Царь Пётр Алексеевич, известный под именем Петра I и под прозванием Петра Великого, умер в Санкт-Петербурге в ночь с 7 на 8 февраля 1725 года. Он страдал от задержания мочи, причиной чего была язва с воспалением шейки мочевого пузыря.

Вильбуа. Рассказы о российском дворе. С. 194

Да тщательно и верно смерть нашего Монарха изъявим, о чём никогда довольно плакатися не можем; сего от нас величество мужа требует: ибо таковых людей, которых житие нам во удивление было, какова и смерть им приключилась, всячески природным любопытством выдать ищем и желаем. Понуждает к сему и то, что о сём несовершенныя повести, от иностранных печатныя, произошли: как оныя много от сущей истины отстоят; понеже составлены из реляций куриозных, и совершеннаго известия о сём неимеющих людей начало своё имеют: то понуждают нас, дабы мы, как самовидцы-свидетели, которым всё сие известно есть, истинную повесть написали, которую, свидетельствующей нам совести нашей, никаковым работствуя страстем, прямо, как делалось, предложим.

Прокопович Феофан. Краткая повесть о смерти Петра… С. 3

Многие иностранные писатели почитают ложно каменную болезнь причиною кончины его, последовавшей 1726 года Января, 20-го дня. К сим писателям между прочими относятся Берхгольц (1), Вебер (2) и Рейхард ( 3 ).

(1) Bergholz Tagebuch in Buschings Magazin. XII, 508.

(2) Webers veiandertes Russland. II, p. 198.

(3) Die heutige Histoire oder dex gegenwartige Staat fon Russland von Elias Caspar Reichard. 1752. стр. 275.

Он, этот последний, за обыкновенные болезни Петра почитает ревматизм и каменную болезнь, говорит о венерической и о мнении других писателей, будто бы действовал в нём принятый в юности яд, который мог произвести рану и загноение в мочевом пузыре. Столь же несправедливо один отечественный писатель называет последнею болезнию Петра Великаго каменною. (См. «О рождении и воспитании Петра Великаго», изд. Вороблевским. 1975. стр. 1З9.)

Они соглашаются, однако, в одном, что болезнь сия сделалась опасною с 16-го января (1725), и что Пётр I только лежал в постели 13 дней. Всякому практическому врачу, однако, известно, что каменная болезнь, находится ли песок в почках, или настоящий камень в мочевом пузыре, может продолжаться несколько лет и тогда только сделаться смертельною, когда долговременное страдание последствием будет иметь изнурение тела и совершенное истощение сил. Последнее не могло произойти в 13 дней c Императором, наслаждавшимся крепким здоровьем. Также известно, по замечанию почти всех врачей, что в пузыре камень сказывается не задержанием, как случилось с Монархом, но напротив частым испущением мочи, что всё доказывает несправедливость предположения того. Разсечение, учинённое по смерти его, разрешило, наконец, все сомнения, поелику никак не могли найти камня.

История медицины в России, сочиненная Вильгельмом Рихтером, дворца его Императорскаго Величества лейб-медиком… Часть третья. Москва. 1820. С. 84-85

Здоровье Петра Великаго, давно шаткое, окончательно расстроилось со времени возвращения его из Москвы (там он торжественно короновал свою жену 7 мая 1724 года. – Е.Г.); но он нисколько не хотел беречь себя.

Записки о России при Петре Великом, извлечённые из бумаг графа Бассевича… С. 169

Ещё в конце прошлаго 172З года так недомогать начал; и желая досады оной избыть, к Марциальным водам, на Олонец*, (куда и прежде сего случая приезжал) в надходящее время весеннее 1724 года восприять путь изволил. Но не было столько силы в врачебных водах, сколько требовала лютость болезни его. Мало бо нечто от оной немощи по легче, а не весьма освобожденна себя быть признавал Монарх. И когда в Москве послышал, (куда ради коронации супруги своей, Государыни Императрицы прибыл) что иныя таковаго же действия воды в заводах железных, в разстоянии от Москвы в 90 верстах, сысканы; то ко оным поход имел в начале лета. И чрез несколько дней употребляв, так себя возмнил быть здравым, что и вину немощи весьма искорененну быть подумал. Но не сходно оное мнение его было с здравия состоянием, и немощь не весьма отошла, но на время утаилася, как после самое дело показало. Ибо как скоро после из Москвы в Петербург прибыл, болезнь оная, скорым в пути поспешением возбуждённая, почала обновляться: хотя временно и утолялась, и будто нечто отрадное бывало.

*Зимой 1714 г. кончезерский работник Иван Ребоев, болевший сердечной болезнью, был послан на Равболото для присмотра за возчиками железной руды. На месте он обнаружил незамерзающий родник, испил из него воды и почувствовал серьёзное облегчение. О чудесном выздоровлении Ребоев рассказал управляющему Кончезерского завода, тот далее – олонецкому коменданту Виллиму Геннину. Геннин, зная об указе царя по поиску целебных вод, письменно доложил начальству, и осенью 1717 года Пётр I отправил своего медика Л.Л.Блюментроста к водам, с приказом исследовать найденную воду. Результаты обследования группы больных оказались положительными, и царь приказал Геннину построить деревянный дворец на месте источника. Железистая вода в честь бога войны и железа Марса была названа «марциальной». Сам Пётр I приезжал на лечение четырежды. Результаты лечения были настолько благоприятны, что Геннин был одарён царским портретом, усыпанным бриллиантами. После смерти Петра I курорт пришёл в упадок. Новое рождение курорта состоялось в 1964 году. С петровских времен сохранились павильоны, а также здание церкви апостола Петра и её колокольни. – Примеч. автора.

Прокопович Феофан. Краткая повесть о смерти Петра Великого… – Спб.: Тип. И. Глазунова, 1831. С. 3

Однажды его величество (царь Пётр) завел речь об Олонецком источнике, который очень хвалил. При рассказе его о том, как он открыт и какие от него были чудесные исцеления, тайный советник Бассевич, присутствовавший при этом, сказал, что желал бы также съездить туда и полечиться. Государь начал этому смеяться и, взяв его за щеки, примолвил: Еу, ji hefft gar rode un dicke Backen, urn de Reise tho don, nodig tho haffen (э, у тебя щеки слишком красны и толсты, чтоб туда ехать); но когда тайный советник сказал ему на ухо, для чего желал бы попользоваться источником, он отвечал: «ну, это дело другое».

Дневник камер-юнкера Берхголъца. С. 327

Пётр Великий, употребляя Марциальныя воды на Истецких железных заводах разстоянием от Москвы в 90 верстах по Калужской дороге, от Баева колодезя вправо, принадлежащих тогда заводчику Миллеру, куда привезён был и токарной станок и мне при том быть приказано было для телодвижения, кроме точения.

Майков Л.Н. Рассказы Нартова о Петре Великом. СПб., 1891. С.35

12-го [июня 1724], после обеда, император благополучно возвратился с железных заводов. Говорят, что он остался очень доволен тамошним минеральным источником… Железные заводы Мюллеров находятся в 90 верстах от Москвы, и место это называется Уголкой (Ugolka) по имени протекающей там небольшой речки.

Дневник камер-юнкера Берхголъца. С. 236

Ещё в 1722 году, во время Персидскаго похода, открылись во Астрахани первые следы сей опасной у Петра I болезни. Смотри Голикова Деян. П. В. Часть VШ, стр. 277.

История медицины в России, сочиненная Вильгельмом Рихтером. С. 85

Великий Государь, по прибытии армии своей (в Астрахань после неудачного похода в Персию. – Е.Г.), доставя всем солдатам покойныя квартиры и всевозможное довольство, которое бы привело в забвение претерпенную ими на море бурю и бедствие, имел нужду и собственное своё здравие, изнурённое несказанными трудами и неусыпными о сохранении здравия всех воинов своих попечениями, поправить; и для того принужден был принять лекарство и по предписанию Доктора своего несколько дней не выходить из комнаты.

Голиков И.И. Деяния Петра Великого, мудрого преобразителя России. С. 194

(Берхгольц, в дневнике ссобщает 20-го и 21-го декабря 1722 года о возвратившемся из Персидского похода императоре): 20-го. «Император в этот день принимал лекарство и никого не приказал впускать во двор». 21. государь и нынче принимает лекарство и до воскресенья никого не будет допускать к себе». И только 25 декабря записано: «С нынешнего дня император, по всегдашнему в это время обычаю, начал ездить на святочные пирушки».

Дневник камер-юнкера Берхголъца… С. 501

Но ещё в мае 1721 года Лефорт говорил об астме, от которой царь очень страдал. Кроме того, думали, что у него внутри нарыв. «Помимо этих недомоганий, – прибавляет один дипломат, – был случай в Риге, который мог скоро всему положить конец, и весьма не своевременный. Богу известна причина, но заметили, что один из неряшливых пажей этого героя имел счастье заболеть одновременно со своим государем. Царь находился в агонии семнадцать часов и, едва поправившись, совершенно не думал беречься. Обратили лишь внимание на то, что он говел более усердно, чём обыкновенно, с коленопреклонениями и частым целованием земли».

Валишевский К. Пётр Великий. М.: «Образование». 1908. С. 161

[Царь, по слухам, сильно болел и раньше, например, весной 1708 года]. Лихорадка измучила его, что видно из писем к Головкину и Меншикову. К первому писал от 6 апреля: «Как говорят, где бог сделал церковь, тут и дьявол алтарь: хотя я всегда здесь яко в райском месте здоров был, но ныне не знаю, как с собою привёз лихорадку из Польши, хотя и гораздо осматривал у себя в санях и платье, ибо всю страстную седмицу мучим от неё был, и самой праздник кроме начала заутрени и евангелия по болезни не слыхал; ныне, слава богу, прихожу в здоровье, и ещё никуда из избы (а праздник зело непорядочен был, ибо, как память моя есть, всегда бывали мы в красном, а ныне принужден в сером). Сия лихорадка купно с гортанною и грудною болезнью, кашлем (что здесь зело ныне много) сама кончилась, а не удержана, и материи зело много худой вышло, что дохтор зело сему рад для начатия будущего леченья от скорбутики». Через день, 8 апреля, писал к тому же Головкину: «Прошу, которые дела возможно без меня делать, чтоб делали; как я был здоров, ничего не пропускал, а ныне бог видит, каков после сия болезни, которая и здешнее место Польшею сочинила, и ежели в сих неделях не будет к лечению и отдохновению времени, бог знает что будет». Получив от Меншикова известие, что шведы собираются наводить мосты на реках, Пётр отвечал ему 14 апреля: «Зело прошу о себе (понеже я ведаю, что сия игрушка меня не минет), дабы первее не позван был, пока самая совершенная ведомость (и с рассуждением, что оная статця может) о его, неприятельском, походе прямо на войска не будет, дабы мне хотя мало исправиться от болезни. Ибо сегодня от той ещё только день, как стал на двор выходить. Тако же с 20 дня сего месяца буду починать лекарства примать от скорбутики первые, а в конце сего месяца или в первых маия меркуриальные, для которых дохтур сказал десять дней не ходить тогда из хором. А сам, ваша милость, ведаешь, что николи я так не писывал, но бог видит, когда мочи нет, ибо без здоровья и силы служить невозможно, но ежели б недель пять или шесть с сего времени ещё здесь побыть и лекарства употреблять, то б надеялся, с помощию божиею, здоров к вам быть. А когда необходимая нужда будет мне ехать, извольте тогда послать ставить подводы: понеже о времени том вы можете лучше ведать, нежели здесь».

Соловьев С.М. История России с древнейших времён. М.: «Мысль». 1988. Т. XV. С. 45