Всего лишь цифра. Один да три, в сумме – четыре, в китайской нумерологии число смерти… не лучший вывод. В общем цифр бояться – в шикарной комнате не жить.

– Проходи, чувствуй себя как не дома, – я бросила учебники на стол.

Васильев хмыкнул и развалился на диване.

– Рассказывай все потаенные места в нашем храме науки, – крикнула через дверь спальни, стягивая блузку.

Теплый мягкий свитер подойдет для поиска помещения куда лучше шелка.

– Вообще-то таких мест немного, – откликнулся Лис. – Мороз тщательно контролирует территорию.

– Все контролировать невозможно, – я толкнула дверь спальни ногой, застегивая ширинку на джинсах. – Он не киборг, чтобы успевать следить за всеми шалостями студентов. Ты же как-то растопил сосульку в коридоре на втором этаже.

Парень перестал улыбаться, и теперь с удивлением смотрел на меня.

– Откуда ты… Нет, не говори. Ты же не сдашь Морозу?

Я фыркнула.

– Своих не сдаю.

На дне плетеной корзины сиротливо лежал последний пирожок. Чего добру пропадать, правильно?

– Давай вспоминай все большие непосещаемые помещения, – ух, с повидлом оказался! – Где наибольшая вероятность остаться незамеченными?

Лис подбрасывал и ловил дымчатый стеклянный шар, оставленный кем-то на комоде.

– Есть большой зал. Там проходит выпускной бал, а в остальное время он не используется.

Рискованно.

Заметят взлом и тогда точно всех поймают.

– У зала два входа: основной и запасной. Прямиком из академии туда не попасть.

А риск оправдан!

Вероятность, что никто не заметит шумной вечеринки вырастает до десяти процентов.

Согласна, немного, но для желающих веселья это не преграда.

– Идем! – я хлопнула себя по коленке и решительно поднялась.

С решительностью у меня вообще проблем не бывает.

– Куда? – замер друг с предметом моего интерьера в руках.

– Объект несогласованной аренды смотреть, – пояснила как само собой разумеющееся.

Парень нехотя поднялся, вернул стекляшку на место и бодро заявил:

– Помирать – так с музыкой!

Вот надо же уметь скрестить позитив с отчаянным пессимизмом.

– Мы убивцев приглашать не будем, – заверила друга и заперла комнату на ключ.

В серпентарии лучше никому не доверять. Кроме самых отчаянных. А самый из отчаянных находится со мной.

Большой зал и впрямь оказался большим. Васильев вскрыл замок запасного выхода за пару секунд. Сразу видно – мастер своего дела.

Круглое помещение с куполообразным потолком произвело неизгладимое впечатление.

– Настоящий снег? – потыкала в декор стен пальцем.

Напоминает снежную пещеру.

В отсвете огней в форме пламени свечи снег на стенах искрится, создавая атмосферу волшебства и сказки…

– Тебя это по-прежнему удивляет? – друг смотрел на потолок.

– Ва-ау…

Сотни звезд прямо над нами, в компании с полярным сиянием.

– Как такое возможно? – прошептала, не в силах оторвать взгляд от завораживающей картины.

– Для Мороза нет ничего невозможного, – шепотом ответил Лис, и добавил обычным тоном: – Еще у него богатое воображение, так что лучше бы ему не знать о нашей затее.

– Мы ему на выпускном расскажем, какое веселье он пропустил, – я огляделась, обдумывая, как оптимально использовать пространство. – Ты сможешь организовать музыку?

Это, пожалуй, единственная необходимость.

– Обижаешь, – фыркнул Лис, подошел к кадке с маленькой голубой елью и начал ползать на коленях, ощупывая пол.

Совершенно ровный, гладкий, без единого выступа настил.

Ничего не имею против протирания штанов, но…

– А… – вырвалось при виде появившейся из пола диджейской установки.

– Мороз старается идти в ногу со временем, – Васильев показался из-за пульта, отряхивая ладони.

Удивительный все-таки у нас ректор…

– Признаться, я представляла натертый до блеска граммофон и кучу заезженных пластинок, но это… превзошло все ожидания.

Лис хмыкнул.

– Ты плохо знаешь Мороза.

Факт. Определенно к лучшему.

– Знай я Мороза со всеми его причудами, обойти его не составило бы труда, а так жить неинтересно.

Разразившийся хохот Васильева нарушил волшебную тишину.

Эх, красота-то какая! И хватает же ректору совести держать зал закрытым. Сюда экскурсии водить можно, дополнительный доход Академии обеспечить, а они – под замок… Не стыдно ведь… а должно быть.

– Ты вот что скажи, кто у нас этой штуковиной управлять будет? – я с видом ценителя прекрасного разглядывала диджейский пульт.

В заключении не хватает тоном знатока великого искусства сказать: "Апокрифично, концептуально, и в целом гармонично отражает суть древнейшей тайны бытия".

– Я могу, – пожал плечами Лис.

В любом деле главное – хороший напарник. Все-таки умею я выбирать компаньонов. Чуйка у меня невероятная на уникальных людей.

– На все руки мастер, – протянула с восхищением.

Смущенная улыбка Васильева "добила" мою нежную девичью натуру.

Он – прелесть. Прям даже замуж бы пошла! Но за друга замуж… не судьба, видимо.

– А народ пригласить? Если я позову, скажут, что ведьма решила разом всех убить и разделать на ингредиенты для страшных зелий. Фантазия у них бурная.

Лис вздохнул, что-то нажал, и установка исчезла, являя нам идеально ровный пол.

– Ладно, – согласился друг. – Но тогда ты договоришься с дедом Любомиром, чтобы он меня тоже по утрам будил.

А парень не промах, какой бартер выгодный предлагает. Растет в моих глазах не по дням, а по часам.

– Сделаю все от меня зависящее. В крайнем случае сама тебя будить буду.

– Тогда меня по утрам будет ждать встреча с Морозом, – усмехнулся Лис.

Стоит один раз проспать и все – клеймо навеки.

– Да я завтра раньше тебя встану, вот увидишь.

– Ага, – засмеялся друг.

– Не веришь, значит?

– Прости, Варь. Не верю.

И правильно, я сама себе не верю.

Заключать провальное пари, адекватно оценивая все шансы на проигрыш… в другой раз – обязательно.

– Ты вот лучше не отвлекайся, тебе еще кучу народа приглашать. А я пойду, дел много, надо все успеть. И ты тут истуканом не стой. Время идет, вечеринка не ждет! Все. Я пошла.

Обмотала шарф вокруг шеи и выскользнула на улицу. На удивление стабильно хорошая погода испортилась. Ветер засвистел в ушах, пронизывая свитер. То ли природа знаки подает, то ли мнительность и до меня добралась? Скоро в каждой черной кошке вестника неудачи видеть начну.

Тьфу. Ерунда какая.

Прекрасный выдастся вечер! Стопроцентная гарантия Липовой.

***

Маскарад придумала. Молодец, возьми конфетку. А в чем на сие мероприятие идти изволит наша барская душа?

Нечего надеть. Нечего!

Даже лучшая идея может быть испорчена банальной непредусмотрительностью. В итоге получаем результат печальный, но поучительный: барская душа остается без маскарада.

Эх…

Авдотья Петровна заглянула в комнату. Улыбка на ее лице расцвела, как подснежник по весне. Она несла плетеную корзинку, от которой веяло божественным ароматом свежей выпечки.

Не повеселюсь, зато наемся. В принципе альтернатива не самая плохая.

– Я тут тебе пирожков с вишней да с картошкой принесла, – Авдотья Петровна поставила корзинку на стол.

– Спасибо, – искренняя благодарность прозвучала удручающе.

– А ты чего это нос повесила? – Авдотья Петровна присела на стул, изучая меня цепким взглядом. – Не похоже на тебя. Чего случилось, а?

Не похоже. И унывать причин нет, а все равно грустно… Вечеринка моя, а меня на ней не будет. Не идти же в свитере, в самом деле. Я, конечно, девушка смелая, но выглядеть хочу соответствующе.

– Мне не в чем пойти на маскарад, – пробормотала, подпирая подбородок рукой.

– Тю! – воскликнула моя кормилица. – Разве ж причина? Глазенки вон каки печальные. А ну брось мне это, брось!

Права Авдотья Петровна, права безоговорочно. Но все же грустно…

– У меня давече внуча гостила, а она тоща, как ты. Уехать-то уехала, да платье забыла. Зачем она его с собой тащила, ума не приложу… Красивущее платье-то, бордовое, как домашнее вино деда Любомира.

Всегда знала – я удачливая.

– Покажете?

Маска у меня черная, ажурная, к бордовому платью подойдет идеально.

– Идем, – позвала за собой Авдотья Петровна, – примеришь.

Не обманула! Платье и впрямь хорошенькое. Бордовый шелк обрамил силуэт, подчеркивая нужные места, но не выпячивая. Умеренная открытость – лучший вариант.

– Ты смотри, будто на тебя шили! – охала Авдотья Петровна.

Поспорить можно, да не с чем. Платье в самом деле красивое, а я в нем а-ля роковая леди.

– Идеально сидит! А фигурка какая… – со вздохом протянула Авдотья Петровна. – Я в молодости вот точ-такой была, как ты, красивущая… Коса – во! До пояса висела! Грудь упругая, попка персик, мужики штабелями у ног укладывались! А я, знаешь, нос по ветру, плечи расправлю и никого не замечаю, – смеялась она. – И бегали же за мной, бегали! Да… старость забирает все: и красоту, и здоровье, и даже воспоминания, чего греха таить… – грустная улыбка вышла совсем печальной, но Авдотья Петровна мотнула головой и продолжила: – А счас? А счас что? Девки-фифочки, попой крутят, декольте чуть не до пупа, губешки свои намалюют, надуют, и ходят перед Морозом красуются. Тьфу! Смотреть противно.

Я хоть и одного возраста с "фифочками", да только сама подобного поведения не понимаю. Судить не возьмусь, не моя это обязанность, а вот уважения к таким девушкам у меня нет.

Хочешь показать себя – блесни умом! Вот что по-настоящему сексуально. Вовсе не значит сесть на диван и заплыть жировыми складками… Просто надо ценить себя.

– Мне кажется, Мороз не против.

Еще раз крутанулась перед зеркалом. Идеально!

– Он мужчина, рядом – миловидные барышни…

– Вертихвостки они! Вертихвостки! Барышни испокон веков были благородными, а этим если не замуж, то хоть в любовницы к самому сильному волшебнику Севера, – сурово высказалась Авдотья Петровна.

Похоже, мне повезло. С этой женщиной лучше дружить.

– Найти бы ему хорошую, умную, добрую, но главное с характером чтобы, – размышляла умудренная опытом тетя Авдотья. – Чтоб как ты!

Чуть не села от неожиданности!

– Побойтесь Всевышнего, Авдотья Петровна, – надо ж было такое сказать. – Зачем мне наш дед Мороз?

На морщинистом лице расцвела улыбка.

– Э-э, не скажи. Мороза хоть и кличут "дедом", однако ж до деда ему еще лет тысячу, минимум!

Мне только отбора невест не хватает для полного счастья.

– Мороз Морозович, в силу возраста и положения, может сам разобраться со своей личной жизнью, – я нацепила маску, поправила волосы…

Ух! Прелестно.

Непревзойденно! Я затмлю… затмю… в общем, я буду краше всех.

– Да если б мог! – возмутилась женщина. – Уж сколько лет и я, и дед Любомир ему твердим: жениться пора, детей рожать…

– А он что, не рожает? – хмыкнула я.

Авдотья Петровна засмеялась.

– Ох, иди уже, чудо… все веселье пропустишь.

Как же я его пропущу, если веселье всегда начинается после моего появления?

Еще раз поблагодарила тетю Авдотью за великодушно одолженное платье и помчалась навстречу приключениям.

***

Зал преобразился. Разноцветные огни плясали повсюду, музыка зажигала сердца. Толпа студентов заняла все пространство! Из-за масок не разберешь кто есть кто, и в этом вся прелесть.

Ух! Красота! И все это моя заслуга. Моя и Васильева. Он в виде снежного человека пританцовывал за диджейским пультом.

– Красавчик! Ты сегодня танцуешь? – прокричала, наклоняясь к другу.

– Прости, в другой раз! – он даже не взглянул на меня.

– Васильев!

Лис поднял взгляд. Растерянность сменилась негодованием, но все же он сообразил:

– Варя? Ты? Вот это… обалдеть… ты, конечно, огонь…