– Нет, – мотаю я башкой, так кстати вспомнив советы Рудика. – Я сам заеду и лично вам из рук в руки передам.

– А ты прошаренный, доктор, – хохочет Шевелев, плюхаясь обратно на стул. Берет с блюда кусок запеченной курицы.

«Если ты так будешь трескать, Лев Сергеевич, – думаю я, выходя из ресторана, – то мне отдавать долг не придется. Инсульт тебя хватит, дорогой мой человек!»

– Зря ты вот так сразу согласился, – бубнит по пути домой Игорь. – Нужно было поторговаться!

– Бесполезно, Петрович, – морщусь я. – Он запал на Ольгу и только большими бабками ее удалось снять с крючка.

– Ну, ты же понимаешь, что это временно. Кто она тебе? – бурчит он, внимательно глядя на меня, и пока я включаю зажигание и трогаю машину с места, отвечает сам себе. – «Да никто! Бесхозная телка!»

– Она – мать моего внука, – механически сообщаю я, выезжая на проспект. – Ольга, в конце концов, Косогорова!

– Ты думаешь, Левка об этом не знает? – изумленно восклицает Петрович. – Но когда Шевелев что-то решил для себя, то обязательно сделает. Понимаешь? Он все равно вставит Ольге. Хочешь ты того или нет. Деньги твои к рукам приберет и выждет немного. А при первой возможности воспользуется моментом. Ты же догадался, из-за чего весь сыр-бор… Может, он и Кирилла того… – тяжело вздыхает Пирогов, и в эту минуту я понимаю, что хочу треснуть по башке друга семьи. Или в глаз зарядить кулаком.

– Хорошо, – киваю я. – Что ты предлагаешь? Отправить Ольгу обратно в Шотландию?

– Он теперь знает, где она прячется. И там ее отыщет. Не он сам, так его люди. Держи в доме под замком. На улицу пусть выходит с охраной. И пацана охраняй как зеницу ока. Левка – подлый тип.

– Я к ней телохранителя приставил, – рычу я. – Теперь точно глаз с нее не спущу. Навязалась на мою голову телка непутевая!

– Левка прав, признайся! Ты ее хочешь, Вадька! Снова мечтаешь ей вставить по самые гланды. Небось, вспоминаешь, как шпилились в Тае? – хохочет он, а вот мне самому не до смеха.

Сжимаю руль покрепче и внимательно смотрю на дорогу. Торможу на первой же свободной парковке.

– Игорь, – серьезно глядя на друга, говорю вкрадчиво. – Веселье по этому поводу неуместно. Когда я трахался в транзит-отеле с хорошенькой телочкой, то даже подумать не мог о последствиях. В душе не ведал, кто она такая. И как ты понимаешь, фамилии не спрашивал. Мы провели вместе два классных дня. Поднимались наверх лишь пожрать. Трахались как кролики. Но мне тогда остро нужна была женщина. Я поманил первую попавшуюся красотку, и она с легкостью согласилась. А потом через неделю после прилета узнаю в ней жену своего сына. Это нормально? Как ты думаешь, мне легко жить, зная, что я отымел собственную сноху? Тем более теперь, когда Кирилл разбился…

– Ты сказал ему? Ну, тогда, в ресторане…

– Конечно. Только без подробностей. Но мой сын лишь отмахнулся. Правда, свадебные деньги забрал, – усмехаюсь я и тут же замолкаю, ловя себя на очень странной мысли. Сумма моего свадебного подарка практически совпадает с авансом. Интересное кино!

– Кирилл сразу же и развелся с Ольгой, – тянет задумчиво Петрович. – Значит, Кирюха удостоверился в твоих словах и прогнал шалаву прочь. Не понимаю, почему ты ее не уступил на вечерок Шевелеву.

– Я не торгую женщинами, – отрезаю я, снова заводя двигатель. – Пока Ольга под моей защитой, никто к ней пальцем не прикоснется. Это понятно? – завожусь я.

– Да мне-то что! – весело хмыкает Пирогов. – У меня Лизка есть!

– Вот и славно, – тяжело вздыхаю я, выруливая в крайний левый ряд. – Главное, нам удалось убедить Шевелева. Кажется, он поверил, что моя сноха – монашка хренова.

– Вот-вот, – кивает лысой башкой Игорь. – Запри Ольгу дома. Заставь ее носить пояс верности. Я в музее видел такие железные труселя с замочком. Закажи умельцам, может, кто сделает… Или из кожи… – ржет он и осекается, наткнувшись на мой злой взгляд. – Не сердись, Вадимка, – хмыкает добродушно. – Завтра тебе охрану дам. Кабы Левка не перестрял тебя и не потребовал деньги еще раз. Мутный тип, ох, мутный.

А вернувшись домой, я первым делом поднимаюсь в личный кабинет. Бреду к сейфу и, достав все содержимое, пересчитываю наличность. Денег хватает в обрез.

«Дорого ты мне обходишься, Оленька, – рычу я, складывая бабки обратно в сейф. – Ох, и дорого!»

Совпадение сумм не дает мне покоя.

«Хорошо бы поговорить с Ольгой, – решаю я, спускаясь с третьего на второй этаж, полностью отданный Роберту и его маме. – А заодно предупредить о поползновениях Шевелева. И вообще, нужно поставить условия этой красавице. Пока Левка не успокоится, ни с кем не трахаться. Хватит, доигралась куколка!

Остановившись посреди холла, я внимательно прислушиваюсь. Тишина. Заглядываю в спальню, но там только внук, разметавшийся по кровати. А самой Ольги нигде нет.

«Куда же ты делась, сноха моя ненаглядная?» – думаю я, озираясь и прислушиваясь, словно медведь на опушке. Кажется, в ванной полилась вода из душа.

Я выхожу обратно в холл и, подойдя к двери ванной комнаты, прислушиваюсь.

«Так и есть, моется, зараза», – фыркаю я и усаживаюсь в кресло неподалеку. Разговор серьезный, и я его откладывать не намерен. В полумраке комнаты меня клонит в сон. И чтобы не заснуть, я включаю торшер. Прикрываю глаза от яркого света и сразу же вижу небольшой санузел, выложенный белой невзрачной плиткой. Чувствую, как струи теплой воды падают мне на голову и плечи, но не обращаю на них никакого внимания. Прижимаю к стене податливое тело и, придерживая разомлевшую девчонку за бедра, медленно и методично двигаюсь внутри нее. Слышу каждый ее стон и свое утробное рычание. Не спешу, желая получить кайф от последнего соития. Запомнить ощущения. Отнести куда-то в копилочку наш случайный секс, поставив кукленку «Отлично» в виртуальную зачетку. В тот момент я на сто процентов уверен, что пройдет неделя-другая, и я навсегда забуду ее лицо. Зато буду долго помнить вот этот самый небывалый кайф и снова чувствовать, как тепло разливается по всему моему телу.

– Вадим Петрович? – Ольгин голосок заставляет вернуться в реал. Она стоит напротив и озабоченно смотрит на меня. – Вам плохо? Или вы опять накурились?

Глава 7

Ольга

– Вадим Петрович? – с вызовом говорю я, ужаснувшись собственной наглости. – Вам плохо? Или вы опять накурились?

– Мне хорошо, Оленька, – тянет он, не скрывая сарказма, и в ту же секунду оказывается рядом. Нависает надо мной темной тенью. Сглатываю слюну. Хочу отступить в сторону и потуже завязать поясок на махровом халате, под которым нет ничего. Но не успеваю. Сильные руки Вадима припирают меня к стене. Губы скользят по коже: щека, шея… Без разницы. – Нам нужно поговорить, кукленок, – жарко шепчет он, как когда-то в Тае. – У меня из-за тебя неприятности…

Честно говоря, я не понимаю ни слова.

«О чем вы?» – так и хочется закричать, но растерянно молчу. И так за сегодня достаточно нахамила. Его руки медленно скользят по моей шее, затрагивая эрогенные точки за ушами. Помнит гад, как я быстро возбуждаюсь. Не к добру это.

Я пытаюсь высвободиться из захвата Косогорова, но не получается. Чувствую жар его дыхания и руки, захватнически исследующие мое тело и подбирающиеся к груди. Но нет. Вадим меняет тактику. Приподнимает полы халата и пытается ухватить меня за бедро. А там дело останется за малым. Уворачиваюсь в сторону. И моя плоть, смазанная кремом, выскальзывает из рук захватчика. Вадим замирает в растерянности. Всего секунда. Но мне хватает времени, чтобы, изловчившись, дерзко поднять колено и хорошенько врезать по яйцам.

И пока Косогоров стонет, придерживая одной рукой свое богатство, а другой пытаясь поймать меня, я опрометью несусь в спальню и закрываю за собой дверь. И только сейчас, к своему безотчетному ужасу, понимаю, что задвижка… щеколда… элементарный крючок, твою мать, в этом доме не предусмотрены.

Молча прислоняюсь к двери и все еще надеюсь, что Вадим Петрович не станет ломиться ко мне в комнату. Тут все-таки Роберт спит!

Я слышу, как вниз опускается ручка, и наваливаюсь на дверь всем телом. Что еще взбредет в голову этому человеку?

– Ольга, – слышу его глухой шепот. – Нам нужно поговорить. Я ездил к Шевелеву. Ситуация опасная. Я беспокоюсь…

«Ага! Сейчас шнурки поглажу! – мысленно усмехаюсь я, чувствуя, как по щекам текут слезу. – Хватит… наигрались!»

– Завтра, Вадим Петрович, – шепчу я, стараясь не разрыдаться. – Сейчас нам не стоит встречаться снова.

– Хорошо, – хрипло бросает он. – Сразу после завтрака приходи ко мне в кабинет.

– Ладно, – шепчу я, наивно полагая, что при свете дня Косогоров сможет сдержаться и не завалит меня на диван.

Я слышу удаляющиеся шаги и, подождав еще несколько минут, осторожно выглядываю в коридор.

«Если Вадим хочет, чтобы мы жили в его доме, пусть поставит замки на двери, – думаю я, ложась в постель. Закрываю глаза и стараюсь не вспоминать об отце Кирилла. Но снова вижу грузинский ресторан в центре города. Накрытый стол и мужчину в белом свитере. Меня немного сбивает с толку модельная стрижка. Но сама поза, фигура, загар среди зимы и этот странный браслет из перевитых серебряных кос.

Через зал ресторана «Гиви-Сациви» я иду в обнимку с Кириллом и до последней секунды молюсь «Пронеси, Господи!». Но мой бывший муж подходит именно к этому красавцу, по-хозяйски сидящему во главе стола, и бубнит деловито.

– Познакомься, папа, это моя Оля…

Мой мимолетный любовник, представившийся в Тае Павликом, пялится меня насмешливым взглядом, а потом, кивая на заставленный блюдами стол, лениво бросает.

– Угощайся, Оленька. А нам с сыном нужно поговорить, – и в одночасье уводит Кира.

«Добром это не кончится», – мысленно вздыхаю я и сперва собираюсь бежать следом. Объяснить Кириллу, поговорить с Павликом… то есть с Вадимом. Но любовь к грузинской кухне перевешивает. Я сажусь за стол и накладываю себе на тарелку лобио и пхали. Потом достаю кусочки шашлыка, заботливо укрытые лавашом. Жую, не чувствуя вкуса, и в глубине души догадываюсь о праведной речи товарища «Павлика».

«Хорошо, хоть мы с Киром разводимся, – хмыкаю я, поедая хачапури по-аджарски. – Я пришла сюда поесть и заработать», – думаю, зачерпывая из общей салатницы какое-то острое блюдо. Единственная мысль, которая меня пугает – кто платит за этот банкет, улетучивается с приходом Кирилла.

– Мой папаша в своем репертуаре, – весело отмахивается Кир. – Наговорил гадостей, отдал бабки и свалил. Видать, куда-то еще намылился. Ну, хоть хавчик оплатил, и на том спасибо! – хмыкает он, налегая на еду. А потом переводит задумчивый взгляд на меня. И заметив мою растерянную физиономию, спрашивает недоуменно. – Он прав? Вы действительно трахались?

– Да, – киваю я и, кажется, сейчас провалюсь от стыда. – В Тайланде. В аэропорту. Пока двое суток рейс ждали, познакомились… Он представился Павликом.

– Вадики-Павлики, твою мать, – фыркает Кирилл, и я вижу, как его красивое лицо искажает непритворная боль.

– Мы уже расстались, Кирилл, – шепчу я, всхлипывая.

– Да ладно, не реви, – морщится он и зовет официанта. – Собери нам все в пакеты, брат.

Кир привозит меня к себе на квартиру, которую еще месяц назад я считала своим домом и где до сих пор лежат мои вещи.

– Оль, – зовет меня бывший муж. – Может, не будем разводиться, а? Мне без тебя скучно. Мы же так классно жили. Ну, какая разница, как я зарабатываю? Давай, ты мне простишь мое маленькое хобби, приносящее нехилые бабки, а я забуду про жаркую ночку в транзит-отеле Бангкока. Идет?

– Нет, – мотаю я головой, будто пьяная. – Я твоего папашу теперь десятой дорогой обходить стану. Ужасная ситуация, Кир! Мне и в голову не пришло… Мы расстались. Я считала себя свободной.