– Ты даже не представляешь, как безумно я тебя хочу. И даже если весь мир рухнет, это не заставит меня остановиться, – прошептали его влажные губы, и я ощутила, как томно и дразняще медленно он начал в меня входить. До упора, смотря прямо в глаза, одной рукой сжимая талию, а другой оттягивая мои волосы, намотанные на кулак, назад, заставляя меня запрокинуть голову. С каждым толчком, слезы все больше сочились из уголков прикрытых глаз. Я не хотела смотреть на то, как лишаюсь чести и в то же время получаю от этого удовольствие. Но пришлось, ведь Феррон перенес меня на кровать и навалился сверху.

Вошел с новой силой и воодушевлением, дрожа от возбуждения, сминая пальцами мою грудь, покрывая поцелуями ключицу. Я отрешенно смотрела в потолок и корила себя за то, что не послушала проклятую сколопендру! Надо было хладнокровно дождаться, пока дракон испустит дух. Пожалела его и поплатилась за это.

– Я никогда тебя не отпущу, – шептал, пока насаживал меня на себя, приподнимая за спину, заставляя сесть на него сверху. – Ты моя и больше ничья, – с вожделением прижимался к груди и втягивал ртом сосок. Все тело покрылось мурашками, и страсть забурлила внутри. Я не могла с ней справиться. Боролась изо всех сил, но в какой-то момент мысли заволокло туманом безумного удовольствия. Настолько сумасшедшего, что я застонала.

Дракон резко перевернул меня на спину и прижал к себе так крепко, что хрустнули кости. В диком ритме двигался внутри, до боли оттягивая мои волосы, чтобы с гортанным рыком замереть, навалившись всем телом, а после обмякнуть и, наконец, остановиться.

Я ощутила пустоту внутри и влагу, растекшуюся по бедрам, открыла глаза. Феррон сидел спиной ко мне с опущенными плечами. Я свернулась калачиком, закуталась в покрывало и беззвучно заплакала, только сейчас осознавая, что со мной случилось.

– Завтра в замке собрание клана. Будь готова. Гости должны видеть только улыбку на твоем лице. Если снова что-то выкинешь, никогда не вернешься в свои покои и останешься жить здесь, – произнес он слова, которые не имели сейчас никакого смысла. Я думала только о разрывающейся на части душе и о ненависти, зарождающейся на ее руинах.

Глава 7

В комнате давно загустели сумерки, и домовушки зажгли настенные факелы, в камине весело потрескивал огонь. А я все лежала, уставившись в пустоту, и никак не могла прийти в себя. Сколопендра, на удивление, не беспокоила. Не выдержала бы, если честно, ее нотаций.

– Дона! – обратилась к домовушке, – у тебя не найдется кружечки теплого молока? И еще я бы не отказалась от горячей ванны. У нас есть, чем перестелить постель?

Простыни еще хранили запах драконьей страсти, вызывая отвращение и тошноту. Я чувствовала себя ужасно грязной, испоганенной. И не важно, что Феррон и Эрмина женаты. То, что произошло недавно, насилие – надо называть вещи своими именами, не должно больше повториться. Я не вещь и не бесправное существо! Собрание клана, говоришь? Будет тебе собрание!

Дона расстаралась и достала вкусного парного молочка, а еще вазочку с печеньем поставила. А я, хоть и не хотела есть, сама не заметила, как смела все подчистую. Затем долго отмокала в чане, над которым клубился легкий дымок. Лучше бы в баньке попариться, та ведь не только тело очищает, но и душу. Но откуда она здесь возьмется?

Заботливая домовушка откуда-то притащила мне халат и теплые носки. Постель перестелила чистым, пахнущим лавандой и травами, хлопковым бельем. И отвар с ромашкой приготовила.

– Большое спасибо, Дона! – поблагодарила ее, уже засыпая, – какое счастье, что вы с Нисом есть у меня.

Проснулась с первыми лучами солнца, заглянувшего в бойницы робкими лучиками. Привычка такая, во сколько бы ни легла вечером, а поднималась на рассвете.

Умылась прохладной водичкой, разодрала спутавшиеся за ночь волосы и скрутила их в узел на затылке. Небольшое зеркало показало уставшую девушку с темными кругами под глазами, засосами по всему телу и синими отметинами на шее. На плече отчетливо виднелся отпечаток мужской ладони. Царапина на губе еще не зажила, хотя припухлость уже спала. Внутри что-то надломилось, наивная и доверчивая девочка исчезла вместе со слезами и разбитыми мечтами о счастье. Но не зря меня назвали Надеждой, в душе крепла уверенность, что я справлюсь с любыми трудностями и найду свое место в новом мире.

Интересно, родственники дракона одобряют такие отношения между супругами? – поначалу возникла мысль выставить «проделки» Феррона на обозрение. А потом отмела ее, как несостоятельную. Глупо искать союзников среди тех существ, с молчаливого одобрения которых подобное творится в каждой семье, куда дракон привел одаренную жену.

Открытое противостояние с Ферроном тоже нежелательно, как и мольбы о пощаде, и бесполезные попытки доказать, что прежняя Эрмина умерла. Драконы – хищники по натуре, как те же волки или тигры. Сопротивление их только распаляет, ненависть порождает еще большую ненависть, из которой следует бурное выяснение отношений и потеря контроля. Это замкнутый круг, из которого не вырваться. Я заявила ему, что изменилась, а сама всадила кинжал в спину! Так поступила бы прежняя Эрмина, но не я! Я – не убийца, что бы он там не думал! А потому, начнем с малого – совместного завтрака и обсуждения планов.

– Дона, найдется ли в гардеробе Эр… то есть, в моем гардеробе приличное платье? Имею в виду, без голой спины и декольте?

На заправленной кровати одно за другим появились пять нарядов. М-да, и ни одного закрытого. Каждое обязательно подчеркивало достоинства фигуры и пробуждало нескромные мысли.

Да, Эрмина нарочно же провоцировала и сводила дракона с ума! И не похоже, чтобы вчерашнее безумство произошло впервые. Выходит, прежней хозяйке тела это нравилось? Пробуждать желание, доводить Феррона до исступления, а после заниматься с ним сексом? Ведь другого финала в такой ситуации представить сложно.

Боже мой, во что я вляпалась!

Придирчиво осмотрела каждое платье. Если у одного оборвать кружево, то в другом можно им прикрыть спину. Еще и на верх хватит, чтобы скрыть глубокий вырез. Многослойные юбки и обилие кружев позволяли все пять платьев привести в нормальный вид.

– Дона, найдется ли у тебя иголка с ниткой? – спросила у неразговорчивой помощницы. – Или корзинка с рукоделием? – помню, у мамы была такая. Там всегда столько интересных мелочей водилось, вроде красивых пуговиц, ярких лоскутков и разноцветных ниток. Мои куклы постоянно щеголяли в обновках собственного производства, а в старенькую швейную машинку я могла заправить нитку с закрытыми глазами и знала в ней каждый винтик.

Домовушка так удивилась, что у нее невидимость пропала. Я бы предпочла, чтобы она постоянно находилась в поле зрения, но появлялись они с Нисом только по моей просьбе и ненадолго. Женщина бросилась к платьям и проверила каждое на наличие прорех, а когда не нашла, вопросительно уставилась на меня. Зачем это мне понадобились нитки?

– Видишь ли, с недавних пор я изменилась и считаю, что одежда должна быть скромнее. Хочу отпороть кружево отсюда, – показала на платье, изобилующее ажурными широкими лентами, – и наставить сюда и сюда.

Жестами Дона показала, что сама с удовольствием перешьет и сделает, как мне хочется. Но по лицу ее было понятно, искренне не понимает, зачем мне это нужно. Я молча отодвинула в сторону край халата и показала багрово-синие отметины. Помощница понятливо кивнула и исчезла из поля зрения, вернулась уже через минуту и протянула маленький горшочек, наполненный густой мазью. Она показала, что нужно зачерпнуть немного и нанести на раны, одобрительно улыбнулась и закивала, предлагая сделать это как можно быстрее.

– Хорошо! – отказываться не стала, тем более помощь предлагалась от чистого сердца. И уже одно это мирило меня со всеми невзгодами, потому что в лице Доны и Ниса я обрела преданных друзей и верных помощников.

Первым делом нанесла мазь под глаза и на открытые участки шеи, смазала ранку на губе. Под воздействием чудодейственной мази я менялась прямо на глазах. Кожа засияла, синева медленно сходила на нет, а трещинка на губе затягивалась.

– Дона, ты настоящее чудо! – воскликнула, преисполнившись благодарности и восторга. А домовушка уже протягивала мне первое платье, что успела исправить за короткое время. Не удержалась и расцеловала смутившуюся женщину в обе щеки. – Нис, накрой, пожалуйста, завтрак на двоих. И… как вас отблагодарить за службу?

На это Дона помотала головой, мол ничего не надо, и украдкой смахнула слезу.

– Будь добр, Нис, принеси, пожалуйста, лист бумаги и… чем у вас принято писать? Хочу пригласить Феррона.

Домовой уже протягивал мне лист и перо с чернильницей, но, услышав последнюю фразу, нахмурился, покачал головой.

– Так надо, Нис. Он ведь муж Эр… мой муж, и пора ему показать, что я действительно изменилась. Не только на словах, но и на деле.

Через двадцать минут я сидела в торце длинного стола, заставленного всевозможными вкусностями и терпеливо ожидала появления дракона. Закрадывались сомнения, что хозяин замка еще спит, или улетел куда-нибудь. Могло быть такое, что просто не захотел принять моего приглашения. Но я надеялась – глупо, но все же! – что он прилетит. Хотя бы из любопытства. И, может, он захочет извиниться за вчерашнее… это так, из области несбыточных желаний, наверное. Но вот и он…

Со стороны балкона раздалось хлопанье крыльев, затем что-то тяжелое бухнулось на камни и вскоре раздались тяжелые шаги. Феррон возник в дверном проеме и удивленно замер.

– Доброе утро, Феррон, – сдержанно улыбнулась, а по спине пробежал предательский холодок. Дерзкий взгляд окинул мою фигурку, мазнул по накрытому столу и тщательно заправленной постели. – Позавтракаешь со мной?

– Новая уловка, Эр-рмина? – зло прорычал он. – Решила поиграть в семью?

Пока мужчина не появился, я не притрагивалась к еде, хотя аппетитные запахи так и будоражили обоняние. Нис напек воздушных блинчиков и выставил три вида варенья, густую сметану и карамель. Каждый блинчик он смазал маслицем и посыпал сахарной пудрой, я уже от одного вида слюнки глотала. А еще был замечательный омлет, творожная запеканка, свежайшая выпечка и дымящийся ароматный чай с травами.

– Я решила, что нам надо лучше узнать друг друга, – взяла со стола салфетку и расстелила ее на коленях. – Если ты не голоден или не настроен общаться, задерживать не собираюсь. Это ты свободен приходить и уходить, когда вздумается.

– Ты сама…

– Стоп! – резко осадила воинственный пыл, – за столом никаких ссор и выяснения отношений! После, если захочешь, поговорим, а сейчас я намерена отведать прекрасных блинчиков, что приготовил Нис.

Феррон хотел было сказать что-то резкое, даже рот раскрыл, но потом вдруг передумал и быстрым шагом подошел к столу. Плюхнулся на стул и слитным движением постелил на колени салфетку. На моих губах дрогнула легкая усмешка. Победа или нет, рано еще судить, но, даже дико сопротивляясь и постоянно ожидая подвоха от Эрмины, дракона физически тянуло к обществу собственной жены.

Кушали мы молча, бросая друг на друга настороженные взгляды. Феррон каждое блюдо обнюхивал так, будто я везде яду напихала. Я же мысленно посмеивалась и нарочито брала добавку с той же тарелки, что и муженек. Пусть видит, я ем то же самое и ничуть этого не опасаюсь.

– Спасибо, – поблагодарила Феррона, когда мы оба наелись и только взглядами еще поедали те вкусности, что наготовил Нис. Впрочем, их не так мало осталось, аппетит у мужа просто звериный. Ну да, драконий, точнее не скажешь.

– За что? – удивился он.

Я пожала плечами, пусть сам решит, за что и почему.

– Ты говорил, сегодня будет праздник? Нужна какая-то помощь? Что от меня требуется? Приготовить что-нибудь соответствующее приему?

– Что ты задумала, Эрмина? Учти, там будет моя семья, и, если ты хотя бы намеком или взглядом их оскорбишь, я скину тебя в пропасть. Поймаю у самого дна и скину еще раз, а потом посажу на цепь.