Я слушала его, а внутри все больше стягивался тугой ноющий узел. Сложно объяснить его природу, было это из-за разбившихся надежд, из-за осознания собственной чудовищной наивности, граничащей с кретинизмом… Или из-за того, что это был конец.

Мой страх перед этим мужчиной окончательно отступил, и я, наконец, чётко осознала, почему он передумал меня бить, зачем сюда привёз и затеял этот разговор. Нет, он не собирался меня запугивать или принуждать. Господи, я ведь так и осталась полной идиоткой, не понимающей очевидных вещей! Он привёз меня сюда, чтобы расстаться со мной. Чтобы закончить все это безумие между нами!

– Мне будет сложно тебя отпустить, – продолжал говорить он, каждой фразой словно втыкая острый гвоздь в мое бедное сердце. – Уже успел привязаться. К тому же, у меня на тебя были очень большие планы.

Он усмехнулся, а по моей спине пробежал холодок. Представляю, что это были за планы.

– Но я не хочу тебя мучить, не хочу ломать. А я сломаю, поверь. Даже без принуждения, я найду способ добиться желаемого.

– То есть ты даже не рассматриваешь возможность обычных отношений со мной? – мой голос дрогнул.

Боже, что я несу?! Похоже, отсутствие мозгов – это не лечится. Каких обычных отношений, Рая?! Да я же сама по доброй воле ни за что на свете наедине с ним больше не останусь! Чтобы он там мне ни пообещал!

– Я хочу тебя даже без боли, – задумчиво проговорил он, склонив голову на бок и наблюдая за мной отстраненным взглядом. – Только я такой, какой есть. И я не изменюсь, как бы сильно мне этого ни хотелось. Моя сущность рано или поздно даст о себе знать. И тогда это в любом случае отразится на тебе.

Своими словами он лишь подтвердил мои собственные догадки. Он не может себя контролировать, не может подавлять свою жестокость. И как бы он не старался сдержаться, быть рядом с ним – опасно.

Нам действительно лучше расстаться, прекратить эти отношения, пока не поздно. Я и сама так же считаю, но… почему же тогда мне так больно?!

– Я не хочу, чтобы ты страдала, Рая, – его голос снова стал мягким, и даже нежным. – Я бы мог пообещать тебе, что буду держать себя в руках, и не причиню больше сильной боли, но я не могу этого пообещать. Если мы продолжим, обязательно придёт тот день, когда я забью тебя до кровавых ссадин. И ты сама разрешишь мне сделать это.

Я не понимала, что происходит. В горле образовался огромный болезненный ком, и стал душить меня за попытку сдержать непрошеные слезы.

Почему?! Почему он такой?!

Подошла официантка, чтобы убрать со стола, и я непроизвольно отодвинулась на стуле, чтобы ей было удобнее приблизиться, но тут же зажмурилась от боли, пронзившей насквозь мои ягодицы.

Это не ускользнуло от Вовы, и он протянул мне руку, с неожиданным предложением.

– Пойдём, потанцуем?

Я так удивилась и растерялась, что даже не успела ничего ему возразить, считая танец наименьшим из того, что в нашей ситуации сейчас могло быть уместно.

Но уже в следующую минуту была ему благодарна, потому что моя пытка сидения больной попой на стуле, наконец, прекратилась.

Он привёл меня на небольшую свободную площадку между столиками, где кроме нас кружились ещё несколько пар. Звучала медленная, невыносимо грустная песня, под которую он обнял меня за талию, прижал к себе, и мы вместе плавно задвигались по кругу в такт этой композиции.

Я не видела его лица, потому что он зарылся им в мои волосы, с силой вдыхая их запах, потом скользил губами вдоль моей шеи, оставляя на ней лёгкие, едва ощутимые поцелуи.

Мне хотелось реветь. Или даже выть. Я не понимала, что происходит. Ещё час назад я ненавидела его. А теперь мое сердце разрывалось на части от боли. И слезы. Они градом без спросу катились по моим щекам, не позволяя сохранять ровное дыхание.

– Ну, ты чего? – он ласково провёл большим пальцем по лицу, безуспешно пытаясь высушить его. – Ты ведь сама просила меня об этом?

– Просто мне больно, – сдавленно ответила я, силясь не впасть в истерику.

– Где? – его взгляд в одну секунду стал сосредоточенным и серьёзным.

– Здесь, – взяла рукой его ладонь и приложила к своей груди с левой стороны.

Он крепче прижал меня к себе, оставив влажный поцелуй на моем виске, и аккуратно положил свободную ладонь мне на попу.

– Даже сильнее, чем здесь?

Я всхлипнула.

– Да… Намного сильнее.

Рука с попы вновь вернулась на талию, и прижала меня к нему ещё крепче.

– Пойми, я ведь не гоню тебя, маленькая. Если хочешь, ты можешь остаться. Только учти, что боль здесь, – он провёл ладонью по моей груди, – со временем пройдёт. А если останешься со мной, то здесь, – другая ладонь аккуратно погладила попу, – будет заживать совсем ненадолго.

* * *

Машина несла нас по ночному городу в сторону моего общежития. Всю дорогу он не выпускал из своей руки мою ладонь, нежно поглаживая её большим пальцем.

Я уже не рыдала. Слезы высохли, но боль никуда не делась. Она лишь усилилась, выжигая внутри меня большую чёрную дыру.

На улице возле общаги было тихо, и снег валил большими хлопьями. Он проводил до крыльца, и долго целовал на прощанье, пока я снова не забыла, где нахожусь, и кем являюсь.

– Тебе пора, уже скоро двенадцать, – в итоге все же отпустил он меня с большой неохотой.

Я кивнула, не в силах произнести ни слова.

– Я прошу тебя, не делай глупостей, будь осторожной, – он с нежностью провёл рукой по моим волосам. – И запомни, если у тебя возникнет любая проблема, понадобиться любая помощь, ты всегда можешь звонить мне. В любое время дня и ночи.

Я снова кивнула, мечтая, чтобы это мгновение продлилось хоть чуточку дольше. Чтобы он не уходил так быстро. Чтобы мне успеть насмотреться на него.

Но время не остановишь, а он был твёрдо намерен уйти прямо сейчас.

– Вова! – сорвалось с моих губ прежде, чем он успел сделать шаг назад.

Он замер и посмотрел вопросительно.

– Мы ведь будем видеться на лекциях? – с надеждой спросила я.

– Конечно, будем, маленькая, – ответил он с ласковой улыбкой.

И эта его улыбка отозвалась болезненным уколом в груди.

– Тогда, до встречи? – я тоже попыталась улыбнуться.

– До встречи.

Оставив на моих губах ещё один горячий поцелуй, он ушёл.