– Все хорошо, не волнуйся, – улыбнулась я, услышав в ответ вздох облегчения. Все правильно. Я делаю все правильно. – Сейчас я в доме Романа.

– Они обидели тебя?! – допытывался отец. Бедный, да он же места себе не находил все это время!

– Нет, они обращались вполне пристойно, – произнеся эти слова, я бросила быстрый взгляд на Романа. Альфа недоверчиво хмыкнул, словно мой ответ его не вполне устроил. – Не переживай так, я прошу тебя, – решилась попросить я, стараясь не обращать внимания на нависшего надо мной оборотня.

– Они сказали, что привезут тебя лишь завтра, – я чувствовала, как папа пытается взять себя в руки. – Я не могу ждать, Юля! Я не позволю тебе ночевать в доме этого подлого шакала! – отец начал плеваться от распирающего его негодования. Над моим ухом раздалось фырканье – Роман услышал слова моего папы и тоже начал заводиться. Нужно разряжать обстановку, пока все не стало еще хуже.

– Папа, он выделил мне отдельную комнату, – поспешила я успокоить отца. – Роман сказал, что я его гостья, – быстрый взгляд на альфу, скалой нависшего надо мной.

– Ты сама пошла с ним? – отрывисто спросил папа.

– Нет, – честно ответила я и отметила, как Роман сжал пальцы в напряженные кулаки. – Но он оказал мне помощь, – добавила тише, будто пыталась оправдать альфу. Собственно, так оно и было…

– Какую? – задохнулся от изумления и страха отец.

– Напоил, – произнесла я, растерянно проведя пальцами по лбу. Боже мой, я и сама за себя начала переживать после общения с папой.

– Что?! – рявкнул он в трубку. – Напоил?! Да я ему хвост оторву и засуну в…! – для человека эта угроза звучит смешно, но у оборотней хвост – гордость, важная и в каком-то смысле интимная часть тела. Угроза оторвать хвост – это прямое оскорбление, сродни человеческому «вырву ноги и спички вставлю». Отец решил, что альфа напоил меня алкоголем… Один короткий взгляд на Романа, и мои щеки, кажется, вспыхнули настоящим огнем. Он откровенно потешался, тихо смеясь в кулак.

– Папа, водой! – от стыда я закрыла лицо свободной рукой. – Я безумно хотела пить, и Роман напоил меня водой. Он дал мне таблетки от недомогания.

– Почему тебе было плохо? – папа не мог успокоиться. Что бы я ни сказала, он все равно будет переживать, пока я не окажусь рядом с ним, в безопасности, в родном доме.

– Я расскажу тебе при встрече, – пообещала я. – Поверь, сейчас со мной все в порядке…

– Я бы не говорил об этом с такой уверенностью, – неожиданно Роман вмешался в разговор и забрал у меня телефон. Я даже не успела сжать пальцами гаджет, чтобы вырвать для себя две секунды времени. Мне невероятно хотелось сказать отцу на прощание что-то важное. – Михаил Викторович, поговорите со своей дочерью. Она у вас упрямая до безобразия, – заявил этот нахал тоном воспитателя, уставшего возиться с трудным ребенком. Отец ответил что-то неразборчивое. Звук был очень приглушенным. – Да я только и делаю, что пытаюсь позаботиться о ней и оказать хороший прием. Но ваша Юля отказалась ужинать. Она в моем доме уже полдня, и за это время не выпила даже чая, – отец ответил что-то короткое, но, кажется, уже не столь резкое. – Конечно, она оправдывает это тем, что не хочет оказывать честь своему врагу и позорить семью. Уж не знаю, может, боится, что я отравлю ее, – остро-насмешливый взгляд карих глаз стрельнул в мою сторону. – Но я же понимаю, что, если привезу завтра вам полуобморочную девочку, вы обвините меня в жестокости! Повлияйте на своего ребенка, – ну, точно, уставший учитель! Даже мои домашние учителя не позволяли себе разговаривать с отцом в таком тоне и жаловаться. На меня вообще никто никогда не жаловался. Альфа оторвал от уха телефон, в котором повисло удивленное молчание. Кажется, я по мобильной связи чувствовала ошеломление отца от того, в какую сторону зашел в разговор. Я приняла дорогой гаджет из рук Романа и приложила к уху. Похоже, мне все-таки удастся сказать отцу несколько теплых слов и попрощаться как полагается.

– Да? – я дала понять, что снова на связи.

– Юля, поешь, пожалуйста, – произнес папа удивительно спокойным голосом. Он больше не сквозил паникой, не дрожал от негодования и страха за своего ребенка. Неужели просьба альфы уговорить дочку поесть и вправду успокоила отца? Да я такого даже представить не могла! – Это ни к чему тебя не обязывает. Все знают, что он похитил тебя, – Роман снова презрительно фыркнул. Но разве отец не прав?

– Да, папа, хорошо, – послушно кивнула я. Есть и вправду хотелось, но пока еще чувство голода было не очень сильным. – Спокойной тебе ночи, – поспешила сказать я, чувствуя, что терпение альфы на исходе. – Скажи маме, что я люблю ее. Завтра мы встретимся, и все будет хорошо, – мой голос начал предательски дрожать. Не дожидаясь действия Романа, я сама нажала кнопку отключения вызова. – Спасибо, – вернула телефон хозяину. Только теперь заметила, что это странная модель от неизвестного мне производителя. Никогда не видела таких мобильников, а ведь в институте многие студенты стараются ходить с последними новинками. Выглядит такая игрушка очень дорого и престижно, и, тем не менее, я вижу ее в первый раз.

– Не за что, – пожал плечами альфа. Выглядел он хмурым и каким-то обиженным. Неужели не понравилось то, что услышал о себе? Ну, что сказать? На правду не обижаются! Я нахожусь здесь не по своей воле. Как бы Роман не оправдывал себя, он совершил похищение. – Почему ты сама не позвонила отцу? – спросил он, нервно дернув плечом. Неожиданный и странный вопрос.

– Мой телефон здесь не ловит, – ответила я, недоуменно оглядывая Романа. Он, что же, ждал, что я сама свяжусь со своим отцом прямо из его дома? Даже не собирался мне мешать? – Поэтому я и пошла через лес. Если бы у меня была возможность, я бы позвонила родным и попросила приехать.

– Почему не попросила телефон у меня? – рыкнул Роман так, что я невольно отступила к стене.

– Я не думала, что ты захочешь моего общения с семьей, – честно ответила я. Если бы альфа хотел, чтобы я связалась с семьей, то так и сказал бы! Разве я могу догадываться о мыслях в его голове, если Роман упорно молчит?

– Из-за того, что ты не позвонила отцу, он устроил скандал на границе, – жестко отрезал Роман, словно это была моя вина! Я задохнулась от возмущения. Он похитил меня, и еще смеет обвинять в том, что я не связалась с родными?! – Грозился устроить штурм, не поверил моим людям и потребовал разговора с тобой! Ты хоть представляешь, как заставила его волноваться? Неужели так сложно просто попросить позвонить? – возмущенно воскликнул альфа, распространяя вокруг себя волны негодования. Меня это не напугало, а скорее разозлило.

– Неужели так сложно просто контролировать свой молодняк?! – прошипела я в ответ, сжав руки в кулаки. В душе подняла волна жгучей обиды от несправедливых обвинений, от его тона, от этих тяжелых волн силы, что альфа распространял вокруг себя. Казалось, эмоции застилают взор, но я быстро поняла, что что-то и вправду не так. Мое зрение сузилось, стало «тоннельным», голова закружилась, и даже то, что я все-таки видела, начало расплываться. Что со мной происходит? Я слышала собственные мысли, но не тело.

– Юля! Юля, что с тобой?! – до сознания донесся крайне взволнованный голос Роман. Кажется, я на несколько минут выпала из мира. Разлепив глаза, обнаружила себя почти висящей на альфе. Мужчина обхватил мою талию, крепко прижав к себе мое полубессознательное тело. Боже, у меня даже не было сил опереться на свои ноги. Если бы не Роман, я бы просто упала на пол. Поддерживая меня, альфа грязно ругнулся, видимо, думая, что я его совсем не слышу. В следующий миг он легко оторвал мои ноги от пола, подхватив их свободной рукой. Второй раз за день я оказалась на руках у Романа в беспомощном состоянии.

Несколько секунд невесомости, и меня аккуратно уложили на мягкую постель. Альфа обращался со мной так осторожно, словно я могла рассыпаться на мелкие осколки от одного неловкого движения. Голова все гудела, мысли путались, сил в теле не было совсем.

– Юля, слышишь меня? – альфа несильно хлопнул меня по щекам. Неприятно! Я поморщилась, и тогда он повторил процедуру. Теперь увереннее, пощечины стали более хлесткими.

– М-м-м! – протестующе замычала я. Как можно терпеть это издевательство?! Уж лучше лежать без сил, чем вот так. К счастью, альфа тут же прекратил свои «побои».

– Слава богу, – выдохнул он мне в лицо. Кажется, Роман испугался еще сильнее меня. – Полежи, я сейчас, – проговорил альфа и ушел. Я физически ощутила, что он покинул комнату: исчезло давящее чувство присутствия более сильного оборотня. Он подавлял меня, словно забирал себе весь воздух в помещении. Однако, очень скоро вернулся. Стоило Роману войти в спальню, как комната наполнилась ароматами свежеприготовленного мяса. – Юля, ты должна поесть, – строго заявил альфа тоном, не терпящим возражений. – И только попробуй отказаться! – рыкнул он так, что у меня не возникло сомнений: если потребуется, альфа начнет кормить меня насильно. Да я и сама не против поесть, просто сил нет. – Сначала сладкий чай, чтобы поднять уровень сахара, – решил Роман, и я ощутила, как к моему затылку прикоснулась тяжелая мужская рука.

Альфа помог мне напиться. Он принес теплый и очень сладкий чай, в котором, казалось, сахара было больше, чем самого чая. Скулы свело от сладости напитка, но, даже если бы я захотела отстраниться от кружки, оборотень никогда не позволил бы мне этого сделать. Он так крепко прижимал мои губы к кружке, что я не могла не пить.

Наконец, с чаем было покончено. Удивительно, но, хоть он и был очень приторным, после него стало значительно легче. Сознание прояснилось, тело перестало ощущаться как груда тяжелых, неповоротливых мышц. Альфа сидел очень близко, практически упершись в кровать широко расставленными коленями.

– Надеюсь, у тебя нет диабета? – вскинул бровь альфа, с подозрением смотря на меня.

– Нет, – удивленно покачала головой я. – Но после таких чаепитий он обязательно появится.

– Открывай рот, – вздохнул Роман, беря с прикроватной тумбы что-то маленькое, горячее и очень аппетитное. Мясо! Альфа поднес к моим губам вилку с наколотым кусочком говяжьего стейка прожарки «медиум». Свежемолотый черный перец, соль и капелька кисло-сладкого соуса. М-м-м! Мой желудок, ощутив близость вкусной еды, издал жалобное урчание, будто просил его покормить. И как я могла все это время не чувствовать столь сильного голода? Наверное, от пережитого стресса просто не слышала собственного тела. – Вот так, – с облегчением выдохнул Роман, когда я без лишних вопросов стащила с вилки и принялась жевать.

– Очень вкусно, – не удержалась от похвалы я. Никогда не ела ничего подобного. Обычно отец и братья зажаривали мясо до состояния «подошвы», но теперь вкус знакомого блюда заиграл новыми красками.

– Не разговаривай, когда ешь, – посоветовал Роман вместо того, чтобы ответить более вежливо. Я не удержалась и бросила на него обиженный взгляд. Совсем короткий, но альфа его заметил. – Можно подавиться, если не следовать этому простому правилу, – пояснил он. Ах, вот оно что! Он так обо мне…заботится?

– А ты всегда следуешь правилам? – сама не знаю, зачем я это спросила. Просто создалось ощущение, что нужно поддержать разговор.

– Да, – твердо и без раздумий ответил альфа, посмотрев на меня прямым уверенным взглядом. – Если бы все поступали так же, в мире было бы меньше проблем.

– Даже следуя правилам, можно легко угодить в беду, – усмехнулась я, принимая от альфы еще один кусочек мяса. Странный у нас завязался разговор. Философский какой-то.

– Женщины, – насмешливо фыркнул Роман, покачав головой. – Из-за вас все сложности в этом мире.

– Глупости, – возразила я, погрозив альфе пустой вилкой. – Все сложности в мире из-за мужчин. Из-за вашей агрессии, гордости и амбиций. Заметь: твои братья напали на меня. Я не провоцировала их.