Я бежала, задыхаясь от непривычно свежего воздуха. Во рту пересохло, голова кружилась, сердце противно стучало где-то в районе горла. Ноги прогибались с непривычки, поэтому мне казалось, что я бегу настолько медленно, что меня может догнать даже полупарализованная черепаха. Камни кололи босые, привыкшие к нормальной обуви ноги. Мне показалось, что за мной кто-то гонится. Надеюсь, Боня уравнял наши шансы. Жаль, а я поверила, что магом уже хрустят, как малосольным огурчиком, но не тут – то было.

Свернув за угол, я столкнулась с патрулем инквизиции. Черные фигуры обступили меня со всех сторон.

– Помогите! – прошептала я, хватаясь за бок и скривившись от колющей боли. – Он гонится за мной! Я – Анабель Эрланс!

– Успокойтесь, – произнес один из них, отдавая мне свой плащ. – Присядьте.

Я почувствовала холод. Еще бы босиком, в рубашке с цепью наперевес. Инквизиция стала прочесывать ближайшие улицы. И все??? А где одеяло? Где теплый чай? Где скорая помощь, носилки и «не переживайте мисс, все будет хорошо»?

«Какие чёрствые люди!» – охнул ангел, заламывая руки. «Будем требовать компенсацию!» – клацал калькулятором демон. «А может, просто напишем жалобу?» – заметил ангел – ябеда. «Упомянем в статье оперативность оказания помощи потерпевшим!» – кивнул демон.

Несколько инквизиторов вернулось с отчетом, что ничего не нашли. Подтянулась еще одна делегация. Инквизиторов стало больше. «Я прямо представляю картинку: «Мы ее первые нашли! Нам – премию!»» – вздохнул демон. «Они просто хотят помочь!» – возмутился наивный ангел. «Кто еще не видел жертву маньяка? Вход свободный!» – усмехнулся демон.

– Анимаг....– начала я, поджимая под себя замерзшие ноги и кутаясь в чужой плащ.

– Помолчите. Мы сами разберемся. Показания будете давать потом, – очень громко перебил меня инквизитор. Нет, это не Альберт.

– Скажите, что я нашлась! – возмутилась я. – Сообщите канцлеру! Сколько мне еще здесь сидеть? Мне холодно! А носки мне не полагаются? У меня ноги замерзли!

– Вы, двое! Следить за потерпевшей! – скомандовал старший, давая знак двум инквизиторам. Те кивнули.

Мне выделили персональную охрану из двух человек! Класс! С носками их роднило только то, что один был – правый, другой – левый. Не знаю, как у вас, но я в своей жизни видела и отчетливо правый мужской носок, и отчетливо левый мужской носок. Да что там видела! Я их отбирала! Со скандалом и криками.

– Вы издеваетесь? – возмутилась я, дергая одного из охраны за плащ. – Вы думаете, мне приятно сидеть на холодной земле? Ищите дом с разбитым окном!

– В переулке никого! – отрапортовал какой-то инквизитор. «Главный» кивнул. Меня подмывало встать и сказать: «Вы что, тупые? Я вас сейчас за ручку отведу!» Отличный мир! Маги – газ, инквизиция – тормоз! Тормоз, надо заметить, тоже механизм! Прибежала еще одна группа с докладом.

С момента моего «обнаружения» прошло минут двадцать. «А сейчас кто-нибудь побежит за мелком! Обводить будут! Для протокола!» – сардонически заметил демон, прикидывая, на сколько гневных статей я разрожусь по возвращению. И пусть не обижается! Я все прекрасно понимаю, но это пахнет абсурдом! Я все выскажу!

– Ее уже допросили? – хрипло спросил один из инквизиторов, глядя как командующий парадом отрицательно покачал головой. – Я сообщил канцлеру, что Анабель нашлась. У меня прямой приказ от канцлера доставить Анабель Эрланс в инквизиционный корпус. Разрешено использовать телепортацию.

Главный кивнул, давая согласие.

«Гонец» подошел ко мне. И тут же один из охраны, тот, кто стоял справа, сделал неожиданный рывок, мгновенно уложив «гонца» на землю и придавив его спину коленом, с хрустом заламывая руку. Я видела, как по рукам инквизитора побежали искры. Маг завыл от боли и неожиданности. Прямо группа захвата, честно слово. Второй «охранник» тут же содрал с шеи лежащего на земле кристалл телепортации.

– Я такой приказ не отдавал! – приказал знакомый голос, придавливая гонца коленом к брусчатке и сдирая с него маску, положив ее рядом. Второй охранник принял «преступника», выламывая ему руку. Альберт снял маску и встал во весь рост, тряся правой рукой, по которой все еще бежали разряды тока. Маг выл от боли. Надо запомнить, а то вдруг за руку приспичит здороваться.

Отлично! А я-то думаю, чего он так уперся с этим дипломом! Интересно, а много магов среди инквизиции? Надо будет выяснить! Нет, статью я, конечно, писать не буду, но все же. Просто любопытно.

– Отпустите! – заорал маньяк, пряча расцарапанное Боней лицо и пытаясь дотянуться зубами до браслета. – Я буду жаловаться канцлеру от магии! Это – произвол!

– Щиты! Живо! – заорал Альберт, гася искры в руках. У инквизиторов появились полупрозрачные светящиеся щиты. Боня уже был тут как тут! «Ма-а-ам! Ты меня звала?». Он метнулся к одному инквизитору, который попытался отбить удар, но дрогнул, чем порадовал Боню. Чудовище попытались сбить с ног волной, но магия Боне была вообще до лампочки. Он очень злился, при виде знакомых плащей и масок. Как ни крути, он поддается дрессировке. Может, палочку приносить и лапу давать он не будет, но если дело касается убийств, то здесь его вкусы вполне сформировались. Его целенаправленно притравливали на инквизицию. Меня тем временем передали кому-то в руки и принялись оттаскивать за границу круга, но я успела ударить «безвестного спасителя» локтем и бросится в самую гущу событий с ложкой наперевес. Меня перехватили на подлете к Боне.

– Пустите! – заорала я, кусаясь и вырываясь, пока меня хватали за руки. – Он вас всех поубивает! Я знаю, как его остановить!

– Разрешаю использовать телепортацию! Освальда сюда, живо! Пусть любуется! Смотрите, чтобы тварь не вышла из круга! – услышала я знакомый голос над ухом, когда впивалась зубами в чужую руку, державшую меня мертвой хваткой. Мои внезапно разжавшиеся зубы сразу же стали на всякий случай прощаться друг с другом. «На первый-второй в последний раз рассчитайсь!» – обреченно вздохнул первый кандидат на удаление и единственный выросший зуб мудрости по совместительству. Остальные заныли.

– Пусти меня! – заорала я, вырываясь. – Я сказала! Пусти! Я знаю, что делать!

Единственное, что смущало Боню, так это гастрономическое разнообразие. «Мммм! Я не знаю, они все такие вкусненькие!» – прокашлялся демон, глядя на то, как Боня метался от одного инквизитора к другому. Инквизиторы сражались достойно, отвлекая Боню от очередной жертвы, давая ей возможность телепортироваться в тыл. С одного инквизитора слетела маска, обнажив молодое, искривленное ненавистью, лицо. Парню было лет двадцать, но он тут же снова надел ее и бросился в бой, прикрывая щитом упавшего товарища. Кто-то из инквизиции пустил странное заклинание в Боню, отвлекшее зверюшку от отползающей жертвы, мгновенно исчезающей с поля боя. Нет, Альберт – не один. Здесь как минимум магов пять.

Главгад лежал на земле, придавленный чьей-то ногой в черном сапоге и закованный в светящиеся наручники. Его маска валялась рядом. Атаки Бони худо – бедно отбивали полупрозрачными щитами, отвлекая его внимание поочередно. Надо отдать должное. Никто из инквизиции не дрогнул.

И тут Боня увидел вдалеке кого? Правильно! Меня! Дорогого и любимого человека! Или он решил припомнить мне все хорошее, или просто приревновал, но этого было достаточно, чтобы со всей прытью ломануться в нашу сторону, откровенно игнорируя попытки сбить его с ног ударной волной. Теперь он был уже не размером с овчарку, а в два раза крупнее. Свирепые желтые, полыхающие огнем ненависти ко всему человечеству глазища, смотрели только на меня. Рука, оттаскивающая меня, закрыла мне глаза. Через секунду мы были в тылу, но Боня заметил, куда мы перенеслись. У него хорошая память и с наблюдательностью проблем нет.

Остальные участники игры «развлеки Боню, пока маги выбирают, какие медальоны наденут», попытались отвлечь его от выбранной жертвы, но чудовище шло напролом, сбивая с ног всех на пути к цели.

И тут я сумела высвободить свою руку с ложкой, которую чуть не уронила, и продемонстрировать ее Боне. Я знаю, что снится этому чудовищу в кошмарных снах.

«Колобок-колобок! Я тебя съем!» – икнул демон, представляя весь абсурд картинки.

При виде ложки Боня обомлел и шарахнулся в сторону.

– Смотри, – прокашлялась я, поведя плечом и держа перед собой «орудие пыток». Боня стал пятиться и нервничать. – Видел! Его держали со мной в одной камере! В клетке. Я просто ложкой его… воспитывала, когда он был маленьким! Теперь он ее боится до судорог!

Через пять минут свершился самый страшный Бонин кошмар. Его взяли в кольцо. Первые ряды инквизиции стояли, выставив вперед … простите, я сейчас умру от смеха… ложки. Среди них были и маленькие – чайные, и большие – столовые. При виде огромной ложки в руках одного инквизитора, у Бони вся его короткая, но чертовски насыщенная жизнь, пролетела перед глазами.

Неизвестный науке зверь замер в центре круга, затравленно озираясь по сторонам, как волк при виде красных флажков. Среди инквизиции стали раздаваться смешки и всхлипы.

Грудь, к которой меня прижимала рука, подергивалась. Из нее вырывались приглушенные стоны. Короче, я сделала чей-то вечер!

Я и сама едва сдерживала смех, выставив вперед свою погнутую трофейную ложку. А вот Боне было не смешно.

– Где он? – услышала я недовольный голос Освальда. Делегация магов раздвигала ряды инквизиции. – Что здесь вообще происходит? Пропустите! Что вы мне суете! Опять ваши дурацкие шутки! Себе засунь!

Со стороны картинка была эпической. Боня, при виде Освальда и делегации сильно оживился и обрадовался! Еще бы!

– Это что еще тако…– сурово начал Освальд и тут же увидел Боню. Маги выставили щиты, попытались уничтожить его заклинаниями, но Боня был настроен решительно. Через пять минут тщетных попыток обезвредить чудовище, я услышала знакомый голос. Рука, державшая меня, сжалась.

– Бери ложку, Освальд, и расхлебывай. Почувствуй себя идиотом. Выдать ему самую большую. Ему еще хлебать и хлебать.

Я прыснула, глядя, как инквизиция стала выяснять у кого самая большая ложка. Победитель вручил свою ложку канцлеру от магии.

– Я не понял, – изумленно возмутился Освальд, держа ложку на вытянутой руке и подходя к перепуганному насмерть Боне. – Что это вообще такое?

– Ты у меня спрашиваешь? Такое чувство, будто я его каждое утро выгуливаю на коротком поводке! – раздался голос над ухом. – Это я у тебя спрашивать должен! Хозяин там валяется.

– Джей Камерон! Что все это значит? Что это? – возмутился Освальд, предусмотрительно выставив ложку вперед и глядя в сторону лежащего на земле хозяина.

– Я не знаю. Меня подставили! – уверенно ответил маг, когда его поставили на ноги. – Я не имею к этому никакого отношения!

– Я спрашиваю, – голос Освальда не предвещал ничего хорошего, – что это такое? Или ты меня сейчас же отвечаешь, или …

– Я не имею к этому никакого отношения! – гордо ответил Камерон, сплевывая кровь. – Я говорю вам. Меня подставили! Я не знаю, что это! Инквизиция вломилась ко мне в дом, разбила окно, избила и приволокла сюда!

– Браслет! – крикнула я. – Золотой браслет с камнями на руке! Снимите его и бросьте чудовищу! Он вызвал его из браслета!

Через минуту возмущений браслет лежал рядом с Боней. Через секунду Боня исчез. По рядам инквизиции прокатились вздохи облегчения. Ложки опустились. Маг был арестован.

– Браслет и преступника я забираю. Ложку можешь оставить себе, на память, – услышала я вкрадчивый голос, обращенный к Освальду, все еще сжимавшему столовый прибор. – С твоим подходом, тебе еще много чего предстоит расхлебывать, Освальд. Сворачиваемся.

«Я не хотел бы вновь, встретиться с той козой!» – вздохнул демон, вспоминая желтые глаза Бони, и глядя как инквизиция осматривает раненых. Серьезно пострадавших не было. У какого-то парня был порван плащ, и с пальцев на брусчатку капала кровь.

Через минуту меня сгрузили на стул в кабинете.