После еды Альва помогала отцу загружать посудомоечную машину. Вилки и ножи с громким лязгом летели в корзину для приборов. Альва была в ярости. За ужином Карлос принялся рассказывать о том, что произошло с ней в школе… И, конечно, не упустил ни единой детали. Мама встревожилась и забросала Альву вопросами, а Карлос с Фионой отпускали одну шуточку про зверей за другой.

– Кто сидит на дереве и говорит ко-ко? – спрашивал Карлос с довольной ухмылкой.

Фиона прыснула со смеху.

– Ну же, Альва, уж ты-то должна знать! Кукушка с дефектом речи.

Ха-ха. Очень остроумно.

Вдобавок с ней заговорил дядя Томас и только подлил масла в огонь.

– Не обращай внимания, – бросил он как будто вскользь и вновь принялся сверлить её взглядом.

Хорошо ему говорить! Вот бы спросить у него, знает ли он, каково это – чувствовать себя главным чудаком в семье. Но на такое у неё не хватит смелости. Поэтому она задала вопрос мысленно. Но с большим упрёком!

– Милая, не могла бы ты не швырять ножи в лоток, а складывать их немного поаккуратнее? Это же не дротики. Приборы нам ещё пригодятся, – сделал ей замечание папа, и Альва вернулась мыслями в реальность.

Дядя Томас принёс со стола последнюю стопку тарелок. Краем глаза Альва заметила, как он кивнул отцу.

– Я… э-э-э… минутку… мне нужно срочно кое-что спросить у твоей мамы, – сказал папа как-то неестественно громко и сразу же покинул кухню или скорее почти сбежал.

Альва удивлённо проводила его взглядом. Потом она снова сосредоточилась на посуде. Дядя Томас стоял, прислонившись к кухонному шкафчику, и наблюдал за ней. Чего он ждёт?

– Я хочу с тобой поговорить, – сказал он, как будто отвечая на её немой вопрос. – А ещё я-то как раз прекрасно знаю, каково это – чувствовать себя главным чудаком в семье.

У Альвы чуть стакан из рук не выпал. Она судорожно вздохнула.

Неужели дядя Томас умеет читать мысли?

Глава 3. Мышиная лазанья

– Да, умею! – невозмутимо ответил дядя Томас.

Звякнув, стакан приземлился в корзину посудомоечной машины. Словно в замедленной съёмке, Альва подняла голову. Всё вокруг будто растворилось в тумане. Она теперь видела одного лишь дядю Томаса, который всё так же стоял, прислонившись к шкафчику, и не сводил с неё глаз. С ума сойти! Да быть такого не может!

– Не может быть? И это я слышу от девочки, которая понимает язык зверей, – покачал головой дядя Томас.

Пол под ногами у Альвы словно бы зашатался. Чтобы не упасть, она схватилась рукой за край кухонной тумбы.

– Откуда?.. Что?.. – запинаясь, пробормотала она.

В голове у неё промелькнула тысяча вопросов. Неужели он правда читает мысли? А он заметил, как за ужином Альве посочувствовала сова из-за того, что в лазанье не было ни одной мыши? И знал ли он, что Альва его вообще-то терпеть не может?

– Да, правда умею. Да, заметил и да, я знаю, что ты меня терпеть не можешь. Но не переживай на этот счёт, – ответил дядя Томас на незаданные вслух вопросы Альвы, по-прежнему сохраняя полную невозмутимость.

Чтобы не вскрикнуть, Альва сильно сжала губы. Она отчаянно попыталась сосредоточиться на чём-то другом, чтобы заглушить свои мысли:

«27! 27! Синий! Синий! Синий 27! 27!»

– Синий и 27? Это что, какая-то проверка? – осведомился дядя Томас, удивлённо вскинув бровь.

И-и-и-и! Как же это всё странно и неловко!

– Может быть, ты тоже что-нибудь скажешь? Тогда будет уже не так странно и неловко, – предложил дядя Томас.

Альва кивнула. На большее она пока была не способна. Приходилось прилагать массу усилий, чтобы не думать, какую жуть на неё нагонял дядя.

– Когда именно ты начала понимать зверей? – сменил тему дядя Томас. Он задал этот вопрос так обыденно и деловито, что Альва даже немного успокоилась. Паника у неё в голове постепенно улеглась.

– Понятия не имею. Кажется, я всегда их понимала, – сказала она, чуть помедлив.

– И ты слышишь разговоры всех животных?

– Не всех, но многих.

Альва заметила, что всё ещё стоит, вцепившись в кухонную тумбу так сильно, что у неё побелели пальцы. Она наконец ослабила хватку и стала попеременно сжимать и разжимать ладонь, чтобы стряхнуть напряжение.

– А разговаривать ты с ними можешь? – продолжал расспрашивать дядя Томас.

– Нет, я просто слышу, что они говорят, – ответила Альва. – А мама знает, что ты умеешь читать мысли? – в свою очередь спросила Альва дядю.

– Нет, – ответил он едва слышно, а затем быстро направился к кухонной двери и плотно её закрыл.

«Что-то поздновато он спохватился о конспирации, – подумала Альва. – Впрочем, пожалуйста!»

Она заметила, как уголки губ дяди Томаса дрогнули, как будто ему снова пришлось подавить усмешку. Ах да! Чтение мыслей! Тут нужно всё время быть начеку.

– И почему же? – не давая дяде сменить тему, быстро спросила Альва.

– Ну, тебе ли не знать почему. Окружающим мы внушаем страх.

– Мы? – никогда в жизни Альва не подумала бы, что настанет день, когда слово мы объединит её с дядей Томасом.

– Да, мы. У тебя, как и у меня, есть особый талант.

– Что-что у меня есть?

– Та-лант, – ещё раз медленно повторил дядя Томас.

– Оке-е-ей, – недоумённо протянула Альва.

– Люди вроде нас с тобой имеют способности, которые не считаются нормальными, – объяснил дядя Томас.

– А разве это не то же самое, что одарённость? – поинтересовалась Альва.

– Нет, – возразил дядя Томас. – Одарённость вполне вписывается в рамки школьной системы. А вот наши способности в школе не так уж востребованы.

– Такие способности, как читать мысли или понимать зверей? – уточнила Альва.

Дядя Томас кивнул.

– Читать мысли, понимать зверей и ещё многое другое!

– Так значит… Есть ещё такие люди… Такие, как мы? – Альва не могла поверить, что действительно задала такой вопрос.

– О да.

– А откуда ты знаешь?

– Я руковожу Школой талантов – интернатом, где обучаются дети с необычными способностями.

Эти слова дядя Томас произнёс с настоящей гордостью, и Альва поняла, что впервые видит, как он улыбается. Но название «Школа талантов» всё же показалось ей чересчур напыщенным.

– Помимо обычных школьных уроков, наши ученики посещают специальные занятия, где развивают свои таланты и узнают, как их использовать.

– Развить талант – это как? Научиться слышать ещё больше голосов животных?

Ну и идея, глупее не придумаешь.

– Нет, в твоём случае это скорее значит научиться слышать меньше голосов животных.

От волнения у Альвы даже в горле пересохло.

– Или совсем не слышать? – к надежде в её интонации примешивались жалобные нотки. В ожидании ответа Альва просто впилась в дядю Томаса взглядом.

Он задумчиво кивнул.

– Да, такое тоже возможно.

Сердце Альвы бешено скакнуло.

– А как можно этому научиться? – спросила она дядю Томаса. И мысленно добавила: – «И сколько это займёт времени?»

– К сожалению, за день тут не управиться. Таланты тесно связаны с чувствами. Ими управляют злость, раздражение, воодушевление или радость.

Дядя Томас умолк и пристально посмотрел на неё.

– Я здесь неслучайно, – продолжил он. – Твои родители беспокоятся. Они считают, что твои способности – просто выдумка.

– Да, я знаю, – повесила голову Альва.

– А ещё они думают, что я руковожу учебным заведением для… детей, которые испытывают трудности в обычной школе. Поговорив с ними по телефону, я сразу понял, что твоё место – среди нас.

Альва рассердилась, но постаралась не выдать себя. Её место – в дядиной школе для чудиков? Ну уж нет! В следующую секунду она испуганно потупилась. Он же читает мысли!

Впрочем, если дядя Томас и прочёл её мысли, виду он не подал.

– А эти другие дети в твоей школе, они тоже слышат зверей и умеют читать мысли?

– Ой, каких только талантов у нас там нет! Одни дети умеют летать, другие – проходить сквозь стены или превращаться в кого-нибудь…

– И как же это происходит? Вот кто-то разозлился, захлопал крыльями и взлетел, обернувшись летучей мышью?

– Или птерозавром.

– Пте-ро-зав-ром, – медленно повторила Альва. Она представила себе древнего ящера… Нет, лучше дракона: извергая пламя, он поджигает кудри фрау Брёзенгель. Эта картинка пришлась ей по душе.

– Вообще-то, мы стараемся не жечь ничьи причёски, – дядя положил конец её прекрасной фантазии.

– Правда? То есть, если бы я умела превращаться в огнедышащего дракона…

– …ты бы прилагала все усилия, чтобы никто об этом не догадался!

Строгий тон дяди Томаса заставил Альву покраснеть.

– Но почему же? – робко спросила она.

Выражение лица дяди снова смягчилось.

– Люди бывают не только добрыми, Альва. Ребёнок со сверхъестественными способностями живёт в большой опасности. Его силу могут использовать во вред, его могут похитить, его семье могут угрожать…

Дядя Томас осёкся и, откашлявшись, сменил тему.

– Альва, очень важно развивать талант. Учиться совладать с ним. Я предложил твоим родителям перевести тебя в мою школу. На пробу, всего на две-три недели. За это время ты сможешь осмотреться и подумать, оставаться или нет.

Сердце Альвы бешено колотилось. Она инстинктивно покачала головой. Не хочет она в эту странную фрик-школу дяди Томаса! И как это вообще – жить не дома?

Но, что ни говори, перспектива разучиться слышать животных казалась ей очень заманчивой. Да и дядя Томас сказал, что это всего на три недели. Может быть, стоит попробовать – вдруг сработает?

Глубоко вздохнув, Альва приняла решение.

Она поедет с дядей Томасом в эту его школу для птерозавров и узнает, как заставить всех зверей замолкнуть. А потом вернётся домой, и всё будет как прежде. С той лишь разницей, что она перестанет быть чудиком.

Глава 4. Сквозь стену тумана

Перед дорожным знаком со стрелкой и надписью «Школа талантов» папа Альвы включил поворотник и свернул с трассы.

Они ехали уже несколько часов. День был в самом разгаре, и волнение Альвы разрослось настолько, что, казалось, заполнило собой всю машину и даже выплёскивалось наружу. Школа талантов находилась на острове, который соединялся с материком мостом. Но никакого моста, а тем более острова, пока не наблюдалось.

– На островах устраивают тюрьмы, а не школы. И вообще, что за название такое дурацкое? – ворчал Карлос. Узнав, что Альва отправляется в школу-интернат, он страшно протестовал против этой затеи. Альва была очень тронута. Её младший брат – обычно та ещё вредина – расстроился, что она уезжает. Он не доверял дяде Томасу.

– Да он, поди, за любую шалость отправляет детей на штрафные работы до глубокой ночи. Наверняка он директор не школы, а тюрьмы.

Карлос всю дорогу дулся. Настроение у него испортилось, едва он сел в машину. Но, несмотря на страшилки, порождённые буйным воображением брата, Альва не изменила решения.

Некоторое время дорога шла через лес. Сразу за ним появился ещё один дорожный указатель. Папа пропустил бы его, если бы Альва в последний момент не воскликнула:

– Вот тут! Сворачиваем.

Шоссе сменилось просёлком, и машина запрыгала по выбоинам вдоль лугов. Тут и там паслись лошади.

– Вообще-то, мост должен быть вон там, впереди, – заметила мама, бросив взгляд на экран навигатора.

– Где? – хором спросили Альва и Карлос.

Ведь там, впереди, было, вернее, не было… ничего. Просто белая стена.

Дорогу словно бы перегородило плотной пеленой, скрывавшей всё, что лежало по ту сторону.

Белое, белое, белое.

Автомобиль неуклонно двигался вперёд. Альва сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Там, за пеленой, её ждал новый, неизведанный мир.

– Это туман? – спросил Карлос.

– Редкое природное явление. Остров не зря называется Туманной Скалой, – объяснил папа Альвы и убрал ногу с педали газа, когда машина нырнула в сплошную белизну.

– Как будто мир исчез, – прошептала Альва, заворожённо глядя в окно.

Вдали проступил неясный тёмный силуэт. Что же это – дом? Скала? А может быть, там затаилось огромное чудовище?

– Так я и знал! – проворчал Карлос.