И действительно, ваза с моими любимыми конфетами стояла в палате на тумбочке вот уже третий день, но я успешно боролась с искушением. Наверное, для кого-то такое отношение казалось проявлением глупости. В конце концов, это ведь только конфеты, но у меня были свои причины проявлять подобную категоричность. Дело было даже не в принципах, которых я привыкла придерживаться, а в том, как я это воспринимала.

– Дело совсем не в этом, – вздохнула я, отодвигая стол, потому что есть под этим требовательным взглядом больше не хотелось. – У вас много конфет, и вам ничего не стоит их предложить, а у него только одна, и он отдает ее мне. Это стоит гораздо больше. Да и не в конфетах смысл на самом деле. А в том, что стоит за этим жестом. Он от меня ничего не ждет, а вы… Вы ждете. Только я пока понять не могу, чего именно.

– А тебе в голову не приходило, что я пытаюсь за тобой ухаживать? – подошел он к кровати, а мне наконец удалось рассмотреть то, что мужчина прятал за своей спиной.

На столешницу передо мной лег букет цветов. Нежно-розовые питории источали сладкий аромат карамели, но на этом сюрпризы не закончились. Коробка дорогих пирожных прилагалась к букету.

– Это что? – поинтересовалась я отстраненно.

– Ухаживаю, – ответили мне максимально сухо. – Ты же хотела пирожных со вкусом свободы? Но если не нравится, можем все выбросить. Прямо сейчас.

– Спасибо.

Ну а что еще я могла сказать? Промолчать было бы просто невежливо, да и мужчина мог понять молчание как согласие, но выбрасывать цветы я не планировала. Они ведь не виноваты в том, кто их купил? А ведь это чей-то труд. Кто-то подвергал свою жизнь опасности, чтобы собрать этот букет. Выбросить его было бы бесчеловечно.

Легкая полуулыбка тронула губы мужчины, когда я подвинула букет и коробку пирожных поближе к себе. Обняла как родных, чтобы у Ирадия и мысли не возникло познакомить их с мусорным контейнером.

Возникшая пауза меня смущала, поэтому я постаралась ее поскорее заполнить:

– Я хотела у вас спросить… Почему я до сих пор здесь? Я хочу услышать реальную причину.

– Потому что я хочу быть уверен, что у тебя не осталось никаких болезней. Для меня важно, чтобы ты была здоровой.

– Я была здоровой до этого инцидента, – возразила я.

– Не была.

– В каком это смысле? – резко похолодела я, чувствуя, как сорочка прилипла к спине.

– К сожалению, в самом прямом. Гастрит, а вместе с ним и язва могут возникнуть не только из-за неправильного питания, но и из-за частого голодания.

Я смутилась. Щеки опалило жаром, а в груди возникло глухое возмущение.

– Это не ваше дело! – запротестовала я.

– Мое, – склонился мужчина ниже, почти что нависая надо мной. – Потому что ты мне не безразлична, и изменить это не в силах никто. Я бы и сам рад оставить тебя в покое, но не могу. Будет жаль, если у тебя не получится ответить мне взаимностью.

– Не отвечу, – отрицательно покачала я головой, с трудом удерживаясь от того, чтобы отвести взгляд.

– К сожалению для меня, это ничего не изменит, – прикоснулся он костяшками пальцев к моей щеке.

– Думаете, что получится взять измором?

– Думаю, что нам стоит лучше узнать друг друга, прежде чем делать какие-то выводы. Кстати, утром тебя уже выпишут. До вечера.

Сухие губы все-таки коснулись моего лба. Зажмурилась против воли, но не вздрогнула. Скорее была ошарашена таким поведением. Провожала его спину недоуменным взглядом, однако уже у двери мужчина остановился.

Обернулся, чтобы своим взором пробраться в самую душу.

– И еще кое-что. Держись подальше от Эльдера. Неуставные отношения на территории академии запрещены.

– О себе беспокоитесь? – спросила прямо.

– О тебе, Каролина, – улыбнулся он как-то цинично. – Я это переживу, а ты?

Он собирался уйти. Веркомандир космической армии собирался уйти, оставляя последнее слово за собой, но я окликнула его раньше, чем он вышел за дверь:

– Не стоит повторять, что это не ваше дело? Но знаете, я вам все же отвечу. Я буду держаться от него подальше, но не из-за вас, не стоит строить иллюзий, а потому что Эльдер такой же. Его время выбирать жену тоже придет, и тогда он купит чью-то жизнь точно так же, как это сделали вы. Законы одинаковы для всех имситов.

Теперь последнее слово осталось за мной, но удовлетворения я не чувствовала. От прежнего благодушия не осталось ни грамма. Даже капитана сейчас видеть не хотелось. Ирадий окончательно испортил мне настроение, которое не скрасили даже пирожные.

Правда, лично я съела только одно. Еще одно попросила медсестру передать Эльдеру, а последним угостила ее. Зачем добру пропадать? Тем более когда оно такое вкусное и с воздушным нежным кремом.

До самого ужина я в итоге проспала, а проснулась от стойкого ощущения, что на меня кто-то смотрит. Едва сердце из груди не выпрыгнуло, когда открыла глаза. Не ожидала, что веркомандир окажется так близко.

– Вы меня напугали, – села я на постели, потирая лицо ладонями, чтобы согнать сонливость.

– Не хотел, – ответили мне коротко, а я обратила внимание на то, чем мужчина занимался.

Стол, за которым он обычно работал, сейчас был застелен скатертью и сервирован на две персоны. Даже свечи в подсвечниках стояли – именно их Ирадий и зажигал.

– Я хотел извиниться за то, что был излишне резок сегодня.

– Кажется, вы не понимаете слова “нет”.

– Это всего лишь ужин. Признаться, я еще ни разу не пробовал креветки. Было любопытно, тем более в хорошей компании. А ты? Ты пробовала креветки?

Креветки я не пробовала. Хотя бы потому, что привыкла питаться как-то проще, да и особого желания никогда не испытывала, но за неимением другого ужина была согласна и на этот. Да и не хотелось, если честно, спорить или ругаться. Просто устала злиться на веркомандира.

Он не уйдет, не улетит обратно на Землю – это я уже поняла отчетливо. Оставалось надеяться, что терпение у него все же не безграничное.

– Какие они страшные… – оглядела я блюдо, украшенное лимонами, лаймами и зелеными веточками укропа.

– Их нужно чистить. Сейчас покажу. Сначала отрываем голову, потом лапки, и в конце тянем за хвостик.

– И есть остается всего ничего, – вздохнула я, увидев, сколько в итоге осталось от несчастной креветки.

– Вкуснее, если макать в соус. Пробуй, я пока еще почищу.

В итоге Ирадий так и чистил креветки, изредка перехватывая пару-тройку штук. Я же не заметила, как увлеклась настолько, что съела добрую половину. Даже хуже семечек! И вкус, главное, такой нежный, очень интересный.

– Все, больше не могу. Спасибо, – отодвинула я подальше от себя тарелку, переживая, что просто не смогу остановиться.

Пока была занята едой, вообще не думала о том, в чьей компании провожу время, но стоило посмотреть на мужчину, как реальность вернулась во всей красе. В его глазах поблескивало серебро, а взгляд был задумчивым и каким-то лукавым.

– Что-то не так? – поинтересовалась я, поднимаясь из-за стола, чтобы вымыть руки. Раковина находилась здесь же – в палате.

– Никогда не думал, что это может быть настолько сексуально – когда кто-то ест.

Щеки мои тут же вспыхнули. Резко обернувшись, я вперилась в него взглядом.

– Ну знаете ли! – возмутилась я.

– Знаю. Иногда лучше промолчать, но мне нравится, когда ты краснеешь. Вина? – указал он на так и не открытую бутылку. – Ах, да. Употреблять алкоголь в академии строжайше запрещено. Может, тогда лимонаду?

– Уходите! – прошипела я, чувствуя, как изнутри поднимается ярость.

Да он издевался надо мной! Издевался и даже не пытался этого скрыть!

Я едва держалась, чтобы не закричать. Не вытолкать его из палаты, не разбить об его голову ту же вазу, в которой стоял букет. Едва дышала, пока он нарочито медленно поднимался. Пока проходил мимо меня, но отчего-то вдруг вновь задержался на пороге.

– А еще мне нравится, когда ты злишься. В твоих глазах столько страсти…

Бутылку вина я все-таки бросила, но уже в закрытую дверь. Мерзавец! Подлец! Если бы вовремя не вышел, она бы прилетела ему прямо в голову. Конечно, потом я бы об этом очень жалела, но сейчас меня буквально разрывало от эмоций. Видите ли, нравится ему, когда я краснею и злюсь!

Остальную часть вечера я собирала осколки, извинялась перед медсестрой и отмывала с ней на пару стену и пол. Единственное, чего мне было жаль, так это потраченного времени. Спать ложилась с мыслями, чтобы уже поскорее пришло утро следующего дня, но этот день так просто меня отпускать не желал.

Глава 12. В объятиях кошмара

Прямо посреди ночи в холодном поту я проснулась от кошмара, в котором мне снился Лис. Он снова пытался добраться до меня, неприятно скалился, ухмылялся. Я хотела убежать, ударить, но не могла сдвинуться с места или пошевелить хотя бы руками.

Открыв глаза, задыхаясь, села на постели и едва не заработала сердечный приступ. В темноте мне пригрезилось, что в углу кто-то стоял. Светильник не включился ни с первого раза, ни со второго. За это время мое сердце успело пуститься в галоп, а по спине прокатился холодок ужаса. Волосы встали дыбом.

Понимала, что уже не засну. Не смогу находиться здесь одна. Страх покалывал кончики пальцев, заставлял вслушиваться в шорохи и вглядываться в полумрак. Завернувшись в одеяло, я прямо босиком выскочила из палаты, но коридор тоже пустовал и утопал во тьме. Меня накрыла такая паника, какую я не испытывала еще ни разу в жизни.

В соседнюю палату я буквально ворвалась, путаясь в одеяле.

– Кара? – тут же сверкнуло в темноте серебро.

– Можно я у тебя тут немного посижу?

– Можно. Что-то случилось? – поднялся капитан с постели, подходя ко мне.

В полумраке комнаты я отлично видела, что он облачен только в спортивные штаны, но смущения во мне было гораздо меньше, чем страха. Сейчас я могла думать только о том, что не хочу, не могу оставаться одна.

– Мне кошмар приснился, – проглотила я комок, что встал поперек горла. – Я совсем немного посижу. Ты спи, я не буду отвлекать.

– Собираешься всю ночь просидеть на стуле? Занимай кровать, – произнес он безапелляционно.

– А ты? – покосилась я в сторону кровати.

– Со мной ничего не случится. Подремлю на стуле.

– Может… Ляжем вместе? Каждый под своим одеялом. Я не займу много места.

Теперь я действительно смутилась. Мне было стыдно, что я вот так ворвалась в его палату посреди ночи, да еще и отбираю кровать.

– Давай попробуем, – прошелся он ладонью по ежику волос, будто до сих пор не мог привыкнуть к нему.

Чувствовала себя неудобно. Было странно укладываться с кем-то в одну постель. Я постаралась занять самый край, накрываясь своим одеялом. Как лег Эльдер в темноте, я не видела, да и не разглядывала. Хватало уже того, что между нами оставалось место, хотя подушку мы делили одну на двоих.

Правда, стоило только попробовать чуть повернуться, как я прямо в одеяле полетела на пол. И свалилась бы с кровати, да. Свалилась бы, если бы Эльдер меня не поймал, втаскивая обратно в постель.

Серебро – оно мерцало в его глазах, мягко тлело, завораживая. Его лицо находилось так близко. Я чувствовала тепло его тела даже через одеяло. Ощущала дыхание на своих губах. У меня дух перехватило.

Сделав вдох, выдохнуть уже не смогла, потому что моих губ коснулись чужие губы. Коснулись мягко и нежно, осторожно. Коснулись едва-едва, размыкая их, забирая судорожный выдох. Необъятный, неконтролируемый, неизвестный жар прокатился по моему телу, заполняя собой каждый сантиметр кожи, врываясь столпом искр в затылок. Никогда еще я не испытывала чего-то подобного. Да и когда бы?

Это был первый настоящий поцелуй в моей жизни. Самый первый, и он был удивительным.

– Прости, я не хотел тебя испугать. – Чужие пальцы коснулись лица, останавливаясь на подбородке. Замерли, пока большой палец проходился по нижней губе, чуть надавливая.