– Я не желаю этого знать! – прорычал Джон, сгреб коробку и решительно пошел к выходу. Софи пошла следом.

– Ты же хотел узнать меня получше. Получается ты лгал? – язвительно поинтересовалась она.

– Этого я знать не хочу! – прорычал Джон.

–– И почему же, Джон? Что такого…

– Потому что это причиняет мне боль! Неужели это может быть непонятно?! – Взорвался Джон. Софи остолбенела. Джон стремительно пересек комнату и распахнул балконные двери гостиной, очевидно намереваясь сбежать.

– Джон! – он замер в дверях. – Пожалуйста, не убегай. Ты всегда, всегда, всегда убегаешь! Пожалуйста…

– Я ухожу для твоего блага. Ты… заставляешь меня выходить из себя.

– Но мне нравится когда ты выходишь из себя! – развела руками Софи. Джон обернулся, на его лице было написано искреннее изумление.

– Что?

– Ты тогда… говоришь от сердца. Без этой эльфийской требухи. Ты…когда злишься становишься настоящим что ли…

– То есть ты намеренно гневишь меня?

– Нет, что ты! Нет! – Софи замахала руками. Она хотела подойти к Джону и наступила на слишком длинный подол. Секунда – и она растянулась посреди гостиной ударившись коленом и больно прикусив губу.

– Софи! – Джон приподнял ее и взволнованно осмотрел лицо. – Ты не ушиблась?

Софи приложила пальцы к губе.

– Проклятое платье, – посетовала она, облизывая ранку. Джон вдруг выхватил из поясных ножен кинжал. Софи и понять ничего не успела. Он выпрямил ее ноги и начал кромсать подол. Несколько секунд ушло на то, чтобы отрезать полоску шириной с две ладони Джона. Он брезгливо отбросил лоскуты и убрал кинжал в ножны.

– Ты всю вышивку срезал! – возмутилась Софи.

– Ты упала из-за этого подола.

– Но ведь кто-то вышивал, время тратил! Можно было на талии укоротить… наверное…

Джон смотрел на нее и вдруг засмеялся.

– Неужели эта вышивка стоит твоей крови? – Джон взял ее лицо в ладони и посмотрел на губу. – Прошу, покажи. Я хочу убедиться, что это не опасно.

– Это просто губа. – Софи прекратила ее посасывать и показала Джону. – Просто прикусила.

Джон осторожно коснулся, разглядывая ранку.

– Это ерунда. – Софи смущенно отстранилась, Джон убрал руки.

– Прости меня, Джон. Я наговорила столько всего ужасного.

– Я от тебя не отставал, я тоже говорил не то, что следовало.

Мгновение они смущенно молчали.

– Давай условимся с тобой, – Джон протянул ей руку. – Я обещаю, что прощу тебе любую оплошность один раз между восходом и закатом. А ты пообещай мне.

– Любую?

– Я прощу любое твое неосторожное слово, любую ошибку порожденную неведением, и объясню тебе чем именно это меня обижает. Если ты поклянешься,что тоже простишь мне мои ошибки и тоже объяснишь, что я делаю не так.

– Идет.

Они пожали руки. На мгновение Софи задержала свою ладонь в руке Джона и затрепетала.

– Я прощаю тебе, что ты назвал меня ханти.

– Я прощаю твою жестокость и то, что ты заставила в душе проснутся недостойные чувства.

Софи подняла брови.

– А по-человечески?

– Я… Нилан говорил мне сегодня, это слово для меня из новых … ревность! – Джон с облегчением вспомнил. – Я испытываю ревность. Это чувство эльфам не слишком присуще. Оно считается недостойным, жалким и даже смешным. Это то, что пристало испытывать людям, но не эльфам. Я не должен испытывать его и не имею на него никаких прав. Однако твои слова… заставили меня его испытать. Прошу тебя, не нужно больше говорить мне о таком. Для меня такие чувства… недостойны.

Софи изумленно моргнула. То есть он прощал ее за то, что сам испытывал ревность?

«Мне этих эльфов никогда не понять. Никогда. Мне нужно видимо как Нилану прожить среди них лет тридцать». – в панике подумала Софи.

– Ладно, без проблем. Просто больше не поднимаем эту скользкую тему и все. – отрезала Софи.

– Благодарю. – Джон склонил голову. – И… я посмею спросить тебя в последний раз, не согласишься ли ты принять мой подарок? – Он смущенно посмотрел на коробку, которую бросил на пол.

Софи вздохнула, глядя на его убитый вид.

– Если это так тебе важно, то конечно я его приму. Давай ее сюда.

Джон вскинул на нее глаза. Его лицо озарилось чистой искренней радостью.

–Если мои уши обманули меня, то я несчастнейший из эльфов. Прошу, скажи еще раз.

Софи пораженно глядела на него.

– Я… принимаю твой подарок. – сказала она осторожно. Джон выдохнул, просиял улыбкой, схватил ее руку и пылко прижался к ней губами.

Софи изумленно глядела на его затылок. Он оторвался от ее руки и радостно сказал что-то на эльфийском.

– Джон… – Софи даже чуть отстранилась от него. – А… вы же не вкладываете в подарки какой-то сакральный смысл, который мне не известен, да?

Улыбка Джона медленно померкла.

Он выпустил ее руку и спрятал взгляд.

– О… ты не знаешь, что это значит…

– Похоже что нет. А что это значит?

Джон нахмурился.

– Венец дарят… когда хотят подарить чувства. Самые прекрасные и искренние. Его дарят… госпоже своего сердца. И принимают, только если чувства взаимны.

Софи сглотнула.

– О! – пискнул она. – Джон… а… а мы не можем отложить дарение венца ненадолго?

Джон нахмурился и посмотрел ей в глаза.

– Чего ты боишься? – спросил он.

– Я не боюсь! – отрицательно покачала головой Софи.

– Боишься. Я вижу это в твоих глазах.

Сердце Софи глухо заколотилось.

– Это все… слишком стремительно. Мы знакомы всего… сколько мы там знакомы…

– Но ведь сердце не считает дни и годы. – Джон улыбнулся вдруг с такой снисходительностью, словно вразумлял малое дитя. Он взял руку Софи и прижал к своей груди.

– Ты уже здесь. И этого не изменить. – Сказал он тихо и проникновенно. – А я? Смог ли я коснуться твоего сердца? – Он потянулся рукой к груди Софи. Она в панике вскочила и отпрянула прочь.

– Я…я… я так не могу! Это безумие! Джон, ты… ты с ума сошел. Ты… я не знаю что ты затеял, но это уже ни в какие ворота не лезет!

– Софи! – Джон изумленно глядел на нее снизу вверх.

– Ты безумец! Что ты хочешь от меня? Я знаю тебя всего неделю. – Софи в панике принялась расхаживать по гостиной. – И ты эльф! Конечно, тебе легко признаваться мне тут в любви, я же буду рядом лет двадцать, потом я состарюсь и все. А мне нужно принять это решение на всю свою жизнь, Джон! У меня нет возможности потом все исправить, в другом столетии или тысячелетии!

Джон сидел и смотрел на нее хлопая глазами.

– Я не понимаю… – Джон приложил ладонь ко лбу. – Я пугаю тебя?

– Ты ужасно меня пугаешь, Джон!

– Но чем?

Софи остановилась.

– Тем, что я влюблюсь в тебя, а ты просто поиграешь со мной, разлюбишь и женишься на какой-нибудь высокородной эльфийке.

– Почему ты думаешь о таком? Я же сказал, что в моем сердце ты!

– Сегодня, а что насчет завтра?

– Это поразительно. Синай говорил мне, что люди, даром что их жизни так коротки, больше ценят завтрашний день, нежели сегодняшний. Я никогда не осознавал насколько правдивы его слова. – Джон встал и снова взял ее руку. – Тебе безразлично, что в моем сердце сегодня, если ты не уверена, что завтра оно не изменится? Это так?

Софи сглотнула.

– П-пожалуй… наверное это так.

– Но ведь это же сущая глупость! – воскликнул Джон. – Нет ничего вечного, а искать вечную любовь это словно ловить ветер! Неужели ты веришь, что чувства в сердце можно замуровать и сохранить как мошку в янтаре?

– Я не знаю… – всхлипнула Софи. – Но… наверное очень бы хотелось…

Джон выпустил ее руку и помотал головой, словно никак не мог утрясти в ней все мысли.

– Разве смертные мужчины заковывают сердце навеки? И никогда не меняют его биение?

– Да конечно нет! – Софи схватилась за голову. – Они меняют девчонок, а когда женятся изменяют или разводятся. Да что там некоторые живут втроем, или вообще не с женщинами! Никто не может дать никаких гарантий. Никому и никогда!

– Но ты хочешь, чтобы я дал.

Софи осеклась. Она прошлась по гостиной туда и сюда нервно покусывая ногти.

– Я… да я хотела бы… даже если бы ты соврал, я все равно хотела бы. – Софи без сил опустилась на тахту. Джон подошел и опустился на колени перед ней.

Он взял ее руку и приложил к ее груди, там где колотилось сердце.

– Просто скажи что ты чувствуешь. Найди слова. Сегодня, сейчас, в эту минуту… что в твоем сердце?

Софи чувствовала как сердце бьется в ее в груди, грохочет пульсом в голове. Джон стоял перед ней и смотрел красивыми серыми глазами. Его синяк на скуле еще не до конце сошел, вокруг лица в беспорядке разметались светлые прядки.

– Я влюблена в тебя. Без памяти. И мне страшно. – сказала Софи. Она уткнулась в ладони и расплакалась.

Джон сел рядом, обнял и прижал ее к себе. Софи сладко расплакалась уткнувшись ему в плечо. Джон мягко гладил ее по голове и несколько раз нежно поцеловал в лоб.

– Мне никогда не постичь почему ты плачешь, когда мне хочется радоваться. – прошептал он.

– Нечему тут радоваться! – хлюпнула носом Софи. Джон рассмеялся.

– Мое сердце полно радостью и счастьем. Мне кажется…я мог бы взлететь. Мог бы сыграть тебе прекраснейшую из баллад, мог бы устелить твой путь луговыми цветами… Но я не умею играть, и у меня нет цветов. И все же я знаю что мог бы…

– Получается ты трепло. – буркнула Софи.

– Кто?

– Ну, тот кто только болтать горазд.

Джон придушено рассмеялся ей в волосы.

– Ты как еж выпускаешь иголки, стоит только сказать тебе что-то красивое. Почему?

– Я не знаю. – Вздохнула Софи. – Меня не слишком баловали красивыми словами.

– Я стану баловать тебя ими. Мою прекрасную Софи. – Джон снова мягко поцеловал ее в лоб.

Софи сладко зажмурилась. Ей было страшно поверить. Страшно поверить в эту прекрасную сказку. Что вот она влюбилась в Джона, а он влюбился в нее. Эльфийский принц признался ей, простой девушке в чувствах. Разве это может быть? Это ведь бывает только в сказках.

Как только она думала о будущем холод сковывал все внутри. Она не могла быть с ним, они не могли быть вместе. И время… сколько у них времени? Как быстро оно пролетит? И дети? Она не сможет иметь от Джона детей, Нилан сказал что это невозможно. Так стоит ли начинать все это?..

А через мгновение она открывала глаза и видел подбородок Джона, его шею и ворот его белой рубашки, надетой под серый жакет. Она чувствовала его тепло и крепкие объятия, искры танцевали на коже, когда он нежно целовал ее лоб. Она была так счастлива здесь и сейчас в его объятиях. Может быть он был прав? Тысячу раз прав. Что такое вечность по сравнению с этой минутой, когда сердце Джона стучит рядом с ее сердцем.

Они сидели обнявшись, Софи потеряла счет времени. Потом раздался звук открывающейся двери и Софи тут же стыдливо отпрянула от Джона.

Вошел Финар, держа на одной руке деревянный поднос, на котором стояло керамическое блюдо. Он прошел в столовую не бросив даже взгляда в их сторону.

– Ужин. – сказал Джон с нежной и глупой улыбкой глядя на нее.

– Я умоюсь.

Джон кивнул. Он с мечтательной улыбкой смотрел как она встает, подбирает лоскуты ткани, отрезанные от платья и заправляет за ухо прядку.

– Перестань так смотреть! – фыркнула Софи.

– Ты просишь невозможного. – расплылся в улыбке Джон.

Софи ушла к себе, бросила ткань в мусорную корзину в ванной, умылась и переплела косу.

Ох что же такое. Она тут второй день а уже призналась Джону что влюблена в него. И он тоже хорош. О чем он только думает?!

Софи пошла в столовую. Курица удалась. Посыпанная зеленью она источала умопомрачительный аромат.

Но сервирован стол снова был на одного. Джон сидел за столом с чашкой чая, увидев ее он галантно встал.