Оля отогрелась только в присутствии сестры, которую они забрали из центра. По дороге в парк она уселась вместе с Машей на заднее сиденье и так, чтобы не встречаться в зеркале с глазами Артёма. Он молча поджимал губы. И наблюдал за Ольгой.

Она пыталась быть веселой изо всех сил, старалась поддерживать непринужденную беседу, которую он вёл с Машей, пока они втроем гуляли по излюбленной дорожке парка. Чувство тревоги в Артёме нарастало – Медведева иногда выпадала из жизни, погружаясь в какую-то гребаную пучину, источающую запах отчаяния. На каждый вопрос о том, что произошло, угрюмо насупливала брови и одновременно вполне искренне просила не волноваться. Ага, как же! Да у него уже у самого психоз. И сердце болезненно сжималось, стоило пробежать по лицу Оли тень, отражавшую ее внутреннее состояние. Состояние агонии. Артём чуял это нутром. И у него чесались руки схватить девушку за плечи и хорошенько встряхнуть, но боялся ее испугать. Она могла закрыться еще больше. Да и Маша рядом. Ему стоит подождать, и если Медведева не откроется сама, он проведет свое собственное расследование и свернет башку тому, кто посмел ее обидеть.

Коматоз, в котором пребывала несколько дней Медведева, тревожил Лаврова до предела, доводил до белого каления. Она натянуто улыбалась, приклеив на лицо неживую маску. Такая Оля его беспокоила. И упорно молчала, как чертов партизан. Скупые объяснения, кои ему удавалось вытаскивать из нее клещами, его не устраивали. От полного отсутствия информации, адское раздражение плескалось через край. Артём решил, что пришло время разобраться самостоятельно.

В этот вечер он получил порцию настоящей ярости, когда, приехав за Ольгой, обнаружил ее уже укатившей в клуб на такси. Пусть она и прислала ему сообщение, чтобы не заезжал за ней. Перекинувшись парой фраз с Верой Павловной и пообщавшись с Машей, он едва сдержался, чтобы не выбить ногой дверь подъезда. С состоянием Медведевой нужно срочно что-то делать! Так и хотелось заорать во всю глотку: «Медведева, вернись сию секунду!!!». В прямом и переносном смысле.

Пока Оля работала, делая все, как робот – на автомате – без капли живой эмоции, только с вежливым вымученным подобием улыбки на губах, Артём стоял с Саней и Борей на закрытой большой террасе, где обычно разрешали курить VIP-посетителям.

– Чего такое с медведицей? – спросил Борис. – Прибитая какая-то.

– Сам не пойму, – пожал плечами Артём, вертя сигарету в пальцах и не закуривая. Темное желание встряхнуть Олю как следует свербело где-то в подкорке.

– Признавайся, Лавр, ты расстроил ее в постели! – хохотнул Боря, затягиваясь дымом.

Артём криво ухмыльнулся. Если бы!

– Ее Кира хотела ударить, – отозвался неожиданно Саня.

Борис и Артём одновременно повернули головы в его сторону.

– В смысле? – вытаращился Боря.

– Откуда знаешь? – недобро прищурился Лавр.

Саня молчал пару минут, а после нехотя отозвался:

– Милка сболтнула.

– Почему? – Артём повернулся к другу вполоборота и, переломив сигарету, выбросил ее в урну.

Саня кашлянул, словно ему стало противно.

– Ненавижу бабские склоки!

– Говори, раз уже начал, – угрожающе понизив голос, велел Лавр и засунул руки в карманы джинсов.

– В общем, если саму суть – Кира наехала на нее из-за твоего повышенного к ней внимания.

– И тут она отчасти права. Ты отдалился от нас, – сказал задумчиво Боря.

– Вадик с Серегой и Дэном постоянно бурчат, что ты забил на нас, – добавил Саня.

Бровь Лавра взметнулась вверх. Говорил он глухо и зловеще:

– Если бы я реально забил на вас, то хрен вы меня вообще тут видали. Разве нет?

– Но ты все время трешься около Медведевой, – подметил Боря.

– И собираюсь тереться дальше, – холодно сообщил он.

– Понравилась, что ли? – удивленно спросил Саня.

– Не спрыгивай с темы, Санёк. Дальше что было?

Саня сделал пару нервных затяжек, будто набирался храбрости ответить на вопрос.

– Ну, Кира, спросила у Медведевой, сколько ты платишь ей за…эээ…отсос.

Ощущения были сравнимы с сильной пощечиной, и Артём слегка покачнулся. Время на мгновение прекратило свой бег, и какая-то красная пелена на миг отключила его зрение. Он зажмурился. Руки в карманах непроизвольно сжались в кулаки. Кира! Была бы мужиком, рожу бы разбил, не раздумывая. Живого места бы не оставил.

– Вот сука! – на заднем фоне подавился дымом Боря.

– И что же ей ответила Медведева? – едва продрав горло, терпеливо выспрашивал Артём.

– Твоя Медведева, Лавр, не промах. Спросила, уж не желает ли Кира подзаработать.

Борис хмыкнул. Артём вытянул руки из карманов и, пытаясь успокоить свои нервы, сжал и разжал кулаки. Молчание приглашало Саню продолжить, и он добавил:

– Медведева твоя вместо того, чтобы вырвать Кире все волосы, когда та назвала ее шлюхой, посоветовала ей, нечего, мол, людей по себе мерять. Кира ядом так и подавилась. Милка сказала, Кира мечтала драку на видео записать, но ничего не вышло. Медведева всего лишь ее руку перехватила и не позволила больше рыпаться. Милка до сих пор в шоке.

– От кого? – усмехнулся Борис. – От медведицы или Киры?

– От обеих.

– Понятно, отчего ты запал на нее, – прокомментировал свои мысли Борис. – Вот, скажи, Лавр, почему тебе всегда достается самое лучшее?

Самое лучшее? Артём непроизвольно провел ладонью по волосам. Не так давно он плюнул бы в рожу тому, кто посчитал бы такую, как Медведева, самым лучшим для него. Однако теперь – да, она стала этим самым лучшим, что случилось с ним в жизни. Зубы Артёма скрипнули. Как посмела Кира сравнить Ольгу с продажной девкой?! И по поводу денег, у него с Медведевой горячие споры, почти бои, идут. Ее постоянный вопрос «Сколько я должна тебе за регулярный подвоз?» уже достал. Тут он, само собой, был непреклонен и отшучивался. Но она уже видать давно подвела у себя в голове расчеты и записала на Лаврова, как своего кредитора, определенную сумму. Даже за большинство их совместных прогулок вместе с Машей, он был вынужден ополовинивать чек вместе с Ольгой, иначе гордая девчонка угрожала прекратить эти походы. Скрепя зубами и мечтая уничтожить ее карту, вместе с кошельком, Артём соглашался. Лишь бы находиться рядом с Олей. Уже давно понял, что ее простое тепло, открытая улыбка и искреннее общение ему гораздо ценнее, чем все дорогущие часы, брендовые вещи и новейшие модели тачек вместе взятые.

– Когда, говоришь, это было? – спросил Артём.

– Пару дней назад, может больше. В универе. А что?

Лавров яростно заиграл желваками. Сопоставить не трудно. Именно после разговора с Кирой Фроловой Медведева выпала из реальности. Эта мелкая сучка Кира решила своими мерзкими ручонками и гадким языком запятнать то светлое, что появилось в его жизни с Олей. Что знала о ней холеная богатая девица? Понимала ли, через что ей пришлось пройти? Киру волновали тусовки, дорогие побрякушки да шматье. А еще собственная персона и желание чтобы все и всё крутились вокруг нее. Артём раскусил ее с первых дней знакомства. Их и связывало-то только одно – они золотые мажорные дети.

С Медведевой все по-другому. Да, он подсел на нее, как гребаный нарик. Нуждался в ней на каком-то молекулярном уровне. Не исключал, что потребность в Ольге ослабеет уже после первого секса, но судя по внутренним ощущениям – нет, не ослабеет. Окрепнет. Их тянуло друг к другу словно магнитом. Им было вместе комфортно и хорошо. Только рядом с Олей он чувствовал себя настоящим и живым. Она выворачивала его нутро наизнанку своими словами, заставляя пересматривать свои взгляды открытым отношением и простыми человеческими поступками. Сам того не желая, он анализировал свою жизнь. И была ли уже жизнь без Медведевой? Он, равно как и остальные из его окружения, прожигал ее в клубах, спускал на элитный алкоголь, не отказывая себе в роскоши нигде и никогда. И все, что раньше он принимал за вкус жизни, оказалось вкусом власти и денег. И если уж совсем честно – деньги-то отцовские. Это его каторжный труд на заре создания строительной империи обеспечил безбедное и безоблачное будущее сыну. Так кто же такой Артём Лавров без отцовского капитала? Беспринципный мажор, знающий о своей безнаказанности и неприкасаемости. И только Медведева утерла ему нос, наплевав на его статус и не желая иметь с ним ничего общего. Задело. За живое, которое ему по этому самому статусу вроде как и не положено. Нет. Ни на кого Медведеву не променяет! Такого общения, как с Ольгой, в его мирке днем с огнем не сыщешь. Это отрава с разноцветными глазищами заставила его жизнь, пресыщенную от вседозволенности, заиграть яркими красками и наполнила ее разнообразными вкусами и запахами. Особенно ему нравился аромат ее волос и кожи. А когда-нибудь он доберется до Ольги по-настоящему. И дать Кире все вот так похерить?! Ни за что.

Вот только что делать с самой Медведевой? Глупая девчонка поверила Кире, а не себе – самому чистому человеку из тех, кого довелось ему повстречать. И усомнилась в нем, Артёме. Она, со всей своей стойкостью, которую демонстрировала после трагедии, оказалась совершенно беззащитна перед интригами и злыми кознями. Свою Медведеву в обиду никому не даст и точка!

– Ну и что думаешь? – спросил Саня.

– До Киры мне дела нет, – Артём скрестил руки на груди. – Растеряв остатки мозгов – про порядочность вообще молчу – она сама себя спалит.

– Ого! – хохотнул Борис. – Ну и разговорчики у тебя пошли!

– Ты после знакомства с этой барменшей медленно, но верно переобулся, Лавр, – потер шею Саня.

– На хрен идите! Просто я пересмотрел свои жизненные ориентиры, – фыркнул Лавров, улыбаясь во весь рот.

– И философом заделался, – прищурился Боря.

– Отчасти. И вам бы не мешало иногда мозги включать.

– Слышал бы тебя Вадик. Уж он бы тебе этого не спустил, – Саня потушил сигарету.

– Можешь поведать ему, в кого я превратился, – отозвался невозмутимо Лавров.

На пару минут замолчали. Борис глубоко затянулся и резко выпустил дым через нос:

– Меня отец под колпак взял. Прессует на тему стажировки сразу после универа.

– А ты? – Саня покосился на друга.

– Да не хочу я еще работать! Батя обещает кислород перекрыть в случае отказа.

– Не хочешь работать в чистеньком светлом бизнес-центре, будешь пахать как ломовой конь в задрипаном офисе на краю Камчатки, – невесело констатировал Лавров.

Глаза Бориса нужно было видеть.

– Ты чего – всевидящий?! Отец так и сказал.

– Опыт имеется, – поделился Артём и глянул на часы. – Всё парни, мне пора.

– Счастливо! – одновременно попрощались друзья-приятели.

Артём вышел с террасы. Прокрутив в голове разговор с Ольгой, его сознание зацепилось за одну немного пикантную подробность, которую сказала Медведева. Хм, конфликт интересов, значит? Ну-ну. Только сначала нужно убрать с дороги Киру.

Удача сегодня сама плыла к нему в руки. Он шагал по коридорам, думая о том, как заставить Медведеву открыться ему, когда совершенно случайно застал Киру за подготовкой очередной пакости. Фролова загородила собой проход из какого-то закутка двум девчонкам и приглушенно говорила, затягиваясь тонкой дамской сигареткой. Лавр мысленно хмыкнул и достал айфон. Кира в своем репертуаре.

– Заплачу каждой по пять сотен баксов, если завтра весь универ будет уверен, где и как помимо клуба подрабатывает Ольга Медведева.

– А где она еще может работать? – удивилась одна из девчонок.

– Все должны думать, что она – из эскорта, не гнушается групповухой и разными извращениями, – Кира хищно прищурила зеленые глаза.

– Зачем тебе это? Она отличная девчонка, – выдала другая.

– Не ваше собачье дело! Хочу, чтобы эта отличная девчонка, – Кира скривилась, – исчезла из универа. Если не сделаете вы, сделают такими и вас. За компанию.