боевую задачу, – заметил Артур и ушел в себя.

– Ты что, того, слегка боишься?.. – с легким презрением спросил Март.

– Нет, я хочу выполнить боевую задачу и остаться в живых. Как в Афганистане. Примерно так…

– Ты прав, Артур, иди ко мне, я обниму тебя, племяш…

Вечером Артур засобирался на прогулку в город. Март с газетой «Труд» вышел из своей комнаты и удивился сборам племянника.

– Куда это ты на ночь глядя? Подружку уже завел?..

– Просто погулять по Москве. А что, в городе, что-то изменилось? Стало опасно гулять без родителей? Но мне уже почти полтинник, Март, – улыбнулся Артур.

– Говорят, город кишит агентами ЦРУ! Так в газетах пишут, – на серьезной ноте сказал дядя. – Да, и завтра у нас с тобой тяжелый день…

– Что, агенты ЦРУ? Ты шутишь?

– Во всех газетах пишут, даже в, «Труде». Давай недолго, ладно?

– Я вернусь через пару часов. Скажи, а где больше бомжей сейчас в Москве?

– Мало их стало, уж не знаю, куда они деваются. Вообще на площади трех вокзалов еще были. В основном мужики лет сорока и старше.

– Я туда и обратно! Если вдруг про меня будут спрашивать, скажи, что ты никогда не видел меня. А твой племенник погиб в Афгане…

– Ну, это само собой. Жду тебя! Если не придешь через три часа, я сам отправлюсь на площадь вокзалов. Кстати, ты не видел моего кота? Вот ведь бродяга опять домой не пришел.

– Как он выглядит?

– Полосатый такой, словно генерал! Тигр горный!

– Видел, днем под скамейкой сидел, похоже, твой… – рассмеялся Артур и вышел прогуляться по вечерней Москве.

Поздний вечер. Париж

В кабинете генерала Жана Монблана зазвонил телефон. Генерал уже надевал плащ, но все же поднял трубку и спросил:

– Добрый вечер, Монблан у телефона.

– Здравствуйте, Жан. С большим уважением к вам… – медленно произнес неизвестный.

– Говорите яснее, я домой собирался…

– У меня есть некоторая информация на одного из ваших людей, вашего офицера.

– Что? Предатель?..

– К счастью нет. Информация намного серьезнее и касается она именно вас.

– Ничего не понимаю, – насторожился Монблан.

– Нам нужно встретиться…

– Хотите убрать меня? Я приду с телохранителями.

– Ради бога, нет, убирать вас никто не будет. Я тем более. Я не убийца. Я сотрудник секретного архива из…, впрочем, большего пока сказать не могу.

– Что же вы хотите за вашу информацию?..

– Сто тысяч евро. Наличными. Смешная сумма…

– Но, я даже не знаю. Как вас называть? Я же не миллионер, черт вас побери! Откуда у меня наличность?

– Называйте меня Иннокентий, я из России. Я вам все расскажу, а вы сами решите сколько мне заплатить. Я уверяю вас, что эта информация архиважная для вас. Вы же помните певицу из Италии, вашу первую любовь. Вспомнили?..

– Да, очень интересно, Иннокентий! – оживился Монблан.

– Вот и я о том же, генерал.

– Ну и что?.. Что с ней?..

– Не знаю, но у каждой истории любви есть продолжение.

– Хорошо, на днях встречаемся! – резко бросил генерал.

– Я уже через неделю уезжаю из Франции. Этой информацией владею только я. Все документы уничтожены. Я вам буду сочувствовать, если вы не узнаете правду!

– Звоните, я буду ждать вашего звонка…

Человек на другом конце резко выключил телефон. Монблан остановил застывший взгляд на Эйфелевой башне, на которой зажглись желтые и голубые огоньки. Он вспомнил ее, девятнадцатилетнюю красавицу из итальянского городка. Их быстротечный любовный роман в Москве чуть не свел семнадцатилетнего Монблана с ума. Потом его срочно вызвали в Париж, а она осталась в Москве. Все прошло, словно зыбкий утренний туман. Теперь этот звонок. Неужели старый генерал все также любил ту прелестную девушку…

«Кислый хлеб»