Как работать над собой (страница 5)
Подобное «лишение» я наблюдала воочию во время своего обучения. Мне тоже объясняли, что психические расстройства являются генетическими; что судьба каждого из нас заложена в ДНК и что мы мало что можем с этим поделать, если вообще можем. Моя работа заключалась в том, чтобы составить список симптомов – бессонница, набор или потеря веса, гнев, раздражительность, печаль – и предложить диагноз, чтобы затем начать лечение, то есть оказать человеку поддержку с помощью терапии. Если этого оказывалось недостаточно, я могла направить пациента к психиатру, который назначал психотропные препараты. Вот и все варианты. Не было никаких дискуссий о роли тела в том, что мы подразумеваем под психическим заболеванием, и нам никогда не советовали использовать такие слова, как «исцеление» или «оздоровление». Идея использования силы тела для исцеления разума отвергалась как антинаучная. Или, что еще хуже, как нью-эйджевская чушь.
Когда мы не задаемся вопросом, как можем поспособствовать собственному благополучию, мы становимся беспомощными и зависимыми. Посыл таков: мы целиком находимся во власти своих тел, и единственный способ чувствовать себя хорошо – это доверить свое здоровье врачам, у которых есть лекарства от всех болезней и ответы на все вопросы, способные спасти нас. Но реальность такова, что мы болеем все больше и больше. Когда я начала подвергать сомнению этот статус-кво, то пришла к пониманию: мы неспособны измениться, потому что нам не говорят всей правды о нашем человеческом существовании.
Сила преобразования
Буквально в этот момент происходит пробуждение. Больше не нужно мириться с историей о «дефектных генах» как о судьбе. Зарождающаяся наука говорит нам, что наследуемые гены – это не что-то фиксированное; на них влияет окружающая среда, с внутриутробного развития и на протяжении всей жизни. Новаторское открытие эпигенетики рассказывает о наших генах совершенно другую историю.
Разумеется, мы получаем некий набор генов, но, как в случае с колодой карт, в какой-то степени мы можем выбирать, какие руки будем разыгрывать. Мы свободны в выборах касательно сна, питания, отношений, и то, как мы обращаемся со своим телом, оказывает влияние на экспрессию генов.
Биолог Брюс Липтон уже много лет проповедует учение о роли эпигенетики и называет ее влияние «новой биологией»[8]. Попутно он выступает с резкой критикой генетического детерминизма как грубого искажения истин нашей биологии. В действительности, все – от амниотической жидкости, которая окружает нас в утробе матери, до слов, которые мы слышим от родителей в детстве; от воздуха, которым мы дышим, до химикатов, попадающих внутрь организма, – влияет на наши гены, заставляя одни из них «включаться», а другие – «выключаться». При рождении у нас действительно есть свой генетический код. Но на экспрессию и репрессию генов влияет окружающая среда. Другими словами, наш жизненный опыт изменяет нас на клеточном уровне.
Эпигенетика[9] заставила нас отказаться от модели управления заболеваниями и перейти к новой парадигме, которая признает влияние среды на наше здоровье. В результате появилась совершенно иная перспектива: мы можем быть активными участниками собственного оздоровления. Это касается как «физического» здоровья и риска развития таких болезней, как диабет и рак, так и ментального и эмоционального здоровья. Эпигенетические факторы[10] играют значительную роль в развитии психических расстройств. Это показано в исследованиях однояйцовых близнецов, где у одного развивается серьезное заболевание, такое как шизофрения или биполярное расстройство, а у другого нет. Исследования стресса (еще в утробе матери) и его связи с развитием психических заболеваний в более позднем возрасте также показывают, что окружающая среда оказывает серьезное влияние на каждую часть тела, включая его самый мощный орган – разум. Специалист по лечению психологических травм и зависимостей, доктор Габор Матэ, к примеру, написал множество работ о глубоких отпечатках, оставленных эмоциональным стрессом в структуре мозга, которые вызывают многие распространенные физические и психологические заболевания.
Идею того, что генетика – не судьба, мне лично было сложно осознать. Я верила, что раз моя семья больна, мне суждено стать такой же. Но перспективы эпигенетики подарили мне инструменты, необходимые для переосмысления моего восприятия собственного тела. Может, я и унаследовала от родителей некоторые предрасположенности. Но это не означало, что я стану ими.
Исследования показывают, что влияние эпигенетики выходит за рамки поколений. Пережитый нашими предками опыт сформировал их ДНК, которая, в свою очередь, формирует нашу. Это значит, что на нас жизнь не заканчивается, а передается дальше – все хорошее и все плохое, радости и травмы. Лабораторные эксперименты доказали, что если подвергнуть мышей жестоким диетам и стрессу, то это скажется на сердце и метаболизме – причем не только у них самих, но и у их потомков, потомков их потомков и так далее. Существуют доказательства того, что это относится и к людям[11][12]. Исследования подтверждают, что дети людей, переживших травму, в том числе жертв системного расизма, имеют проблемы со здоровьем, аналогичные родительским, и повышенный уровень заболеваемости многими болезнями.
Если на унаследованных нами генах негативно сказывается опыт множества поколений, живших до нас, то как разорвать этот круг? Некоторые внешние факторы находятся вне зоны нашего контроля – мы не можем выбрать обстоятельства, в которых живем с детства, не говоря уже об условиях жизни своих бабушек и дедушек, – но многие из них все-таки можно контролировать. Мы можем обеспечить себе уход, который, возможно, недополучили детьми. Мы можем создавать надежные связи и общее чувство безопасности. Мы можем повлиять на то, что едим, как часто занимаемся спортом; на свое сознание, на мысли и убеждения, которые выражаем. Как выразился доктор Липтон, «в этом и заключается суть новой биологии. Уйти от мысли “Вы – жертва жизни” к представлению того факта, что вы являетесь творцами своей жизни»[13].
Мы не просто генетический контур. Как только мы это поймем, традиционный детерминистский подход «переработки» неисправных схем с помощью медицинских вмешательств и хирургии покажется куда более нерациональным. Мы можем, и мы должны помочь исцелиться нашим телам и нашему разуму, чтобы обеспечить свое благополучие.
Эффект плацебо
Чем больше я узнавала об эпигенетике, тем больше изучала литературы, посвященной исцелению и трансформациям. Я узнала о силе убеждений и об эффекте плацебо – это термин, описывающий способность вещества-«пустышки» (например, сладкой конфетки) облегчать симптомы болезни. Всю свою жизнь я была одержима историями о спонтанных ремиссиях и людях, преодолевающих самые изнурительные болезни, что казалось невозможным без медицинского вмешательства. Но при этом они всегда оставались для меня чем-то из ряда вон выходящим – скорее чудом, чем научно обоснованным фактом.
Разум может произвести в организме реальные, ощутимые изменения, и эффект плацебо – признание этого факта наукой. Значительный эффект плацебо был задокументирован при изучении самых разных заболеваний – от болезни Паркинсона[14] до синдрома раздраженного кишечника[15]. Одни из наиболее сильных реакций проявились в исследованиях депрессии[16], когда участники считали, что принимают антидепрессанты, а на деле получали сахарные пустышки. При этом они отмечали общее улучшение состояния. Чтобы испытать на себе эффект плацебо, даже не нужно ничем болеть. В исследовании Университета Глазго[17] ученые заявили пятнадцати бегунам, что вводят им допинг-препараты, а затем устроили соревнование. Результаты спортсменов значительно улучшились, несмотря на то что им вкололи всего лишь инъекции физраствора.
Когда тело ожидает выздоровления, оно посылает сигналы, запускающие процесс исцеления. Высвобождаются гормоны, клетки иммунной системы и нейрохимические вещества. Эффект плацебо является доказательством того, что когда мы верим, что нам скоро станет лучше или мы почувствуем себя лучше, то часто так оно и происходит. Это свидетельство силы разума, способной влиять на тело с помощью простого внушения.
Но у этого явления есть и обратная сторона – это эффект ноцебо[18][19], «злобный брат-близнец» плацебо. В этом случае наши мысли не исцеляют, а ухудшают состояние. Чтобы изучить его, исследователи сообщали людям, что принимаемое лекарство может вызвать ужасные побочные эффекты; на деле участникам раздавали все те же таблетки-пустышки. Пребывая в полной уверенности, что они принимают лекарство с активными веществами, многие действительно начинали испытывать побочные эффекты, о которых их предупреждали.
Один из самых ярких и беспрецедентных примеров опасности эффекта ноцебо[20] произошел за пределами лабораторий в 1970-х: врач ненароком сказал пациенту, у которого был диагностирован рак пищевода, что тому осталось жить три месяца. Когда несколько недель спустя мужчина умер, вскрытие показало, что ему поставили неверный диагноз: в пищеводе не было никаких признаков рака. Казалось, будто он умер – хотя невозможно сказать наверняка, – потому что верил, что умрет. Впоследствии его врач сказал в интервью: «Я думал, что у него рак. Он думал, что у него рак. Все вокруг думали, что у него рак. Неужели я каким-то образом лишил его надежды?»[21]