Чтооооо? Как-то это прошло мимо меня. Но я лишь кивнула.

– Да, вдвоем сегодня съездили утром и расписались. Сейчас все для гостей.

Петя заметно нервничал, но я уже не понимала, почему. Вроде как муж, что уж тут теперь поделаешь?

– Так. Так-так, и что ты хочешь от меня?

– Ничего не хочу.

Петя показался оскорбленным этим вопросом.

– Ты просто на месте будь, когда вас со свидетелем позовут подписи ставить.

Он умчался, оставив меня с кучей вопросов и бокалом ананасового сока в руках. Я прогулялась между гостей, высматривая среди них шефа. Его не обнаружилось. Так и знала, что на Богуцкого нельзя положиться в таких важных вещах! Выдыхай, Екатерина. Это просто гормоны.

Дойдя до скамейки, которую заняли престарелые гости преимущественно женского пола, я села рядом с ними, рассчитывая на покой, но не тут-то было. Они щебетали направо и налево и обсуждали… наряд Стариковой.

– У нее же все бохатство вывалится! Тьфу, хоть бы его поберегла! Ей еще детей кормить! – разглагольствовала одна из старушек (не думала, что у Снежкова столько родственников преклонного возраста).

– Это сейчас в моде, – ответила вторая. – Чтобы натурель весь виден был.

– Да какой там натурель? Повставляют себе всякого, как их только к земле не клонит?!

– Вот-вот! Соседка моя молодая вроде, лет тридцать – вся себе уже все наколола! Еще и мне советует какие-то там свои кислоты! А губищи… губищи-то у нее! Такими только мед из соседнего улья пить! Из своего-то накладно.

– Да не кололась бы, может на молодуху бы похожа была!

Дальше последовало обсуждение кислот, губищ и ульев и я, незамеченная никем, встала со скамейки, на которую так необдуманно уселась, и направилась в дом.

В нем меня ждал сюрприз – стоило только оказаться в прохладном холле, как ко мне подскочила Лизочка и, схватив за руку, уволокла куда-то в сторону.

– Что такое? – ужаснулась я, когда мы оказались в одной из комнат особняка.

– Случилось кошмарнооооое, – вдруг зарыдала Старикова, и, к моему удивлению, прильнула ко мне. Я даже понять не могла, как отстранить от себя рыдающую невесту. А если бы гости или (того хуже) жених обнаружил нас с Лизочкой вот такими?

– Стой, Старикова… – Мне с трудом удалось оторвать от себя бухгалтера шефа. – Что произошло, ты мне можешь сказать?

Несколько мгновений Лизочка смотрела на меня так, как будто видела впервые в жизни, затем лицо ее снова искривилось и стало не таким уж привлекательным, и она заголосила пуще прежнего.

– Я его люблюююю! Понимаешь, люблюююю!

Нехорошее подозрение, что речь идет о шефе, прокралось в мои мысли. И я взревновала, три тысячи чертей! Даже если мы с Богуцким и не были сейчас вместе, это совсем не означало, что всякие Стариковы могли на него претендовать накануне своей свадьбы!

– Кого любишь, Лиза? – тряхнув невесту так, что фата на ее голове заколыхалась, потребовала я ответа от соперницы.

– Петра, конечно! – ошарашено выдавила из себя Лизочка. И я хохотнула.

– Так в чем дело?

– А если он меня бросит?

Святые помидоры тетушки Вари! Она это все на самом деле?

– Кто бросит? Петя?

– Петяяяяя, – заревела пуще прежнего Старикова.

– Да Петя знаешь какой? Да Петя… Петя – он вообще кремень!

Я отпустила Лизочку и заходила туда-сюда, весьма раздосадованная тем, что Снежковская жена такое могла о нем подумать. Он же программист, а не хрен с горы!

– Петя если сказал, то все! Считай – сделал!

Лизочка слушала мою пламенную речь, проникшись тем, что я говорила. Я бы и сама на ее месте прониклась, да. И когда я уже собралась выдать ей контрольный выстрел, Старикова подхватила юбки и убежала. Как я надеялась – к Снежкову. Невесты, что с них взять?

Я вздохнула и поплелась следом за Лизочкой. Хоть кому-то сегодня должно быть хорошо на собственной свадьбе. И этим кем-то была вовсе не я.

Снежков и Старикова (или она уже тоже была Снежковой?) встали перед импровизированным алтарем, я устроилась рядом с женихом, возле невесты никого не было. Босс решил проигнорировать это знаменательное событие? Как же это было на него похоже!

– Я здесь!

Нет, не решил. И почему у меня при виде Богуцкого, который стрельнул в мою сторону взглядом, обещая, что нас ждет скорый разговор, коленки подогнулись?

– Мы все собрались здеееесь…

Что-то я резко передумала устраивать подобную свадьбу. От такого голоса можно захотеть разве что в Гималаи сбежать, а не под венец пойти. Шеф между тем смотрел на меня так, как будто решил взглядом пригвоздить к месту, чтобы точно никуда не делась. А куда я денусь, если свидетельствую о самых честных намерениях Снежкова?

Церемония, прости господи, бракосочетания была закончена и я, пожелав Пете и его теперь уже жене счастья, ретировалась куда подальше. Там меня и нашел Богуцкий.

– Бегаешь от меня? – озвучил он очевидную вещь, когда я скрылась в прохладном месте сада.

– Вот еще! Просто праздную свадьбу. Не мою.

– А может, праздновала бы свою, если бы не стала от меня скрываться!

Я даже следующей репликой подавилась. Каков! Нельзя так с женщинами, особенно беременными!

– Я от тебя не скрывалась. Я просто переехала в более спокойное место.

– Это куда?

– В Ессентуки. Минералка, горный воздух, покой… все то, что так нужно мне и моим детям.

– Нашим детям! И ты что, теперь живешь в Ставрополе?!

– Господи боже! Нет, конечно!

Я присела на стул, который подвернулся под мою попу. Не думала, что встреча с боссом выбьет меня из привычной колеи.

– Значит, ты шутишь?

– Я шучу.

– Значит, ты слышала, что я признался тебе в любви?

Это был удар ниже пояса. Я смотрела на Богуцкого круглыми глазами, но он, кажется, не врал. А именно это меня и подкосило. Я совсем не понимала, где правда, а где ложь, как и говорила Вике. Вскочив, умчалась в сторону особняка, в этот момент пустого, и только когда за мной со стуком закрылась дверь одной из спален, поняла, что я не одна.

– Не слышала! – обвинительно констатировал Даниил Леонидович, упираясь рукой сверху моей головы.

– Не слышала!!! – выкрикнула я, и мой голос потонул в поцелуе Богуцкого.

Мне нельзя было на него отвечать! Но я совершила эту ужасную ошибку… Впилась руками в лацканы пиджака босса, пока он задирал мое платье, прислоняя меня спиной к стене.

– Я тебя люблю! – выдохнул он.

– Повтори еще!

– Я люблю тебя! И об этом уже знают твои соседи и их чертов тузик!

– Но я об этом пока не знаю!

– Сейчас узнаешь…

Это прозвучало не как обещание, и было больше похоже на угрозу, но как же мне было нужно слышать голос шефа и то, что он мне говорил!

Платье было изнасиловано (болталось флагом капитуляции на моей талии), штаны Даниила спущены, сам же босс уже активно исследовал новые завоеванные территории, а я стонала под его умелыми ласками.

– Так что я должна узнать? – с трудом выдавила я из себя.

– Что я тебя люблю! Вот так!

И он вставил в меня палец. Мне этого показалось мало, Даниил Леонидович прочел мои мысли и вставил второй. Я закатила глаза, приказала себе не кричать слишком громко. Все же это была не наша свадьба, и вскоре первая брачная ночь настигнет Снежковых, а не меня и босса.

– Тебе хорошо со мной?

– Да!

– Повтори!

– Даааа!

Шеф убрал руку, а вскоре оказался во мне, и меня бы выгнуло дугой, если бы не стена за спиной. Как же я скучала по этому! Как мне хотелось этого все долгие дни без шефа! Ну, ладно, полтора дня.

– Быстрее! Скорее! Еще! – вскричала я, и Богуцкий ответил на все мои просьбы разом. За это ему можно было простить все, включая предательство Родины.

Я застонала, сгорая в пожаре страсти, шеф уткнулся головой в мое плечо и затих. Что происходило вне стен этой комнаты я не знала. Весь мир перестал существовать.

– Все, – сказал Богуцкий, озвучивая то, что я знала и без него.

Он отпустил меня, и я нацепила трусики повыше, поправила платье и волосы. Собралась выйти из комнаты и пойти к жениху и невесте (я вроде бы была свидетельницей на их свадьбе), когда шеф вдруг неожиданно поинтересовался:

– Ты выйдешь за меня замуж?

– Чтооо?

Даня

Катя смотрела на меня так, будто я внезапно обзавелся второй головой. Или у меня посреди лба вырос рог и я стал радужной единорожкой. Или вообще закрякал, не к добру будь помянута эта птичья семейка.

– Я сказал что-то не то? – поинтересовался, приподнимая брови.

– Ты сказал, что хочешь на мне жениться!

Ну да, именно это я и сказал, и что в этом такого удивительного? Я категорически не понимал.

– Хочу, – подтвердил, тем не менее, а то вдруг это какая-то проверка на вшивость? А я ее завалю, если не скажу тридцать три раза, что хочу на ней жениться?

– Почему? – вопросила, тем временем, Самойлова, ставя меня окончательно в тупик. Все ведь было уже сказано. И в моей голове выглядело весьма логично!

Я ее люблю – я не желаю никого другого – мы ждем детей – я хочу на ней жениться.

Ну ладно, положим, последовательность событий не совсем такая, но суть-то одна!

– В каком смысле почему? – осторожно переспросил я.

– Раньше ты не предлагал.

– Раньше я не понимал, что люблю тебя!

Она сверлила меня взглядом, а я чувствовал себя так, будто эти зеленые глаза сверлят мой мозг. То еще испытание! Женщин и в обычном-то состоянии хрен поймешь, а уж беременных…

– Самойлова, почему бы тебе просто не сказать мне «да»? – не выдержал я в конечном итоге.

– Я не могу, – пробормотала она. А я почувствовал, что моя челюсть стремится куда-то к полу.

– Чего, бл*дь?!

Не хотел материться, но иных слов просто не было. Она что, мне отказала?!

– Не ругайся при детях! – мгновенно отреагировала Катя и я, сделав глубокий вдох, терпеливо приказал:

– Поясни. Что значит «не могу»?

Самойлова сцепила руки в замок, заламывая пальцы и явно нервничая. Вот ведь женщины! Сама отказала, сама расстроилась!

– Я жду, – напомнил я мрачно.

– Дело в том, что мы пока не знаем, чьи это дети.

– Мои, – уверенно заявил я.

– С чего ты так в этом убежден?

– Просто не верю в совпадения, – пожал я плечами. – Я проконсультировался со своим другом, врачом-гинекологом, и выяснил, что сперматозоиды в парилке могли выжить только при недостаточно высокой температуре. Также я узнал, что наша парилка ломалась в то самое время, когда мы по очереди забавлялись с твоим полотенцем.

– Ты забавлялся! – обвинительно указала на меня пальцем Самойлова.

Я усмехнулся откровенно бесстыдно.

– Я бы поспорил. Судя по всему, между тобой и полотенцем тоже произошло что-то интересное.

Она покраснела. Я почувствовал, что снова возбуждаюсь.

– Неважно! – отрезала Самойлова. – Так значит ты, за моей спиной, проводил собственное расследование?

– Всего лишь уточнил важные детали.

– Вооот! Что и требовалось доказать!

Не знаю, что там доказала себе Самойлова, но лично я был от понимания ее логики дальше, чем Ферма от доказательства своей теоремы.

– Доказать что? – уточнил, тем не менее, терпеливо.

– Тебя волнует вопрос, чьи это дети.

– Волнует, естественно, – признал я. – Но для меня это ничего не меняет. Я женюсь на тебе в любом случае. И буду считать детей своими родными.

– Это ты сейчас так говоришь! – горячо возразила Самойлова. – А потом, если выяснится, что они не твои, начнутся претензии и скандалы!

Ох уж эта женская фантазия! Зачем придумывать проблемы заранее? Ванга, что ли, ее покусала?

– Я не говорю того, в чем не уверен, – отрезал я холодно. – А вот твои слова заставляют меня подозревать, что ты знаешь наверняка, что дети не мои! Может, все-таки Снежкова, а?!