– Ссыкуха, – постарался сказать Арфо так же тихо, но доктор его отлично расслышал, и заметив неодобрительный взгляд он развернулся к окну. К сожалению Арфо забыл про разбросанные на одеяле карандаши и те, повинуясь законам физики, с грохотом полетели вниз. Арфо вскрикнул. Слишком быстро дернулся вперед и еще раз вскрикнул, но тише и больней, а после откинулся обратно на подушку сжимая зубы и закрывая глаза.

Тимия ушла в туалет, а врач врачей уже стоял у кровати и молча разглядывал больничную карту пациента №1.

– Дайте таблеток… – простонал Арфо.

– Каких? – ехидно ответил доктор. – От глупости таблеток или вакцин еще не изобрели, – заметив что Арфо шутки не оценил он положил планшетку обратно в кармашек и присев на корточки стал собирать карандаши. – Подружись с ней, хоть скучно не будет. Тебе тут еще долго лежать, а рисунки много не дают.

– Я хочу стать художником, а для этого надо много рисовать.

– И много думать что нарисовать. А думать мы можем только в присутствии других людей.

– Это неправда, – фыркнул Арфо, – мне одному всегда лучше рисуется, и никто не мешает.

– Ну…вот представь ты один, да? Вот ты один на необитаемом острове. Мягкий песок, жгучее солнце, приятный тенек пальм, шум волн и ты на гамаке, приятно?

Арфо почесал голову.

– Ну да… вроде да, – ответил он.

– А теперь представь что ты там вот все-все нарисовал. Вот каждый листочек и каждый закат с восходом, а что дальше? – доктор помедлил ожидая хоть какой-то ответ, но Арфо молчал. – А дальше то что все твои картины только для тебя. Их же никто не увидит.

– Но мне нравиться рисовать! – возразил Арфо. – Нравиться рисовать просто для себя.

– Но что с ними будет тогда когда ты умрешь? Они пропадут на том острове, а потом пропадет и сам остров без возможности хоть как-то напомнить и о себе, и о тебе. Пустота поглотит то место.

– Я не понимаю… – Арфо разочарованно опустил голову и айкнул от боли.

Доктор вопросительно посмотрел на скорчившегося мальчика, положил карандаши на тумбу и вытащив из кармана какую-то баночку высыпал себе на руку две таблетки.

– Держи, должно помочь на первое время.

– Спасибо, – ответил Арфо забирая из рук две шарообразные таблетки, – а как…

– Просто запей водой, – сказал доктор перед тем как услышал тихие шаги в коридоре. – Будь более дружелюбным, – сказал он напоследок и помахал тыльной стороной ладони.

Вспоминай тот момент Арфо усмехнулся от мысли как же легко обмануть тело и разум ребенка обычным сахаром. Плацебо в баночке из рук человека знающего больше тебя – творит чудеса, ведь тогда он поверил что ему стало легче, и при том – сразу же.

Первые три дня она вела себя тихо и спокойно, просто лежала в своей кровати и читала какую-то книжку со сложным названием, а Арфо лишь изредка переводил на нее взгляд и, как только она смотрела в ответ, отводил его в сторону. Но на четвертый к ней пришли родители, и боль Арфо усилилась стократно. Матушка бродила по палате осматривая каждый предмет в точности, видимо пыталась отыскать что-то сакральное, но помещение было идеально чистым, а папа сидел напротив и что-то говорил, что-то спрашивал. Тимии не слишком нравилось с ним общаться и она старалась свести каждый ответ на каждый вопрос к минимуму и все время держала половину лица под одеялом. Арфо же чтобы не слышать их милозные разговорчики полностью закопался в альбоме и старался как можно громче мычать себе под нос какую-то песенку или мелодию. Спустя года он и не вспомнит что напевал тогда, но вспомнит ту доброту и ту теплоту рук матери Тимии когда она вытащив из сумочки набор карандашей вложила их в руки Арфо.

Мальчик оторопел от такой неожиданности и не знал чего ответить.

– Она уже выросла, а я забыла, – сказала мама Тимии, – возьми, тебе пригодится.

Когда они ушли Арфо отложил не открытую пачку в сторону и взялся за свои, уже порядком обтупевшие, карандаши. И все еще находясь в каком-то полудреме от случившегося он и не заметил как девочка подошла вплотную и уже вовсю разглядывала его творчество.

– Красиво, – сказала она с явным восхищением в голосе и Арфо дернулся, но в этот раз заранее сгруппировался чтобы не повторить прошедшего недавно. – Ты чего так…

– Не смотри! – рявкнул он и поджал к себе альбом. Он думал что его рык был чем-то похожим на Муфасу, но, как и в мультике, был просто котенком Симбой и Тимия невольно усмехнулась. – Че ты ржешь?

– Да так…

– Отстань от меня.

Тимия проигнорировала его призыв и положила какой-то черный прямоугольник на кровать.

– Смотри, у меня теперь приставка есть, – сказала она гордо, – хочешь поиграть?

Арфо с сомнением отнесся к предложению, но пристально рассматривал черную коробочку.

– А что это? – сказал он.

– Гейм бой от Нинтендо.

– Но они не так выглядят…

– Папа переделал. Подсветку подкрутил там, и стики заменил, – продолжала Тимия так же гордо говорить. – Папа умеет всякие штуки паять. Хотя и пьяный. Я одна…

– Нихочу, – резко прервал ее Арфо.

– А?

– Отстань от меня со своей коробкой. Не нинтендо это, а китайская подделка.

С лица Тимии медленно сползала улыбка.

– Каким ты был вредным, – сказала она отстраненно.

– Отстань, – ответил он и перевернулся на бок к окну, – я хочу поспать.

Арфо закрыл глаза и по началу правда пытался состроить вид что устал, но Тимия не стала как-то его уговаривать и уже через секунду забрала игрушку с кровати и пошла к своей. А спустя минут десять Арфо заснул.

И проснулся он только к ужину. Медсестра специально подошла со стороны окна, громко шаркала обувью и с церемониальным постуком тарелки поставила ту на прикроватную тумбу.

– Вставай давай, – сказала она мило улыбаясь когда заметила что мальчик проснулся, – собьешь режим и будешь тут нам ночью докучать.

– Ага, – сонно ответил Арфо.

– Не “ага”, а вставай и ешь.

– А вы красивая, – продолжал он говорить с закрытыми глазами.

Медсестра рассмеялась и пощелкала пальцами у носа парня, и удостоверившись что тот проснулся пошла к выходу.

– У меня муж, и сын твоего возраста, – говорила она удаляясь, – но спасибо.

Арфо не понимал за что его благодарит светловолосая медсестра и тупо моргал уставившись в стену, но как только услышал смех девочки на кровати по диагонали тут же проснулся.

– Че ты ржешь? – сказал он.

– Да так…

– Какие же девочки глупые… – пробормотал Арфо и взял заслуженный ужин.

Странно как быстро забываются сны. И даже если ты запишешь свой бредовый сон в блокнотик, то спустя время даже те закрепленные воспоминания исчезнут не оставив и следа, а строки будут больше напоминать бред сумашедшего. Так и тот сон Арфо с трудом может вспомнить нынче. Вроде ему снилось что-то хорошее, но и не очень хорошее. Он просто помнил себя в те минуты пока ел еще горячую кашу и помнил что руки чутка тряслись, а по ногам шел холодный пот. Вроде бы это явные признаки кошмара, но самого факта страха он не помнил.

Хотя ему хватало и реальности с неожиданно, и главное, тихо подходящей девочкой.

– Выспался? – спросила она.

Арфо от неожиданности дернулся.

– Да хватит ты уже! – пробубнил он чуть не подавившись хлебом.

Тимия только рассмеялась.

– Почему ты вечно тихо подходишь и смеешься? – спросил он глядя Тимии в глаза. – Вот зачем?

– Не знаю, – ответила она состроив тупую физиономию, – просто я такая. Извини если напугала.

– Просто отстань от меня.

– Но ты один.

– Я всегда один.

– Но это неправильно.

– Это мне говорит “благоразумная девочка”? Та что держалась всю свою жизнь поодаль от людей из-за страха сближения?

– Скорее из-за боли от осознания расставания.

– А разве это не одно и тоже?

Тимия подняла глаза вверх и принялась усердно думать.

– Не знаю, но мне так легче думать, – сказала она.

– Дай мне поесть, я сильно устал, – ответил Арфо возвращаясь к тарелке, – хочу поспать.

– Хорошо, – сказала Тимия и громко топая направилась к своей кровати, – если будет скучно – зови.

Арфо лишь пфыкнул и закинул очередную порцию в рот.

Это было одно из самых теплых воспоминаний его детства, но только по тому что произойдет далее, хотя и эти редкие перебранки с девочкой имели за собой что-то новенькое. Обычно в приюте все ссоры решались либо кулаками, либо нагоняем от учителей или воспитателей, а тут… а тут девочка вполне себе даже спокойно себя вела не смотря на, и ему самому это было понятно, его скверный характер.

И хоть он был мал, но зачастую в голову приходили мысли о том кто он такой и почему он именно такой. И одновременно с этим он начинал рисовать дабы отогнать их. Рисовал и рисовал как можно больше и растворялся в белом листе красками своей души. В приюте он любил рисовать акварелью, ему нравилось как она растекалась по листам, но тут такие “грязнучие” вещи старались держать поодаль, и находились они только в игральной комнате. К сожалению вход туда был закрыт ввиду его отвратительного состояния ребер и частиц крови в печени. Спалось сложно, но когда этот сон приходил Арфо радовался. Однако не только эти проблемные моменты запомнились ему теплотой, а то утро когда он не смог найти под подушкой альбома.

Арфо проснулся как и обычно. Медленно открыл глаза, дернулся корпусом чтобы оценить боль, после поднялся на локтях и выпил стакан чистой, теплой воды с тумбы вместе с таблетками в маленьком колпачке, зеленые ему нравились больше всех из-за своей сладости, а вот к синим относился с омерзением из-за горечи, но честно проглотив все нужное он тянулся, как и обычно, под подушку. С начала он не поверил что альбома нет рядом, потом перепроверил рукой, еще потом он, вне своих сил, вытащил подушку на колени и проверил вполоборота не упал ли альбом за кровать. Глаза начинали наполняться яростью и болью одновременно – кровать плотно прилегала к стене, а желанных белых и исписанных листочков, небрежно скрепленных степлером не было.

Детская злоба зачастую не подвержена логике и выливается на каждого кто находится в ближайшем окружении невиданными для них количествами, и в душе Арфо именно такая злоба зарождалась. Красный от ненависти ко всему что его окружает он смотрел на мирно играющую девочку на соседней по диагонали кровати.

– Где он? – сказал Арфо твердо сдерживая порывы сброситься с кровати с кулаками. Тимия, либо проигнорировала, либо не услышала его порыв. – Ты! – крикнул он. – Где мой блокнот?

Тимия от неожиданности с неуклюжей силой сжала приставку что та выскользнула из рук и подлетела на сантиметров тридцать вверх, в порыве схватить игрушку кровать заскрипела, пошатнулась и ударилась бортиком о стену, но попытка удалась и починенное не пришлось чинить заново. В отличии от напрочь исчезнувшего настроения девочки.

– Какого черта? – взвопила она. – Что орешь то?

– Где мой блокнот? – продолжил почти что на срыве говорить Арфо.

– Я то откуда могу знать? Уронил наверное.

– Нет! Я его не ронял! Я его всегда под подушку ложу. Это ты его забрала?

– И зачем, скажи на милость, мне это нужно?

– Порвать его, – сказал он абсолютно веря в собственные слова. Дети в приюте любят такое делать с младшими. Показывают им свое место. – Я же ничего плохого тебе не делал… зачем?

– Что? – Тимия смотрела на раскрасневшегося мальчика и не понимала что происходит. – Не трогала я твой блокнот. Да и зачем мне его рвать? Он же твой, а не мой.

– Верни его…

– Да, я…

– Вер… – попытка повторения просьбы/приказа от Арфо увенчалась яркой болью в груди и животе. Мальчик скривился, а из уголков глаз брызнули одинокие слезы боли.

Тимия тотчас же спрыгнула с кровати и подбежала к Арфо.

– Что с тобой? – сказала она. – Тебе плохо?

Арфо лишь продолжал кривится, молчать и тяжело дышать.

– Терпи, прошу. Я сейчас, – Тимия побежала к двери, – секунду.