Через секунду, это он отлично запомнил, Тимия не бросила своих слов на ветер и притащила медсестру за руку, а после ближайшие полчаса-час прошли в каком-то мутном бреду и бегающими вокруг людьми назойливо пикающими приборами.

А после его, как ни в чем не бывало, вернули в палату, наказав только меньше двигаться и меньше стрессовать. Ага, отлично выполнимое желание, и даже сейчас вспоминая те моменты он не мог поверить что желание таки выполнил и каким-то образом смог себя успокоить.

Его вернули и к тому времени в палате во все царил Бардак и первородный его брат – Хаос. Тимия перебрала комнату по кирпичику и смогла найти так желанный блокнот с рисунками, и сидя посреди разгрома и разрухи пристально вглядывалась и изучала творчество нервозного паренька.

Паренек, впрочем, еще отходил от анестезии и не обратил на это бурной реакции, только какой-то огонек внутри возник и сразу же потух, или перешел в другую форму тления. Арфо просто был рад что альбом нашелся.

– Привет, – сказала Тимия не отрываясь от рисунков, – как ты?

– Плохо, – ответил Арфо и заковылял к своей кровати, – еще на неделю оставляют.

– Ммм, ясно. А что так?

– Швы разошлись.

– Еще бы они не разошлись, ты был похож на краснющий помидор в лаве.

– Я не… – хотел было Арфо возразить, но вспомнил наставления доктора, – это не из-за этого. Ночью не так дернулся и нитки порвались. Ну, или что-то вроде того.

– Понимаю, – ответила Тимия все так же не открываясь от альбома, – а… а почему у тебя так много букв в рисунках? И что они такие… – Тимия перевернула блокнот вертикально, – странные?

– Это граффити, – прокряхтел Арфо залезая на кровать, – я рисую скотчи.

– Скотч?

– Это наброски.

– Может “скетч”?

– А я что сказал?

– Ты сказал “скотч”.

– Ну, значит напутал, – Арфо залез под одеяло, – и вообще не твоего ума дело, отдай мне его обратно.

Тимия не обратила на просьбу внимания.

– А зачем? – спросила она.

– Увидел в фильме, прикольно выглядит, решил… просто нравиться мне, отстань.

– А меня нарисуешь?

Сколько же Арфо еще за свою, хоть и короткую жизнь, услышит эту просьбу. Каждый второй человек который узнает что ты “рисуешь” просит тебя об этом. И не важно что ты работаешь совсем в другом направлении отличающимся от реализма, и не важно что в твоих работах совсем могут отсутствовать человеческие черты или хоть что-то понятное, главное для них что ты “художник” и умеешь рисовать. Так почему же не нарисовать по просьбе? Если отличное определение для этого – “Тыжхудожник”. Спустя года Арфо поймет что не особо то он и зол на эту просьбу. Люди просто стараются таким образом вывести на диалог, что-то узнать новенькое для себя, даже если это и совсем для них бесполезно. Такими вот просьбами люди стараются быть ближе к тебе. Ведь если ты для них что-то сделаешь, они постараются что-то сделать для тебя. Самая стандартная модель социальной торговли. Только вот с чем Арфо смириться не смог, хоть и пытался, так это с тем что кто-то просит и не понимает что в этом деле больше используются душевные струны, и настроить их под “работу” сложно. Он еще не достиг того образа своей профессии когда смог бы такое делать, и его попросту бесило данное высказывание.

Но в то время он рисовал плохо и мало об этом думал поэтому и согласился.

Портрет Тимии вышел совсем “очень не очень”. Грубые линии, несоответствие анатомии, неправильный ракурс. Для реализма все было “не так”. Но, важно заметить, ему это понравилось. Как понравилось позировать,и сам конечный продукт Тимии. Девочка полчаса разглядывала свое изображение и находила в нем что-то такое о чем не сообщала Арфо, а тот в свою очередь пытался это самое вытащить любыми из имеющихся ему способов.

– Плохо получилось, да? – сказал Арфо огорченно. – Ты просто не хочешь меня обидеть вот и молчишь.

Тимию как молнией пробило и она подскочила с пола.

– Не мели чушь! – сказала она смотря прямо в глаза молодому художнику. – Это великолепно! Я просто… я не знаю как это описать. Мне нравиться.

– Честно?

– Честно-честно! – Тимия приложила вырванный лист к груди. – Это лучшее что мне дарили.

– С чего это дарили? Я ничего тебе… – Арфо решил прерваться по виду раскрасневшийся Тимии, – я шучу, просто шучу. Забирай.

– Спасибо! – воскликнула Тимия и бросилась на кровать к Арфо обнимая его, но Арфо тихо шикнул и она так же быстро от него отцепилась – А! Прости, забыла.

– Да, ничего, – сказал Арфо прикусывая язык. – Только это… – он опустил голову и начал смотреть в пол от смущения, – мен на мен, хорошо? – сказал он через нос.

– Что?

– Дай…– Арфо кивнул головой в сторону кровати Тимии, – пожалуйста.

– Приставку?

– Ага…

Тимия чмокнула мальчика в щечку и вприпрыжку поскакала к кровати, оставляя Арфо наедине со своим смущением умноженным вдвое.

Это был его первый поцелуй, и так нещадно украденный! Непростительно, неподобающе, непозволяюще отобранный! Но… но такой приятный и оставшийся с ним на все его жизнь после мокрый отпечаток ее губ заставлял его голову кружиться и по началу он находился в каком-то стазисе и отстранении от внешнего мира что даже не заметил у себя на коленках черный блок с 999 спираченными играми.

Вечер близился к концу и за окнами уже розовел закат, а Арфо все никак не отлипал от приставки, а Тимия от бумаги. Арфо объяснял ей как лучше прорисовать ту или иную букву, как должна падать тень, какие изгибы более подходят по граффити чтобы оно не было похоже на месиво сумасшедшего наркомана, и данное занятие ей пришлось по душе, даже смогла вспомнить каково это вновь ощущать себя ребенком воспользовавшись карандашами которые так любезно принесла мама. Вот так вот беззаботно лежать на животе и чиркать карандашами… приятно.

– Да как?! – завопил неожиданно Арфо. – Тим, помоги.

– Что там?

– Не могу пройти босса, – Арфо протянул приставку, – уже раз тридцать слился.

Тимия посмотрела на экран и усмехнулась.

– И чо ты ржешь? – сказал Арфо.

– Да так…

– Говори!

– Ты фласки юзаешь?

– Юзаю.

– Так не нужно.

– В смысле? – Арфо немного опешил. – Всю игру ими пользовался…

– Так босс как назван?

Арфо притянул приставку обратно к себе и внимательно прочитал пиксельные буковки на экране, закрыл глаза и покраснел.

– Выпиватель? – сказал он. – Серьезно?

– А ты не замечал что у тебя баффы пропадают?

– Я думал…У меня же получалось его до половины опустить…

– Ага, а после он ворует твои усиления, удваивает их и увеличивает себе броню в количестве украденных бафов.

– А почему я раньше этого не заметил?

– В силу того что люди не понимают того с чем сталкиваются впервые.

– Так я его… тридцать раз же.

– И что? Я вон уже весь альбом тебе испоганила и не получается как у тебя.

– Это другое.

– Я знаю, но подумай что между этим есть связь. Я не могу понять как отрисовать букву “Т” в начале своего имени, а для тебя это легко, – Тимия встала и подошла к Арфо. – Дай мне, я пройду.

– Неа, я сам, – Арфо остановился и начал вглядываться в черный экран с надписью “смерть”, – я… я хочу…

– Я помогу.

– Но это мое дело.

– Твое это жить и радоваться этой жизни, Арфо, а не погибать в тридцать первый раз из-за того что я не сказала тебе как с ним сражаться.

В зеленых глазах Арфо проблеснули слезы.

– Но теперь ведь ты сказала, – говорил он шмыгая носом, – теперь я знаю как его победить.

– Дальше будет все только сложней, – сказала Тимия протянув вперед руку и раскрывши ладонь, – это только третий босс. Дай я тебе помогу с ним. И дальше ты сам, хорошо?

– Я справлюсь сам, – Арфо отдернул приставку от Тимии, – сам все смогу. Теперь я знаю что надо делать и смогу. Я все смогу, я сильный, я выносливый, я… – его руки начинали трястись. – Почему тут так холодно? Где мои одеяла? – Арфо стал нервно оглядываться по сторонам. – Август говорил что тут все будет не так. Он говорил просто сидеть и не думать… Говорил что тут будет тепло.

– Арфо, прошу, – Тимия сделала шаг назад, – тебе нужно успоко… – пол треснул и нога Тимии упала в образовавшуюся ямку. Деревянные шипы с болью вонзились в лодыжку, Тимия невольно вскрикнула, но старалась не закрывать глаза, – успокоиться, Арфо, прошу успокойся. Все нормально.

– Тебя, – за спиной Арфо стена начала плыть. Сначала отпали почерневшие от старости обои, после слезла многовековая краска и сама стена начала реконструироваться в красно-желейных подтеках, – тебя не должно быть тут. Это мое воспоминание, это моя глава, это моя страница.

– Я пришла тебе помочь, – Тимия поставила руки ладонями кверху, – прошу, доверься мне.

– Ты хочешь меня убить, – Арфо начинал задыхаться, – хочешь, я знаю. Мне говорил… говорил Август.

– Почему ты ему веришь, а не мне?

– Потому что… потому что… он обещал лучшую жизнь. Я видел ее, я читал о ней. Я должен быть тут один. Это мое воспоминание.

Тонированное стекло на окне покрылось тетрадной клеточкой и по частицам начало выпадать в пустоту, а из образовавшихся дыр гноем потекла серая субстанция. Комья нереальности падали с хлюпающим звуком вниз и пожирали собой весь цвет вокруг.

– Он врал тебе, Арфо! – закричала Тимия. – Врал тебе, понимаешь? Люди могут врать.

– Он не мог врать богу. Я был в его голове. Он говорил правду.

– Он говорил то во что он верил, но если ты бог, то он им не являлся и не мог сказать тебе как лучше.

– “Лучше” или “хуже” понятия субъективные.

– Так почему ты ему продолжаешь верить? – серая жижа добралась до окровавленной ноги Тимии и поползла вверх высасывая из крови ее красный оттенки. Тимия чувствовала как ее нога немеет и само существование ноги находилось под вопросом. Тунсцентс рассказал что оно так может действовать, но ощутить на себе влияние… В голову заползали обрывистые воспоминания ее трудного детства, ее коляски и смешков сверстников, но она не закрывала глаза, хоть те и начинали уже слезиться от боли и напряжения. – Я не хочу тебя убивать! И не за что не стану этого делать! – кричала она в общем возникшем шуме разваливающейся больницы-чердака.

– Тебя заставят, – глаза Арфо начали гулять из стороны в сторону, – в итоге тебя заставят и ты убьешь меня.

– Нет! Прошу! Дай мне игру! – Тимия поддалась вперед всем телом и упала на колени, тотчас безумная агония напитала все ее естество, но она протянула еще существующую руку вперед. – Я хочу тебе помочь.

Немалых сил пришлось использовать Арфо чтобы сосредоточить свой взгляд на Тимии и ее руке, потом он посмотрел за ее спину и увидел всех своих друзей, их тени черными силуэтами виднелись на сером ничто, а глаза горели красными огоньками.

– Прошу, не вини себя, Арфо, – продолжала Тимия, – ты не виноват в том что их больше нет рядом. Люди уходят, люди приходят, такова жизнь.

– Я их так любил…

– Я понимаю, я честно тебя понимаю. У меня тоже было мало близких…

– У тебя были родители, – прервал Арфо. – Мои родители! Которых эта жизнь у меня отобрала.

– Ты не Марк! – закричала что есть сил Тимия. – Ты не Марк – ты Арфо! Пойми же это.

– Зачем мне это понимать? В жизни Марка, какой бы короткой она не была, но была любовь. А что в моей? Что такого в жизни “Арфо”? Кромешная темнота и боль. Даже это, самое лучше воспоминание, о том как я сломал себе ребра играя в прятки. Я не хочу умирать, но я и не хочу жить в этом мире. Он жесток, он несправедлив, он просто грешен и нет в нем ничего хорошего кроме моих мечтаний. И даже они пустые. Так зачем все это продолжать? Зач…

Пока Арфо говорил серая масса полностью поглотила в себя Тимию, и только один лишь указательный палец торчал из ничего. Арфо сбросил с себя одеяло и слетел с кровати в порыве схватить то что осталось от руки.