– Хотите магию? – вздохнул шеф. – Чёрт с Вами, пользуйтесь, но не у всех на виду. И всё же, прежде чем сделать это, вспомните утро в трактире и ответьте себе на один вопрос: Вы правда верите, что магия Вам поможет?

Я развёл руками:

– Понимаете, так просто… Спокойнее, что ли…

– Что ж, я рад, что Вы успокоились. У Вас остались вопросы?

– Срок пребывания? – спросил я автоматически.

– Не определён. Зависит целиком от неё, – маг посмотрел на меня и чему-то, наконец, улыбнулся одними губами. – И, я надеюсь, теперь – от Вас тоже. Что-то ещё?

Я помедлил.

– Ну?

– Димеона… – заговорил я медленно, стараясь, чтобы слова не звучали совсем уж по-идиотски. – Она же туристка… Она – что, правда верит в то, о чём говорит?

Шеф глядел на меня и молчал.

– В конце концов, я имею в виду, – заюлил я. – Я читал про этот фэнтези-сектор, и до встречи с ней был уверен, что люди там просто играют… Я имею в виду… Если это всё – правда то, что думает о себе наша туристка, то я, право, не знаю…

– Максим Андреевич, – маг повернулся к окну, чтоб я не мог видеть его лица, и говорил тихим голосом, словно бы успокаивая не меня даже, а себя самого. – Сам я не видел Вашу туристку – и надеюсь, что до моего вмешательства не дойдёт. Да, насколько я могу судить, то, что Вы рассказали, – это то, что она думает о себе, во что она верит, чем, как она сама считает, является. У нас есть в планах ввести подобный режим для туристов, желающих окунуться в роль, что называется, с головой, но пока это направление не дошло даже до стадии предварительного тестирования.

– С головой?… – я нахмурился. – Я… Кажется, я читал об этом, но… Разве это как-либо влияет на возможности персонажа – по части магии, например?

– Нет, – сразу ответил Аполлон Артамонович. – Если и влияет, то в сторону уменьшения… И потом, для нас это неважно. Что для нас важно, так это то, что сейчас ваша подопечная – Димеона, и мне совсем не хотелось бы, чтобы всё то, о чём мы с Вами разговаривали, вдруг вышло из-под контроля.

Он, наконец, повернулся ко мне и продолжил, доверительно глядя в мои глаза.

– Итак, Вы будете с ней неотрывно. Три дня, неделю, месяц – сколько потребуется. И Вы проследите за тем, чтобы всё прошло гладко. Вам так уж хотелось магию? Пожалуйста, пользуйтесь. Если совсем прижмёт, дайте знать, и я вышлю к Вам Василису… Или ещё кого-то. Самое главное, Максим Андреевич: пока Димеона играет, пока она светлая, всё хорошо. Если будут иметь место происшествия – чёрт с ними, я приложу все усилия, чтоб замять инциденты. Но вот если она станет тёмной… Боюсь, здесь нам с Вами не поздоровится.

– Погодите… – я был ошарашен, даже шокирован. – Вы хотите сказать, что вы ожидали прорыва – и послали меня одного?

Волшебник вздохнул:

– Нет, не подумайте… Сегодня с утра все стоят на ушах – режим высшей готовности, все дела… В «Клыках вервольфа» местная опергруппа на низком старте. Но, Максим Андреевич… Я надеюсь на Вас.

– Последний вопрос, – вставил я, понимая, что большего мне не скажут, но всё же желая окончательно в этом убедиться. – Это какой-то эксперимент, ведь так?

Аполлон Артамонович хмуро глядел на меня.

– Да, пожалуй, – сказал он наконец. – Эксперимент, который ставим не мы, но который свершается нашими же руками. Помните, о чём мы вчера говорили? Боюсь, тут имеет место нечто подобное… А сейчас, прошу Вас, пожалуйста, отправляйтесь обратно, и сделайте так, как мы с Вами договорились, хорошо?

Я развёл руками – с приказом, выданном в такой форме, спорить бессмысленно. Шеф, улыбнувшись, пожал мне руку и вновь погрузился в бумаги. Вот и всё, думал я, выходя в коридор, вот меня снова и вертит, как бумажный кораблик, и никто мне не хочет сказать, что же, собственно, происходит. Я взглянул на часы – с того момента, как я оставил девицу одну, прошло уже добрых полчаса. Делать было нечего, нужно было скорей возвращаться.

Когда Даффи ушёл, Димеона села на упавшее дерево и стала ждать, как ей было велено. Сложив на коленях руки, она выпрямила спину и принялась разглядывать лошадь, привязанную неподалёку. Лошадь была большая, но неинтересная, так что её хватило секунд на пять. Закончив с лошадью, нимфа стала разглядывать поляну. Поляна была обширнее и куда интереснее, так что девочка начала даже придумывать и напевать про себя небольшую песенку про то место, где она оказалась, однако и это занятие наскучило ей примерно за полминуты. Ощутив острое желание заняться чем-то ещё, друидка сперва поклялась, и весьма серьёзно, что не сойдёт с этого места и будет ждать Даффи, сколько придётся – даже неделю, если потребуется, даже год, без еды и питья на этом продуваемом всеми ветрами упавшем дереве вдали от дома, где никто не придёт ей на выручку, когда дикие люди решат убить её, принеся в жертву своим нечестивым богам. Обещание это, хоть и данное Торжественным Образом, начало, однако, Слабеть, когда у девочки появились Причины, и Весьма Основательные, к тому, чтобы его Нарушить.

Причина Первая, и при том Основная, заключалась в том, что Димеоне было Скучно. Внимательно рассмотрев её со всех сторон, друидка, нужно отдать ей должное, пришла к выводу, что та имеет Недостаточный Вес для того, чтобы Нарушить Клятву, Скреплённую Кровью. (Разумеется, никакого кровавого ритуала совершено не было, однако Димеона подумала, что это ещё не повод пропадать Хорошему Слову.) Решив так, она вскинула голову, преисполненная решимости сидеть так до самого конца света, и она досидела бы, если бы сразу же после Первой не появилась Вторая Причина.

Вторая Причина заключалась в том, что, сидя на месте в ожидании Даффи, друидка Бездельничала, а это было совсем не то, к чему её Приучали и зачем её Отправляла в Далёкие Земли Мелисса. Взвесив и эту Причину, девочка нашла её Более Состоятельной, однако по-прежнему Недостаточно Весомой для того, чтобы ради неё Преступить Клятву, данную Даффи и самой себе перед ликом Природы. Испытав удовлетворение от такого решения – как-никак, она была верной Данному Слову, Несмотря Ни На Что, – Димеона начала уже думать о том, какой могла бы быть Третья Причина, но в этот момент первые Две навалились на неё с такой Силой, что, взвесив их ещё раз, нимфа была вынуждена признать, что, хоть ни одна из них по отдельности и не дотягивала до Причины, Весомой настолько, чтобы из-за неё Рушить Клятву, однако суммарный их вес был всё-таки достаточным для того, чтобы Пересмотреть, Изменить или хотя бы немного Ослабить её. Например, так: пообещав оставаться здесь, девочка вовсе не обещала сидеть На Том Самом Месте, где с ней разговаривал Даффи, а не ждать его Возле Лошади или, скажем, В Дальнем Конце Поляны. Поразмыслив ещё немного, Димеона поняла, что и сама Поляна тоже не ограничивает её Свободы: появись Даффи и позови её, она сможет сразу вернуться не только с Соседней Поляны, но и – дух лесной нимфы захватило от открывшихся возможностей – из Леса Через Две Поляны Отсюда.

Придя к такому решению и подивившись тому, как всё это не пришло ей в голову сразу, Димеона, наконец, встала с бревна и целеустремлённой походкой скрылась между деревьями.

Когда я на не вполне ещё крепких ногах вышел на поляну с привязанной лошадью, девушки рядом не было.

– Димеона! – позвал я.

Ответом мне было молчание. Вздохнув, я прикрыл глаза и начал уже вспоминать, как пользоваться полевым когитометром, но тут молчавший до сих пор Даффи настойчиво напомнил мне о своём существовании. В удивлении подняв веки, я позволил охотнику оглядеться – и вдруг понял, что трава в дальнем углу полянки чуть заметно примята, а ветви кустарника в той стороне осторожно разведены в стороны. Усмехнувшись, я поблагодарил своего персонажа, отвязал лошадь и, закрепив поводья у стремени, хлопнул по боку, отпуская. Конь заржал и затрусил в сторону Вебезеккеля, а я двинулся по следам Димеоны.

Возможно, причиной тому была хроническая усталость, отступившая, едва мне открылась перспектива совершить обстоятельную лесную прогулку. Возможно, виной всему было спавшее напряжение, когда Аполлон Артамонович объяснил мне, что происшествие, которое я считал концом света, было не более чем простой неприятностью. Возможно, виною всему был Даффи, которому я, наконец, позволил вырваться на свободу, но только в этот момент я почувствовал, что это задание начинает мне нравиться. Мне не нужно было постоянно думать о сценарии, подталкивать тут, сдерживать там, отличать мелкие огрехи от больших изменений и, оставаясь в тени, пытаться координировать все скрытые силы Сказки. Всё, что от меня требовалось, – это быть рядом с девушкой, от которой волшебники ждали Содома и Гоморры, но которая, на мой взгляд, была просто большим ребёнком, принявшим чужие грехи чересчур близко к сердцу. Разумеется, я понимал, что легко в этот раз не будет. Возможно даже, что потом на меня повесят всех псов, но пока я впервые за всю свою сказочную карьеру мог позволить себе не быть агентом, действующим по чётко прописанным правилам, а расслабиться и получить удовольствие от роли здоровяка Даффи, краем глаза присматривая за вверенным мне нерадивым созданием. Отдавшись на волю этих приятных, в общем-то, мыслей, я брёл через лес, по встречающимся то тут, то там незаметным знакам отмечая маршрут своей подопечной, и, кажется, напевал что-то на грани слышимости. Вокруг меня был лес, и лес плыл мне навстречу.

Глава четвёртая,
в которой Максим жалеет о прошлых ошибках и обретает неожиданный шанс исправиться

Какое-то время я двигался по следам Димеоны, что расходились пьяной спиралью от места, где мы расстались, и вели во все стороны сразу. Девчонка то устремлялась к Вебезеккелю, то разворачивалась и бодро шла в противоположную сторону, а то и вовсе петляла по лесу без какой-либо ясной цели. Наконец, когда я уже начинал беспокоиться – нимфа двигалась быстро, и догнать её оказалось непросто даже для здоровяка Даффи, – следы вывели меня на широкую просеку, хранившую признаки недавнего бегства.

Бежали большие перепуганные животные, а в лесу трудно представить себе животное более неуклюжее, нежели человек. На тропе валялись картуз и потухшая сигарета, а рядом в землю воткнулся топор – его то ли метнули в кого-то, то ли бросили, то ли выронили и не стали подбирать. Человеческие следы дополнялись звериными: нечто сначала преследовало беглецов, а потом возвращалось обратно. Насчёт вида животного я не был уверен: явно большое, тяжёлое, возможно, с медведя, но только не он… Может, тигр? Тоже нет, да и не водятся они здесь. Трава медленно распрямлялась – похоже, что сцена произошла меньше четверти часа назад. Олухи-лесорубы зацепили берлогу? Чушь! Я, скорее, поверю, что моя ненормальная леди призвала фамильяра – с неё станется.

На всякий случай сняв с плеча лук, я осторожно пошёл вдоль просеки и вскоре услышал громкий плач, а потом увидел в отдалении свою подопечную. Девушка сидела на очищенном от веток стволе и рыдала очень горько, словно мир, который она так любила, погиб и с этим ничего нельзя было поделать. Ни медведей, ни прочей живности поблизости не наблюдалось – благо Даффи был экспертом в подобных вопросах. Убрав лук за спину, я осторожно приблизился и сел на бревно рядом с девушкой.

– Ну-ну-ну…

Я положил руку нимфе на плечо – та с готовностью уткнулась мне в грудь, словно я был её давешним приятелем, и принялась реветь в два раза усерднее. Мне оставалось лишь гладить защитницу леса вдоль лопаток и ждать, когда слёзы кончатся, ибо что тут скажешь? Было даже немного обидно: бумага и пиломатериал нужны всем на этой планете, вот только успокаивать наивное существо почему-то выпало мне. Наконец, Димеона пригрелась и понемногу затихла. Высоко в листве пели птицы, и картина обнявшихся оперативника и туристки, должно быть, выглядела идиллической. Я почувствовал себя неудобно и, как мог деликатно, убрал руку со спины девушки.

Нимфа медленно подняла голову и уставилась на меня зарёванными глазами, словно бы силясь вспомнить, кто я такой.