А вот с коробкой передач… тут всё было куда как сложнее! По уму – так её следовало бы снять и разобрать – но, как? Никаких условий для этого тут не имелось.

Выбравшись наружу, Колесников жадно вдохнул чистый воздух. Ф-ф-у-у… всё-таки не запах отработанных пороховых газов и машинного масла…

– Ну, – подошёл он к лежащему на траве товарищу. – Как он?

– Плох… – покачала головою девушка. – В себя так и не пришёл до сих пор. Рана, похоже, серьёзная. Мы ехать сможем?

– Ну… попробуем. Как долго – вот в чём вопрос!

Но, прежде чем куда-либо ехать (на неисправном танке…) младший лейтенант решил сходить к дороге. Надо же посмотреть – что там вообще происходит? Медсестре он строго-настрого наказал сидеть тихо, а в случае чего – залезать в башню и закрывать за собою люк. Показал, как её поворачивать и на что нажимать, чтобы пушка начала стрелять. Всё же, как он надеялся, даже и среди немцев найдётся немного отчаюг, чтобы штурмовать танк с одними винтовками и ручными гранатами.

Из оружия в наличии имелось всего два пистолета «ТТ» – у танкистов и наган у девушки. Больше ничего не было. В своё время грозились выдать на каждый экипаж по автомату… да так ничего и дали пока.

Ладно, вступать в бой Колесников не собирался, основная задача заключалась не в этом. Но запасной магазин всё же у Малышева взял…

До дороги он добрался без приключений, не пришлось полировать брюхом землю. Пока шла возня с танком, Саша отметила, что какие-то машины по ней проходили – были видны пыльные хвосты. Но сейчас ничего такого видно не было, значит, скорее всего, никто и никуда пока не ездит.

Как и ожидалось, никого и ничего на дороге не имелось. Никаких следов боя и перестрелки. И в обозримой дальности – тоже. Так что имелась надежда на то, что штабная колонна (то, что от неё осталось) смогла как-то оторваться от преследования. А раз так, то танкисты свою задачу выполнили – кирпич с души!

Пройдясь немного в сторону, куда должны были отступить свои, младший лейтенант увидел на горизонте небольшой лесок. Вполне подходящее укрытие для его машины. Уж всяко понадёжнее рощицы…

Ещё раз осмотревшись по сторонам, он заторопился назад.

Уже начало смеркаться, а надо ещё до этого самого леска доехать! И – желательно засветло, чтобы не включать чудом уцелевшую в бою фару. Не хватало ещё выдать себя светом!

Удача пока им сопутствовала, до леска добрались, не включая света. Хотя танк и постоянно дергался, ехать пока удавалось.

Остановившись в глубине леска, Колесников пробежался назад, стараясь хоть как-то замаскировать следы. Где-то ветку срубил (хорошо, что в машине имелся топор!), где-то упавшее деревце поперёк колеи уложил… Основная надежда была на то, что никто не будет настолько упёртым, что попрётся куда-то по непонятно чьей колее. Мало ли кто тут катался…

Малышева снова уложили на брезенте – дорогу он перенёс плохо и в сознание так пока и не пришёл. Медсестра только руками развела – сделать что-нибудь ещё она попросту не могла. Нужен был госпиталь… И где его теперь найдёшь? Она так и прикорнула рядом с раненым, а Колесников улёгся на куче свежесрубленных веток, постелив сверху куртку.

Проснулся он как-то резко – толчком. Словно кто-то пнул его в бок. И спросонья сразу же схватился за пистолет. Но никого вокруг не было.

Однако… что-то его разбудило же?

Он сел, осматриваясь и прислушиваясь. И налетевший порыв ветерка принёс с собою сухие щелчки далёких (или не очень?) выстрелов. Где-то рядом шёл бой.

Для него не имелось никаких сомнений. Бой – это свои дерутся с немцами. Орудийных выстрелов не слышно, значит, и танков там, скорее всего, не имеется. Раз так – надо помочь своим! Пусть танк и неисправен, но сколько-то он проехать может. А его пушка существенно превосходит по огневой мощи винтовки и пулемёты противоборствующих сторон.

Растолкав Сашу, он снова затащил вместе с нею в танк мехвода. Тот всё ещё был без сознания.

Двигатель завёлся сразу, «Т-60» затрясся, но с места всё же тронулся. Увы, выше второй передачи скорость не переключалась, машина шла совсем не быстро, утратив некоторые из своих преимуществ – скорость и маневренность.

А проходимость – осталась.

И можно было не особо выбирать дорогу – мелкие деревья танк попросту сносил.

По прикидкам Колесникова ехать было не особо далеко – менее километра. Он не знал, насколько велик лесок, но подозревал, что не особенно. Бой шёл, скорее всего, где-то рядом с ним.

И вел машину, ориентируясь на звуки выстрелов.

Стоп…

Всё, закончилась перестрелка.

Где-то, совсем рядом, зарычал мотор.

Грузовик?

Нет, там звук другой…

Остановив танк, Колесников вылез наружу и, прячась за кустами, двинулся вперёд.

Овраг открылся перед ним совершенно неожиданно, танкист чуть не скатился вниз. В последний момент, однако, он успел ухватиться за куст и удержался.

Так вот, почему выстрелы казались такими далёкими…

Овраг рассекал лесок и был достаточно глубоким. Да ещё и густая поросль по краю – она-то и приглушала звуки.

Недалеко от Колесникова находился спуск вниз – к нему вела узкая дорога, уходившая куда-то в лес. Надо полагать, она была отмечена на карте, иначе трудно было пояснить, как её нашли те, кто сейчас находился внизу.

Та самая, ушедшая из села штабная колонна. Точнее – то, что от неё осталось… недалеко ж она, однако, ушла…

Между стоящими внизу телегами и несколькими машинами были видны тела бойцов. А между ними деловито сновали немцы. Переворачивали убитых, проверяли карманы и собирали разбросанное повсюду оружие.

Скорее всего, фрицы шли по следам телег – их колёса хорошо отпечатались на мягком грунте – Александр даже со своей позиции их видел. Ну, надо думать, и у немцев нашёлся кто-то глазастый… разглядел, чертяка!

Нагрянули оно, скорее всего, под утро, когда все ещё спали.

Сразу вниз не полезли – обошли овраг и расставили стрелков по краям. И уж потом…

На глазах у танкиста такие вот деятели как раз и начали спускаться вниз. Да тут ещё и бронетранспортёр с пулемётом – он, надо думать, спустился по дороге вниз и накрыл огнём большую часть оврага. А стрелки сверху пресекали любую попытку подобраться к нему поближе.

И всё…

Обстрелянных бойцов в охране штаба было раз-два – и обчёлся, на это ещё и комвзвода охраны в своё время жаловался. Да и более опытные солдаты тут вряд ли что-то смогли бы сделать – очень уж грамотно было организовано нападение. Видать, умный немец тут командовал!

Сухо щёлкнул выстрел – и Колесников развернулся в ту сторону. Чтобы увидеть, как сухопарый фриц в фуражке убирает в кобуру пистолет. А у его ног ещё бьётся в конвульсиях чьё-то тело.

Так это он раненых достреливает?!

«ТТ» словно сам собою прыгнул в руку младшему лейтенанту.

«Стоп! Остановись – тут чуть менее полусотни метров! Ты ещё попади в него отсюда…»

Злость понемногу утихла, и танкист убрал оружие назад.

«Нет… тут не пистолетом надобно воевать! Вот, был бы у меня пулемёт! Момент… ведь есть же танк!»

Назад он только что не напролом ломился!

Выскочил на поляну… и увидел плачущую медсестру.

– Ты чего?!

– Он умер… даже и не проснулся… а я думала, что это он спит так крепко…

«Одно к одному!»

Танкист только зубами скрипнул. Наклонился и достал из кобуры мехвода пистолет.

– Вон в ту ямку пока его положим, да ветками накроем. Потом вернёмся и похороним… если сможем. На тебе ещё и пистолет, чай посурьёзнее твоего нагана будет. Бегом за мной! Лезь в машину!

– Чего так? Надо…

– Тут, и окромя Витьки, много кого ещё хоронить надобно… А может ещё кому и поможем! Лезь в танк, по дороге объясню!

Когда, проломив кусты, над оврагом показалась танковая башня, находившимся внизу немцам это сначала показалось каким-то сюрреализмом. Ну откуда, скажите на милость, в лесу вдруг взялся русский танк?

Но почти тотчас же они убедились в том, что увиденное вовсе не утренний мираж.

Машина неторопливо сползла чуть ниже.

Клюнула носом, остановилась, и несколько секунд ничего не происходило (это Колесников торопливо пробирался с места мехвода в башню).

Потом… потом пушка танка медленно повернулась.

Первым полыхнул бронетранспортер – он стоял менее чем в сотне метров от утреннего гостя, и первая же очередь вспорола ему борт, словно штык консервную банку. Следующие снаряды накрыли пулемётчиков – оружие и тела разбросало в разные стороны.

И начался ад!

Со своего места танкисты наверняка просматривали почти весь овраг. А разрывные снаряды скорострелки позволяли не особо тщательно прицеливаться. Боезапас же там, по-видимому, был бесконечным – танк отвечал очередью на любую попытку поднять голову, не говоря уже и о том, чтобы выстрелить или бросить гранату. Во всяком случае, никому этого сделать не удалось. И только парочке везунчиков посчастливилось взобраться по осыпающейся стенке и рвануть подальше в лес. Правда, вслед им таки дали несколько выстрелов – их бегство не осталось незамеченным. Но – повезло… Малокалиберные снаряды скорострельной пушки всё же не смогли пробить стволы многочисленных деревьев. Как ни парадоксально – но русский лес сейчас оказался на стороне незваных гостей! Впрочем, им было не до вознесения хвалы господу – танк, наверняка, пожаловал сюда не один! Не настолько же там все сумасшедшие? Так что надо было поскорее уносить ноги!

– Здесь сиди, на моём месте! – Колесников подсадил медсестру. – Помнишь, как башню крутить, как нажимать, чтоб пальнуло? Вот и здорово! Но стрелять тебе сейчас не надобно, главное, чтобы со стороны было видно – танк не пустой, по сторонам танкисты смотрят! Пёс там этих немцев знает, что у них на уме? Сколько-то их в лес всё же удрало? А ну, как назад возвернуться? Нафиг нам такие гостеньки тут не надобны!

– А ты куда?

– Дык, свои же тут! Может, кто и уцелел?

Спрыгнув на землю, он достал пистолет и загнал патрон в ствол. Впрочем, сделав несколько шагов, он его убрал назад – на земле, рядом с убитым бойцом, валялся «ППД». Это уже повеселее будет! Осмотрев погибшего, забрал ещё и запасной диск – теперь младший лейтенант чувствовал себя гораздо увереннее!

Живых пока не попадалось… а вот ещё один автомат – на этот раз уже немецкий, танкист прибрал. Не себе, для медсестры. С её наганом воевать – только птиц распугивать! А в этот агрегате премудростей немного – им на курсах показывали. И он был уверен, что сможет обучить этому делу и девушку.

Ещё один убитый боец – этого уже дострелили в затылок. Кто ж это тут такой гад выискался?! Раненых убивать?! Ну, знаете ли…

Какой-то звук!

Александр тотчас же развернулся в ту сторону, пытаясь, по возможности, укрыться за повозкой.

Стон?

Раненый?

Наш… или немец? Если наш – здорово!

А если фриц?

Перевязывать его?

Он на какое-то время притормозил. Это же враг!

«Он ранен!» – возразил внутренний голос.

«Но наших раненых они же добивали!»

«Именно этот?»

«Ну… не знаю… Посмотрим…»

Но проблем выбора не возникло – стонал капитан Ларионов, начштаба.

Свой…

– Плохо всё… – устало опустилась на землю Саша. – Ранения в бедро, в ноги… я тут мало чем могу помочь… Госпиталь нужен!

Сидевший в башне младший лейтенант только вздохнул. Госпиталь… да где же его теперь взять-то?

Капитан стоически терпел все неудобства – и когда Колесников тащил его к танку, и перевязку… да и прочее…

– Младшой… слышишь меня?

– Слышу, товарищ капитан!

– Броневик ихний осмотри…

– Зачем? Подбитый он, вряд ли куда поедет – я туда аж пяток снарядов положил!

– Мы знамя полка везли… Машина подполковника прямо рядом с броневиком стоит. Я стрельбу там слышал, да и немцы что-то вдруг загорланили… Проверь!