Через полчаса мне предлагают выйти. Возле входа уже припаркован черный автомобиль. Водитель стоит рядом с ним и приоткрывает дверь, помогая мне усесться. Его зовут Сомерсет, хотя он просит называть себя Сомс, и он служит при дворе. Одет он в идеально подогнанный по размеру костюм тройку темно-серого цвета, на лацкане пиджака серебряная брошь с буквой «Т». Теппел – королевская династия. Сомсу за шестьдесят, его темные волосы давно посеребрила седина, но он совсем не кажется стариком. Узнав, что я из Джоршвилля, он страшно возбуждается и принимается засыпать меня сотней вопросов. К счастью, он так давно уехал из города, что у нас попросту не может быть общих знакомых. Он спрашивает про общественные места и район, где прежде жил, и мне приятно предаться воспоминаниям. К счастью, он ничего не спрашивает о моём прошлом, и я рада, что не приходится ему лгать.

В центре распределения мне выдают форму. Она серая, но цвет приятный, жемчужный, фартук белее снега. Работница центра с удовольствием помогает мне выбрать удобную обувь и выдает с десяток пачек колготок. Здесь же я получаю набор резинок для волос и две невероятно красивые заколки с жемчужинками. У меня никогда не было таких изящных вещиц.

Пока мы едем в центр здоровья, Сомс поясняет, что ходить в форме я обязана лишь в официальной резиденции, в крыле для слуг, я могу одеваться, как сама того захочу. Я стараюсь ничем не выдать своего удивления – я была уверена, что слуги живут в отдельном здании. Неужели и в самом деле моим домом теперь станет королевский замок?

В центре здоровья мне делают экспресс-анализ крови и проводят осмотр. Последние два года я подвергалась этой процедуре каждые две недели, а потому совершенно спокойна за результаты. Увидев направление, меня отправляют в кабинет красоты, где миловидная девушка подравнивает мои волосы и подстригает ногти. Она в полном восторге от моей будущей работы, и без умолку болтает все то время, что я нахожусь у нее в кресле. Из всего потока речи я понимаю лишь то, что она без ума от принца, но была бы не против и от внимания кого-нибудь из гвардейцев. Парни – последнее, о чем я сейчас думаю, и, не найдя во мне единомышленника, она постепенно умолкает.

Сомс отвозит меня в книжную лавку, где мне выдают стопку книг по истории и этикету. Все это мне предстоит не только прочитать, но и выучить наизусть. Я хочу взять еще несколько вещей, но Сомс подсказывает, что всем необходимым меня снабдит старшая горничная. Так что мне остается только подобрать себе повседневную одежду.

Миссис Блэкстор оказывается права – в столице вещи и в самом деле гораздо качественнее и красивее. Быть лучше всех для столицы не пустой звук. Даже для машин существуют свои правила. Им разрешается быть лишь трех цветов – черного, темно-синего и серебристый металлик, они должны быть идеально вымыты. Даже есть правило касающееся их возраста – по улицам столицы могут передвигаться автомобили не старше семи лет, а так же винтажные, от пятидесяти лет и старше. Штраф за нарушение любого из этих правил прост – конфискация. Общественный транспорт подчиняется тем же правилам, так же, как и специальные службы. Для последних дополнительно определен шрифт для надписи на капоте и звук для сирены.

Мне даже страшно подумать, какие требования предъявляются к содержанию домов, но все они выглядят так, словно их только что построили. На многих искусные барельефы и мозаики. Вывески центров распределения продуктов, расположенных на первых этажах, выдержаны в одинаковом классическом стиле, в окнах обязательно живые цветы. В Глэндсдейле много фонтанов и статуй, в скверах играют уличные музыканты. Эта красота кажется мне зловещей и неестественной. Она не радует, а напротив, давит, и кажется, что из-за волшебных декораций вот-вот вырвется что-то темное.

На ночь я останавливаюсь в центре временного размещения. Сомс быстро переговаривает с девушкой на регистрации, и мне предоставляют отдельную комнату.

– Я заеду за вами в начале седьмого, – говорит он мне, когда мы вносим пакеты с покупками в комнату. – Будьте готовы. Форму одевать не нужно. И ничего не забывайте, если вы что-то здесь оставите, то уже не найдете.

Под конец он сообщает мне поистине ошеломляющую для меня весть – в оба моих рейтинга зачислено по три процента. Для королевских слуг существуют свои привилегии. Сомс уходит, а я, потрясенная всем произошедшим со мной за день, без сил сижу на огромной кровати.

Еще двое суток назад я была изгоем с нулевым рейтингом, навечно запертым в крохотную камеру. Завтра же мне предстоит поселиться в королевском дворце. У меня так много вещей, что они занимают все свободное место на полу, а мой рейтинг выше тех, кто всю жизнь честно трудился во имя процветания страны.

– Шестьдесят шесть и семьдесят три, – шепчу я себе, – Семьдесят три.

Глава 4

8

Меня будят в пять утра. За окном еще темно, и в первую секунду я совершенно ничего не могу понять. Вместо камеры я нахожусь в просторной комнате, лежу в мягчайшей кровати, а у дверей, боясь потревожить, робко стоит девушка с регистрации.

– Мисс Джейс, – зовет она, – вы просили разбудить.

Я киваю и поднимаюсь с кровати. Я заснула прямо в одежде, и теперь у меня есть всего лишь час, чтобы привести себя в порядок. У меня буквально случается приступ эйфории, когда я впервые за два года сажусь в ванну, полную горячей воды. В заключении, все, что у меня было – десять минут в общем душе. Я моюсь так тщательно, что кожа начинает гореть, а от запаха шампуня голова идет кругом. Где-то на краю сознания появляется мысль о том, что мне бы не следовало так радоваться, и все мои мысли должны быть о матери, но я слабодушно гоню их прочь. Она бы порадовалась за меня, – успокаиваю я совесть. Я действительно ощущаю себя до невозможного счастливой.

Лучше этого оказывается завтрак, который мне приносят в комнату спустя полчаса. На красиво сервированной тележке стоит тарелка с пышным омлетом, ржаной, чуть поджаренный, хлеб, три ломтика копченого лосося и белый соус. В белоснежной чашке крепкий чай, рядом молочник, а на блюдце кусочек пирога. Сервиз такой красивый, что мне даже страшно оставить на нем разводы. Я жадно набрасываюсь на еду, и буквально заставляю себя не глотать. Все невероятно вкусное, после крошечного пайка в изоляторе, мне еды слишком много, и я ощущаю тяжесть в желудке. Однако я не могу отказаться от пирога и чая, и ничего не оставляю в тарелке. Представляю, что бы сказал Коди, увидев бы меня теперь.

К той минуте, когда в дверь стучит Сомс, я уже полностью готова.

– Вы сияете мисс, – улыбается он, и я смеюсь.

Я и впрямь чувствую себя любимицей фортуны. Хотя для повседневной носки я выбрала самую простую одежду, у меня никогда не было ничего столь высокого качества. Сапоги настолько мягкие и удобные, что мне кажется, будто я вовсе забыла их надеть.

Сомс подхватывает мои пакеты, мы спускаемся вниз по лестнице, и я вижу, каким восторженным взглядом меня провожает регистратор. Если бы она все знала.

– Волнуетесь? – спрашивает Сомс. Он поглядывает на меня в зеркало заднего вида, и я ему улыбаюсь.

– Очень.

– Не стоит. Вам понравится при дворе. Вашим руководителем будет мисс Поллин, а она прекрасная женщина. Строгая, безусловно, но доброжелательная. Покажите ей, что на вас можно положиться, и у вас появится добрый друг. И, конечно, – он посмеивается, – не заглядывайтесь на гвардейцев.

– Я совершенно не думаю о парнях, – краснею я.

– Вот это зря, мисс. Вы хорошенькая.

Мы выезжаем из города и движемся на север. Как и вчера накрапывает мелкий дождь. Ни одна машина не едет в том же направлении, что и мы, а вот навстречу движется целый поток специального транспорта.

– Поставщики, – поясняет мне Сомс.

Спустя еще пятнадцать минут он сворачивает с трассы и мы притормаживаем у высоких ворот. Сомс выходит из машины. Здесь стоит красивый одноэтажный дом, длинный, точно конюшня. Навстречу выходят трое вооруженных гвардейцев. Теперь я понимаю, почему меня так часто предупреждали на их счет. Все они высокие и крепко сложенные. На каждом безукоризненно сидит парадная темно-зеленая форма с золотыми пуговицами и алым кантом.

– Сомс, – приветствует моего водителя самый высокий из них. – Едва рассвет ты уже из города?

Сомс пожимает ему руку и знаком велит мне выйти.

– Это мисс Магдалена Джейс, – представляет он меня. – Наша новая горничная.

Я чувствую себя крайне неловко под пристальным взглядом гвардейцев и краснею.

– Вот как? Приятное пополнение.

Это говорит привлекательный парень с волнистыми темно-русыми волосами. По виду он самый младший из всех, но ведет себя весьма расковано.

– Успокойся, Бэзил, – отдергивает его высокий. – Добро пожаловать во дворец, мисс Джейс. Я надолго вас не задержу. Прошу, пройдемте, – он указывает на домик. Я прохожу мимо Бэзила и буквально ощущаю на себе его взгляд.

Передняя комната буквально забита техникой. Гвардеец предлагает мне сесть и сам опускается за компьютер.

– Я Маркус, – запоздало представляется он. – Сейчас, мисс Джейс, пара моментов.

Я называю свой социальный номер, и Маркус быстро вводит его в базу. Он с такой скоростью печатает, что я невольно вспоминаю Коди. Где он сейчас? Пока старенький принтер печатает документы, Маркус просит меня пройти через рамку металлоискателя. Та пищит, и мне приходится снять сапоги и пояс. На этот раз все чисто.

– Последняя формальность, но без нее никак. Нам в соседнюю комнату.

Мы перемещаемся, и оказываемся в странной крошечной комнатке, абсолютно пустой, не считая стула и каких-то незнакомых устройств. Одно из них напоминает странный зонтик на подставке.

– Нужно сфотографироваться, – поясняет Маркус.

Никогда в жизни мне не приходилось фотографироваться. Я и представить себе не могла, что такое вовсе когда-нибудь может произойти. Фотографироваться разрешается лишь элите, тем, чей рейтинг выше восьмидесяти процентов. Это затратное дело, к тому же бессмысленное. Фотографии, которые размещаются в ежемесячной газете, лично отбираются ассистентами короля Реджинальда. Каждый представитель элиты имеет право на один парадный портрет в год. Даже страшно представить, что, должно быть, чувствуешь, если фотография выходит неудачной.

Я пытаюсь пригладить волосы, и на лице Маркуса появляется усмешка.

– Все хорошо, – успокаивает меня он. В его руках появляется тяжелый фотоаппарат, похожий на жестяную банку для мелочей. – Сейчас будет вспышка, так что не пугайтесь. А то будете на карточке с перекошенным лицом и открытым ртом.

Я улыбаюсь, и в этот момент меня ослепляет белый свет.

– Отлично, – комментирует Маркус. – Завтра мисс Поллин принесет вам пропуск, а сегодня вас всбжу будут сопровождать горничные.

– Спасибо, – благодарю я. Мы снова заходим в переднюю, и Маркус отдает мне стопку бумаг. Их тоже нужно передать мисс Поллин.

На улице уже светлеет. Дождь окончился и сквозь серые облака пробивается слабое весеннее солнце.

– Я досмотрел машину, – отчитывается Маркусу третий гвардеец. Тот кивает в ответ. – Сомс, пройдем.

Сомс исчезает в домике, должно быть, чтобы пройти через рамку металлоискателя. Маркус расстворяет ворота для нашего автомобиля, и я остаюсь в компании Бэзила.

– Откуда вы? – с любопытством спрашивает он.

– Из Клиффорда, – поспешно отвечаю я, с ужасом осознавая, что сказала Сомсу про Джоршвилль. Надеюсь, это не всплывет.

– Значит, с юга. Это здорово.

Меня так и подмывает спросить, что в этом такого хорошего, но я не успеваю. Сомс возвращается, и мы садимся обратно в машину.

– Хорошего дня, – желает нам Маркус, и мы въезжаем на территорию королевского дворца.