– Какое, к черту, выпить! – и набросилась на меня, как продотряд на деревню.

Я ошалел, признаться.

– Ты…

– Заткнись! – прорычала Бульдожка, срывая с себя то немногое, что на ней было надето.

Я и заткнулся. А что было делать? Не вопить же: «Помогите! Спасите!» Да и кто бы мне помог?

Часть вторая

Глава 6

Несколько лет назад в личном деле Кондратьева, тогда еще капитана, появилась пометка о наличии аквафобии, то есть панической боязни воды. Сие означает, что я категорически против погружения в нее собственного тела. Даже душ стараюсь принимать непременно в спасательном жилете и под наблюдением как минимум двоих спасателей, а лучше спасательниц. И обязательно из Малибу.

На деле же с водой у меня сложились достаточно неплохие отношения. Некогда даже вполне хорошие. До определенного возраста я вполне успешно тренировался в бассейне ЦСКА под руководством известного тренера Лисицина в достаточно продвинутой группе, из которой многие ребята и девчонки уходили прямиком в сборную. Я тоже ушел. Точнее, меня попросили. С вещами на выход, после того, как сочли бесперспективным.

Запись в личном деле была сделана исключительно в интересах моей безопасности, чтобы никто не смог связать меня с одной проведенной в Крыму операцией^[8]. Но не помогло – узнали правду те, кому не следовало, и из-за этого у меня случились серьезные неприятности. Бывшему напарнику отдельное спасибо. Сдал, сука такая, как пионер макулатуру.

Гребок руками, толчок ногами, вдох, выдох. Я плыл по дорожке длинного (пятьдесят метров) бассейна не самым плохим, скромно надеюсь, брассом, уверенно обгоняя бодрых старушек на дорожке слева и стараясь не обращать внимания на то, как мелькают мимо меня, подобно торпедам или дельфинам, ребята и девчонки на дорожке справа. Интересная, доложу я вам, страна Швеция! Здесь профессиональные пловцы, даже члены сборной, тренируются в обычных городских бассейнах, иногда даже на одной дорожке с откровенными «чайниками», полагающими, что ежели они заплатили за вход, то имеют право плавать – в смысле, бултыхаться – где угодно и как угодно. Не могу понять, как они при этом умудряются брать медали на разных чемпионатах и даже Олимпийских играх.

В ушах стоял привычный с детства гул, пахло хлоркой. Здесь ее тоже добавляют в воду, хотя не так щедро, как у нас, по причине чего глаза у детей постоянно красные, как у кроликов или вампиров.

Я проплыл очередные пятьдесят метров и, притворившись уставшим, повис на разделяющем дорожки тросике с поплавками. Глянул на часы – пора. Самое время появиться клиенту. С противоположной стороны бассейна за мной внимательно наблюдала Бульдожка.

А вот и он, красавчик. Я вылез из воды и присел на скамейку у стенки. Бульдожка тут же поплыла к лестнице, вылезла из воды, сняла очки и шапочку. И не торопясь, плавной походкой, двинулась ему навстречу.

Смотрелась она, прямо сказать, весьма и весьма: милая мордашка, светлые волосы до плеч, выгодно подчеркивающий достоинства фигуры закрытый купальник цвета бирюзы, совершенно не скрывающий недостатков по причине полнейшего их отсутствия.

«Не торопись!» – мысленно скомандовал я. Она замедлила шаг, пропуская вперед двух теток – под два метра ростом одну и килограммов под сто весом вторую и суммарным возрастом лет под восемьдесят.

И вот она, первая встреча. Бульдожка плавным шагом прошла мимо клиента, наградив его безразлично-вежливой, ни к чему не обязывающей улыбкой. Здесь все всегда так улыбаются. Потом она остановилась, обернулась, посмотрела и улыбнулась еще раз глядящему ей вслед Тобиасу – на сей раз совершенно иначе – и тут же скрылась в раздевалке.

– Ну, что скажешь?

Я потер руки, как перед рюмкой водки с мороза.

– Процесс пошел.

– Точно?

– Точнее не бывает. Клиент клюнул.

Недаром вчера она перемерила множество купальников, пока не остановилась на том самом. И не напрасно я битый час ставил ей ту самую походку («Шаг от бедра». «Не верти задницей, ты порядочная девушка». «Не выворачивай ступни». «Разверни плечи, грудь вперед… Да не так!»). Клюнул, голубчик, никуда не делся.

– Что дальше? – спросила она.

– Дальше вы еще раз «случайно» встретитесь.

Для того чтобы «совершенно случайно» встретиться с человеком в большом городе, требуется знать, где и когда он наверняка появится. В случае с Тобиасом таких мест, к счастью, было не так много.

– Давай на корте, – предложила Бульдожка. – Я, кстати, неплохо играю.

Я отрицательно покачал головой.

– Знаю. Видел, не подойдет.

– Почему? – удивилась она. – Не понимаю…

– Все просто. Ты вполне прилично играешь, а клиент только учится стучать по стенке.

– И?..

– Не стоит ущемлять его самолюбие.

Я не стал говорить девушке, что при ее росте и телосложении она смотрится со стандартной ракеткой отнюдь не сексуально, а приблизительно так же, как герой Отечественной войны 1812 года Денис Давыдов со стандартным палашом кавалергарда. Говорят, в начале службы он каким-то образом угодил в тяжелую кавалерию, пробыл в кавалергардах недолго и быстренько покинул их ряды, не выдержав насмешек рослых, как на подбор, красавцев сослуживцев по поводу своего невысокого роста. А в гусарах он, наоборот, прижился, да еще как!

– Тогда где же мы встретимся? – не унималась она.

– Где, где… Где надо! Скажи-ка мне, подруга, умеешь ли ты управляться с приборами?

– С какими приборами?

– С ложкой, вилкой и ножом.

– Обижаешь, начальник.

– Прекрасно. Тогда слушай и запоминай…

– Добрый вечер, друг мой, – прозвучал в трубке голос господина Ло, который для меня просто Патрик.

– Добрый. Наша договоренность в силе?

– Вне всякого сомнения. Буду на месте вечером в четверг.

– Замечательно. Позвоните, как прибудете.

– Обязательно.

Глава 7

– Знаешь, а я до самого последнего момента не верила, что все получится, – призналась Бульдожка.

– Еще ничего не получилось, – вернул я ее с небес на грешную землю. – Самое главное только начинается. Но пока все идет по плану.

По этому плану она сегодня вечером должна отправиться на романтический ужин с клиентом и после этого ужина принять его предложение ненадолго – в смысле, до утра – заехать к нему в гости. Порядочных женщин наш сочинитель имеет обыкновение после ужина приглашать к себе домой. Женщин, оказывающих услуги за деньги, он водит в отель и ужином не кормит.

То, что клиент серьезно запал на Бульдожку, я понял еще позавчера, когда он, придя на обед в «Oaxen Shipp», вдруг натолкнулся взглядом на «ту самую красотку из бассейна». На его простом и честном лице отразились поочередно удивление, радость, а потом смущение. В прошлой его жизни этим бы все и закончилось: сидел бы себе поодаль, тупо что-то жевал и молча пускал бы слюни. Но слава богу, нынче совсем не то, что прежде. Подошел, заговорил, присел рядом. Откуда, вы спросите, я все это знаю? Я сам там был – устроился через три столика от девушки-красавицы. Все прекрасно видел и слышал и даже кое-что подсказывал.

В общем, отобедали. Креветки, палтус, белое вино. А еще лимонад (он там просто прекрасный!), парфе, пралине и карамельное мороженое.

Восторг клиента от девушки с каждой минутой усиливался. Еще бы: молодая, хороша собой, в точности его тип. К тому же немка – можно не напрягаться, строя фразы на школьном английском. Ко всему прочему красавица кое-чего добилась в жизни: окончила бизнес-школу в Монтрё и трудится финансовым аналитиком в мюнхенском банке «у папы». А тот, ежу понятно, в этом банке точно не швейцаром подъедается.

Разговор плавно перетек в сферу искусства. Наш Тобиас обнаружил, что его новая знакомая далеко не профан в области живописи. Она в восторге от ван Вейдена и Боттичелли, имеет собственное мнение касательно творчества Эль Греко и, что приятно, не путает Питера Брейгеля с Яном, тоже Брейгелем.

О себе распушивший хвост клиент говорил мало. В основном пускал туман и тонко намекал – скромный, дескать, государственный служащий, в Стокгольме в длительной командировке.

Официант принес счет.

– Плати сама, – негромко скомандовал я.

Девушка машинально поправила локон, скрывающий ухо и крохотный приборчик в нем, и полезла в сумочку за бумажником. И правильно сделала, потому что романтик Тобиас уже приготовился оплачивать исключительно собственный счет. Это Европа, ребята! Ни один здешний мужчинка не будет платить за даму, которую не приглашал. Это русский мужик и счет случайной знакомой оплатит, и официанту на чай не пожалеет. Просто не сможет иначе, даже зная, что потом целую неделю придется питаться исключительно «Дошираками».

Из ресторана они вышли вместе.

– Ну что, завтра в одиннадцать в бассейне? – спросил клиент.

– Почему нет, – улыбнулась девушка.

Водитель, он же охранник, меж тем вылез из автомобиля, открыл заднюю правую дверцу и замер. Для чего, подозреваю, и был нанят.

– Хорошая машина, – заметила Бульдожка. – В меру скромная, но породистая. У папы точно такая же.

– Вас подвезти? – учтиво спросил кавалер.

– Не стоит, хочу немного пройтись. – Девушка улыбнулась и покачала головой. – Значит, «скромный государственный служащий»? Ну-ну…

У клиента даже задница, подозреваю, покраснела от удовольствия.

Они, конечно же, встретились на следующий день. Поплавали в бассейне, а вечером посетили национальный музей. Тобиас рассказал девушке кое-что интересное о творчестве Гогена, та в ответ поведала ему нечто пикантное из биографии Гойи.

Меж тем она начинала потихоньку нервничать. Время шло, а клиент молотил всякое и разное, совершенно ее не интересующее. В гробу она видала в тот момент все высокое искусство, вместе взятое. А он все восхищался, гад такой, коллекцией русских икон и ни гу-гу о главном. В смысле, о пятничном вечере.

Но наконец-таки он произнес главные слова – в баре, куда они заглянули после музея выпить по чашечке кофе.

– Какую кухню предпочитает милая фройляйн?

– Хм-м-м… – задумалась Бульдожка. – Даже не знаю… Средиземноморскую, может быть. Или греческую… Да, пожалуй, греческую.

– Бывали в Греции? – поинтересовался Тобиас.

– У нашей семьи есть домик на Родосе.

– В Грецию, боюсь, в этот раз съездить не получится, – притворно огорчился кавалер. – А как начет «Maestro»?

– Что это?

– Неплохой ресторанчик, – небрежно бросил Тобиас. – Кстати, там хорошая кухня, греческая в том числе.

– Ну, не знаю… – Бульдожка с трудом сдерживала вздох облегчения.

– Средиземноморская кухня там тоже на высоте, – продолжал змей-искуситель.

– Ладно, уговорили.

– Прекрасно. Куда заехать за вами часов, скажем, в восемь?

– У меня на завтра намечены кое-какие дела. Часов в семь я вам сама позвоню.

На том и расстались. Ликующий клиент укатил на авто, а девушка отправилась пешком прямиком ко мне.

Глава 8

– Я действительно боялась, что этот козел соскочит, – призналась Бульдожка.

– С тебя? – удивился я. – Покажи мне такого идиота.

– Глянь в зеркало. Вторую ночь я оставляю дверь в спальню открытой. И что?

– Не время, дорогая, – сурово молвил я. – И не место. Родина в опасности. А насчет «соскочит» – помнишь, с кем клиент ужинал в позапрошлую пятницу?

– С какой-то туристкой из Чехии.

– А в прошлую пятницу отужинал в гордом одиночестве, после чего тупо снял профессионалку в баре.

– И что?

– Что у них, по-твоему, общего?

– Ну… – Она поправила прическу. – Обе невысокие, светловолосые…

– Фигуристые, – добавил я.

Она кивнула.

– Ага, есть за что подержаться.

– И обе немного напоминают тебя. Напоминали бы, – я поправился, – если бы были лет на семь-восемь помоложе и на пару порядков покрасивее.

– Льстец, – рассмеялась Бульдожка. – И что?